Марат Аминев. Вылечили

Вдруг дышать стало трудно, даже сердце кольнуло. Потом еще раз, еще. Что делать? Постой-ка, Марс же, одноклассник мой, кардиологом работает. Он ведь при каждой встрече приглашает зайти к себе в клинику; мол, с сердцем шутки плохи, полежи с недельку, обследуйся на всякий случай. Быстренько набрал его номер.

– Братан, приготовь отдельную палату, ложусь на обследование.

Однако Марс быстренько опустил меня на землю. Оказывается, теперь очень сложно попасть в кардиоцентр – сюда могут положить только по звонку от большого начальника. Если таковых среди друзей или родственников не имеется, нужно пережить инфаркт. Ну или хотя бы упасть от сердечной боли в кабинете врача.

– Так и быть, сам зайду к главному, объясню ситуацию, – обнадежил меня Марс. – Но и ты, пожалуйста, сделай для меня доброе дело. Сын в этом году школу заканчивает, в нефтяной собирается. Нужен хороший репетитор.

– Да мой сосед по лестничной площадке профессор нефтяного университета, сегодня же поговорю, – воскликнул я, радуясь легкому решению проблемы.

Профессор оправдал ожидания. Пообещал превратить школьника в студента за смешную цену. Заодно поделился и своими проблемами. Оказывается, он ждет гостя из-за бугра, ученого с мировым именем. Да вот незадача, обещал ему медвежью шкуру, а где достать, ума не приложит.

– Это уже моя забота, – успокаиваю профессора. – Свояк – охотник, что-нибудь да придумает.

На следующие выходные, набив багажник «Жигулей» гостинцами, отправился к свояку. Он живет в двухстах километрах от города в глухой деревне. Свояк – душевный человек, за разговорами сидели за столом до первых петухов. Вдоволь обсудив начальников всех рангов, женщин, нашу поганую жизнь, последние новости политики, спорта, плавно перешли к главному вопросу повестки нашей встречи.

– Завтра же найду тебе медвежью шкуру, – сказал, как отрезал, свояк. – Дед Ахмед в свое время этих косолапых взял целых пятнадцать штук. Зайдем, поговорим. Слушай, сделай и мне доброе дело. Помоги получить разрешение на ружье, заодно нужно вернуть и те два ствола, которые забрали милиционеры.

– Не хочется продавать шкуру, да деньги нужны, и то отдаю за полцены, – дед Ахмед лежал в постели тяжело дыша. – Только просьба у меня, с сердцем совсем худо, помогите попасть в хорошую больницу.

– Считай, что ты уже в больнице, дед, – радостно заявляю я. – Одноклассник мой отличный кардиолог, он тебя махом вылечит.

Вдруг стало трудно дышать. Сердце кольнуло. Потом еще раз, еще. Нужно выпить чаю с медом и полежать. Наверное, это будет самое лучшее лечение...

Одноклассники

– Дà-à, однокашник, квартира твоя не очень-то просторная, явно не хоромы, – заявил Рудик с порога и кивнул на потолок. – Нет, ну как строят, а, сегодня, не квартира, а курятник. Потолок рукой можно достать.

– Два с половиной метра, стандарт, – начал оправдываться обескураженный Алик, – теперь все квартиры под такой подгоняют.– Ну, не все, – решительно заявил Рудик. – Мой старший брат – вон, живет в элитном доме, потолки там... словно на звездное небо смотришь, а в квартире вообще можно заблудиться. Вся твоя трёхкомнатная, как его одна спальня. Да-а, и ремонт тут хороший требуется.

Алик от возмущения потерял дар речи. Откуда только свалился этот одноклассник, десять лет обошлись же друг без друга, ещё столько терпел бы. Этот Рудик ничуть не изменился, такой же грубиян, как и раньше. А он, дурак, ещё бутылку водки хотел поставить на стол, когда тот появился на пороге. Да ему и вонючего самогона жалко. Как бы теперь его выпроводить? Немного успокоившись, Алик начал оправдываться:

– Мы только закончили ремонт, все двери, обои поменяли, линолеум постелили, мебель прикупили.

– Ну так-то сойдет, – равнодушно окинул взором их годичный ремонт Рудик. – А на какой машине катаешься, на «Тойоте» рассекаешь небось?

– «Жигули», пятнашка, – прошептал Алик, краснея от стыда.

