№8.2021. Салават Вахитов. Попутные мысли. Опыт прочтения книги Мартти Ларни «Четвёртый позвонок»

Салават Вахитов

Попутные мысли

Опыт прочтения книги Мартти Ларни «Четвёртый позвонок»

Почему Мартти Ларни?

Я давно уже взрослый дядька и обычно сам определяю круг своего чтения. Особенно если это касается художественной литературы. Однако бывает, что книги приходят ко мне по рекомендации друзей. Так, недавно Вячеслав Иванович Кузнецов, генеральный директор «БашИнкома», настоятельно посоветовал прочитать «Четвёртый позвонок» финского автора Мартти Ларни. «Мы его потом обсудим», – пообещал он.

К стыду своему, я о таком писателе раньше не слышал, финны – я имею в виду финскую литературу – интересовали меня не очень. Но всё же книгу взял, смутно представляя, о чём она. «Там практически всё про нас, про нынешнее время, – предупредил Вячеслав Иванович. – Это удивительно, насколько наша страна стала похожа на Америку 1950-х, которая изображена в романе».

Я как раз работал над книгой о чтении. Подумалось: «Почему бы не убить сразу двух зайцев и не совместить приятное с полезным? Что, если показать на примере «Четвёртого позвонка», как идёт процесс осмысления текста?» И стал разбираться с автором.

Родился Мартти Ларни в 1909 году, ещё когда Финляндия входила в состав Российской империи, умер в 1993-м в Хельсинки, когда СССР уже развалился, то есть процесс формирования, развития и распада Советского Союза проходил практически на его глазах.

Помню, в 1979 году я отдыхал в Москве – тогда в Москве можно было отдохнуть, это сейчас она суетно-беспокойная. Жил в гостинице «Измайлово», и однажды мы с соседом-кавказцем познакомились с двумя финками. «Финны – наши лучшие друзья», – сказал им сосед, тостуя за вечерним столом. Мне запомнилась эта фраза, и до сих пор я считаю, что финны – наши лучшие друзья, не обращая внимания на преходящую политическую конъюнктуру. Вот какую силу имеют обычные слова, воспринятые в юности! Не случайно именно в молодые годы, в момент формирования мировоззрения, важны книги, наполненные добротой, любовью, жизнеутверждающими, гуманистическими взглядами.

Но оставим лирическое отступление и вернёмся к автору. До 1942 года он звался Мартти Йоханнес Лайне, потом поменял фамилию на Ларни. Были ещё псевдонимы – Аслак Нуорти и Дан Астер. В 1948–1949 и 1951–1954 гг. жил в США – именно это время отразилось в тексте, который мне предстояло прочитать.

Мартти Ларни повезло с переводчиком: Владимир Николаевич Богачёв перевёл практически всё, что было написано писателем, можно сказать, посвятил жизнь его творчеству. У меня в руках оказалось кишинёвское издание, в которое входят два романа и рассказы. Бумага не самая лучшая – серая и просвечивающая, но книга аккуратная, приятная на ощупь. У каждого читателя, видимо, свои привычки, лично для меня важно, чтобы книга и внешне выглядела привлекательно, иначе желания читать её может и не возникнуть.

Жанр «Четвёртого позвонка» обозначен как роман-памфлет, то есть сатира, – подсказка для читателя, позволяющая сориентироваться в направленности текста. Роман вышел в 1958 году на финском языке; в СССР его тут же перевели и опубликовали в 1959 году в издательстве «Иностранная литература», а в 1960 году была допечатка тиража. «Прекрасная свинарка» вышла в Хельсинки в 1959 году, у нас издана в 1961-м – в год моего рождения между прочим – в том же издательстве.

Мне захотелось приобрести первые издания книг на русском языке для своей библиотеки. Я тут же позвонил Виктору Викторовичу Лязину, нашему легендарному букинисту, большому знатоку и любителю книги. Назвал автора, всё ещё сомневаясь, что кто-нибудь его помнит, а Виктор Викторович, к моему удивлению, немедленно выдал название:

– «Четвёртый позвонок»? Трудно будет найти, не из тех, которые быстро уходят в магазине, а потому приёмщиков она особо не интересует. Было много изданий в разных сборниках и антологиях, поищу.

