№10.2022. Рустам Сиразетдинов. Арктика в иллюминаторе. Путевые заметки. Окончание. Начало в № 9

В № 10-2022

Рустам Сиразетдинов

АРКТИКА В ИЛЛЮМИНАТОРЕ

Путевые заметки

(Окончание)

ЗЕМЛЯ САННИКОВА

Закат в Арктике – завораживающее зрелище. Сам заход солнца выглядит так, словно огромный апельсин медленно тонет в молоке. Следующим утром мы уже проходим пролив Санникова, разделяющий Новосибирские и Ляховские острова. Наконец-то мы добрались до легендарных мест, описанных в известном романе академика Владимира Афанасьевича Обручева «Земля Санникова». Правда, побывать в краях, где велись, увы, безрезультатные поиски арктического оазиса с таким названием, выпало лишь на долю двоих. Меня и Сани Кащеева. У каждого из членов экспедиции свои задачи. Равно важные и ответственные!

Историческая справка

Об этой неизвестной земле впервые заявил зверопромышленник Яков Санников в 1811 году. Кстати, ранее Санников уже открыл несколько островов. По его словам, севернее Новосибирских островов он обнаружил «обширные земли с высокими горами». Больше века полярные исследователи и ученые пытались найти таинственный клочок земли. Барон Эдуард Толль организовал несколько экспедиций. Во время одной из них он записал в своем дневнике 13 августа 1886 года: «В направлении на северо-восток увидели контуры четырех столовых гор, которые на востоке соединились с низменной землей. Таким образом, сообщение Санникова подтвердилось полностью».

Однако Фритьоф Нансен, проходя на судне мимо Новосибирских островов в 1893 году, загадочной земли не обнаружил. Исследователи разделились на два лагеря. Сторонники Толля заявили, что Нансен специально скрыл существование Земли Санникова, преследуя личные интересы.

Чтобы поставить точку в этом споре в 1902 году Эдуард Толль отправился в очередную экспедицию в поисках острова-призрака. И… пропал без вести. Его лично искал лейтенант Колчак, но безрезультатно. Более двух десятков лет шли поиски загадочной земли. Постепенно о ней стали забывать.

В 1926 году в свет вышел роман В.А. Обручева «Земля Санникова». Интерес к ней разгорелся с новой силой. В 1937-м советский ледокол «Садко» вновь прошел по старому маршруту Толля, но никакой земли не обнаружил. По личной просьбе Владимира Афанасьевича Обручева в квадрат предполагаемого местонахождения земли была отправлена арктическая авиация. Пилоты подтвердили, что Земли Санникова не существует.

По мнению ученых, Земля Санникова вполне могла существовать. Но она, как и многие другие арктические острова была сложена не из скал, а изо льда. Известен случай, когда подобный остров Семеновский ушел под воду на глазах полярников.

По другой версии, Санников и Толль столкнулись с феноменом миража. Действительно, если днем температура превышает 10 градусов Цельсия, недалеко от острова Котельный, с северной и западной сторон можно заметить очертания хвойного леса! Но это всего лишь оптический обман. А на том самом месте, где когда-то видели неизвестную землю, сейчас находится лишь отмель, которая носит имя Санникова…

Семьдесят пятый градус северной широты. Горизонта не видно. Где-то здесь, чуть севернее острова Котельный, полярные исследователи искали каменные горы и Землю Санникова – место, куда весной улетали полярные гуси, а осенью возвращались с потомством. Плодородные земли несуществующего материка Арктида...

Остров Котельный – самый большой в архипелаге Новосибирских островов. После Второй мировой войны на острове были расположены военный аэродром «Темп», радиолокатор, рота противовоздушной обороны и полярная станция. Закованный в броню вечной мерзлоты, плотно укрытый одеялом снега, остров словно спит, кажется, что сон его глубок и спокоен. Однако это только кажется!

В 1993 году его покинули военные. Чтобы вернуться ровно через двадцать лет. В сентябре 2014-го караван кораблей Северного флота высадил на острове Котельный большой десант с техникой и вооружением. Через год в арктической тундре был сдан под ключ первый в Арктике технологичный военный городок замкнутого типа. Не секрет, что Арктика сегодня стала объектом экономических и военно-стратегических интересов целого ряда стран. Вновь получил популярность лозунг пятидесятых годов: кто владеет Арктикой, тот владеет миром. Северные рубежи страны необходимо защищать, поэтому и было решено создать здесь сеть военных баз и восстановить прежние аэродромы.

С приходом тепла верхний слой почвы на Котельном оттаивает. Берега постепенно размываются. При этом обнажаются кости древних косматых великанов – мамонтов. На «Северном клевере» есть небольшой музей, в котором хранятся хорошо сохранившийся скелет мамонта, кости, бивни, зубы. Военные моряки свято чтут память о первопроходцах Арктики. На базе установлена памятная доска исследователю Новосибирских островов барону Эдуарду Толлю. Десять лет назад на острове произошло перезахоронение останков судового врача шхуны «Заря» Германа Вальтера, который участвовал в экспедиции Толля.