– А где работаешь, до сих пор преподаешь в институте? Помнишь Халима, классом младше учился, так вот он ещё в прошлом году профессором стал.

– Два месяца назад кандидатскую защитил, – процедил Алик, окончательно поняв, что жизнь проходит напрасно.

– А где отдыхаешь? – продолжал допрашивать одноклассник. – Народу надоели Египет с Турцией, теперь предпочитают Китай или Африку.

– Все выходные и отпуск копаемся на шести сотках у тещи, – почти шепотом сказал Алик, едва не зарыдав. Чтобы немного успокоиться, пришлось положить под язык таблетку валидола. Отдышавшись, к нему вернулся дар речи.

– Слушай, Рудик, сам-то как, рассказывай, как семья, работа?

– Что тут расскажешь, мы же с тобой не дети олигархов, нам самим пришлось пробиваться в этой жизни, – от избытка чувств Рудик прослезился и махнул рукой. – С женой развелись, на работе попал под сокращение, кризис, видите ли. Иногда и на хлеб не хватает. Если вытурят из общаги, не знаю, как дальше жить.

Услышав этот невеселый рассказ, Алик перестал держаться за сердце, его белое лицо стало розовым, потухший, было, взгляд наполнился уверенностью. Он заулыбался, и скоро его рот дошел до ушей. Он энергично направился к холодильнику, взял оттуда дорогущий коньяк, который несколько лет томился в ожидании дорогого гостя и поставил на стол. Потом стиснул Рудика в крепких мужских объятиях. Лучше гостя и быть не может. Одноклассник же!

Женитьба

– Милая, схожу-ка к Руслану, у меня срочное дело к нему, надо успеть, пока он на работу не ушел.

– А давай вместе сходим, мы же теперь одна семья, – улыбается моя женушка.

– Давай, – подхватываю я, восхищаясь и красотой и прозорливостью моей единственной. До сих пор не могу очухаться от свадебной шумихи, башка плохо соображает. Она же права – раз одна семья, то и повсюду нужно ходить вместе.

– Только сначала позавтракаем, – мило улыбнулась жена. – Сходи, пожалуйста, на рынок.

– А зачем?

– Конфеты, печенье купишь к чаю, помидор, огурцы для салата, яблоки, апельсины... список продуктов я составлю. Ну, хочется же, милый, за красивым и богатым столиком посидеть.

Мне стало стыдно за свою пещерность. Хватит уже чаевничать на ходу, я же теперь женатый человек.

Не зря до изнеможения ходил по рынку, набивая сумки продуктами. Оказывается, моя женушка отличный кулинар, стол накрыла отменный. Вот она какая сытная – семейная жизнь. А я не мог понять, почему все женатые друзья начинают резко поправляться, встретишь их через годка два, и не узнаешь, будто все разом арбуз проглотили.

– Ой, Руслан уже приехал домой пообедать, – спохватился я, взглянув на часы. – Пойдем-ка сходим к ним.

– Конечно, пойдем, миленький, – жена ласково треплет меня по щеке. – Сейчас поглажу платье, волосы помою, подкрашусь… и все.

Не прошло и двух-трех часов, мы с женой, взявшись за руки, вышли на улицу.

По пути зашли в магазин. Жена решила меня побаловать.

– Давай купим тебе носки, сразу несколько пар, – говорит. Заодно и жене купили туфли, сумку, кофточку. Правильно рассуждает жена, маленькие радости нужно устроить обоим.

Когда подошли к дому Руслана, на небе уже сверкали звезды. Друг, наверное, с работы вернулся, интересно, какое же дело к нему было. Сколько ни силился, так и не вспомнил.

Оказывается, у женатого человека не только ночи, но и дни проходят как-то незаметно, а месячная зарплата исчезла за день. В остальном – все отлично. Женитесь, ребята, не прогадаете!

Дом любви

Существует ли на свете настоящая любовь, спрашиваете? Существует – даже не сомневайтесь. Вы только посмотрите на идеальную пару из нашего села. Лесничий Мурат и учительница Нафиса, которая прошлой осенью появилась у нас после окончания института, закрутили такую любовь – обзавидуешься. Все время вместе, влюбленные взоры друг от друга не отрывают, никого вокруг не замечают… Да такую любовь ни в индийских фильмах, ни в бразильских сериалах не встретишь.