Я упёрся.

– Мне нужны именно первые издания.

– Хорошо, – сказал Лязин, видать привыкший к капризам заказчиков. – Будем искать, но не обещаю, что это произойдёт сразу. Понадобится время.

Я подтвердил, что готов ждать. На другой день позвонил ещё одному замечательному книжнику – Игорю Вайсману.

– Конечно, знаю такого писателя, – отозвался тот. – В восьмидесятые годы неоднократно переиздавался.

Я сказал, что хочу иметь у себя первые издания.

– Понадобится время, – ответил Вайсман словами Лязина.

И снова я подтвердил, что готов ждать, а пока «мои» книги ищутся, взялся читать кузнецовский экземпляр. Взялся не просто потому, что меня попросил старший товарищ, а, как уже сказал, с целью «выжать» из прочитанного по максимуму материал для своей новой книги.

Что скрывается за названием книги?

«Ну что изменилось бы, если бы Толстой назвал свой роман не “Война и мир”, а, скажем, “Мир и война” или “Ростовы”? И что это за “исследование” о книжных заглавиях? Не все ли равно читателю, какая на книге “шапка”?» – писал Михаил Шолохов литературоведу Зунделю Давыдовичу Блисковскому, когда тот обратился к нему с просьбой ответить на вопросы для исследования о книжных заглавиях. Признаюсь, я был шокирован ответом известного писателя.

Заголовок – это первое, что видит читатель, по нему он пытается сориентироваться в содержании книги, поэтому автор не может легкомысленно относиться к выбору названия.

Через заголовок обычно раскрывается идея произведения: автор подсказывает читателю правильный вариант (направление) интерпретации текста. К примеру, известно, что Александр Пушкин долго не мог придумать название повести, посвящённой пугачёвским событиям, и только перед самой отправкой книги цензору дал ей имя «Капитанская дочка». Какой тайный смысл он вложил в простое на первый взгляд название? Думается, Пушкин подсказывает читателю: несмотря на то что повесть, по жанру напоминающая семейные записки, посвящена истории гвардейского офицера Петра Гринёва, роль в ней Маши Мироновой не менее значительна и понимание общей концепции произведения следует искать именно в её образе.

Есть несколько терминов, обозначающих результат знакомства с заголовком, – читательское ожидание, предвосхищение и антиципация. То есть, по сути, заголовок есть некий договор с читателем, обещание автора предоставить ему в пользование произведение соответствующего жанра и тематики. Если обещание не выполняется и ожидания читателя не оправдываются, то он разочаровывается в книге.

Так, например, произошло с романом Михаила Попова «Славенские древности, или Приключения славенских князей» (1770). Читатели восприняли его как историческое сочинение и посчитали себя обманутыми, решив, что их привлекли пышным названием маловажной книги. Представьте себе, и в XVIII веке людей раздражали «кликбейтные» заголовки.

Последовала жёсткая критика. Автору пришлось оправдываться, и во втором издании он поменял двусмысленный заголовок на новый – очень длинный, но соответствовавший написанному: «Старинные диковинки, или Удивительные приключения славянских князей, содержащие историю храброго Светлосана; Вельдюзя, полоцкого князя; прекрасной Милославы, славянской княжны; Видостана, индийского царя; Остана, древлянского князя; Липоксая, скифа; Руса, Бориполка, Левсила и страшного чародея Карачуна» (1778).

Кстати, сам М. А. Шолохов поменял первоначальное название книги «С кровью и потом» на «Поднятую целину» – и не ошибся в выборе. Возможно, он просто не осознавал всех тонкостей писательского процесса, которые пытались осмыслить литературоведы.

Думается, что название книги преследует две основные цели: правильно сориентировать читателя в жанре и тематике предлагаемого сочинения и заинтересовать его, привлечь к чтению. Как мы видели на примере романа Михаила Попова, иногда эти цели входят в противоречие и порождают конфликт.

Можно выделить бесконечное множество заголовков и расклассифицировать их по разным основаниям, чем, в принципе, литературоведы давно занимаются. Нас же интересуют названия книг с точки зрения того, какую информацию они дают читателю. Назовём наиболее популярные из них и попробуем объединить в типы.

