Кристина Андрианова-Книга. Царица

Мудрый ястреб прячет свои когти.

Восточная поговорка

1

– Вот голова твоего царя! – закричал Вараган, поднимая в руке волосатый комок грязи и крови. – Я убил его в честном бою. Открывай ворота, царица!

Она стояла над воротами крепости и молчала. В золотых кудрях играл восточный ветер. Безжалостное солнце светило прямо в серые глаза. Но ни ветер, ни солнце, ни Вараган не могли одолеть ее гордого молчания. Она не сдвинулась с места, не произнесла ни звука. Царица была продолжением своей крепости.

– Открой ворота! – повторил Вараган и бросил голову Шивали под самые стены Аккариды. – Никто не придет к вам на помощь. Мы перебили всех ваших мужчин. Сопротивляться моему войску – безумие. Мы отведем от города воды вашей священной Наири, и женщины, дети и старики не протянут и двух недель. – Вараган замолчал, словно жрец в черном  храме перед самым страшным своим заклятием. – Аккарида будет моей – рано или поздно. Если поздно – ты, царица, будешь моей рабыней, если рано – женой. Я даю тебе время до вечера. Или ты отдашь мне царство, или я сам возьму его.

Ветер усиливался, солнце заволокло тучами, и старики на воротах зашептали что-то себе в бороды.

Наконец Вараган услышал мелодичный ровный голос:

– Ты победил моего мужа в честном бою. Я буду твоей царицей. Но мне нужно время, чтобы Аккарида встретила тебя надлежащим образом. Вечером ты получишь царство.

2

– Безумная! Что ты делаешь с нашей страною, северная гюрза! – негодовали аксакалы во дворце царицы. – Сколько же мы говорили Шивали не брать тебя в жены! Но ты стала его первой и последней женою, заставив нашего царя нарушить древние традиции! Презренная! Ты попираешь Восток и отдаешь его на поругание какому-то мракобесу! Ты не оплакиваешь мужа – ты готовишься к пиру!

– Да, я не оплакиваю своего мужа, потому что меня учили не плакать, – отвечала царица спокойным голосом. – Но как плачет мое сердце, знают только боги, которые здесь не живут.

Аксакалы отступили от царицы, забормотали что-то себе под нос, и только старик Хайдук, выступая вперед, громогласно сказал:

– Царица, послушай совета старейшин. Испокон веков на этой земле правят свои законы. Здесь властвует кровная месть, жены убитого правителя проклинают его палачей, а крепость защищают до последней капли крови. Аккарида не откроет ворота Варагану.

– Хайдук, – царица прервала старика жестом нежной и властной руки, – я ценю твои мудрость и мужество. Однако на свете бывают важнее хитрость и женственность. Если Аккарида не откроет ворота Варагану, я открою ворота сама. И после ты увидишь, что северная царица не нарушила ни одного из законов Востока. Ты веришь мне?

Во дворце воцарилась тишина. Аксакалы замолчали и в тревожном ожидании покосились на Хайдука.

Царица спокойно повторила:

– Хайдук, ты веришь мне?

Мудрец учтиво поклонился и ответил:

– Верю, царица.

Царица окинула старейшин непреклонным взглядом.

– Мудрецы Аккариды, вы верите мне?

Старики принялись вразнобой и нехотя кланяться.

– Верим, верим тебе, царица.

– Благодарю вас, славные мудрецы. – Царица таинственно улыбнулась. – Ваша мудрость поможет моим землемерам и вельможам. Сегодня вечером им нужно будет сделать план нового дворца и рассчитать количество зерна на будущий год. – Царица указала страже: – Проводите старейшин в Белую башню. Всех, кроме Хайдука. Он останется при мне.

Когда старейшины ушли, серые волчьи глаза царицы блеснули отчаянно смело, и она позвала:

– Зара! Фархад!

Тотчас у ног ее оказались верные слуги.

– Скажи мне, Зара, все ли готово для большого пира в Аккариде?

– Моя царица! – воскликнула Зара. – К большому пиру все уже готово. Яства и вина ждут своего часа. Танцоры и музыканты полны сил. Дети вельмож будут прислугой во дворце, а дети крестьян и ремесленников украсят улицы цветами и платками. Женщины Аккариды наденут свои лучшие наряды. Спальни дворца устланы жемчугом. Все будет так, как повелела царица.

