Юнус Зубаиров. Почему мне не везет?

ПОЧЕМУ МНЕ НЕ ВЕЗЁТ?

Почему я такой родился, а? Невезучий. Все люди как люди, да? А со мной всегда что-то происходит. В авиационную катастрофу попал? Естественно. Само собой разумеется. Если уж я сел в самолет, то катастрофа обеспечена. Правда, в той катастрофе выжил я один. Один доплыл до берега. И чемодан мой волны вынесли. Но рок свою злую шутку все-таки сыграл: остался без очков! Потом две недели бегал по аптеками и нигде не мог найти моей любимой оправы. Конец света! Можно ли представить большего ужаса?

Ну, не говорю, сейчас мне легче. Сейчас, в свои тридцать пять лет, я уже министр. Сейчас легче: всякую мелочь за меня ищут мои заместители. Эта должность имеет свои плюсы. Но, думаете, я радуюсь? Радуюсь, что я министр? Ничуть не бывало. В самый черный день моей жизни назначили меня министром. Никогда ничем не болел, но в этот день заболел насморком. Пожалуйста, получите в красиво завернутом виде. Можно ли пожелать человеку большего несчастья?

Или вот возьмем моего сына. Конечно, умнейший мальчик, я не отрицаю, но что натворил, что натворил!.. И почему всегда и всегда со мной? Он, этот мой сынок, ужасно представить, потерял подушечку. Играл в шахматы во дворе с одним гроссмейстером и, здравствуйте,— подушечки нет. Ему всего четыре годика, со скамьи до стола не может достать, вот, значит, и приходилось подкладывать. И что теперь? Потерял!.. От этой ужасной трагедии у меня даже заболела голова и выигрыш автомобиля по лотерее в тот день меня совершенно не обрадовал. В другие тиражи после выигрыша автомобиля я еще немного радовался, но теперь, после такой утраты!..

Уж планида такая у меня, по всей видимости. Неожиданно делаю крупное открытие. Дают Нобелевскую. Хорошо, кажется, да? Вот именно — кажется. Но одно следствие из своего открытия я не сделал, и это счастье улыбнулось другому. Стоит ли после этого на свете жить?

Вот еще: не далее вечера вчерашнего дня жена вылетела в столицу. Потому что, видите ли, победила в республиканском конкурсе красоты! Кто же утром заварит мне кофе? Как прожить мне эти три дня? Остается только посыпать главу пеплом и кричать: «Горе мне!»

Да, судьба у меня самая черная. И не разубеждайте, не говорите, что это не так. Каждый день убеждаюсь. Ну почему, почему мне так не везет?

МНИТЕЛЬНОСТЬ

Если вам не приходилось жить с мнительным человеком, то вам в жизни крупно повезло. Это большая удача, здесь спору нет. А вот Анвару Ахматовичу не повезло. Он вынужден жить со своей мнительной женой. И о чем же мечтает этот несчастный в свои семьдесят лет? Скажу, не боясь открыть секрета. Он мечтает убежать из своего дома и жить в лесу, в берлоге, на болоте, лишь бы не слышать этого противного ломаного голоса. Вечных, ни на чем не основанных подозрений, причитаний, упреков, нытья, хныканья.

Вот и сегодня. Супруги выпили утренний чай. А жена с подозрением смотрит на мужа и восклицает:

— Анварчик. У чая-то какой-то горький привкус был.

— Чай как чай, — мягко говорит Анвар Ахматович.— И ты, Муршида, зря тревожишься.

— Мне что, Анварчик, я больная, мне умирать пора. Вот если мы оба отравимся, то жалко будет. Похоронят нас вместе, а ты еще такой здоровяк. Тебе жить да жить.

Анвар Ахматович, как всегда, становится красным. От волнения. И недоброго предчувствия. Он понимает, что скоро дойдет до белого каления, но пока владеет собой и так же мягко говорит:

— Еще долго будем жить, Муршида. Долго. Ведь в жизни так много хорошего.

«Хотя что хорошего в такой жизни? — думает он.— А ей-то нравится жить. Она еще меня переживет. И еще одного похоронит».

— Ты-то говоришь одно, а ждешь-то, наверно, совсем другого — когда я умру. Я умру, так ты женишься. С твоим-то здоровьем. С твоим-то здоровьем! Так вот моя воля: когда я отойду, ты обязательно женись. Моя воля такова.

— Хорошо, Муршида.

— Хорошо? Хо-ро-шо?! — задыхаясь, повторяет Муршида Гарифжановна.— Живой          жене это говоришь? Живой жене? Меня живьем в гроб положить хочешь? Вот чего ты хочешь, мерзавец! Однако это у тебя, подонок, не пройдет. Меня живьем — в гроб, а себе — молоденькую жену! Я тебя насквозь вижу. Презренный ты человек. Не замечаешь, как песок из тебя сыплется, так нет, жену живьем — в гроб, а самому — жениться!

От гневной тирады жены Анвару Ахматовичу становится совсем скверно. Он смотрит на пунцовое лицо жены, которое местами стало бурым, и идет к шкафу за нитроглицерином. И тут-то раздается телефонный звонок. Муршида Гарифжановна быстрыми шагами подходит к телефону и поднимает трубку.