В серо-белом морозном тумане, среди снегов и льдов под низким небом, переливаясь цветами триколора «Северный клевер» похож на космический инопланетный модуль. Рубежи России неприступны!

ПРОСТОРЫ ВОСТОЧНО-СИБИРСКОГО МОРЯ

Каюты на нижней палубе опустели. Кроме нас с Саней, осталось несколько человек, да и те сойдут на берег в Индигирке, Каменке, Певеке. Сегодня мы прошли ровно половину нашего маршрута по Северному морскому пути, если считать его не в километрах, а по дням, проведенным на борту. Впереди еще 24 дня и 11 остановок. Из них шесть на станциях Якутии и Чукотки.

Ночная темнота взрывается ярким светом прожекторов. «Сомов» швартуется к «Петру Котцову». Гидрографическое судно Росатома словно младший брат. Красные борта, выкрашенные белилами надстройки. Правда, пониже ростом: его верхняя палуба идет вровень с нашей нижней. Грузовая команда после швартовки передает на «Котцов» концы толстых гофрированных шлангов: старший брат делится с младшим дизельным топливом. Работы продолжаются всю ночь…

Ранним утром вместе с Саней идем на камбуз. Недостаточное питание сильно влияет на психологию моряка – считают ученые. На «Михаиле Сомове» питание экипажа и экспедиции возведено чуть ли не в культ. Шутка ли, за три недели мы с Саней набрали по четыре килограмма! Трудовые будни работников камбуза начинаются в шесть утра (в 7.30 – уже завтрак), а заканчиваются после ужина в восемь вечера. Питание четырехразовое, в лучших традициях советских санаториев.

Старший повар судна Елена Агафонова на «Сомове» с 2013 года. Сначала работала буфетчицей, сейчас командует всем камбузом. Семь дней в неделю из камбуза в кают-компанию на специальном лифте доставляются десятки разных горячих блюд: борщи, солянки, грибные и куриные бульоны, рассольники, котлеты, гуляши, бефстроганы, пельмени, поджарки, тефтели, биточки, каши, выпечка, овощи и фрукты, йогурты, морсы и компоты…

После полдника выходим на верхнюю палубу. «Сомов» вошел в зону ледовых полей. Лед тонкий и ломкий, словно застывший слой жира в миске супа, простоявшей ночь на морозе. Холодный ветер. «Сомов», не теряя скорости, быстро продвигается в просторы Восточно-Сибирского моря, к устью Индигирки. На востоке в мутном крае неба растворился горизонт. Океан уходит в беспредельность…

Войти в устье Индигирке не суждено: у корабля слишком низкая осадка. Становимся на якорь в 60 километрах от полярной станции. Это расстояние вертолет преодолевает за 25 минут. На берег Индигирки десантируется небольшой отряд гидрографов из «Росатома». Работы у них много, стоять будем долго. Еще и пару сотен двухсотлитровых бочек с горюче-смазочными материалами нужно доставить!

Далеко по правому борту темнеет узкая полоска берега, отделенная от нас матовым стеклом ледяных полей. Серое выцветшее небо, редкие хлопья туч уплывают за горизонт. После тесной каюты дышу полной грудью, в воздухе морозная свежесть, он необычайно чист и прозрачен.

«Судовое время 7 часов 30 минут. Экипаж и экспедиция приглашаются на завтрак. Всем приятного аппетита!» – с этой, ставшей уже традиционной побудки начинается наш очередной день на «Сомове». Над океаном встает красное, как от натуги, солнце…

Горизонт наконец-то очистился. Но буквально через час-другой море вокруг «Сомова» вновь заполнилось пазлами ледяной мозаики. Через час вновь, вроде, чисто. Хотя то и дело встречаются огромные обломки пакового льда, настоящие айсберги. Это – Восточно-Сибирское море, самое ледовитое из морей российской Арктики. Его называют еще самым суровым среди всех северных морей. С октября по июль оно полностью покрыто льдом, который приносит из Центрального Арктического бассейна.

Мы все ближе и ближе к Чукотке. Прощаемся с суровым якутским берегом. Кстати, во время высадки на Индигирке нашему фотографу Андрею Паршину вновь повезло: в объектив попали овцебыки. Эти редкие парнокопытные животные, сосуществовавшие когда-то вместе с мамонтами и пещерными медведями, были завезены в якутскую тундру с полуострова Таймыр в 1996 году. Первую партию, 24 овцебыка, выпустили в дельте Лены. С тех пор здесь, в тундровой зоне, ведется активная работа по интродукции овцебыков. А 16 августа 2019 года в поселке Тикси произошло чрезвычайное происшествие: на взлетную полосу местного аэродрома вышел огромный лохматый овцебык!

