№10.2024. Галина Кузина. «Друг ваш Тимофей Аксаков»

Родитель будущего писателя – Тимофей Степанович Аксаков – происходил из очень древнего русского рода, корнями уходящего в начало XI века. Рождения наследника долго ждали в семье Степана Михайловича, и, наконец, только пятым ребенком появился мальчик. С. Т. Аксаков пишет, «что древность дворянского происхождения была коньком моего дедушки, и, хотя у него было сто восемьдесят душ крестьян, <…> он ставил свое семисотлетнее дворянство выше всякого богатства и чинов». Появление на свет сына его успокоило, род не пресекся. В середине 60-х годов XVIII века деда начали одолевать мысли о переезде в Оренбургскую губернию; с большими надеждами на лучшее он поехал искать место для переселения и приобрел земли по реке Бугуруслан.

Поселение было основано в 1767 году. Здесь, на Оренбургских просторах, в селе Ново-Аксакове, и рос отец будущего писателя. Заметим, примерно в этом возрасте – 7-8 лет – поменял место жительства и Сережа Аксаков, переехав с родителями из Уфы в это же село. Таким образом, отроческие годы оба они проводили в одной местности. Не преувеличивая и не умаляя влияния природных факторов, можно сказать, что они оказывают на нас более сильное влияние, чем мы предполагаем. На это указывал А. Л. Чижевский: «Воздействие окружающей нас среды несравненно глубже, чем нам это обычно кажется…».

Тимофей был по своему характеру очень тихим, ласковым, скромным и застенчивым. Когда ему исполнилось шестнадцать, отец определил его на военную службу, из трех лет которой почти год, по сведениям писателя, он был ординарцем А. В. Суворова.

После отъезда полководца с молодым человеком случилось неприятное происшествие: безо всякой вины его, родовитого дворянина, по приказу немца-генерала поколотили палками. Оскорбленный таким бесчинством Степан Михайлович забрал своего сына со службы и устроил в Верхний земский суд Уфы, в котором Тимофей Степанович прослужил десять лет, заняв вскоре должность прокурора.

В Уфе Тимофей Степанович, отчаянно влюбившись, добился расположения первой уфимской красавицы, дочери товарища (т.е. заместителя) наместника Марии Николаевны Зубовой, вчерашней дворянки, как назвал её Степан Михайлович. Мария Николаевна, писал С. Т. Аксаков, «высоко себя держала перед бойкими, заносчивыми людьми, а со смиренными и скромными всегда была снисходительна и ласкова». Молодой человек был как раз таковым: «Двадцати семи лет, красавчик, кровь с молоком – "кофту да юбку, так больше бы походил на барышню, чем все сестры", – так говорил про него сам отец».

Он, как и вся родня, отговаривал сына от брака с ученой, бойкой горожанкой, которая потом только и будет руководить мужем, и приказывал выкинуть эту любовь из головы, но Тимофей Степанович пошел против родни и все-таки добился родительского благословения на женитьбу. Безотрадное будущее подталкивало Марию Николаевну принять предложение, однако необходимо было все хорошо обдумать и не торопиться с ответом. Несомненно, жених имел много достоинств: «…молодой, честный, скромный, пригожий собою мужчина старинного дворянского рода, единственный сын, у отца которого было сто восемьдесят душ, который должен был получить богатое наследство от тетки, который любит, боготворит её», но невесту смущало, что он «не умеет сказать двух слов, неловок, застенчив, смешон, жалок, умеет только краснеть, кланяться и жаться в угол или к дверям». Простота, «недальность» деревенского дворянчика создавали между ними непреодолимое нравственное неравенство. Но «мысль воспитать по-своему, образовать добродушного молодого человека, скромного, чистосердечного, неиспорченного светом», завладела Марией Николаевной, и она, взвесив все, дала согласие. Тимофей Степанович с радостью принял условия своей невесты, в том числе вести все хозяйственные дела и жить только в городе, где у Марии Николаевны сложился свой круг общения с уфимским дворянством, и где она была «яркой кометой». Но, увы! Вторую половину жизни ей все-таки пришлось прожить в деревне, которую она так не любила!

Венчание родителей состоялось 19 февраля 1788 года в Успенской приходской церкви Уфы. На приданое невесты был куплен дом в Голубиной слободке, и молодые прожили в нем несколько первых лет до переезда в зубовский (дедовский) дом. Здесь прошли сознательные детские годы будущего писателя, окутанные любовью и заботой.

Его личность формировалась под влиянием обоих родителей. И хотя обычно говорят о влиянии маменьки, отец, несомненно, также сыграл большую роль в воспитании сына, в оформлении круга его интересов.

Тимофей Степанович, как уже отмечалось, вырос на оренбургских просторах, где у него, как потом и у его сына Сергея, выстраивалась душевная близость с природой. Аксаков писал, хотя «противоестественное воспитание, насильственные понятия, ложное направление, ложная жизнь – все это вместе стремится заглушить мощный голос природы и часто заглушает или дает искаженное развитие этому чувству». Трудно отыскать человека, совершенно равнодушного к красоте внешнего пространства. Но это «еще не любовь к природе; это любовь к ландшафту, декорациям <…> Деревня, не подмосковная, далекая деревня. В ней только можно чувствовать полную, не оскорбленную людьми жизнь природы. Деревня, мир, тишина, спокойствие! Безыскусственность жизни, простота отношений!». Вот в такой деревне вырабатывалось у старшего Аксакова тонкое понимание природных явлений, умение видеть прекрасное в самых обычных вещах, на что потом он направлял внимание и интерес своего сына, к тому же от рождения расположенного к интуитивному пониманию окружающего мира.