— Ал-ле, — говорит она жеманно.

— Это вам нужен гроб? — раздается из телефонной трубки густой бас.

— Гроб?! — с ужасом повторяет Муршида Гарифжановна.

Она становится мертвенно-белой, роняет трубку и тихо шепчет:

— Анвар... это ты... гроб... заказал?..

И падает, как будто ее подкосили.

Анвар Ахматович, увидя все это, подбегает к ней. Проверяет пульс. Пульса нет. Выпрямляется, стоит растерянный. Видит висящую телефонную трубку и машинально поднимает ее.

— Ну, кто там? Слушаю…

— Черт вас побери! Так нужен вам гроб или нет? — раздается оттуда густой сердитый бас.

Анвар Ахматович еще более растерянно моргает глазами, бросает взгляд на неподвижное тело жены и говорит:

— Очень нужен. Присылайте.

И, не боясь греха, облегченно вздыхает.

БЕДСТВИЕ

Бедствия бывают разные. Ураганы там, тайфуны, засухи и, наоборот, обильные длительные дожди, грабители, отсутствие сигарет в магазине, хулиганы и неразделенная любовь, всяческие болезни, отсутствие носового платка, когда у тебя сильный насморк, войны, пожары, даже выигрыши в «спринт».

Несчастье в виде большого выигрыша в «спринт» приключилось с моим знакомым. Долго его не было видно и вот однажды встречаю. Оказывается, четыре года проработал в тайге. Живицу собирал. Живица, объясняет мне, смола сосны. Очень полезная вещь, из нее сотни веществ делают, в том числе лекарства. И очень дорогая. За нее золотом платят.

И показывает мне свою сберегательную книжку, где указана кругленькая сумма в 9650 рублей.

— За четыре года упорного труда, — объясняет.— С шести утра до девяти вечера пахал, — добавляет.

Что и говорить, деньги не даром достаются.

Ну, я, как и положено в таких случаях, хвалю его.

— Это прекрасно,— говорю.— Друзья подведут, деньги — никогда. Трудовые сбережения — залог будущего счастья. Лучше иметь деньги, чем хромую жену.

Так, мне кажется, следует говорить в данной ситуации.

Ну а знакомый мне в лицо билет «спринта» тычет.

— Дружище,— кричу, — осторожнее, с ног меня собьешь!

— Да посмотри ты на билет! — рычит он.

Я посмотрел, а там написано: «Выигрыш 100000 рублей».

— Видел? — спрашивает.

— Вижу,— улыбаюсь.

— За минуту эти деньги сделал,— объясняет мне.

Что тут делать? Распространяюсь о том, что он в рубашке родился, говорю, что он счастливчик. Среди любимцев Фортуны, говорю, он не последний. Сочетание звезд, просвещаю его, было исключительно благоприятным, когда покупал этот билет.

А он на все эти мои словоизлияния — ноль внимания. То есть совершенно. Ни капельки радости на лице, даже сердит. И гневно так спрашивает:

— А чё я четыре года ишачил?

Объясняю ему, что работа облагораживает человека, дает внутреннее удовлетворение, лечит людей с дурными наклонностями, даже больных лечит. К тому же, говорю, работая, выполняешь свой долг перед обществом. А это и есть патриотизм.

— Не пудри мне мозги! — кричит.

И объясняет, что все это ему еще в школе надоело. Мол, он не из-за внутреннего удовлетворения работал, а из-за денег — дом себе купить, чтобы крыша над головой была, угол свой.

Успокаиваю его, говорю, что это тоже не большой грех, за деньги тоже работают. И обращаю внимание, что деньги-то он как раз и получил. Напоминаю, что некоторые пашут, как рабы, а волки-работодатели ни копейки не платят. Так что не сердись, дружище, говорю, а радуйся.

А он вовсе распсиховался. Рычит:

— Нет, ты объясни мне, почему я четыре года вшей кормил, раз их так легко можно сделать? За какую-то минуту. А?

Вижу, человек не в себе, затеет еще драку, а я ведь не виноват в том, что он вшей кормил, и, сославшись на срочные дела, оставляю его, бегу к автобусной остановке.

Но тесен же мир! В миллионном городе через полгода снова встречаю его. Теперь он худой, небритый, в несвежей рубашке. Увидел меня и так сразу же:

— Три дня не жрамши. Будь другом, одолжи трояк.

— Да у тебя сто тысяч наличными! — поражаюсь я.— Ты же по сравнению со мной Ротшильд. У тебя двадцать тысяч долларов.

А он так посмотрел на меня и выдавливает:

— Нет денежек, нет Ротшильда. Все «спринт» проглотил.

— Ты что, всё это время играл?

— Ну.

И снова так посмотрел на меня. Так посмотрел. И под этим взглядом, я сам не заметил, как вытащил из бумажника пять рублей и отдал ему. Жалко стало человека. Очень жалко.

Да и что говорить? Бедствия не щадят человека. Вот и с моим знакомым беда приключилась. В «спринт» выиграл!..

Из архива: сентябрь 2001 г.