– Ты верно служишь своей госпоже, Зара. Ты выполняешь все ее повеления. Но что на это скажет Фархад?

– Слава богам Аккариды! – Фархад поднял руки к небу. – Моя царица никогда не ошибается. Семь тысяч воинов Варагана уже празднуют победу, объедаясь яствами и хмелея от вин покорившихся им земель…

– Однако мужам Варагана не хватает женщин... – На лице царицы блеснула усмешка. – Боги помогут нам, Фархад. Твои и мои боги. – Царица резко взглянула на Хайдука. – Что скажешь, истинный мудрец?

– Царица, – развел руками Хайдук, – я могу лишь догадываться о том, что ты задумала, и не волен властвовать, но волен упреждать властителей. Потому прошу тебя об одном: сохрани нашим женщинам честь и свободу. На Востоке умирают, но не падают ниц.

– Хайдук, – ответила царица, – на Севере те же законы. Вараган предлагает мне стать его рабыней или женой, как будто это не одно и то же. На один только вечер он сам станет моим рабом и царем. Сегодня северная гюрза ужалит своего врага прямо в сердце.

3

Вечер казался особенно хищным. Начался дождь, который постепенно рассвирепел и превратился в ливень. Священная Наири поднялась на два локтя, а в низовьях аккаридских гор расплясались адские молнии.

Вараган с трудом собрал своих одурманенных винами воинов и построил лагерь у городских стен.

Где-то на западе разревелся гром, но Варагану почудилось, что страшный невиданный зверь бродит в рядах его неустрашимого войска.

Громовой ужасающий рык повторился на этот раз гораздо ближе, огненно-синее лезвие молнии разрезало небо над Аккаридой, и ворота царства тяжело и грозно отворились.

Вараган никогда не пьянел от вина, но ему в этот миг почудилось, что за воротами таится преисподняя.

Он ошибся.

4

– Вождь, это, верно, блаженные места! – шептали Варагану военачальники, глаза которых безумно бегали по роскошному восточному дворцу. – Ты привел нас в страну чудес и несметных сокровищ. На улицах, залитых небесной водою, благоухают цветы. Во дворце полно немыслимых богатств, сосудов, ковров и дорогих камней, достаточно шелка, яств и вина. Повсюду диковинные птицы и загадочная музыка. Женщины и дети отличаются красотой и раболепием.

– Восток коварен и горд, – отвечал им Вараган. – Девять лет назад наши отцы ушли на Восток и не вернулись. Эти красивые люди опасны. Единственная, кто может истинно покориться нам, – царица Аккариды. В ее жилах течет северная кровь.

5

Она предстала перед Вараганом во всем своем царственном блеске. Златокудрая, сероглазая, тонкобровая, стройная и молодая, в солнечном наряде, расшитом изумрудами и сапфирами, она была царицею цариц. Безымянный палец ее правой руки украшал зловещий символ власти – черный агат. Алые уста, нежные шея и плечи звали к себе, но слегка удлиненный нос напоминал всякому смертному о необходимой осторожности в ее приятном и опасном обществе. Вараган привык не верить никому, тем более неприятелю, но этот неприятель произносил не слова, а заклинания своим мелодичным и ровным голосом.

– Вараган, ты доблестный воин, – говорила царица. – Сегодня славное царство Аккарида пало к твоим ногам. Отныне ты – царь земли этой и супруг мой. Я приветствую тебя, Вараган, – нового царя Акариды, – и объявляю торжества в твою честь. – Царица подошла к Варагану, сняла с пальца перстень власти и взяла правую руку Варагана в свои колдовские и мягкие руки. Она заглянула в глаза своему вчерашнему врагу и нынешнему супругу и вложила перстень ему в руку.

Вараган стоял молча, пораженный ее красотой и отвагой. Он с ужасом понимал, что царица сейчас сильнее его, потому что она его не боится. А он боится ее красоты и коварства.

– Твои воины устали, – сказала царица. – Они достойны великого пира, вина и женщин. Дай им свободу на один вечер, дай им волю на одну ночь, мой царь.

6

Семь тысяч воинов Варагана устроили во дворце пир. В царском зале вина лились рекою, яства поглощались в невиданных количествах, хмельные бесстыжие взгляды – и если бы только взгляды! – доставались девушкам и женщинам – служанкам, танцовщицам, певицам. Немногочисленная стража дворца веселилась вместе с чужеземцами.

Вечер давно поменял паранджу и стал называться ночью.

