Александр Лещин. Россия, которая была

Пролог

«Через 12 лет после битвы на Калке огромные полчища татар во главе с ханом Батыем появились на Урале. Разбив волжских булгар и разрушив их столицу, татары двинулись на Русь. Ни битва на Калке, ни поражение булгар не заставили русских князей объединиться и поддержать друг друга. Разрушая и сжигая города, нанося огромные потери населению центральных районов, татары двигались к Новгороду. Однако, не дойдя до него, они неожиданно повернули на юг в степи. Пройдя через Киевскую Русь, татары дошли до Польши и Венгрии, но вскоре повернули обратно и основали на нижней Волге свою столицу Сарай, назвав резиденцию ханов Золотой Ордой. Так началось татарское иго на Руси, продолжавшееся около двух с половиной веков и наложившее свою печать на весь дальнейший ход русской истории. Русь сильно отстала в своем развитии от Западной Европы, и после конца татарского ига ей пришлось догонять Европу в течение долгого периода времени». Этот полный загадок текст взят мною из американского учебника по русской истории. Меня в нем поражает не столько набор абсурдных штампов, а то, что он ничем не отличается от наших собственных взглядов на этот узловой пункт нашей истории. Бог с ними, с американцами, они только повторяют то, что мы сами со времен династии Романовых наврали и напутали в собственной истории. Поход джихангира Бату (Батыя) против Руси требует особого внимания вот по какой причине: это не просто война, это один из важнейших пунктов нашей истории. Именно тут историки начинают отсчет «многовековой отсталости России», которая даже не обсуждается: еще бы – 150 или 300 (что меня поражает в историках – так это их полнейшее пренебрежение к цифрам) лет татаро-монгольского ига – а обсуждается только вопрос – преодолела Россия эту отсталость или еще нет? При этом «патриоты» утверждают, что это отставание в целом преодолено, ну а «западники»... Что с них взять? Очевидно, что доказать нашу отсталость им так же выгодно, как в свое время было выгодно доказать отсталость индейцев Америки, аборигенов Австралии, ну и далее по списку.

Я тоже воспринимал картину без критики в духе героических повествований В. Яна, пока не стал замечать сначала отдельных несообразностей, а потом, пытаясь их увязать в целостную картину, понял: нелепо все построение.

1. Про татаро-монгол

А вот и первая загадка: кто такие татаро-монголы? Это родственники монголов или татар? Это такая помесь? Или это некий третий народ, не имеющий отношения к первым двум?

Проще назвать вещи своими именами. В данном случае речь идет о войсках Монгольской империи и ни о чем больше. Все очень просто – нашествие Наполеона мы не называем русско-французской войной как раз потому, что нашествие было многонациональным. Здесь то же самое – в армии Бату монголов было не так уж много, и, как во всех имперских войсках, воины часто не понимали речи друг друга. Собственно сами татары – соседи тайчуитов (своего рода ядра Монгольской империи) и их страшные враги, после долгой и кровопролитной борьбы были побеждены Темуджином и со сцены сошли, поэтому к дальнейшим событиям отношения никакого не имели. А широко распространившийся термин стал обозначать подданных Золотой Орды, да и то не всех. Но в данный момент татар в первоначальном значении уже не существовало, как не существовало и Золотой Орды которую вопреки воле Великого хана только предстояло создать великому полководцу и талантливому государственному деятелю – Бату (Батыю), сыну Джучи, внуку Темуджина (Чингисхана). А кто же тогда был? О ком тогда идет речь? Были половцы, были волжские булгары, были многие большие и малые народы, которым еще только предстояло создать государство, и наследниками которых мы являемся.

2. Великий западный поход

Ну а зачем все-таки монголам понадобилось проскакать от Тихого океана до Атлантики? Чтобы попасть в книгу рекордов Гиннеса? Обычно все историки западного толка объясняют это врожденной патологической кровожадностью и дикостью кочевников вообще и монголов особенно. При этом с точки зрения европейцев этот постулат в доказательствах не нуждается просто потому, что дикарями в приличном обществе нужно считать всех, кроме самих себя.

О дикости и кровожадности самих европейцев говорить как-то не принято. С чем вообще можно сравнить многовековой всеевропейский костер святой инквизиции? Что страшного в поголовной резне в Иерусалиме и Константинополе (союзном крестоносцам!), тотальном истреблении полабских славян и навсегда исчезнувших пруссов! Кто-нибудь может объяснить этот абсурд? Я не могу. Зато до сих пор, если хотят сказать что-то хорошее о человеке, то о нем говорят: он поступил по-рыцарски. Это как понимать? Что этот человек – бандит и убийца, по которому веревка плачет?

В германском рейхе, например, награждали не чем-нибудь, а рыцарским крестом. Потом этих рыцарей вешали в Нюрнберге и в других местах. И было это не в XIII веке. Но после всех ужасов крестовых походов, после того, как западная цивилизация уничтожила население на целых континентах, после Хиросимы примером дикости и варварства остаются татаро-монголы и только они.

Гумилев в пику традиционной версии – дикость + кровожадность – выдвинул интересную теорию этногенеза как следствие пассионарного толчка и попытался все на свете объяснить уровнем пассионарности. Но теория этногенеза при всех ее плюсах может объяснять общие закономерности, но, кроме пассионарности, есть еще борьба классов и конкретная политическая конъюнктура, влияние личностей, случайностей и т.д. Ну, был у монголов высокий уровень, ну и что? А зачем нужно идти до последнего моря? А поближе нельзя? Можно. И ходили: Китай, Индия, Япония. А зачем в такую даль? Александр Македонский воевал ради славы, тоже пытался пройти Евразию насквозь, только в другую сторону. Но поскольку он желал славы – он вел свою армию сам, чем свое тщеславие и удовлетворял. А Великий монгольский хан отправил войска на запад, а сам остался дома в окружении друзей и гарема, в тепле и комфорте предаваясь веселым пирушкам и охотам. А где же неуемное честолюбие, о котором так любят рассуждать историки?

