№8.2024. Высоты Михаила Зайцева

Никогда не писал про высокое начальство, не считая, конечно, материалов на производственную тему... Но сегодня – случай особый. Мы с Мишей – Михаилом Алексеевичем – знаем друг друга с далеких комсомольских лет. И сошлись, надо признаться, отнюдь не за праздничным столом.

Работал тогда Зайцев секретарем комитета комсомола Уфимского авиационного института, а я из обкома комсомола был направлен в редакцию газеты «Ленинец», так сказать, на укрепление кадров.

Авиационный институт тогда, как, впрочем, и сейчас, был на слуху и на виду. Но, как известно, когда много хвалят, кое-кто начинает «задирать нос». Водился такой грех и за авиаторами. И вот по итогам институтской отчетно-выборной комсомольской конференции в «Ленинце» появляется моя статья «С ведущего больший спрос», где наряду с достижениями говорилось и о недостатках...

Получился скандал. Как так? Кто посмел критиковать лучший вуз?

Но обком комсомола встал на мою сторону. Вспомнили и то, что год назад, будучи фактически первым командиром Республиканского штаба студенческих строительных отрядов, я настоял на присуждении первого места авиаторам. В общем, вроде «помирились»...

Но, оказывается, Миша крепко обиделся на меня, о чем я не знал, ибо он никогда ничем не выдавал этого. Более того, через много лет, будучи уже мэром Уфы, именно он поддержал мою кандидатуру на выборах Народных депутатов Верховного Совета Башкортостана. И лишь недавно, беседуя с группой журналистов, напомнил про давнюю статью. Мол, долго «дулся на меня», но через критику надо пройти, чтобы самому уметь по достоинству оценивать свои действия и возможности.

Я же потому уделил этому факту внимание, что он высвечивает характер человека порядочного, без камня за пазухой, умеющего отделить зерна от плевел и ценить в людях искренность. Может быть, именно эти качества его характера позволили бывшему детдомовцу пройти путь от слесаря до руководителя Государственного Собрания крупнейшей республики Российской Федерации.

И потому мы меньше всего говорили с ним о политике, а больше – о душе.

– Слушай, Мадриль, – сказал он, – может, не надо никакого интервью, а? Ведь жизнь не кончается...

– Нет, 60 лет – такая высота, которую никак не проскочишь. А потом, вот что говаривала мне бабушка: «Смотри, сынок, сколько коз на крышу сарая забрались, но никому нет дела. А если туда хоть одна корова поднимется – все будут пальцем указывать». Пример, конечно, неуклюжий, да намек в нем прозрачен. Так что начнем-ка разговор с твоей семьи...

– Случилось так, что отца практически я не знаю. В шестимесячном возрасте обнял он меня и ушел в армию. Был на финской войне, потом стал летчиком бомбардировочной авиации, всю Отечественную прошел, а погиб уже перед победой под Берлином. Где и как, не знаю, писали даже, что пропал без вести... Мать тоже была в трудармии. Так что остался я с бабушкой в деревне Боголюбовке Чишминского района, а потом воспитывался в Охлебининском детдоме. Повезло, что великолепные люди взяли меня под опеку и заставили учиться...

 А сегодня у меня две дочери. Старшая подарила внука – 11 лет, младшая – внучку 9 лет. И я испытываю большую радость, когда встречаюсь с ними. Очень скучаю, когда долго не вижу, порой даже просто переживаю, звоню, приглашаю... А с супругой прожили мы с шестидесятого года, но тут разговор особый. Сам знаешь, мы были одержимы общественной работой, не думая о деньгах. Мы ведь утром уйдем, а когда вернемся – неизвестно. И ей всю жизнь крепко доставалось одной. Но сумела она как-то и семью сохранить, и детей вырастить. Мы должны с гордостью говорить о женщинах, которые посвятили себя нам, нашим семейным делам. Безусловно, бывают, как у любого, и разлады, разговоры, но мне повезло и на жену, и на детей. У них на семейном фронте тоже все хорошо.