Завтрашний и послезавтрашний дни, возможно, откроют нам новые тайны Арктики. Каменка, Медвежьи острова, Амбарчик.

Между тем южная команда экспедиции прошла Новосибирскую губернию и сейчас крутит педали где-то в Омской области. В голове невольно складывается параллель: сегодня мы с Саней наблюдаем места, к исследованию которых когда-то приложил руку молодой лейтенант Колчак. А наши ребята одновременно проходят через края, где, будучи уже адмиралом, он провозгласил себя в смутные годы правителем страны, пытаясь повернуть вспять колесо истории…

Ночь была беспокойной. Мы ощущали сильнейшие толчки: то с правого борта, то с левого, то под днищем. Все судно лихорадочно трясло. «Сомов» проходил через скопление паковых льдов, и небольшие айсберги то и дело пытались нас зацепить.

В восемь утра объявили вылет в Амбарчик. Оловянно-тусклая поверхность моря топорщится редкими гребешками волн. Иногда вдоль бортов с громким шорохом проползает шуга. При взлете винты вертолета отгоняют ее от судна. Нехотя ледяная аморфная масса отступает, чтобы потом вновь вернуться на место. Мы потихоньку дрейфуем в бухте Амбарчик, пока вертолет гоняет свои грузовые рейсы, но берега не видно, до него далеко.

Крошечный поселок в Нижнеколымском улусе Якутии расположен на восточной стороне устья реки Колыма, в 110 километрах от районного центра Черский и в 80 километрах от административной границы с Чукотским автономным округом. На метеостанции работает несколько сотрудников.

Историческая справка

Кстати, именно на нее в годы войны было совершено дерзкое нападение немецких десантников, окончившееся провалом. История Амбарчика, дата основания которого приходится на 1740 год, тесно переплетается с историей освоения Арктики. В 1909-м в этих местах прошла экспедиция Георгия Седова.

ЗДРАВСТВУЙ, ЧУКОТКА!

По расписанию мы прибыли на станцию Рау-Чуа. За внешними перегородками «Сомова» температура воздуха минус двадцать, плюс хороший ветер. «Закусал мороз!» – делится Саня, вернувшись с палубы.

Седьмая среди рек Чукотки по площади водосбора река впервые была нанесена на карту в 1823 году полярными исследователями Фердинандом Петровичем Врангелем и Федором Федоровичем Матюшкиным как Большая Бараниха. В 1848 году в её устье была основана самая крайняя северо-восточная православная миссия.

Ранним утром всматриваюсь в окружность иллюминатора. Мы словно попали в царство Хаоса. Будто сотни бульдозеров начали чистить безбрежье океана вокруг «Сомова» и… бросили свою работу, убедившись в ее нецелесообразности. Настоящая ледяная свалка. Это – торосы.

Узкая полоса прибоя белой пеной разделяет грань между океаном и сушей. По левому борту в километре-двух светятся огоньки Певека. В утренней мгле портовые краны похожи на журавлей. Самый северный город России. На палубе – минус тридцать и сильный ветер: пальцы немеют от холода и отказываются управлять камерой. Зато появилась связь: мобильник в кармане сигналит о сообщениях, которые устарели, по крайней мере, на пару недель.

Самый северный город России был основан в 1933 году. Площадь – чуть более 60 квадратных километров. Важный морской порт и не менее важный запасной аэропорт на трансконтинентальных перелетах из Северной Америки в Азию. Певек является центральной базой золотодобывающего сектора Чукотки. В конце 80-х годов население города достигало 13 тысяч человек. Сегодня здесь проживает чуть более четырех с половиной тысяч! В городе есть своя ТЭЦ, нефтебаза, несколько кафе, работает общественный транспорт, выходит городская газета, действуют спортивные залы.

…Ночью просыпаюсь от сильнейшего удара в правый борт. Чем дальше на север, тем толще лед. «Сомов» идет малым ходом, почти дрейфует. Над ледяным полем, вздыбленным торосами из бездонных глубин пространства светят огоньки звезд. Идем на остров Врангеля, к 180-му меридиану, разделяющему шарик земли на восточное и западное полушария.

Историческая справка

Русские первопроходцы знали о существовании этого острова по рассказам чукчей и аляскинских эскимосов еще с середины семнадцатого века. Впервые на карту остров нанес русский первопроходец Иван Львов. В сентябре 1911 года ледокольный пароход «Вайгач» из состава гидрографической экспедиции Северного ледовитого океана высадил на нем членов экипажа, которые выполнили топографическую съемку и подняли над островом российский флаг.

Свое имя остров получил благодаря военному и государственному деятелю, мореплавателю и полярному исследователю, адмиралу Фердинанду Петровичу Врангелю. В 1825–1827 годах Врангель возглавил кругосветное плавание на военном транспорте «Кроткий» и был назначен главным правителем Русской Америки. С 1845 года – член и один из учредителей Императорского Русского географического общества, председатель отделения общей географии.