Еще одной причиной называют некое завещание Чингисхана, где он якобы так и сказал: идите до последнего моря (то есть туда, не знаю куда – а зачем – не объяснил). Версия войны ради грабежа тоже не серьезна – хан сидел на Великом шелковом пути и ему было выгодней торговать. Кстати, в отличие от своих европейских современников ханы понимали значение для государства института торговли и всячески покровительствовали купцам, тогда как «цивилизованные» европейцы убивали и грабили купцов и не считали это безобразием. К тому же грабить удобней ближе к дому, а не в нескольких тысячах километрах.

Версия превентивной войны с половцами и славянами (тот же Гумилев) не серьезна – ни те, ни другие не могли угрожать Монгольской империи.

То есть внешняя политика ни при чем. Так в чем же дело? Ответ прост, но при этом надо сделать одно серьезное допущение: монголы были такими же людьми, как и все прочие. Это допущение ужасно для западника, ведь это страшная ересь – равенство белой и всех прочих рас. А дальше все встает на свои места. Чингисхан родился в тот момент, когда борьба в степи (подогреваемая имперским Китаем) приняла самые острые формы. Не только простые граждане, но и ханы, родовые вожди не могли чувствовать себя в безопасности. Ханов, например, имперская разведка Китая вылавливала и прибивала гвоздями к деревянным ослам, от чего они в страшных муках помирали (аналогичная распятию казнь). Простым гражданам приходилось не лучше. С юности хлебнув горя, Темуджин и его сподвижники встали перед выбором: или научиться эффективно отбиваться от многочисленных храбрых, жестоких и упорных врагов, или погибнуть.

Темуджин был молод, удачлив, умен и талантлив. Он предложил программу, как (выражаясь современным языком) выйти из состояния войны всех против всех. То есть программу империи, дающую гарантии жизни, свободы и имущественной неприкосновенности для всех подданных. И поэтому он победил. Но чем сильнее он становился, тем более могущественные противники включались в борьбу. Многолетнее противостояние закончилось тем, чем и должно было закончиться – Темуджин-Чингисхан создал империю, в которую поверили и которую поддержали. Это механизм создания многих империй.

И, как это бывает, вместе с империей родилась имперская армия, обладающая абсолютным превосходством над любым противником. И, как это бывает во всякой империи, армия стала в ней ключевой силой. С какого-то момента уже не собака крутила хвостом, а хвост – собакой. Попробуйте что-нибудь сделать такое, что не нравиться этому монстру – долго вы после этого проживете, будь вы хоть трижды Чингисхан?

Но Чингисхан был умным, поэтому глупых войн не вел. А как же армия? Да очень просто. Хотите воевать – воюйте, но без меня. Так и состоялся легендарный рейд корпуса Джебе-Субэдая, поражающий своей лихостью и одновременно бессмысленностью. Закончив войну с Хорезм-шахом (вызванную серьезными политическими причинами), Чингисхан повернул назад. Но часть «ястребов» настаивала на «продолжении банкета». Можно, конечно, было навести порядок, отрубив десяток голов, но зачем? Хотите идти – идите, но без меня. Победите кого-нибудь – молодцы. Проиграете – я не виноват.

Они и пошли – до самой Калки. А историки ломают головы – что это было? А Субэдай повел армию на запад только для того, чтобы она не пошла на восток и не стала мутить воду в самой империи.

Но этот изначально бессмысленный поход привел к совершенно неожиданным результатам. И эти результаты определили ход истории государств Восточной Европы и самой Монгольской империи. Вот этого Угедей наверное, не ожидал. Но обо всем по порядку.

3. А почему Батый?

А в самом деле, почему именно он? Курултай всех монголов избирает молодого и не очень опытного Бату на пост Джихангира – то есть главнокомандующего всего западного направления. Кстати, говорить, что на Русь пришел хан Батый, неверно – ханом он не был.

Объявлять его ханом – все равно что объявить Кутузова императором. Но такие мелочи никого не смущают. Вопрос: а что на такую ответственную должность не нашлось человека постарше и поопытней? Такие люди были, но их не назначили, и вот почему. Монгольские ханы умных европейских книжек по истории, наверное, не читали, но политиками были – не чета своим многим европейским коллегам. Полководец, вернувшийся с победой, всегда опасен – это закон средневекового государства. Вернется джихангир – и что, травить его, как был отравлен последним римским императором Стилихон, разгромивший гуннов и спасший империю? Или отправить в ссылку, как Юстиниан Велизария?

А что делать? Надо назначить такого человека, которого армия будет слушать на войне, но который не сможет претендовать на власть после нее. Чьи шансы на престол минимальны. Вот поэтому великий хан Угедей и не отдал армию своим братьям, а поставил командовать племянника, чья жизнь и карьера висела на волоске каждую минуту. Кратко поясню.

Когда Темуджин не был еще ханом, а был бедным молодым человеком, он женился на девушке Борте. Жили они счастливо, но недолго – может, неделю, может месяц. Меркиты, с которыми тайчуиты враждовали многие годы, совершили на его становище налет и похитили его молодую жену. Для того времени – обычная история. Мать Темуджина тоже была в свое время похищена его отцом, и, кажется, тоже у меркитов. Темуджин сумел найти могущественных союзников, атаковать меркитов и отбить свою жену. Но она уже была беременна. Чей был ребенок – останется навсегда неизвестным.

Если бы Темуджин остался простым гражданином, то об этой истории поговорили бы и забыли. Но он стал ханом, а родившийся ребенок – Джучи – наследником престола. Как у всякого наследника, у него появились конкуренты, чья родословная была безупречна. Они начали всячески развивать тему незаконного происхождения Джучи, «меркитском подарке».

Темуджин создал империю и стал Чингисханом. Потом он состарился, и перед империей встал вопрос передачи власти. Враги Джучи (как обычно, это были его родные и сводные братья) понимали, что если он сядет на трон, то им не поздоровится. Поэтому однажды на охоте его убили при невыясненных обстоятельствах. Потом историки обвиняли всех подряд, в том числе и самого Чингиса. Но правды мы теперь уже не узнаем.