– Какой этап из прошедших лет считаешь самым решающим?

– У меня была, можно сказать, бурная жизнь. Вспомни сам: в молодости мы умели, пусть не было даже денег, радоваться жизни. С желанием шли на всевозможные лекции даже в холодных помещениях, были «и физики, и лирики». Это расширяло наш кругозор. А этапы как у многих: техникум, завод, слесарь, маляр, потом армия...

Удовлетворен ли я жизнью? Да. Хотя, как и у любого, были свои трудности, сложности, нервные перегрузки. Но подавляющее большинство людей на моем пути были хорошие. А я всегда ценил прежде всего порядочность и честность. А старшую дочь однажды стегнул ремнем по одному месту за обман. Правда, больше никогда не трогал ни ту, ни другую, но старшая, думаю, запомнила на всю жизнь, с отличием окончила школу и в вузе прекрасно училась. Может быть, и ремень все-таки помог?

– Ты пришел во власть еще в 70-е годы, работал при разных формациях. Что помогало тебе оставаться, как говорится, на плаву?

– Думаю, потому, что я меньше лез в политику, а больше занимался хозяйственными делами, хотя совсем вне политики быть невозможно. Наверное, люди ценят меня за то, что я пытался по мере возможности выполнять обещания, хотя не всегда, конечно, удавалось и не всегда давали возможность. Но я с большим сочувствием относился к людскому горю, беде, трудностям и пытался помочь. Потому, думаю, и сегодня получаю много благодарных писем – ради этого стоило работать, стоило жить.

– Да, важно, находясь у власти, сохранять человеческие качества, а на такие вещи, как дружба, хобби, время остается?

– Хороший вопрос. На наших должностях часто расстаешься с друзьями. Потому что не хватает времени для встреч, общения, и так проходят годы. Но есть ребята, с которыми я еще холостым парнем познакомился. Это Павел Богданов, бывший начальник УТТУ, Епанишников Володя, в «Башбытремстрое» главным инженером работает, Анатолий Нестеренко, Толя Козлов. Или Дарин Абдуллович Хакимов, ты его знаешь, я с ним познакомился чуть позже, в горкоме, но остались большими друзьями.

Каких-то друзей потерял. Не буду называть фамилий, но очень огорчаюсь, когда практически всю жизнь с кем-то ты общался, кому доверял свои тайны, кому изливал свою душу – это нужно человеку, а тебя потом, ну, может, грубо будет сказано, предали, а просто, испугавшись каких-то обстоятельств, от тебя отошли.

Были и другие моменты. Как уже на днях говорил, я на тебя однажды крепко обиделся, когда ты меня раскритиковал. Может быть, мы оба виноваты, надо было встретиться, объясниться.

 Хотя сколько после того случая я получал критики и в горсовете, и в райсовете, и справедливо, и несправедливо, что стал более спокойно воспринимать негатив. В общем, и через это надо пройти, и правильно воспринимать, это закаляет характер. И сегодня говорю некоторым: переживи, не думай, что тебя всегда будут только хвалить.

– В общем, дружить – не елей лить...

– Да, мы можем быть совершенно разными, спорить, быть несогласными, но человеческие отношения должны оставаться.

Вот мне часто задают вопрос: а как, мол, ты с Рахимовым? А не все безоблачно было. И черная кошка между нами пробегала. Но как бы к нему сегодня ни относились, я могу сказать: по человеческим качествам он мужик с большой буквы. Вот когда со мной случилось несчастье (Михаил Зайцев сильно пострадал в автомобильной катастрофе – М. Г.), каждый день приходил в больницу, а такая поддержка, согласись, – это большое дело.

Или возьмем Марата Парисовича Миргазямова, бывшего Председателя Совмина. Можно с ним не соглашаться в чем-то, но наши человеческие отношения остались. И будет очень плохо, если вдруг мы когда-то друг друга не поймем.