В начале девяностых годов прошлого столетия, а точнее 30 лет назад, мне пришлось побывать в этих местах. Будучи собственным корреспондентом одной из газет на Чукотке, я объездил многие города, поселки, станции и стойбища «золотого» полуострова. В том числе слетал и на остров Врангеля. Попасть на него в те времена было довольно сложно. Остров является заповедником. Природный комплекс заповедника «Остров Врангеля» в 2004 году стал объектом всемирного наследия ЮНЕСКО.

На острове более 140 рек и ручьев и около 900 озер. Его называют самым большим в мире родильным домом белых медведей. Ежегодно в родовых берлогах рожают медвежат от 300 до 500 медведиц. Кстати, в этом году на острове была замечена медведица с тремя медвежатами, что происходит очень редко. Кроме того, на острове расположены крупнейшие в Арктике лежбища моржей, огромные птичьи базары. Заповедник – единственное в Евразии место с постоянными гнездовьями белого гуся. Здесь же были обнаружены ископаемые останки редкого подвида мамонта, остров Врангеля можно по праву назвать палеонтологическим памятником планеты. Островные мамонты жили здесь во времена фараонов! В апреле 1975 года сюда завезли с американского острова Нунивак 20 овцебыков. Сегодня их здесь примерно 850.

…Белоснежные шатры горных хребтов Чукотского берега удивительны и неповторимы в обрамлении голубого неба. Мы идем в обратный путь, к большой земле, далекой от Ледового барьера, края великого безмолвия, царства первозданного покоя и вечного холода. Обратный путь в Архангельск не обещал ничего нового и интересного. Покидая внешний рейд острова медведиц и медвежат, я подумал: больше не о чем писать. Это было ошибкой!

Покидаем остров Айов. И попадаем в ледовые торосы. То и дело приходится давать задний ход и пробиваться от полыньи к полынье. Дорога домой для «Сомова», похоже, не будет легкой и быстрой. Арктические льды не хотят нас выпускать из своего холодного царства. «Михаил Сомов» дрожит всем своим металлическим многотонным телом, натужно ревут дизельные двигатели судна. Вперед-назад, вперед-назад. Нос корабля словно огромная тупая пила, которой не хватает тяги, пытается пробить стекло толстого льда. К внешней блокаде «Сомова» прибавилась и внутренняя болезнь: одного за другим членов экипажа и экспедиции отправляют на карантин.

ДОРОГА ДОМОЙ

Сегодня ночью у нас появился попутчик. «Новодвинск» – судно Северного морского пароходства, 2008 года постройки. Проводка в арктических льдах – очень сложная, почти ювелирная работа. На чистой воде идем полным ходом, на всех дизель-электрических «парах». Но чистой воды здесь мало, практически нет. Восточно-Сибирское море и море Лаптевых! Очень часто «Сомову» приходится не только снижать скорость, но и попросту буксовать в ледяной каше, упираясь в ледяные баррикады торосов. «Сомов» натужно гудит, дрожит всем своим огромным могучим телом. Но сам вид корабельной машины в машинном отделении вселяет надежду в предстоящей борьбе с морем.

В море Лаптевых перед заходом в Тикси мы наконец-то вывели «Новодвинск» на чистую воду и попрощались с ним. Однако его сменил другой сухогруз, приписанный к порту Архангельска, – «Механик Пустошный». На внешнем рейде Тикси несколько дней старый трудяга помогал «Пустошному» подойти как можно ближе к берегу для разгрузки. А когда это удалось, в ожидании завершения разгрузочных работ капитан «Сомова» сделал настоящий подарок экипажу и оставшимся членам экспедиции. Совершенно неожиданно для нас в динамике прозвучало: «Внимание, желающие выйти на лед могут это сделать по трапу левого борта…» Несколько часов мы потратили на селфи, видеосъемку квадрокоптерами. И просто гоняли мяч по ледяному полю. Такого не забыть!

Но еще больший подарок сделала для нас Арктика. В одну из ночей над Тикси вспыхнуло, хоть и слабенькое, но хорошо видимое невооруженным глазом северное сияние.

Наконец, «Механик Пустошный» оставил в порту Тикси свои контейнеры, металлопрокат, деловой лес. Вышли на берег последние пассажиры. Мы берем курс на Диксон.

На этот раз в ледовый плен попал сам «Сомов», так что и «Пустошному пришлось потрудиться. То еще зрелище: с полного разгона сухогруз налетает на лед вокруг нас и, заскакивая на него до половины корпуса, продавливает своим весом…

Сегодня пятое ноября. Море меняет свои наряды. То лед, то снежные торосы, то шквалистые волны. То летим, то топчемся на месте. В экипаже поговаривают, что нам навстречу вышел атомный ледокол. Хорошо бы! За ним, в кильватерной струе, мы точно долетели бы до Баренцева моря, а там и чистая вода…

От острова Врангеля прошли уже пять часовых поясов, осталось еще четыре. Впереди Карские ворота и Диксон…

ГЕРОИ АРКТИКИ

В морях нет обелисков и памятников. Однако, есть точки на картах, есть проливы, мысы, острова, носящие имена не только великих путешественников и первооткрывателей, но и малоизвестных героев, отдавших жизни, защищая Отечество на морских просторах, на внешних и внутренних рейдах, на «малых и больших» землях необъятных берегов России. Семь островов в Карском море названы именами погибших в годы Великой Отечественной войны моряков сторожевого катера СКР-19. Один из них, который находится в непосредственной близости от Диксона, носит имя наводчика 76-миллиметрового орудия Фахруллы Хайруллина.