Потеряв своего отца, Бату потерял и свое политическое влияние. Оставаться в Карокуруме ему было нельзя – его ждала судьба отца. В случае неуспеха похода его ждали крупные неприятности. Но и в случае успеха на роль цезаря ему рассчитывать не приходилось. Клеймо незаконнорожденности продолжало висеть на нем. Это был идеальный кандидат на роль главнокомандующего, который ни в каком случае не взбунтует войска и всегда будет подконтролен. В отличие от Бату, братья великого хана могли претендовать на престол и отдавать им под командование объединенную монгольскую армию было бы глупо. Поэтому хан и не стал этого делать.

 4. О дикости монголов

Обычно монгольскую армию представляют как сборище дикарей, скованное железной дисциплиной (это утверждение меня всегда забавляло: что-нибудь одно – или дикость, или дисциплина), которое органически не принимало какую-нибудь культуру, с бесконечной жадностью и жестокостью. Основная сила этой орды – запредельное количество, помноженное на дисциплину и жажду наживы. Начнем с количества: может быть, 40 тысяч, а может, и все 500!

Иногда историки дают еще более «точное» количество – бесчисленные полчища. Вообще, историки могут на одной странице изложить два взаимоисключающих утверждения – как будто так и надо. В самом деле – золотоордынские ханы установили для русской церкви не только неприкосновенность, но и освобождение от налогов (это при их-то патологической жадности!) В Сарае открылся епископат, он существует и сейчас. Почему? Оказывается, церковь помогала им держать в покорности побежденный народ. (А почему так не делали тевтонцы? Они, наоборот, всячески искореняли православие.) И на той же странице вам расскажут о роли церкви вообще и Сергия Радонежского в частности в свержении иноземного ига.

Попробуем все-таки разобраться с монгольской армией, не впадая в крайности. По крайней мере, все сходятся на том, что эта армия была дисциплинированна. А это уже говорит о многом. Дисциплина – это то, что отличает армию от банды. Разговоры о чудовищной жестокости монголов строятся на том, что десятку или сотню воинов, драпанувших с поля боя, запросто могли казнить. Рассказ об этом кочует из учебника в учебник и приводится с серьезностью, вызывающей недоумение. Особенно после военно-полевых судов «гуманного» ХХ века, существовавших во всех европейских странах. Интересная деталь: в армии Римской империи существовало правило децимаций – в проигравшей сражении армии казнили каждого десятого. И это ни у кого не вызывает шока, это считается нормальным. А ведь есть разница – отдать под трибунал запаниковавшее подразделение, или тупо казнить каждого десятого во всей армии, в том числе и тех, кто храбро сражался и выполнил свой долг!

Поставить в передних боевых порядках вспомогательные войска, хуже обученные и менее боеспособные, это дикость или правило боя? Князь Мстислав после своей феодальной «разборки» со своим братом Ярославом Мудрым, осматривая место сражения, говорит: вот варяг лежит, вот славянин, а своя же дружина (в основном из иноплеменников) вся цела. Наполеона дикарем почему-то не называют, хотя под Бородиным (и в других местах) он гнал под русскую картечь поляков, немцев, испанцев и т.д., а старую французскую гвардию в бой так и не кинул. Монголы формировали вспомогательные части в том числе и из покоренных народов (а кто этого не делал?) и ставили перед ними вспомогательные задачи, а ударные, старые монгольские части вводили в бой в решающий момент. И при чем тут дикость?

5. Армия монголов – что это такое?

Действительно, как им удалось победить полмира? Что это была за армия? Все авторы либо прямо говорят, что армия монголов была какая-то особая, либо намекают на это. Попробуем разобраться, в чем состоит эта особость.

Много говорится о том, что монголы с детства учились воевать, а коллективная охота приучала их к взаимодействию на местности. Ну и что? А другие этого не делали? Монгольский воин был прекрасным стрелком и мог попасть в птицу на лету. Но зачем на поле боя нужна сверхточность, когда стрелять приходится по плотным боевым порядкам противника?

Как особую «азиатскую» хитрость считают тенденцию монголов окружать противника, имитируя бегство в центре с последующим охватом флангов и стремлением выйти в тыл. Но это классика боя, и в чем тут уникальность? Есть и противоположная тактика – таранный удар по центру (например, у рыцарской конницы), но в условиях маневренного боя такая тактика крайне опасна.

О запредельной дисциплине уже говорилось, добавлю только что запредельной эта дисциплина может показаться только на фоне баронского разгильдяйства европейского средневековья, когда вассал мог принять участие в бою, а мог и не принять. А мог принять и на стороне противника. Жестокость монголов как фактор, способствовавший их успехам, кажется мне странным – например гитлеровской армии политика террора не помогла.

Приходится сделать печальный вывод: монголы были обычными людьми и у них была обычная армия. Все характеристики монгольской армии универсальны и приложимы к любой хорошей армии. Но тогда в чем же дело? Может быть, в уникальном оружии?

5. Кое-что об оружии

Оружие монголов было самым обычным. Вообще, с каменного века и до появления огнестрельного оружия никаких существенных изобретений в этой области сделано не было. Вооружение монгольского воина было стандартным для тех времен: победитель полумира был вооружен кавалерийским боевым копьем, у которого, в отличие от охотничьего, был узкий граненый наконечник, способный пробивать доспехи, раздвигать и разрывать кольца кольчуги. Это же правило касалось и стрел: с узким закаленным наконечником – боевые (стрелы каленые, т.е. закаленные) и с широким – для охоты. Имелись копья метательные (аналог русских сулиц). Иногда на копье был крюк для сбрасывания всадника противника с  коня. Поскольку в степных баталиях большую роль имел маневр на поле боя, то все участники предпочитали применять легкую конницу без мощных доспехов, и, как следствие, тяжелые мечи применялись мало, а массовое распространение получила кавалерийская сабля, оружие недорогое и эффективное настолько, что продержалось в армиях всех стран вплоть до атомного века. Для защиты применялся шлем, чаще конический, и щит. Кавалеристы всех стран чаще применяли круглый щит из толстой кожи с двумя боевыми элементами – центральной бляхой для отражения рикошетом колющих ударов и стальным навершием для отражения ударов рубящих.