А насчет увлечений. Я всю жизнь собирал книги, и сегодня, думаю, у меня одна из лучших в Уфе частных библиотек, наверное, более четырех тысяч томов. Много фантастики, и занимательной литературы, и классики. И очень рад, что приучил детей к чтению. Сам же мечтаю о том времени, когда будет возможность читать книги. Пока же читаю официальные бумаги да газеты перелистываю.

– Сейчас у тебя «под рукой», как говорится, вся республика. Когда-то была Уфа. И все- таки, по моим наблюдениям, сердце, душа Михаила Зайцева, кажется, более расположены, как и у меня, к Кировскому району... Не так ли?

– Я бы прямо так не сказал, хотя, конечно, большую часть жизни прожил, работая в Кировском районе. Но ведь много лет я был и председателем горисполкома, горсовета, мэром Уфы...

– Ты был первым председателем горисполкома не назначенным, а избранным на альтернативной основе?

– Да, такого раньше в истории города не было. Мы шли тогда на выборы с Уваровым, и он уступил мне, я набрал большее число голосов. Затем разделили власть на исполнительную и законодательную, и меня избрали председателем горсовета. Но прошел год, и мы убедились, что это самая настоящая чепуха: надо не власть делить, а просто всем работать. И я вновь в борьбе с конкурентами выиграл – стал мэром.

– На какой должности приходилось труднее?

– Знаешь, легких работ не было. Но если считать, что я 15 лет руководил сначала районом, а затем городом, то, наверное, я состоялся прежде всего как хозяйственник. Но удовлетворен, что и в нынешней должности я что-то сумел сделать. В общем, где бы, кем бы я ни был, старался трудиться добросовестно, наверное, возраст позволяет так сказать. Хотя вспоминаю несколько негативных эпизодов. Например, когда был бригадиром слесарей на Уфимском электроламповом заводе, на одном собрании начальник цеха Галина Севастьяновна Бабина, я ее до сих пор очень почитаю, открыто и прямо заявила: «Из тебя, бездельника, толку не было и никогда не будет, пустой ты человек!»

– За что же она тебя так окрестила?

– Чем-то провинился, вот она в сердцах и выдала. А я вскоре ушел в армию, но всегда помнил ее слова. Может быть, это тоже воспитание... Хотя, если уж быть до конца откровенным, были работы, которых душа не желала. Например, сделали меня секретарем по идеологии Орджоникидзевского райкома партии, просто заставили, а потом также два года был заведующим отделом агитации и пропаганды горкома партии. Но, думаю, ты помнишь, тогда часто с тобой мы общались, что функции свои исполнял старательно, хотя тяготился этой должностью.

– И, наконец, ушел...

– Да, но вспоминаю слова ныне покойного председателя горисполкома Адгама Хасановича Валеева – очень я его уважал и относился к нему с большим почтением. Так вот, когда рекомендовали меня на должность председателя Кировского исполкома, Валеев заявил: «Да вы что, друзья, идеолог из него еще ничего, а председатель не получится...» А я разговор тот случайно услышал в столовой горкома, когда мыл руки. А Юлий Федорович Марков, небезызвестный тебе, заворг, очень интересно тогда отпарировал: «Адгам Хасанович, попомните, он еще и мэром Уфы будет, и выше пойдет, Вы очень недооцениваете этого человека...»

И пророчество, как видишь, сбылось, но не думаю, что я такой уж хороший, а просто люди мне доверяли. И я очень не люблю тех, кто кичится своей должностью, своим положением, думая, что это им Бог дал, на роду написано. Нет, люди делают нас, так сказать, руководителями, и этого никогда нельзя забывать.

Да, мы должны с почтением относиться к старшим товарищам, к нашим руководителям, но не зазнаваться, как будто Бога за бороду поймали. Неудобно говорить, но я встречаю таких зазнавшихся. Нельзя так, народ ведь все равно разберется, кому памятник, а кому музей открывать, а кого ждет забвение. Нужно просто стараться работать на совесть, и люди это оценят.

Интервью записано 25 февраля 1998 г.

Беседу вел Мадриль Гафуров