Фахрулла Хайруллин родился в селе Чишма Дюртюлинского района БАССР в многодетной крестьянской семье. В 1934 году самый старший среди детей Фахрулла уехал на заработки в Мурманск. Устроился матросом. Вскоре стал кормщиком на небольшом беспалубном рыболовецком судне. Кормщик тогда одновременно являлся капитаном судна и старшим в промысловой артели.

В начале войны Фахрулла Хайруллин был мобилизован и начал службу на бывшем ледокольном пароходе «Дежнев», переоборудованном в сторожевой катер. Сначала подносчик снарядов, затем наводчик орудийного расчета. Простой башкирский парень одним из первых был ранен осколком снаряда в героическом бою при обороне Диксона в августе 1942 года…

Историческая справка

Тем далеким летом немецкое командование начало в Арктике операцию под названием «Вундерланд» («Страна чудес»). Главной силой этой операции стал тяжелый крейсер «Адмирал Шеер». Командир линкора капитан первого ранга Вильгельм Меендсон-Болькен получил задание перекрыть движение судов и конвоев между островами архипелага Новая Земля и проливом Вилькицкого. Также немецкому рейдеру ставилась задача разрушить советские полярные порты и радиометеостанции.

Ледокольный пароход «Капитан Сибиряков» успел передать информацию о нападении, и наши караваны спрятались во льдах, куда немецкий линкор не смог пробиться. Тогда капитан рейдера решил стереть с лица земли столицу Арктики – Диксон.

В то время в порту Диксона находился сторожевой катер СКР-19. Он должен был взять на борт батарею 150-миллиметровых пушек и доставить ее на Новую Землю. К счастью, батарею не успели демонтировать. Все суда с внутреннего рейда Диксона вывели в Енисейский залив, семьи полярников и секретную документацию с лоциями и картами ледовых проводок вывезли далеко в тундру. Но совершенно неожиданно ночью 27 августа из Архангельска в Диксон прибыл пароход «Кара», на борту которого находилось 250 тонн аммонала для взрывных работ на Норильском комбинате. В таких условиях СКР-19 начал неравный бой с линкором «Адмирал Шеер».

Выписка из вахтенного журнала СКР-19:

1 час 25 минут. Сыграна боевая тревога.

1 час 35 минут. Из-за мыса бухты Хаймен показался линкор.

1 час 38 минут. Открыли огонь по линкору.

1 час 41 минута. Прямое попадание в район 3 и 4 трюмов.

1 час 45 минут. Продолжаем вести огонь. Ранены помощник командира и управляющий огнем второй батареи. Убиты табличный второй батареи, наводчик и читатель дистанций дальномера…

Снаряды пробили подводную часть сторожевого катера, в корпус стала поступать вода. Из строя выходили орудия, гибли люди. Бой был неравным. Теряя сознание, наводчик четвертого орудия Фахрулла Хайруллин закричал: «Братцы! Бейте их, гадов!»

В это время огонь по немецкому крейсеру открыла береговая батарея под командованием капитана Николая Корнякова. «Кару» с грузом взрывчатки удалось под завесой дыма вывести вдоль берега по Енисею. «Адмирал Шеер» получил серьезные повреждения. Капитан рейдера отказался от высадки десанта на Диксоне и взял курс на северную оконечность Новой Земли. Не выполнив задач, крейсер ушел на свою базу в Нарвик…

В Карское и Баренцево моря в годы войны постоянно направлялись немецкие рейдеры и подводные лодки. Они потопили гидрографическое судно «Норд» в Карском море, две баржи с буксиром полных людей в Баренцевом. Были обстреляны несколько гидрометеорологических станций. Но самый известный военный эпизод в Арктике – это оборона Диксона. Стойкость и мужество его защитников позволили перевезти за время навигации 1942–1943 годов по Северному морскому пути более 235 тысяч человек, 1185 автомобилей, 136 тракторов, более 72 тысяч тонн продовольствия и фуража, 99 тысяч тонн горючего, 34 тысячи тонн угля!

Скалистый остров размером один километр на 200 метров, расположенный неподалеку от Диксона, решением Диксонского райисполкома был назван в 1962 году именем одного из героев войны в Арктике Фахруллы Хайруллина.

