+18 °С
Ясно
Все новости
Юмор
19 Апреля 2021, 13:41
№4.2021. Салават Вахитов. Дантистов никто не любит
Салават Венерович Вахитов – писательРассказ написан по сюжету, предложенному мне несравненным Энрике Башири.
Салават Венерович Вахитов – писатель
Дантистов никто не любит
– Не-не-не, не хочу быть дантистом! – отчаянно сопротивлялся я попыткам Анифа Ханифовича сделать из меня зубного техника.
Но тот не сдавался.
– Не можешь – научим, не хочешь – заставим.
– Я рисовать люблю, художником буду.
– Зубное дело – тоже искусство. Тут надо быть выше Пикассо, а может, даже самого Писарро. Ты вон рисунки малюешь. А кому нужна такая мазня? Для элиты? Для какой такой «элиты»? Попросту говоря, их кто-нибудь покупает? Нет, конечно. А моё искусство стоит дорого. И востребовано народом.
– Тоже мне сравнил. К дантистам влечёт боль, если б её не было, никто бы не ходил.
– Правильно! Так ведь и к искусству люди обращаются, когда невыносимо больно, когда больше некуда податься, когда берёт такое отчаяние, что хоть вешайся. И вот приходит отчаявшийся человек к тебе в последней надежде на спасение, а ты протягиваешь ему верёвку да ещё и спрашиваешь: «Мыла не хотите?»
– Нет у меня ни верёвки, ни мыла…
– А что, по-твоему, твои картинки? Посмотрит человек на бессмысленную мазню и с тоски повесится. А настоящее искусство даёт человеку возможность жить. Приходит человек к зубному – и получает облегчение. Поэтому моё искусство настоящее, а твоё нет.
– Дантистов никто не любит.
– А ты думаешь, любят художников? Заблуждаешься. Не дорожи любовию народной, Соломон. А теперь давай смотри сюда…
И он продолжил учёбу: моляр, зубы… это премоляр… прикус… резец… это клык… это так… здесь вот такая насадка…
Он что-то рассказывает, а я о своём думаю.
– Аниф Ханифович, – говорю, – а художник может быть жадным?
– Почему ты спросил?
– Вот Мавроди, хозяин нашей клиники, – тоже хороший дантист. Зарабатывает много, а платит нам копейки. По-твоему, он тоже художник?
– Коня ему в зубы! – матерится по-своему Аниф Ханифович и продолжает объяснять: – …здесь золото надо только 999-й пробы, оно должно быть мягким… потом делаешь из добавки, иначе оно не пройдёт…
* * *
Разговор состоялся давно, ещё в 2005 году. Я был тогда разгильдяем, любил рисовать и устроился сторожем в частную стоматологическую клинику на Революционной: вечером приходишь, ложишься спать, а утром получаешь деньги. Небольшие, конечно, но хоть что-то. Аниф Ханифович, друг мой, порекомендовал меня хозяину заведения – Мансуру Магафуровичу Масалимову, по прозвищу Эмэмэм, или Мавроди, и тот был не против.
– У тебя ж золотые руки, давай ты будешь зубным техником, – сказал однажды Аниф Ханифович, почему-то решив, что должен опекать меня. – Денег – по горло будет.
Аниф Ханифович – профессор стоматологии, самый молодой профессор Башкирии. Профес-с-сор! – не побоюсь поставить три «с» в этом слове, настолько оно вызывает у меня восторг. И вот он взялся учить меня своему ремеслу.
Таким образом я работал и учился в клинике. Всё у меня шло хорошо. А в сентябре мы решили отметить мой день рождения. И я в первый раз выпил рюмку вина. А у Анифа Ханифовича давно сказывалась склонность к алкоголю, и мы с ним забухали. Была ещё одна причина для запоя: Мавроди в очередной раз обсчитал Анифа Ханифовича и вместо реально заработанной суммы выдал в два раза меньше.
– Вы в день столько не работаете! – выпалил Мавроди на недоумённый вопрос своего лучшего врача, при этом будто баллончик краски взорвался у его рта, и малиновые пятна брызгами покрыли его разгневанную физиономию.