У тяжелой конницы имелись кольчуги разного качества (чем мельче плетение, тем лучше, но одновременно и дороже) или пластинчатый (по-другому дощатый) доспех, устроенный по принципу рыбьей чешуи. Иногда могли быть дополнительные латы для рук и ног. В общем, ничего нового или необычного. Старое доброе вооружение, известное еще в древнем Египте. Никакого залога сокрушительных успехов тут найти нельзя. Можно сразу сказать, что противники монголов имели такое же – не лучше и не хуже. Залог успеха нужно искать не здесь. А где?

6. Пехота

Основой боеспособной пехоты всегда были свободные землепашцы или горожане, вооруженные длинными пехотными копьями, построенные в плотную стенку и умеющие шагать в ногу. Именно такие пехотинцы и были всегда решающим фактором. Принципиального отличия между египетской пехотой, фалангой Македонского, римской манипулой и русской пешей ратью нет. Такой строй был несокрушим для конницы. Свободно рожденная пехота раз за разом это доказывала. Смоленские пехотные полки переломили ход сражения под Грюнвальдом, пехота Святослава громила хазар, городское ополчение фламандцев систематически громило рыцарскую конницу, а четыре тысячи новобранцев Неверовского целый день отбивалась от целого кавалерийского корпуса Мюрата, сорвав замысел Наполеона разгромить всю русскую армию под Смоленском. 15-тысячный корпус Карла Двенадцатого, ощетинившись штыками (патронов было мало), опрокинул боярскую конницу Петра. На липецком поле обозленные неудачей новгородцы слезли с коней, построились стенкой и устроили разгром прежде непобедимым владимирцам.

Я это рассказываю потому, что у Бату наряду с конницей легкой, составленной в основном из представителей вновь завоеванных народов, была и тяжелая, ударная – из проверенных в боях ветеранов, был отдельный штурмовой корпус осадной техники, укомплектованный китайцами (мы к нему еще вернемся), но вот пехоты у него не было. Это кажется естественным, это привычно, на это не обращают внимания, а ведь это изначально делало армию монголов крайне уязвимой.

Хорошо воевать в степи – всегда можно сманеврировать, уклониться от боя с пехотой, зайти ей в тыл, окружить. А как быть в земле урусутов, в которой не всегда есть возможность для маневра и можно столкнуться лоб в лоб со страшной, несокрушимой стенкой, двигающийся как единый механизм, ощетиненной длинными смертоносными рогатинами с убийственными лезвиями? И что тогда? Атаковать такое войско – это в прямом смысле самоубийство. Переть на рожон – очень выразительная поговорка как раз на этот случай. А рожон – это наконечник рогатины. Поэтому, перечисляя все достоинства монгольской армии, не будем забывать о ее стратегическом недостатке – отсутствии пехоты. И это очень важное обстоятельство.

7. Борьба леса и степи

Историки истратили много чернил на обоснование мифа «борьбы леса и степи». Не удивительно, что миф этот родился, окреп и на сегодня является необсуждаемой «истиной». Главный ее смысл в том, что алчные и хищные степняки постоянно нападали на миролюбивых и добропорядочных землевладельцев с целью поубивать и пограбить. На самом деле эта теория – просто очередное звено в утверждении превосходства белой расы и ее исторической миссии – противостоянии всему дикому. Гумилев не без оснований говорит о том, что просто по численности степняки не могли составить конкуренции своим оседлым соседям. Это верно, но это еще не вся правда. Правда в том, что и те и другие составляли единое политическое, экономическое и культурное пространство. Потом это пространство оформится как Золотая Орда, или Московское царство, или Российская империя, или СССР, или РФ, но суть от этого меняться не будет. Одни и те же народы на протяжении разных эпох будут взаимодействовать на нем, форма этого пространства будет принимать разные государственное, правовое, династическое управление, но содержание будет оставаться одним и тем же – единая евразийская империя. Междоусобицы средневековья шли не между, а внутри. Поход джихангира Бату здесь стоит отдельно – это было вторжение извне, Бату был чужим и для половцев, и для булгар, и для русских. А вот относительно борьбы леса со степью, я вынужден разочаровать всех – и сторонников леса, и сторонников степи. Должен сознаться сразу – такая борьба вообще невозможна, как не возможна битва между львом и акулой. Попытки европейской и китайской цивилизации с оружием в руках покорить степь на протяжении тысяч лет кончались поражениями – конное ополчение в степи уходило от столкновения, навязывало маневренную войну и заставляло либо повернуть оккупантов назад, либо уничтожало пешие армии. Чем дальше европейская армия углублялась в степь, тем меньше шансов у нее было вернуться назад. Македонский был умным полководцем, поэтому в степь к скифам не полез – остался жив. Красс назад поворачивать не пожелал – и трупы его легионеров усеяли степь. Но и обратная экспансия была невозможна – кочевники всегда могли сделать налет, захватить какой-нибудь приграничный городок, но первая же крепость, которую они не умели брать, полностью гасила весь наступательный порыв, и с каждым часом росла угроза разгрома. Киев до Бату не взяли ни разу, осада его каганом печенегов Курей кончилась капитуляцией самого кагана.

Дело тут вот в чем: кочевники формировали армию из своих потребностей, им важен был фактор маневра, в случае неудачи всегда было куда отступить, и они умели отрываться от противника без потерь, чтобы снова и снова контратаковать. Такая война могла длиться очень долго. Русская и другие европейские армии могли разгромить противника в приграничном сражении, но долгое преследование и маневренная война были им не по силам. «Слово о полку Игореве» – это произведение в основном о невозможности вести войну по своим правилам на чужом театре военных действий. Между лесом и степью была не война, а равновесие. Пограничные стычки лишь подтверждают это правило. Если некоторые ханы и князья этого не понимали, то они за это платили своими головами и головами своих воинов.