В 1972 году в островной части поселка Диксон над братской могилой был поставлен памятник. А в день сорокалетия обороны арктического поселка 27 августа 1982 года на скалистом берегу Диксоновской гавани был открыт обелиск. 8 мая 2010 года земляки открыли бюст герою-североморцу Фахрулле Хайруллину на его родине в Башкирии. Вернувшись из экспедиции, я посетил родное село отважного моряка. Побывал в местной школе. Дюртюлинцы свято чтут память о своем земляке – герое. В 2022 году в селе прошли торжественные мероприятия, посвященные 80-летию сражения на Диксоне.

ПРОВОДКИ КОРАБЛЕЙ

В чреве «Сомова» стучат гигантские отбойные молотки, человек чувствует эту вибрацию каждой клеточкой тела. Особенно тяжело переносить ее ночью, когда днище судна проползает над огромными осколками льдин, словно по стиральной доске. Все эти движения корабля сопровождаются зловещим скрежетом толстой стали… К счастью, все это абсолютно безопасно.

Самым сложным для проводки кораблей считается пролив Вилькицкого, разделяющий полуостров Таймыр в районе мыса Челюскина и архипелаг Северная Земля. Именно здесь море Лаптевых граничит с Карским. Бесконечные торосовые надстройки и толстый лед, крепчайший мороз (30 градусов и более), все это существенно задерживает движение судов.

Нас же радует, что пока, с каждыми прошедшими сутками мы все ближе к привычным для нас часовым поясам. То и дело из радиорубки корабля сообщают о переводе стрелок на очередной час назад. Полярная ночь всего на какой-то час дает нам возможность хоть что-то увидеть на горизонте. Самое светлое время суток теперь для нас – это 11 часов утра по корабельному времени. В 12.00, то есть в полдень, уже темно! Солнце в Арктике в это время года даже не выглядывает из-за горизонта, видны лишь слабые отблески его лучей.

Историческая справка

В 1917 году в Петербурге была издана книга Валериана Альбанова «На юг, к Земле Франца-Иосифа!». В ней подробно описаны все перипетии опасной и полной драматизма экспедиции Георгия Львовича Брусилова 1912–1914 годов на паровой шхуне «Святая Анна». Ее участники планировали первыми в истории пройти по Северному морскому пути под российским флагом. До них это удалось сделать только шведам. «Святая Анна» вышла летом 1912 года из Петербурга и, обогнув Скандинавский полуостров, бросила якорь в Александровске-на-Мурмане. Там пополнили запасы продовольствия и угля и 10 сентября последовали на восток. Уже 17 сентября шхуна проходила через пролив Карские ворота. Через неделю ее зажало во льдах у западного побережья Ямала. «Святая Анна» начала свой трагический дрейф на север и северо-запад. Отметим, что до «Святой Анны» в этой крайней северо-западной части Карского моря не плавало ни одно судно! Весной 1914 года шхуна застряла севернее архипелага Земля Франца-Иосифа. Часть экипажа осталась на судне, а отряд из 11 человек, который возглавил штурман Валериан Альбанов, отправился по льдам в южном направлении. В долгом и трудном пути девять полярников погибли, но самому Альбанову и матросу Конраду повезло: они были спасены участниками экспедиции Георгия Седова, которые возвращались на материк после зимовки на острове Гукера.

…В полдень по корабельному радио сообщают важную информацию: «Михаил Сомов» стопорит машины на одну неделю. Будем ждать в этой точке формирование каравана и прибытие атомного ледокола. В связи с дефицитом воды просьба ее экономить (прощай, душ!).

12 ноября. Творится что-то непонятное; почему, почему не стоим? Двигаемся! Даже в полной темноте видно нагромождение торосов, толщина льда доходит до семидесяти сантиметров, но мы чудесным образом не стоим! Шаг назад, два шага вперед, шаг назад, два опять вперед… Узнаю у членов экипажа: вчера ночью по арктической трассе прошел гигант-газовоз и резко изменилась погода. Западный ветер разогнал льды, открылась тропинка домой! Успешно проходим злополучный пролив Вилькицкого с его баррикадами, минуем мыс Челюскина. Что ж, можно сказать, вырвались из ледового плена…

Накануне перевели стрелки еще на час назад, и теперь корабельное время совпадает с моим родным «уфимским» временем. По долготе Уфа, Башкирия почти под нами, но совсем под нами она будет в районе Новой Земли, и это радует! А снаружи, за переборками корабля, почти ни единой льдинки – чистая вода. Шумит ветер, в сгущающейся тьме привидениями несутся белые гребни волн. Домой!