От этого Аниф Ханифович сделался угрюм и мрачен. Сидит, глушит любимый коньяк, «Наполеон» называется, и курит как паровоз дорогие сигары. И тут, как специально, очень-очень богатая клиентка с Чесноковки подвернулась. На первый взгляд, ничего вразумительного – дура кудрявая, а на второй – начинает нравиться – смешливая, легко с такими. Привезла нам в подарок выпивку – дорогое что-то, типа мексиканского самогона. Мы говорим, мол, разопьём только вместе с вами. Она и предложила:
– Поехали ко мне бухать!
Забили мы на работу, отправились в её трёхэтажный особняк и там пили дня два. Весело было: пили-пили, ржали-ржали… Но ведь понимаем, что расплата за прогулы когда-никогда будет. И тогда я предложил разыграть Мавроди. Я понял, что он очень жадный. Может быть, хороший человек, но оч-ч-чень жадный до денег. Своего не упустит. Поэтому будет вполне справедливо поприкалываться над буржуем – эксплуататором трудового народа.
Звоню я ему и говорю:
– Мансур Магафурыч, дело есть на миллион. Ты сидишь там у себя в клинике, корячишься месяцами, а тут появилась неплохая возможность хорошо заработать – сразу квартиру себе купишь. Новую. Ещё одну. Старую жене оставишь, ты же в разводе с ней, а она от тебя не уходит, потому что квартира половина на половину. Намечается оч-ч-чень хороший куш.
– Вы где пропали, долбо… – он замолчал, видимо, был с клиентами, – …раздолбаи?
– Мы тут у друга-бугая из Чесноковки бухаем, у него особняк пятиэтажный, забор трёхметровый – замок, короче. Знаешь же там, в Чесноковке, дом самый крутой? Знаешь, конечно. В этом доме живёт товарищ Урала Рахимова и Изместьева, нефтяной магнат. Ему коня подарили казахские нефтяники с нового месторождения. Ахалтекинца. Чемпиона каких-то соревнований – «Азия-2005». В общем, двадцать миллионов долларов стоит конь этот. Подарили здесь, в Уфе, и ты представляешь, Мансур Магафурыч, мы счас сидим, нас пригласили… Этот Бугай с Анифом Ханифовичем – старые друзья-одноклассники. Помнишь, он раньше нефтью занимался? Друзья его кинули. Наняли убийцу, тот его три раза ударил ножом.
– Да? А что с ним?
– Не тупи, Мансур Магафурыч, это было ещё в 90-е, а сейчас 2005-й! Выжил Аниф Ханифович, мог бы и сам догадаться. Бугай нашёл его без памяти и без крови почти, до больницы допёр...
– Давай ближе к теме, меня клиенты ждут.
– Подождут, Мансур Магафурыч, подождут… Ты, как только о деле узнаешь, забудешь, как зовут твоих клиентов. Вот этого ахалтекинца Изместьев и Урал Рахимов подарили другу, чуваку из «Башнефти». Так вот – ему надо вырвать зуб.
– Чуваку из «Башнефти»?
– Нет, его коню…
– Какому коню?
– Я же говорю – ахалтекинцу. Представь себе, у коней тоже есть зубы, и они болят.
– Невероятно… Врёшь!
– Мы тебе счас заплатим, хату купишь трёхкомнатную, отдашь жене – отвяжешься от неё, вот тогда и поверишь, ещё спасибо скажешь.
Мавроди замолчал: похоже, его компьютер плохо справлялся с задачей.
– А сколько?
– Миллиона полтора. Добавишь – купишь хату. Делов-то – вырвать зуб коню. Хата, хата тебе светит, и нам перепадёт. Ты нас что, без зарплаты хочешь оставить? Нам, знаешь, сколько перепадёт? Не меньше, чем тебе. Нет, нам, конечно, половина достанется, а львиная-то доля тебе.
– А ты думаешь, я каждый день рву коням зубы? Как я приеду? Мне же надо взять с собой все инструменты и приспособления какие-никакие.