Меж пускающих огонь факиров, прелестных юных танцовщиц и заклинателей змей на багровых диванах восседали царь и царица.

Вараган находился в чудесном полусне и только и был способен думать только об одном: что же виной тому, что он совсем потерял голову, – кальян или Она?

– Мой царь, у нас с тобою глаза одного цвета, – шептала ему супруга. – В этих краях таких глаз не бывает. Сколько лет я ждала этих глаз! Но теперь я не одна в этой чужой и непонятной стране. – Царица прильнула к Варагану. – Теперь мы вместе.

Вараган знал, что эта женщина его погубит, что в Аккариде не пир, а смерть его, не слава, а позор на все времена; однако мысли и чувства его путались, и он не мог совладать с собою. Неведомым образом его тянуло к этой таинственной и сильной женщине.

Царица улыбнулась и медленно и сладко прошептала:

– Мой царь, нас ждет волшебная ночь.

7

Вараган сходил с ума. Кальян и страсть кружили ему голову на царском ложе в жемчужной спальне. Златокудрая сероглазая женщина, северная красавица, жестокая и нежная царица танцевала для него одного в безумной восточной ночи. Упругие члены ее манили к себе мужчину, который двадцать восемь лет был верен войне и отваге.

– Я знал, – кричал Вараган в полузабытьи, – я знал… Ты не любила Шивали! Ты ненавидела его все эти годы! Север, север, ты и я – север!

Царица рассмеялась, и смех ее был подобен колокольчикам, которые скандинавы и франки вешают оберегами у своих дверей.

– Да, я север, а не восток, – царица бросилась в объятья Варагана. Он осторожно прикоснулся пальцами к ее горячим губам.

– Поэтому ты открыла мне ворота, моя царица? – полушепотом спросил Вараган.

– Да, поэтому, – медовым голосом ответила она.

Бархатная женская рука незаметно скрылась под багровой подушкой царского дивана.

Царица поцеловала Варагана в грешные губы и шепнула ему прямо в ухо:

– Восток никогда не откроет ворота врагу. А Север всегда приглашает на смерть.

В тот же миг Вараган почувствовал нестерпимую боль в спине. Спальня поплыла перед его глазами, словно берега далекой и суровой родины десять лет назад. Вараган вытаращил глаза и приоткрыл рот. Он хотел было что-то сказать, но из горла его вырвался только немощный стон. Холодный клинок входил в его горячее тело все глубже и глубже, все ближе и ближе подступая к сердцу.

– Царица…

Последним, что он видел, были ее серые волчьи глаза.

8

К утру все было кончено.

Семь тысяч воинов Варагана погибли от жадности и похоти. Одурманенные зельем, добавленным в кубки с вином, опьяненные роскошью и женщинами, они были перебиты за одну недолгую ночь. В ход пошло все: острые кинжалы, змеиный яд и даже огонь факиров. Часть стражи во главе с Фархадом пряталась в потайном подземелье дворца, о котором знала только царица, и пришла на помощь коварным искусительницам северных мужчин.

– Мудрецы умирают от старости, а глупцы – от излишеств, – сказала царица, осмотрев царский зал. – Фархад, сколько женщин погибло, сколько было ранено?

– Восемь и двенадцать, моя царица.

– Восемь и двенадцать… – Царица посмотрела на разбитый кувшин на полу у большого фонтана. – Двадцать женщин… Одних вылечат лучшие лекари, другим будет устроено пышное прощание. Зара, вышли гонцов в Рамеллах и Рум, пусть найдут лекарей и поведают миру о том, что случилось в Аккариде.

Во дворец пробрался первый луч солнца.

– Хайдук, – позвала царица, – нужно наградить каждую женщину нашего царства.

Старик покорно поклонился.

Царица села у фонтана и немного помолчала. Она поглядела на черный агат на своей нежной и властной руке и счастливо улыбнулась.

– Здесь пахнет гарью и невежеством, а на полу и диванах смешались реки вина и крови. Приведите этот дворец возмездия и смерти в положенный вид. Через год мы построим новый дворец. Аккарида простоит еще долгое время, затем померкнет, как рассветная звезда, но слава о слабых восточных женщинах, победивших сильных северных мужчин, не умрет вместе с царством. О нас будут рассказывать легенды. Гордитесь и скорбите.

– Да, царица.

– Да будет так, царица.

Из архива: декабрь 2010г.