А как же набеги? Ведь были же набеги! Были. Только за очень редким исключением это не что иное, как династические разборки с привлечением союзников-половцев, а потом татар. При чем тут агрессия степи? Кстати, и половцы и татары в своих аналогичных разборках охотно использовали русского союзника. Тема эта отдельная и очень большая. А я лишь немного затронул ее, и вот почему: поход Бату как раз исключение, это большая война как раз степной империи против восточных славян. Но ведь такая война невозможна!

8. Война в Гардарики

Представим, что у нас есть огромная кавалерийская армия. Перед нами русские княжества XIII века, и их нам нужно завоевать. Лучше всего это сделать летом – для лошадей будет много корма, а глубокий снег не будет мешать продвижению наших войск. Но можно нападать зимой. Тут есть свои плюсы и минусы. Главное – не нужно форсировать реки, их можно переходить по льду. Более того, можно по ним же и двигаться – замерзшая река тогда часто служила дорогой. Другой плюс – с установлением санного пути объем грузоперевозок возрастает, а значит, нам будет легче снабжать армию. Что бы ни говорилось о неприхотливости монголов и их лошадей, армию надо снабжать в любом случае. Но велики и минусы. Нет легкодоступного корма для лошадей, а значит, с самого начала фураж придется конфисковывать у местных жителей. То есть необходима хорошая организация службы тыла и снабжения.

Еще один неприятный момент: после первого же хорошего снегопада армия будет вынуждена двигаться узкими колоннами – лес не степь, где снежный покров сдувает. На пересеченной местности снег быстро ухудшает возможность движения вне дорог. Поэтому двигаться придется колоннами, а это опасно.

Но вот мы прорвали порубежные линии защиты и увидели перед собой города – главную цель похода. В городах живут князья и бояре, купцы, зажиточные горожане. Тут расположены склады с накопленными материальными ценностями. У хана могут быть свои политические соображения, но перед армией всегда стоит одна и та же задача: город надо взять и разграбить. Это касается любой армии средневековья, монголы тут не лучше и не хуже любых других вояк. Остается сущий пустячок – город надо предварительно взять. И не один город. Больших и малых городов в русских княжествах очень много. Поэтому скандинавы Русь так и называли – Гардарики – страна городов. Необходимо уметь брать города, иначе весь поход просто теряет смысл.

9. Крепость

И вот головные части наконец выходят к вожделенной цели. Хорошо, если это небольшой городок с оборонительной стеной в 2-4 метра. Тогда первые атакующие шеренги, прикрываясь щитами от выстрелов сверху, добегают до стены и останавливаются. Вторая волна взбегает по их спинам и щитам на них. Третья уже перехлестывается на стену, и судьба укрепления может быть решена в считанные минуты. Конечно, такая тактика требует хорошей тренировки. Но у победоносной армии она и должна быть хорошей. Валы и прочие оборонительные сооружения, сопротивление защитников могут замедлить темп атаки и даже отразить ее, но судьба укрепления предрешена. Такие небольшие городки и не предназначались для борьбы с армией. Их задача – противодействие небольшим отрядам и бандитским набегам.

Другое дело – крепостные сооружения городов. И тем более – сверхмощные укрепления столичных цитаделей. Крепостные сооружения изначально строятся со значительным избытком прочности. Просто забраться на стену нельзя – тренированный гарнизон отобьет атаку с большим уроном для нападающих. Длительная осада бесперспективна – гарнизон наверняка снабжен продовольствием, водой и оружием на длительный срок. Кроме того, длительная осада крепости сама по себе превращает вторжение в простой набег с осадой отдельной крепости.

Выход один – штурм. Но штурм требует подготовки. Необходимо изготовить лестницы и тараны, построить катапульты. Осажденные имеют много средств и способов осложнения жизни своих противников. Городские стены позволяют незаметно сконцентрировать войска в наиболее удобном месте и нанести всегда неожиданный удар. Это держит войска противника в постоянном напряжении, в то время как осажденные могут отдыхать, оказывать раненым медицинскую помощь, не опасаясь, что их застанут врасплох. В случае неудачи осажденные могут отступить за стены, с тем чтобы тут же нанести новый болезненный удар в другом месте.

Император Византии Иоанн Цимисхий (которого считают хорошим полководцем) осадил князя Святослава в крепости Доростол. Когда Цимисхий, разрушив стены, попытался предпринять решительный штурм, Святослав атаковал осадные парки противника, перебил осадных мастеров, разрушил машины и отступил в город. Штурм так и не состоялся. Попытка овладеть крепостью часто приводила к самым печальным результатам. Можно найти множество примеров, когда осада крепостей стоила агрессору армии, а иногда и головы. И уж совсем плохо для нападающего, когда осажденная крепость взаимодействует с полевой армией.

10. Крепость и армия

Мне приходилось встречать мнение о том, что русские зря принимали бой в поле, это вело только к ненужным потерям. Им нужно было укрыться в крепостях. Батый постоял бы, постоял, да и ушел ни с чем. Есть и другая точка зрения. Русские не объединились, и потому война рассыпалась на серию осад и сражений, что дало противнику возможность побеждать силы русских княжеств по частям. Так рассуждать – все равно что решать вопрос: что на войне нужнее – танки или самолеты? Я открою «страшную тайну» – главное это взаимодействие войск.

Крепость сама по себе притягивает на себя значительные силы. Оставить у крепости небольшой заслон и наступать дальше нельзя – гарнизон тут же его опрокинет и отправится в рейд по тылам противника. Надо оставить достаточные для противодействия гарнизону силы. Но это сразу же уменьшит численность армии, и при столкновении с противником войск может не хватить. Немедленный неподготовленный штурм – это большие и напрасные потери. Таким образом, крепость приковывает к себе армию противника и лишает ее инициативы.