– Не надо никуда приезжать. И инструментов не надо. Ничего – кроме твоих золотых рук. У них есть грузовик «Скания», миллионеры же. Они сейчас коня – в грузовик и к тебе привезут на Революционную. У тебя же гараж-то есть? В гараж заведём, двери закроем, лампу большую повесим. Ты что, коней никогда не видел – не сможешь вырвать зуб? Сделаешь обезболивающее. Ноги свяжем, держать будем, чтоб тебя не лягнул. Тут ребята такие крутые, в золоте ходят. К нам обратились за помощью. А где стоматолога взять? Мы только тебя знаем, ты только один надёжный.
– Свистите, ребята… – в голосе Мавроди всё ещё слышались сомнения.
– Бугай сейчас поддал хорошо, может, два лимона тебе даст, если всё хорошо сделаешь. А если надо будет зуб вставить, то и больше. Ты же сможешь зуб-то сделать? Металлокерамику – чтобы незаметно было.
– А вдруг что-нибудь не так коню сделаю? Соревнование проиграет, они потом убьют меня.
– Да какой «убьют»! Он сам потом кому-нибудь этого коня подарит. Не знаешь миллионеров, что ли? Давай, пока он ведётся. Вон уже гражданин греет мотор. Давай!
– Ну... везите… – согласился наконец Мавроди.
Я повернулся к нашей знакомой:
– Есть Интернет?
– А как же!
– А компьютер?
– Издеваешься?
– Ребята, говорю, сейчас будет глухонемое кино. «Ожидание поезда» называется. Только поезд, мне кажется, так и не придёт. Включайте компьютер!
А пока он включается, объясняю, что Мавроди напротив гаража видеокамеру установил, а поскольку я охранник, то имею к ней доступ.
– Такого фильма вы нигде не увидите! – обещаю я. – Идёмте поближе.
Рассаживаемся в кресла вокруг компа, кудрявая хохотушка приносит бутылку коньяку, разливаем по бокалам и ждём прихода... Не поезда, конечно, а удовольствия.
И оно приходит. Через полчаса на экране начинается действо: появляется Мавроди, вместе с ним его правая рука – медсестра Сония, а следом – весь коллектив, включая приёмщицу. Несут коробки с медикаментами и инструменты. Мавроди садится на лежащие рядом ящики и на полном серьёзе ждёт грузовик с конём. Подзывает Сонию, что-то говорит ей. Я озвучиваю «кино»:
– Ты возьмёшься за одну ручку щипцов, я – за другую, а потом на счёт «три» резко сдавим и вытащим долбаный зуб!
Аниф Ханифович с хозяйкой переглядываются – громкий смех сотрясает картины на стенах, валит со стола фужеры с напитками, ребята веселятся, чему изрядные порции «Наполеона» неимоверно способствуют.
Мавроди достаёт мобильный – мой телефон звонит.
– Отменил все заказы на сегодня, – докладывает он. – Выпросил у нашего водилы большие клещи. Может, подойдут. Вы скоро?
– Да, скоро. Ты давай не звони, на нервы не действуй, – говорю. – Сиди и жди.
Он отключается, начинает нервно ходить у гаражных ворот. Время от времени хочет позвонить, но боится. Плюётся. Курит сигареты одну за другой, то наденет халат, то снимет его. Наконец, ещё через полчаса, не выдерживает – снова звонит.
– Если хорошо заплатит, я вам прям сегодня премиальные выпишу – тысячу рублей.
Я озвучиваю предложение друзьям и, пока те офигевают, спрашиваю:
– Почему так мало?
– Что значит «мало»? Вам целый день надо работать, чтобы получить такие деньги, а здесь прям манна небесная. Ассистентка в день зарабатывает 500 рублей, а я вам, бездельникам, даю двойную цену – по тысяче рублей просто за то, что вы сейчас коньяк жрёте.
Он отключается. Снова ждёт. Время от времени отвечает на звонки – видимо, отшивает досаждающих клиентов. Серьёзный такой, надутый, я озвучиваю его реплики:
– Вы понимаете, у меня заказ государственной важности!..