1. Заголовки, указывающие на жанр произведения, или жанровые заголовки: «Путешествие из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева, «Дневник лишнего человека» И. С.Тургенева, «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное», «Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков» А. Т. Болотова, «Семейная хроника» С. Т. Аксакова, «Записки сумасшедшего» Н. В.Гоголя, «Очерки бурсы» Н. Г. Помяловского, «Педагогическая поэма» А. С. Макаренко, «Повесть о жизни» К. Г. Паустовского.

Кстати, жанр в заголовке может обозначаться неявно (или говорят – имплицитно) в результате использования литературных клише, то есть устоявшихся лексико-синтаксических структур. Для детектива – конструкции со словами «убийство», «смерть», «дело»: «Убийство на улице Морг» Эдгара По, «Убийство на поле для игры в гольф» Агаты Кристи, «Дело о соломенной вдовушке» Эрла Стенли Гарднера, «Дело Уичерли» Росса Макдональда; для исторического романа – использование имени исторического лица: «Княжна Тараканова» Г. П. Данилевского, «Пётр Первый» А. Н. Толстого.

2. Заголовки, называющие имя главного действующего лица, или именные заголовки: «Евгений Онегин» А. С.Пушкина, «Обломов» И. А.Гончарова, «Анна Каренина» Л. Н. Толстого, «Каштанка» А. П. Чехова, «Олеся» А. И. Куприна, «Фома Гордеев» А. М. Горького.
3. Заголовки, указывающие на должность, сферу деятельности героев книги: «Станционный смотритель» А. С.Пушкина, «Слепой музыкант» В. Г.Короленко, «Юнкера» А. И. Куприна.
4. Заголовки, указывающие на родственные связи главных героев: «Отцы и дети» И. С. Тургенева, «Братья Карамазовы» Ф. М.Достоевского, «Три сестры» А. П.Чехова, «Дети капитана Гранта» Ж. Верна, «Старший сын» А. В. Вампилова.
5. Заголовки, дающие характеристики главным героям: «Бедная Лиза» Н. М. Карамзина, «Герой нашего времени» М. Ю.Лермонтова, «Бесприданница» А. И.Островского, «Повесть о настоящем человеке» Б. Н. Полевого.
6. Заголовки, указывающие на тематику произведения: «Приключения Фемистокла и разные политические, гражданские, философические, физические и военные его с сыном своим разговоры; постоянная жизнь и жестокость фортуны, его гонящей» Ф. А.Эмина, «Нравы Растеряевой улицы» Г. И.Успенского, «Жестокость» П. Ф. Нилина, «Русский лес» Л. М. Леонова.
7. Заголовки, указывающие на местность, где происходят события книги: «Петербург» А. Белого, «Тихий Дон» М. А.Шолохова, «Порт-Артур» А. Н. Степанова, «Цусима» А. С.Новикова-Прибоя, «Угрюм-река» В. Я. Шишкова, «Солёная падь» С. П. Залыгина».
8. Заголовки, указывающие на время действия: «Утро помещика» Л. Н. Толстого «Ночь после выпуска» В. Ф.Тендрякова.
9. Заголовки, называющие основное событие сюжета: «Выстрел» А. С.Пушкина, «Смерть Ивана Ильича» Л. Н.Толстого, «Первая любовь» И. С. Тургенева, «Поединок» А. И. Куприна, «Победа» А. Б. Чаковского, «Прощание с Матёрой» В. Г. Распутина.
10. Заголовки, построенные на известном выражении – поговорке, пословице, цитате, фразеологизме: «Белеет парус одинокий» В. П.Катаева, «Мёртвые сраму не имут» Г. Я.Бакланова, «И дольше века длится день» Ч. Т. Айтматова.
11. Заголовки, включающие запоминающиеся фразы самих произведений, или контекстные заголовки: «А зори здесь тихие» Б. Васильева.
12. Заголовки, построенные на игре слов: «Живой труп» Л. Н.Толстого, «Горячий снег» Ю. В.Бондарева, «Аз и Я» О. Сулейменова.
13. Заголовки, содержащие отсылы (аллюзии) к известным книгам: «Российская Памела» Павла Львова, «Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова» В. Т.Нарежного, «Леди Макбет Мценского уезда» Н. С.Лескова.
14. Заголовки, включающие метафоры, основные символические детали произведения: «Гранатовый браслет», «Красный цветок» В. М.Гаршина, «Золото» Д. Н. Мамина-Сибиряка, «Золотая роза» К. Г.Паустовского.
15. Заголовки, содержащие вопрос: «Кто виноват?» А. И.Герцена, «Что делать?» Н. Г.Чернышевского.