Говорят, на крыльях любви можно и горы свернуть, и моря переплыть. Вроде Мурат до моря не добрался, да и гора Магаш, что рядом с селом, до сих пор стоит целой и невредимой. Но и без этих подвигов доказал, что является настоящим джигитом – безвозмездно подарил возлюбленной три КамАЗа леса. Какое роковое совпадение – не успели эти машины выехать со двора, молодые почему-то разругались.

Но очень скоро жители села стали свидетелями новой бурной любви между Нафисой и лучшим плотником села Кабиром. Такой огонь страстей мог бы согреть весь земной шар. Но любовь прошла на следующий же день после того, как Кабир со своей бригадой смастерил огромный сруб.

Все-таки влюбчивой оказалась наша красавица-учительница. Вскоре она стала дружить с пилорамщиком Галимом, который вовсю торговал досками, затем продавцом пластиковых окон Аликом, электриком Сабитом… Конечно, каждый из них внес посильный вклад в строительство дома.

Огромный красивый дом Нафисы теперь настоящее украшение села. И стар и млад любуются им. А как же иначе! Это же плод неземной любви многих ребят из нашего села. Вот, черти, могут же, когда захотят! Совместными усилиями создали настоящий шедевр, памятник архитектуры. Только Нафиса не стала выбирать никого из них в мужья. Обменяла новый дом на квартиру из райцентра и переехала. Потом влюбилась в районного прокурора, ровесника своего отца, и выскочила замуж. Но это уже совсем другая история.

Золовкино молоко

Я всегда считал, что нам повезло с золовкой, женой троюродного брата. Удивительной души человек. Каждый раз зовёт нас к себе в деревню погостить. Обижается до слёз, что ни разу у них не побывали. Бывает, сама звонит: то помочь найти покупателей для её мяса, то их сыну требуется серьезная помощь, чтобы не выгнали из колледжа за неуспеваемость. Приходится бегать – родственники же.

Вчера золовка опять звонила.

– На эти выходные обязательно приезжайте, – твердо заявила она. – Лето-то заканчивается. Отдохнете от городской суеты, деревенского молочка попьёте. Вон, братец твой молоко ведрами хлещет, здоров как бык, хоть завтра в космос отправляй.

В деревне хорошо, конечно. Но почему золовка не рассказывает о красивой природе, о бане, а каждый раз только о молоке талдычит? Будто я телёнок какой или кот Васька.

И жена, и дети обрадовались предстоящей поездке. Перед отъездом по настоянию жены проехались по супермаркетам, купили гостинцы.

По нынешним меркам 500 километров до райцентра – недалеко, по асфальту часов шесть. Можно бы и быстрее, но ведь полный багажник гостинцев. А там ещё километров 50, но уже по горно-лесной дороге. Это мне уже золовка сообщила по телефону. Машина с трудом преодолевала крутые подъёмы по глубокой колее, не раз застревала, приходилось толкать изо всех сил. Двигатель уже урчит как трактор, но мы не падаем духом. Ведь нас впереди ждут радушные хозяева, горячая баня, теплое молоко.

В деревню приехали за полночь. Пока нашли дом, пока разбудили, сидеть и ждать чая не было сил. Чуткая золовка это сразу поняла, сразу постелила нам постель.

На следующий день жена до обеда чистила вещи, я возился с забарахлившей машиной. Словоохотливая золовка не давала нам скучать.

– Когда же избавлюсь от этих коров, – жаловалась она. – Всё лето корячишься, сено косишь, зимой как привязанный ухаживаешь за ними, а городским что, – не знают никаких забот. Дай им только погостить да тёплого молока со свежей сметаной попробовать.

Маленькая дочка хозяев играла во дворе и смотрела на нас ненавидящим взором.

– Доченька, – обратилась к ней золовка. – Я специально оставила для гостей молока, неси-ка посуду домой.

Девочка ещё раз исподлобья взглянула на меня и побежала в дом. Золовка между делом успела рассказать соседке, а потом и проходящей мимо старушке о городских гостях, о том, что они приехали потому, что обожают деревенское молоко, а она приготовила для них гостинцы. Потом успела поругать дочку за то, что забыла поставить в холодильник молоко.