Мы ржём как кони. Аниф Ханифович валяется в кресле и бьёт «копытом» по полу.
– Не видел ничего смешнее! – признаётся он. – Счас описаюсь! Но только из тебя артист такой же, как и художник или дантист. Теперь я поговорю с ним. Смотри, как надо, учись, пока я жив.
Он достаёт самсунг-слайдер – крутой по тем временам мобильник – и звонит. Мавроди на экране компьютера торопливо подносит трубку к уху.
– Мансур, отбой! Я сам вырвал зуб. Как решился, и сам не знаю. Ты не беспокойся. Представляешь, что было бы, если бы я не так вырвал? А если бы ты не так вырвал? Тогда б тебя убили. Считай, повезло. Там серьёзный случай, только я, профессор, мог сделать такое. У нас зубило было. Обезболивающее не берёт. Сперва водкой опаивали, конь уже плачет, бедный, терпеть не может. Примочки сделали ватные. Я зубилом до десны достал и стал выбивать. Одиннадцать мордоворотов держали. Всё хорошо вроде прошло, но кусочек остался, не знаем, чё делать. За такое тоже убить могут. Облегчение есть, гноя два ведра вышло. Ты уж извини, Мансур, перебил я тебя. Что? Нет, деньгами не могу поделиться, нужны очень. Скорее всего, свою клинику открою. Если, конечно, жив буду. Опасное это дело, сам понимаешь. Но корень-то остался. Может, ты за корень возьмёшься?
– Не надо, не надо корень! – доносится из трубки.
– Зуб-то я вырвал, а металлокерамику все равно тебе делать. Я-то не могу... Вот откроется своя клиника чуть попозже, тогда смогу. Ну ладно, Мансур, извини, всполошил тебя. Повезло тебе, с тобой-то ничего не случилось. Клиенты вернутся. Самое главное, что без страха живёшь.
Представляю себе круглое лицо Мавроди и загибаюсь от смеха. А я-то считал себя мастером розыгрышей… А Аниф Ханифович такое вытворяет – виртуоз! Что значит – человек понимает в искусстве! И тут он ставит заключительную точку – жирную и уродливую, как рожа Мавроди.
– Знаешь, в чём проблема, Мансур? Хозяин ахалтекинца думает, что это ты вырвал зуб коню. Поаккуратней там. Если что, они ведь к тебе приедут...
[*] Рассказ написан по сюжету, предложенному мне несравненным Энрике Башири-Чеширским.
Читайте нас:
© 1998-2024, «Бельские просторы» - литературно-художественный и общественно-политический журнал. Издается с декабря 1998 года. Относится к категории «литературных толстяков», таких, как «Новый мир», «Наш современник», «Знамя», «Дружба народов», «Урал».
Передавая рукописи в редакцию журнала, авторы соглашаются с условиями договора оферты, размещенного на сайте belprost.ru. Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Редакция не вступает в переписку с авторами. Положительное решение сообщается. Мнение редакции не всегда совпадает с точкой зрения того или иного автора. При перепечатывании материалов ссылка на «Бельские просторы» обязательна.
____________________________________________________________________________
Свидетельство о регистрации средства массовой
информации ПИ № ТУ 02-01564 выданное
Управлением Федеральной службы по надзору
в сфере связи, информационных технологий
и массовых коммуникаций по Республике
Башкортостан от 31 октября 2016 года.
Главный редактор: Горюхин Юрий Александрович
_________________________________________________________
Единый телефон доверия для детей, подростков и их родителей: 8-800-2000-122 (звонок бесплатный и анонимный для всех жителей России).
Телефон доверия Республики Башкортостан: 8 (800) 700-01-83.
Телефон психологической поддержки детей и родителей: 8-800-347-5000.
Телефон
(347)292-77-62
Эл. почта
Адрес
450079, Республика Башкортостан, г. Уфа, ул. 50-летия Октября, 13, 9 этаж, каб. 912, 923
Рекламная служба
(347)292-77-62
Редакция
(347)292-77-62
Приемная
(347)292-77-62