«Сомов» летит по водной трассе, которую пробил идущий впереди газовоз, возвращающийся, по словам помощника капитана, из Китая. Мы торопимся догнать его, держаться как можно ближе, чтобы идти в кильватерной струе. Увы, уже под утро безнадежно отстаем и упираемся в огромные торосы! Скорость встречного течения доходит почти до трех узлов в час – мы уже не топчемся на месте, а потихоньку дрейфуем назад… Видимо, все-таки придется ждать помощи ледокола. Пошел снег…

Всю ночь «Сомов» спал вместе со своим экипажем. Утром завели двигатели. Уже в третий раз мы проходим ставший непроходимым мыс Челюскина. Пытаемся прорвать блокаду. Арктика диктует свои условия на черно-белой доске океана, где белых квадратов намного больше… Что бы там ни было, путешествовать стоит хотя бы ради того, чтобы потом возвращаться домой.

16 ноября. Никогда не думал, что встречу свой шестьдесят первый день рождения в Арктике, да еще на борту легендарного полярника «Михаила Сомова»! С утра ворчание двигателей сменяется приглушенным гулом, возрастающим по мере увеличения оборотов. К нему прибавились новые звуки: кто-то стучит на верхней палубе: члены экипажа вышли и сбивают лед, который за последние дни покрыл такелаж, фальшборты, краны и корабельные конструкции. Обледенение. Вышел на палубу поймать свежий морозный воздух Арктики. Он настолько морозный, что сперло дыхание и пробрало до самых костей. Но стоило в каюте подключить телефон к интернету, и сразу стало тепло на душе от дружеских пожеланий…

Утром вышел на палубу: полярная ночь, подчеркивающая ущербность луны, наполнила окружающий океан таинственностью. Крепкий мороз, словно розгами, высек пальцы рук. Они тут же замерзли, даже в теплых перчатках. Зарядки телефона хватило всего на несколько снимков со вспышкой…

Среди экипажа и оставшихся на борту членов экспедиции ходят разнотолки. Ситуация усугубляется тающими запасами воды: капитан вынужден ограничить ее потребление. Из-за морозов снизилась температура и на борту «Сомова», система обогрева кают не справляется. Плюс ко всему общая усталость людей от затянувшегося рейса и эта вечная ночь…

Сегодня вышли с Саней на палубу и не узнали ее. Под ногами каток, а вокруг сказочное ледяное царство Деда Мороза: весь такелаж, лестницы, краны, конструкции корабля, механизмы и даже вертолет на взлетной площадке покрылись толстым слоем льда. Мы так же стоим на месте и даже не пытаемся заводить двигатели.

В последние дни небо ясное и мы наблюдаем северное сияние. В этих краях 8-9 месяцев в году ледяные поля и обмерзшие острова северные берега континента сливаются в одну снежную пустыню. И только в течение считанных летних месяцев в проливах между островами проходит некоторая подвижка льда. Вокруг нас необъятная глубокая тьма, нельзя даже выйти за пределы корабля! Природа ставит перед человеком, пытающимся проникнуть в тайны полярных областей, опасные и сложные препятствия. И нам еще повезло, что мы сумели почти самостоятельно проскочить между ледяными клешнями пролива Вилькицкого! Буквально через день после того, как мы прошли через его узкое горло, в акватории Северного морского пути в районе пролива оказались заблокированными льдами 24 судна. Они следовали без ледокольного сопровождения…

Температура за бортом – минус двадцать пять. А скорость ветра – восемнадцать метров в секунду! Всю ночь пытаемся сдвинуться с места, однако нос корабля мертвым якорем сидит на кромке ледяного поля. Лишь северное сияние над головой утешает приветствием своего холодного свечения: у вас еще все впереди!

«Черный ветер, белый снег…» Невольно в голову приходят строки Александра Блока. Привыкнуть можно ко многому: к мебели, к человеку, к климату. К одному нельзя привыкнуть – к морю! Потому что оно никогда не бывает одинаковым, оно всегда неповторимо. И еще: его можно или любить, или не любить.

ПРОЩАЙ, АРКТИКА!

К нам прибыл огромный танкер «Давыдов». Для населения «Михаила Сомова» это настоящее событие. Большая часть экипажа и все члены экспедиции высыпали на верхнюю палубу. Наконец-то дождались! «Давыдов» начинает операцию по спасению нашего корабля из ледового плена. Гигант, который бороздит северные моря под южным, филиппинским, флагом и возит тысячи тонн «голубого» топлива из России в страны Азии, проходит по правому борту «Сомова». Затем обкалывает ледяные поля в районе носа. Под нами уже вода. Набирая скорость, «Сомов» уходит в темноту, сигналя фонарями в знак благодарности своему спасителю…

25 ноября. Сегодня мы вновь ждем помощь. По рации сообщили, что рядом проходит танкер-газовоз «Рудольф Самойлович». Он направляется на погрузку к острову Белый и возьмет нас в свою компанию. Дальше уже и льды проходимые, да и судов больше ходит. Ближе к одиннадцати утра замечаем в ночной тьме, справа по борту, яркие огни. Танкер плавно подходит к «Сомову» и начинает утюжить льды вокруг. Уже в 11.45 мы на всех парах мчимся за «Рудольфом Самойловичем».