– Сегодня молокосборщику сдала – кот наплакал, денег будет мало. А если и это прокиснет, пропадёт, как жить будем? Ты этого добиваешься? – срывающимся голосом громко причитала она. Мне стало совестно: средь бела дня крестьян грабим, побыстрее надо уезжать отсюда.

– И не погостили толком, ладно уж, ещё приедете, – улыбнулась золовка. Потом ласково потрепала по спине сыночка-студента, который был на голову выше неё. – И моего ненаглядного тоже с собой возьмите, каникулы кончаются.

У «ненаглядного» вещей оказалось выше крыши. Два мешка картошки, мешок моркови, ещё четыре большие сумки с чем-то, которые мы с трудом втиснули в багажник.

– А вот это – вам! – Хозяйка торжественно вручила бутылку полторушки жене. – Я обычно молокосборщику по 10 литров за день сдавала, сегодня вот поменьше получилось – дорогих гостей не отпустишь ведь без гостинцев.

Не успели мы выехать из деревни, как золовка опять позвонила на сотовый.

– Как приедете домой, молоко прокипятите, а то махом прокиснет. Такая жара. А моего ненаглядного довезите уж до общежития, а то мы знаем: у вас там в городе одни хулиганы да аферисты…

Отключив телефон, я с ненавистью посмотрел на бутылку с молоком. И прикинул, что если к дорожным нашим мучениям приплюсовать израсходованный бензин, да предстоящий ремонт двигателя, золовкино молоко обошлось мне минимум в пять тысяч рублей.

Ясная погода

Идет суд. На скамье подсудимых сидит худой мужчина лет сорока.

– Обвиняемый в хулиганских действиях гражданин Галимов Баян Даянович, расскажите суду суть произошедшего. – Строгий судья в черной мантии не мигая смотрит на обвиняемого.

– Что рассказать-то? У нас же лесной район, по два месяца сено косим, выделенных участков не хватает, скотины много, сена мало. Вот и приходится частенько ночевать в лесу, расстояния-то до дома не близкие...

– Гражданин Галимов, суду совершенно не нужно знать, где вы ночуете, расскажите о факте хулиганства, – судья нетерпеливо посмотрел на часы.

– Я понял, понял. Каждый пчеловод ждет, когда липа зацветет. Липа же основной медонос, сильные семьи этот самый мед флягами собирают за сезон. Вот тогда и у пчеловода праздник наступает, не ходишь – танцуешь как гусак...

– Гражданин Галимов, оставьте, пожалуйста, гусака в покое, давайте ближе к делу.

– Гражданин судья, я и толкую о деле. Вот попробуйте два –три дня не поливать огурцы, все, больших огурцов не увидишь и вкус такой горьковатый становится. Это же тебе не морковь или лук, чтобы долго без воды...

– Бах!

Судья с силой ударил молотком об стол. Галимов вздрогнул, испуганно стал таращиться то на судью, то на охранявшего его работника полиции.

– Гражданин Галимов, хватит вам молоть чепуху, я буду задавать вопросы, а вы отвечайте – да или нет. – Взбешенный судья буравил взглядом обвиняемого. – Вы в такой-то день ударили потерпевших Ванюркина и Халфина?

– Да.

– Признаете ли себя виновным?

– Виноват, гражданин судья, и я, и погода.

– Причем тут по-погода? – Судья от охватившей его вспышки негодования стал заикаться.

– При том, гражданин судья. Если в деревне живешь, все время на небо смотришь. Без обильных дождей урожая не получишь. А во время сенокоса нужны погожие дни, если липа зацвела, дожди могут смыть весь нектар, останешься без меда, да и саду...

– Почему Ванюркина ударил? – Судья схватился за голову.

– Скорей бы дожди, а то жара замучила, говорит. Ему что, целыми днями сидит перед компьютером, офисный червь, ему наплевать на твою скотину, урожай. Поделом ему, больше не жалуется на жару, только на головные боли.

– Халфина сколько раз ударил?

– Всего один раз, гражданин судья. Он сам виноват. Пускай хоть град будет, человека нельзя трогать, говорит, меня вздумал учить уму-разуму. Если пойдет град, все уничтожит. А у меня большое хозяйство, неубранное сено, медосбор...

Когда судья стал зачитывать приговор, сквозь густые облака выглянуло солнце. Обвиняемый, который не отрываясь смотрел на окно, довольно улыбнулся, скоро его рот дошел до ушей.

Из архива: июнь 2012 г.