А теперь представим, что на месте действия появляется еще одна армия, союзная осажденным. Ее действия ничем не связаны. Она может напасть на вас справа, а может слева. Может сегодня, а может завтра. Осаждающий должен либо снимать осаду и принимать бой «в поле», либо ждать у осажденной крепости, когда он окажется между молотом и наковальней. Даже если эта армия потерпит неудачу, она всегда может отступить, пополниться и начать все с начала.

Бату сознательно шел завоевывать страну с развитой системой крепостей и с хорошими армиями. И все-таки он не был разгромлен у стен одной из крепостей. Почему?

11. Еще один штамп

Если татаро-монголов историки обвиняют в дикости и кровожадности, то русских – в тупости. Били их били на Калке, а они так и не объединились. (кстати, на Калке как раз объединились, но историки этот парадокс в упор не видят). То, что тупые и чванливые русские, не умеющие объединяться, систематически громили «цивилизованных» крестоносцев, никого не смущает. Штамп он и есть штамп.

Но в деятельности князей и воевод не было ни одной серьезной ошибки! В сложившейся ситуации они действовали грамотно, храбро и свои головы сложили, отражая наступление самой мощной армии в мире. Отступление с боями – еще не повод для обвинений в тупости и некомпетентности людей, погибших много веков назад. Снисходительный тон тут не уместен. Отступление Барклая де Толли и Кутузова до самой Москвы никто не считает глупым. Из любого учебника известно, что начальной задачей для русских армий в войне 1812 года являлось объединение. Не будем спорить. Но после Смоленска, когда армии все-таки соединились, они также продолжали отступать и сдали Москву.

Да и в ХХ веке Красная Армия откатилась до Москвы и Волги. Историки объясняют это сталинскими репрессиями. А американцы потерпели катастрофу на Тихом океане. У них что, тоже были репрессии? И никто не говорит об их глупости и некомпетентности. Если не поддаваться общепринятым штампам, то надо признать, что отступление с боями после мощного удара – это жестокая необходимость. В ее основе много причин, но главная – преимущество нападающей стороны в захвате инициативы.

И чем более мощный удар нанесен, тем тяжелей и длительней отступление. Это и произошло при вторжении войск Бату – русские с боями отступали до Новгорода.

12. Противодействие вторжению

Вопрос: что должны были делать русские? Ответ: то, что они и делали. Русские войска состояли из двух частей – профессиональных дружин тяжелой ударной конницы и пехотного ополчения. Дружины хороши тем, что они могут быть собраны быстро. Это, выражаясь современным языком, силы быстрого реагирования. Они просто незаменимы при решении скоротечных и ограниченных в пространстве феодальных конфликтах в основном династического характера. Но их недостаток – малочисленность. Простое объединение дружин ничего не давало. В широкомасштабном конфликте просто необходимы главные силы средневекового боя – пехотное ополчение. Эта сила действительно могла бы решить исход войны в свою пользу. Но ополчению нужно некоторое время для сбора. Не надо было собирать армии со всех русских княжеств (именно об этом в основном говорят историки) – сил того же владимирского княжества было вполне достаточно. Кавалерия Бату была бы просто бессильна против плотных боевых порядков пехоты.

И не будем забывать о крепостях! План действия был прост: часть сил принимает бой на укрепленных рубежах, задерживая и изматывая противника. Все крупные крепости в это время готовятся к обороне и проводят мобилизацию. Противник, прорвав рубежи, осаждает крепости и теряет преимущество мобильности. Русские войска по мере мобилизации концентрируются, готовя контрудар. Все логично. Другое дело, что война пошла по иному сценарию. Поэтому все действия по отражению агрессии – это сплошная импровизация. Но и в изменившихся условиях русские действовали правильно, переламывая ситуацию в свою пользу. Но об этом дальше.

13. Главное оружие джихангира

Можно прочитать и услышать множество рассуждений о загадочной русской душе, об удивительных, прямо-таки инопланетных условиях природы – и все только для того, чтобы скрыть простой до смешного факт: агрессоры сплошь и рядом просто-напросто не дружили со своей головой. И как следствие – страшные морозы, гигантские пространства и т.д. Вот и во Вьетнаме мешают джунгли, в Африке – песок и опять же просторы, в Ираке просторы, прямо скажем, умеренные, но вот песок...

Континентальные горе-агрессоры никак не могут завоевать Англию – мешает Ла-Манш. А в ХI веке при Вильгельме Завоевателе пролива что ли не было? У всех провалов всегда одна и та же причина: переоценка самих себя закономерно ведет к искажению картины окружающего мира, в том числе к недооценке противника. Но столкновение с миром, отличающимся от мира выдуманного в угоду своим представлениям, приводит к печальным последствиям. Вот и приходится несостоявшимся покорителям мира придумывать глупейшие объяснения собственным неуспехам. Мне приходилось встречать объяснение катастрофы под Москвой 1941 года отсутствием теплых одеял у солдат вермахта. Подобную чушь писал не кто-нибудь – начальник генерального штаба вермахта Блюментрит.

Я это все говорю к тому, что монголы в свое время подобной болезнью не страдали и к своим войнам готовились исходя из реальной обстановки. Образно выражаясь – одеял им хватало. Вот это и было главным фактором успеха. Не оружие, не тактика, не дикость и кровожадность, а простой, но такой важный здравый смысл в подготовке и проведении своих военных операций. Марш в несколько тысяч километров – какая современная армия сможет сделать его, не потеряв боеспособности? А форсировать Волгу в среднем течении? Монголы делали все это, и это не свидетельствует об их дикости и отсталости. Они понимали (в отличие от европейцев) важность информации, в том числе и на войне. Пока Европа усиленно тиражировала сказки об одноногих людях, о людях без голов, о песьеглавых людях, живущих на окраине мирозданья, монголы создавали и совершенствовали лучшую в мире систему связи и разведки.