«Рудольф Самойлович» назван в честь известного советского врача-полярника, доктора наук, профессора Рудольфа Лазаревича Самойловича. Построен в 2018 году. Длина танкера – 299 метров, ширина – 50 метров, осадка – 11 метров. Принадлежит канадской фирме «Teekay», ходит под флагом Багамских островов. В настоящее время перевозит газовый конденсат для компании «Ямал СПГ». Вот такая раскладка!

До Диксона нам идти около 80 миль. Дальше – остров Белый, а там и до Карских ворот недалеко.

…Вот уже третьи сутки «Сомов» идет без остановок вслед кильватерной струе огромного танкера. Настроение у всех отличное. Капитан снял ограничения на потребление воды, и мы с радостью воспользовались возможностью принять душ.

Движемся по главной трассе Северного Морского пути на всех парах. Танкер встал на погрузку у Белого, но теперь его помощь особо и не требуется, лед стал намного тоньше, да и потеплело. На капитанском мостике «Сомова» каждые четыре часа сменяют друг друга помощники капитана: судно не останавливается ни на минуту. Монитор навигатора показывает все больше участков с чистой водой, а толщина льда все меньше…

28 ноября. Сегодня необычное утро. Оно для нас как настоящий праздник! Вокруг корабля до самого горизонта чистое море, ни одной льдинки. Позади Карские ворота. «Где ладья не рыщет, а у моря будет!» – говорили в старину поморы. Вот и мы вышли на просторы Баренцева моря. Оно до самого горизонта изрезано белыми валами, ветер гонит их навстречу кораблю, ряд за рядом, срезая с верхушек кипящие гребешки. Море кажется рифленым, как стиральная доска с остатками мыльной пены. Отступила и полярная ночь, ненамного, но все же: на часах – одиннадцать утра, а в иллюминаторе можно даже разглядеть горизонт. Стало светлее…

Баренцево море является окраинным морем Северного Ледовитого океана. Омывает берега России и Норвегии. До 1853 года называлось Мурманским, Русским морем. Поморы звали его Студенец. В пределах Баренцева моря мало островов. Крупнейший из них – остров Колгуев. Завтра «Михаилу Сомову» предстоит выгрузить на Колгуеве груз. Площадь острова составляет почти три с половиной тысячи квадратных километров. Население – более 400 человек. Территориально Колгуев относится к Ненецкому автономному округу. Единственный населенный пункт острова – поселок Бургино. Здесь живут оленеводы и рыбаки.

В 1980–1983 гг. на Колгуеве было открыто Песчано-Озерское нефтяное месторождение. Добыча нефти на острове осуществляется вахтовым методом.

О приближении Колгуева нам возвестила чайка, пронесшаяся вдоль левого борта «Сомова». Давно мы не видели птиц… Едва забрезжил скоротечный рассвет, вертолет с «Сомова», взяв на борт груз и людей, улетел на остров. Хорошо, что мы шли всю ночь с крейсерской скоростью и успели пораньше разгрузиться. Пошел снег. В 12 часов по рации пограничники сообщили капитану «Сомова» о штормовом предупреждении. К счастью, нас он обходит стороной, хотя мы чувствуем усиление ветра и бортовую качку, на волнах появились барашки.

Частые вторжения теплых атлантических циклонов и холодного арктического воздуха определяют большую изменчивость погодных условий на Баренце. Особенно здесь штормит в ноябре. В прошлом году в акватории Баренцева моря, у Новой Земли, затонуло обледенелое рыболовецкое судно «Онега», весь экипаж смыло за борт. 17 моряков погибли, и спастись удалось только двум членам экипажа…

Oщущаем близость материка. Справа, чуть позади кормы, приветливо мигает своим фонарем маяк, берег опоясал белый воротник берегового припая. Мы уже в Белом море. Вертолет вновь поднимается в небо, тащит в огромной авоське дюжину бочек с дизельным топливом: его ждут на метеостанции Абрамовская. Совсем низко над волнами носятся чайки, как будто скользят над ними. Опять к непогоде?

Ночью встали на якорь. Море дремлет и с ласковым рокотом катит волны, залитые серебром луны. Завтра заканчивается наша долгая арктическая эпопея. Капитан уже заказал в Архангельском порту лоцмана для проводки в Саламбальский терминал через устье Северной Двины. Экипаж готовится к прибытию. Потихоньку и мы собираем вещи.

До финиша экспедиции «РоссиЯ-2021» остались считанные дни. Но нам после воссоединения с основным составом команды предстоит еще сложный пешеходный этап через Кавказский хребет, по заснеженным и лавиноопасным склонам Биосферного Кавказского заповедника, от Архыза до Красной Поляны. Даже не верится, что позади 10 месяцев экспедиции вдоль границ нашей необъятной России и 77 дней Северного морского пути!

Волны тихо и ласково шепчутся о чем-то друг с другом. Прощай, седое Белое море, прощай, Арктика!