Схожесть в восприятии многого из того, что находится вокруг нас, очень сближало отца и сына. Например, отношение к воде. «Отец мой очень любил всякие воды, – пишет Аксаков, – особенно ключевые, а я не мог без восхищения видеть даже бегущей по улицам воды, и потому великолепные парашинские родники, которых было больше двадцати, привели меня в восторг». Далее он вспоминает, что долго находился в совершенном изумлении от посещения водяной мельницы в Надеждине и радости, что его отец во всем разбирается, все ему показал. С гордостью за своего отца Сережа наблюдал, как Тимофей Степанович доброжелательно общается с крестьянами и каким твердым голосом мог заступиться за больного старика-засыпку перед старостой.

Заядлый удильщик и охотник, Тимофей Степанович пристрастился к этим «охотам» еще в детстве, в своем Ново-Аксакове. Уженье – то увлечение, которое интересно и по силам даже маленькому ребенку. «Конечно, дети почти всегда начинают с уженья, потому что другие охоты менее доступны их возрасту», – отмечал писатель в своей книге об уженье, страсть к которому также познал очень рано, в уфимском детстве.

Казалось, возвращение из Уфы в родное Аксаково позволяло Тимофею Степановичу чаще предаваться своей привязанности – охотиться с ружьем и удить рыбу, но Марии Николаевне это было неприятно так же, как и приобщать к этому сына. Заметив однажды маменьке, что «отец не ходит удить, хотя очень любит уженье <…> ни разу не брал ружья в руки, а стрелять он также был охотник», Сережа услышал ответ, который его очень смутил: «Она отвечала, что никто не запрещает ему <…>, но в то же время презрительно отозвалась об этих охотах, особенно об уженье, называя это забавою людей праздных и пустых <…> и мне немножко стало стыдно, что я так люблю удить».

Переезд семьи в бугурусланское имение состоялся в 1799 году после смерти деда. Тимофей Степанович вышел в отставку титулярным советником (чин IX класса). С 1812-го по 1822 год Т. С. Аксаков два раза избирался уездным предводителем дворянства (Бузулукским и Бугурусланским) и на время исполнения должности как «зауряд» должен был иметь чин V класса (статского советника), хотя сведения об этом автору не встречались. В год рождения сына Сергея Тимофей Степанович Аксаков был внесен в VI часть дворянской родословной книги Оренбургской губернии.

Лучше понять Тимофея Степановича позволяет переписка. Почти во всех письмах, адресованных детям – молодым супругам Сергею Тимофеевичу и Ольге Семеновне, есть часть, написанная Марией Николаевной, и часть – Тимофеем Степановичем.

Вот письмо от 20 декабря 1818 года: «Милые друзья мои, Ольга Семеновна и Сережинька! С наступающим Праздником, Рождеством Христа Спасителя нашего, вас, мои милые, поздравляю. Душевно желаю, чтобы вы как сей, так и многие таковые радостно праздновали и были совершенно здоровы и с милыми малютками вашими. <…> Уверен в вашей нежной любви к нам, что вы ничего не пощадите, даже вашего здоровья, которым вы жертвуете нашему спокойствию. Да наградит вас Творец Небесный, и вы узрите таковую же любовь в детях ваших. <…> Весною с почтою хочу прислать шпанской белой клубники, а семян не достал. Газеты на будущий год выписал, и они будут высылаться в Бугуруслан. <…> Засим желаю душевно всем вам здоровья. Целую вас и милых моих Костиньку и Машеньку. Да будет благословение Господне с вами вечно. Друг ваш Тимофей Аксаков».

А это небольшое трогательное письмо по поводу смерти Марии Николаевны Тимофей Степанович адресует внуку Костиньке (К. С. Аксакову), которому шел тогда семнадцатый год: «Милый мой дружочек Костинька, юный друг нежнейшей твоей бабиньки! Она чувствует твое о ней сожаление, и, может, душа ее зрит с высоты небес, где она ликует с Ангелами, что ты, мой милый дружочек, так чувствуешь и сердечно соболезнуешь о той, которая при всех своих болезнях и страданиях никогда из мыслей своих не выпускала говорить о тебе. Велика бы была для нее радость слышать о успехах твоего учения и о повышении степени. Теперь только мне остается одному просить Господа о твоем благополучии и счастии. Душевные мои раны не дают мне еще радоваться твоим успехам, мой милый. Прости, целую тебя. Друг твой Т. Аксаков».

В дальнейшем и Сергей Тимофеевич в письмах своим детям будет обращаться «мой сын и друг», а подписываться «твой друг и отец».

Тимофей Аксаков пережил свою жену на четыре года и упокоился в селе Аксакове, где вырос, где родились его дети и внуки. Его похоронили рядом с ней на семейном кладбище у церкви Знамения Божьей Матери, которую он построил. Один из трёх приделов был освящен в честь святого преподобного Сергия Радонежского, перед иконой которого они с Марией Николаевной усердно молились о рождении наследника славного и древнего аксаковского рода.

В результате археологических работ, проведенных в 2003 году, были уточнены места их захоронения. Над могилой отца на прямоугольной плите из порфиро-диабаза розового цвета было поставлено надгробие в форме гроба из того же материала, на котором выбито: «Тимоөей Степановичъ Аксаковъ родился 1759 года февраля 21 дня, скончался 1837 года декабря 26 дня».