Монголы одинаково успешно воевали в песках среднеазиатских пустынь и в русских сугробах, в дремучих лесах и в горах. Они воевали летом, осенью, зимой и весной. Подумаем – их армия, воюя на чужих территориях, ни разу не заблудилась, не потонула в болоте (германский маркграф Генрих Птицелов так здорово воевал со славянами, что вся его армия утонула в болоте), не гробили свои армии на переправах, как Бонапарт на Березине. Знание монголами территорий противника просто поражает. Но как они получали исчерпывающую информацию об интересовавших их территориях? Они никогда не страдали болезнью плохого снабжения. И дело тут не в неприхотливости монголов и их лошадей, а в прекрасной службе тыла. Все трудности, возникавшие на пути монгольской армии, анализировались, и всегда находилось эффективное разрешение. При вторжении в русские княжества главной проблемой становилась быстрая и эффективная борьба с крепостными сооружениями. Без этого войну можно было не начинать. Монголы серьезно готовились к войне. Они нашли решение.

14. Отдельный штурмовой корпус

История достижений монголов до сих пор не написана. На них просто не обратили внимание. А зря. Сверхдальние марши без потери боеспособности, форсирование рек, службы связи, просуществовавшая до XIX века разведка, служба тылового обеспечения, административная система управления гигантскими территориями – все это проходит почти незамеченным. Но сейчас важно другое неоспоримое достижение монгольской армии – система преодоления крепостных сооружений. Мы очень мало о ней знаем. Ее необычайная эффективность говорит сама за себя – взятие столичной Рязани произошло за 6 суток. На самом деле между моментом, когда авангарды окружили город, и моментом штурма должно пройти время, когда осадные штурмовые системы должны быть подтянуты на рубеж атаки и развернуты. На это надо несколько суток. По времени получается, что подавление сопротивления происходило почти моментально. Какова эффективность!

Штурмовая техника просто не оставляла осажденным никакого шанса. Ничего подобного в мире тогда не существовало. Нам известно, что по крайней мере у них были катапульты (пороки) и тараны для пробивания ворот. Но это классика, такие средства не обеспечивали мгновенного успеха.

Применялись войлочные шары, пропитанные нефтью. Это все, что известно. Надо думать, в распоряжении джихангира имелось кое-что другое. По соображением секретности эти средства не афишировались. Где и как монголы взяли на вооружение столь передовые средства ведения войны? Римский легионер прикончил Архимеда – в силу своей варварской философии он не понимал ценности хороших инженерных кадров. Его командование этого тоже не понимало. Монголы понимали. На захваченных территориях добровольно или принудительно они собирали ремесленников, мастеров и уводили их. Куда?

В Средней Азии монголам нужно было взять крепость. Не желая терять людей на штурмах, монголы быстро запрудили реку и подтопили крепость, после чего она капитулировала. Понятно, что сам Чингисхан не был инженером. Но он знал главное правило правителя – найти и правильно расставить на своих местах кадры. Поэтому у монголов всегда находились грамотные полководцы и хорошие управленцы, переводчики и снабженцы, ювелиры и строители.

После разгрома Германии в 1945 году союзники устроили настоящую охоту за технологическими секретами рейха. Монголы делали то же самое в XIII веке. Тенденция привлекать к сотрудничеству перспективные кадры (не обязательно военные) вообще характерна для монголов. Понимавшие толк в делопроизводстве уйгуры, например, становились частью административного аппарата. Хорошие военачальники и воины, попавшие в плен, могли иногда сделать себе карьеру. Таким образом, становится понятно, как монголы могли получать необходимые технологии. Второй вопрос: где они могли получить их? Напрашивается ответ – в Китае. Китай – страна древней культуры, умел созидать грандиозные сооружения, умел и разрушать. Инженерное искусство было развито тут как нигде в другом месте. Бумага, порох и искусство управления государством, шелк и магнитный компас и многое, многое другое придумано и воплощено именно в Китае. Если монгольские императоры и могли получить где-то новые технологии, то именно здесь. Мы почти ничего не знаем об этой технике, но мы знаем, что корпус осадных машин комплектовался именно китайцами, и дело свое они делали хорошо.

Был ли у джихангира порох? С одной стороны, ничего этому не мешало – порох в Китае изобрели давно и применяли его успешно, в том числе и в военном деле. Но, с другой стороны прямых указаний этому нет.

15. Вторжение

И вот передовые части монгольской армии переходят рубежи и вторгаются в пределы Рязанского княжества. Рязанские князья выдвигают свои дружины навстречу неприятелю и принимают бой в засечной полосе. Этот шаг всеми историками рассматривается как очень отчаянный, но не очень умный. Русские вступили в бой без шансов его выиграть. Как будто в приграничном сражении вот так вот сразу можно наголову разбить армию вторжения! Оборона она и есть оборона. Русские для обороны использовали засечную полосу, что ставило их в выгодное положение и резко увеличивало потери неприятеля. Чего же здесь глупого?

Гибель князей в этом сражении говорит не о безнадежном положении войск, а о накале боя. Русские с самого начала давали понять, что легкой прогулки у монголов не будет. Задержав и растрепав авангарды противника, рязанские дружины отступили к Рязани, которая за это время полностью приготовилась к обороне. Удар монголов был сокрушителен – второстепенные города рязанские пали один за другим. 16 декабря авангарды джихангира уже подходили к столице.

На шестой день монголы начинают решительный и успешный штурм. Обстановка сложилась критическая – падение мощной Рязанской крепости обещало скорую катастрофу. Ни о какой комбинированной войне теперь не могло быть и речи. Джихангир просто будет раскалывать русские крепости как орехи, а русские, не имея возможности задержаться на каком-нибудь оборонительном рубеже, просто не смогут подготовить достаточно мощный контрудар. Это был блицкриг в чистом виде! Неучтенный фактор – китайский штурмовой корпус, казалось, вот-вот решит исход войны.

Но тут вмешался другой неучтенный фактор, на этот раз русский.