Можно и дальше продолжать нашу классификацию заголовков, но уже и по представленным видам заметно, что все они делятся на пассивные (первые десять), когда читателю остаётся лишь принять к сведению факты, приведённые в названии, и активные – те, которые требуют осмысления, активного творческого поиска. У заголовков второго типа остаётся некоторая тайна – недосказанность, которую необходимо раскрыть, прочитав произведение.

Заголовок книги Мартти Ларни «Четвёртый позвонок» для меня – название-загадка и принадлежит, несомненно, к активному типу. Возникает масса вопросов. Почему книга называется именно так? Что кроется за словами «четвёртый позвонок»? Что хотел подчеркнуть, выделить, вынести на передний план автор? И т. п. Смысл заголовка скрыт, и в моей читательской голове возникает куча ассоциаций, я хочу проверить свои догадки, взявшись за текст книги.

Уже дописав последнее предложение этой главки, я вдруг заметил, что роман Мартти Ларни имеет второе название, которое издатели из экономии места не вынесли на обложку, – «Мошенник поневоле». Хм-хм, что-то начинает проясняться…

Предвосхищение текста

Ещё не приступив к чтению «Четвёртого позвонка», я сразу же обратил внимание на эпиграф из Джерома Клапки Джерома:

Друг мой! Друг мой!

Не пытайся достоверно изобразить нас!

Лучше говори, преувеличивая.

В нём, конечно же, говорится об одном из важнейших правил, которое необходимо помнить автору: писатель не копирует мир, а создаёт его. Но смысл не только в этом. Если автор, в данном случае Мартти Ларни, привлекает чужой текст в качестве эпиграфа, предваряющего книгу, значит, в нём выражено нечто концептуальное. В данном случае речь, видимо, идёт о писательском приёме: автор должен выхватить какие-то важные вещи, явления и показать их крупным планом. Для сатирика – а роман «Четвёртый позвонок», как мы выяснили, сатирический – важно заострить проблему. Кинооператор для этого использует зум видеокамеры, писатель – гиперболу.

*  *  *

В первой главе рассказывается, как Иеремия Суомалайнен сделался гражданином вселенной. Споткнувшись на необычном имени, я тут же начинаю в нём разбираться, потому что авторы любят «прятать» в именах главных героев какие-либо подтексты. Фамилия образована от «Суоми», то есть он финн, это понятно. И над «Иеремией» надо крепко подумать, иначе можно упустить какие-то элементы смысла, заложенной идеи. Использовано редкое, даже для финнов, имя. Наверняка оно выбрано не случайно. Предположу, что Ларни даёт отсыл к ветхозаветному пророку, автору книги «Плач Иеремии».

Если название-метафора «Четвёртый позвонок» – своеобразный ключик к пониманию романа, то имя персонажа, несомненно, должно способствовать раскрытию его характера. Этот приём особенно часто используется именно в сатирических произведениях. Что ж, будем читать и держать в уме наши догадки, а пока отметим для себя, что эпиграф и имя главного героя – ещё два элемента предвосхищения текста.

Кстати, рассказчик говорит, что Иеремия получил имя своего отца. По-нашему он был бы Иеремий Иеремиевич. Для чего это автору? Почему он специально на этом останавливается? Не знаю, как там у финнов, а в России часто дают имена отцов. Вот Владимир Владимирович, например. И никто этому не удивляется.

Родился Иеремия 4 сентября 1908 года в городе Виипуре, пишет автор, а я про себя отмечаю, что таким образом он вводит пространственно-временные координаты романа. Почему именно эта дата? Случайно? Или это отсыл к собственной биографии? Сам Мартти Ларни родился тоже в сентябре, но на год позже.