16. Русский ответ

Действие рождает противодействие. Русским было просто необходимо найти адекватный ответ. И они его нашли. Первым это сделал рязанский боярин Евпатий Коловрат. В этой истории сплошные загадки и неясности. Горстка храбрецов атакует армию Батыя. Этот поступок представляется нам как героический, хотя и лишенный какого-то смысла. Самоубийственная атака не могла нанести серьезного урона неприятелю.

Но дальше делается совсем интересно – отдельно взятая дружина опрокидывает «полки Батыевы» и приводит джихангира в полное замешательство. Непобедимая армия почему-то не может справиться с небольшим отрядом. Непобедимые полководцы в событиях не участвуют, и как последнее средство Батый бросает в бой своего шурина Хаставрула.

Но вместо головы Евпатия Батый получает только труп самого Хаставрула. Не знаешь чему удивляться. Бату вовсе не обязан был командовать ликвидацией небольшого отряда противника – для этого есть младшие командиры. Совершенно не понятен его испуг. Чего ему было бояться? Почему прославленные полководцы никак не участвуют в этих событиях, но зато фигурирует некий Хаставрул, фигура явно случайная. Почему противник, имеющий колоссальный перевес, так и не сломил дружину Евпатия?

Но что же произошло на самом деле? Евпатий формирует полк добровольцев в Чернигове. Далее он ведет сформированный полк к Рязани. Но вместо города он видит груду головешек и трупы. Молниеносный штурм спутал ему все карты, и соединиться с войсками крепости он не успел. Немногие уцелевшие защитники должны были прояснить картину катастрофы. Становилось очевидно, что, если не остановить штурмовую технику противника, война будет проиграна. Напрашивалось простое решение: необходимо было нанести удар по осадным паркам противника на марше. Только ликвидировав этот главный козырь противника, можно было надеяться на перелом в войне.

Все становится на свои места. Вместо удара по самой армии, Евпатий обрушивается на одну из транспортных колонн с осадной техникой. Опрокинутые части охраны – это как раз и есть смятые «полки татарские». А откуда же взялся Батый? Тут явная случайность. Наверное, он отправился в тыл навестить свой походный гарем, поэтому его единственным помощником во всем этом деле и выступает Хаставрул – брат одной из жен и по совместительству – начальник охраны гарема. Вмешательство охраны ханской ставки превратило диверсионную акцию Евпатия в полное драматизма сражение. Интересен факт расстрела (или попытки расстрела) атакующих боевых порядков Коловрата монгольскими осадными средствами.

Меня все время мучает вопрос: насколько была успешной атака талантливого русского полководца? Сумел ли он разгромить транспортную колонну или неожиданное вмешательство личного охранного полка Бату свели его попытку к нулю? Монголы после этого решающего боя, а я считаю именно этот бой решающим, так как именно в нем проявилась новая стратегия русских в этой кампании, продолжали какое-то время успешно штурмовать города. Евпатий не смог разгромить колонну, либо существовало несколько подобных подразделений, действовавших независимо друг от друга? В монгольской армии было несколько «царевичей» с собственными войсками, и они могли иметь собственные штурмовые соединения.

Ход событий показывает, что с этого момента русские ставят задачей ликвидацию главного козыря противника – штурмовых подразделений. И эта задача была выполнена: если штурм Рязани в начале войны прошел молниеносно, то в конце войны небольшой Торжок продержался три недели. Многие важные города Бату вообще брать не стал (тот же Смоленск). И эффектное завершение – осада крохотного Козельска превратилась для монгольской армии в посмешище.

17. Коломенская мясорубка

Взяв Рязань, монголы всей своей мощью развернулись против Коломны. Сама по себе эта крепость не была сильной, и русским оставалось «не стенами укрепить град сей, но мужеством». Если рязанцы рассчитывали бороться с противником на стенах, то коломенские войска вышли «в поле». Накал боя был небывалым. По «уставу» монгольской армии полководцам категорически запрещалось лично принимать участие в бою во избежание потери руководства (а вовсе не из трусости). Европейцы до этой истины дойдут еще не скоро, и еще в ХХ веке полководцы «на белах конях» будут предводительствовать своими боевыми порядками. Но какую же атаку должны были предпринять русские, если в ходе нее был убит Кюльхан – сын Чингисхана? Это был первый и последний случай гибели его сыновей за всю историю монгольских войн! Значит, фронт монголов был прорван, и русские вовсю громили штабы и тылы! Факт гибели Кюльхана историками недооценен. А говорит он о многом.

Как и всякий приличный царевич, да еще и старший в армии (дядя Бату), он не просто болтался в армейских тылах, а возглавлял собственную войсковую единицу – тумен (десятитысячный корпус). Даже если бы русская ударная конница опрокинула и разгромила тумен Кюльхана, то и тогда он имел возможность отступить. Или часть монгольских войск была окружена и вырублена? А что же Бату? Не успел (не захотел успеть?) двинуть из резерва несколько тысяч на выручку? На какое-то время потерял контроль над ситуацией?

Для Бату это был наиболее рискованный момент во всей кампании. Не сломи он сопротивление Рязани, и можно было бы ставить крест на его карьере. Мощное стремление русских атаковать в этом сражении могло определяться все тем же фактором – опрокинув боевые порядки противника, добраться до его осадной техники.

Но сила силу ломит. После яростного сопротивления монголы взяли верх и разгромили Коломну. Дальнейший путь был открыт, и для русских наступили самые трагические дни. Быстро продвигаясь вперед и подавляя сопротивление крепостей, Бату теперь пользовался всеми преимуществами блицкрига. Он захватывал ресурсы – оружие, коней, фураж, то есть все, что нужно для продолжения войны. Великий князь, со своей стороны, все это терял. Но русские катастрофически теряли и мобилизационную базу, а быстрое продвижение противника дезорганизовывало все управление. Широкомасштабная катастрофа стала фактом. Надо было что-то делать.

Из архива: сентябрь 2009 г.