Виипуре, между прочим, это Выборг. И тут проблемка: Выборг основали шведы, и они ему дали такое имя, а Виипуре он назывался лишь непродолжительное время с 1918 года. Так что Выборг быть Виипуре в 1908 году не мог. Загадка.

Итак, главного героя зовут Иеремия Иоукахайнен… Имя и судьба – любопытная, согласитесь, тема: «мальчик много выстрадал из-за своего имени; вероятно, по этой причине он и вырос грамотным человеком». Впрочем, в школе его перекрестили в Йере Суомалайнена. Это уже второе имя, не исключено, что их будет больше.

Мы знакомимся с героем и узнаём, что Иеремия, или Йере,

– окончил университет и четыре года преподавал где-то далеко, чуть ли не в самой Лапландии,

– продолжил образование и получил ещё три диплома,

– занимался языками и литературой,

– носил выпуклые очки и ходил с тросточкой,

– оставался холостяком,

– участвовал в двух войнах – служил «в батальонной кухне» и ротным писарем.

После войны был безвестным журналистом, пока его не «открыл» некий профессор права и не назначил главным редактором своей газеты «Правдивое слово». «Отныне его жизненным кредо и единственной целью стало говорить правду», – пишет автор, и, пожалуй, наши подозрения оправдываются: Иеримея, как и его библейский тёзка, пророчит, занимаясь разоблачениями. Правда, в городском суде его называют величайшим лжецом. «Его заклеймили как антипатриота, как опасного фантазёра, для которого самым разумным было бы помалкивать, а еще лучше – расстаться с родиной». Йере оказывается в тюрьме, а когда оттуда выходит, его «открывают» заново.

Происходит встреча с американским финном Исааком Риверсом. И это, скорее всего, завязка романа. Новый знакомый предлагает оставить родину и перебраться в Америку:

– Родина для человека там, где он может свободно говорить правду. Из тебя быстро получится гражданин вселенной, только тебе надо переменить имя на… Джерри Финн! 

Вот и появилось третье имя, как мы и предполагали.

Всё, что рассказывалось о главном герое до этого момента, относится к экспозиции, то есть к предыстории романа. Встреча с Исааком, предложившим альтернативу, – завязка. Причём наши ассоциации с ветхозаветным Иеремией находят подтверждение: Йере страдает за правду, объявляется врагом народа и попадает в тюрьму, как и древний пророк. И тогда стоит предположить, что профессор права – это отсыл к Богу, а Исаак Риверс – дьявол-искуситель.

Понятно, что Йере поддаётся искушению, вместе со своим новым именем перебирается через океан, становится гражданином вселенной, и… история начинается.

А мы подведём некоторые итоги. Мы запомнили, что название, эпиграф и имя героя выступают в качестве элементов, предвосхищающих содержание текста, неся в себе сконцентрированную смысловую нагрузку.

Приняли к сведению пространственно-временные координаты романа.

Заметили отсылы к ветхозаветному Иеремии.

Запомнили, что предыстория главного героя называется экспозицией, а точка, с которой начинается действие, меняющее судьбу героя, – завязкой.

Спросите меня: «А что, если наши догадки – всего лишь игры разума, а писатель и не предполагал тех значимостей, которые мы придаём отдельным деталям?» Спросили? На это я вам отвечу: тем лучше для автора. Чем больше возможностей для интерпретации даёт текст, тем он богаче, интересней и глубже по смыслу.

Если не согласны, то поспорьте со мной.

Задавайте вопросы

Итак, Джерри Финн, невинный искатель счастья, пересекает океан и оказывается в Нью-Йорке, где таможенные чиновники после четырёхчасового перекрёстного допроса передают его в руки прирождённого оптимиста Исаака Риверса. Произошло это событие в июне 1952 года, когда Джерри было неполных 44, Исаак был на 20 лет старше.

Не знаю почему, но мне важно знать, сколько лет тому или иному персонажу, тогда его легче себе представить, поэтому если автор не даёт прямого указания на возраст, то я его вычисляю по каким-то косвенным моментам. В данном случае я обратил внимание на датировку письма, присланного Риверсом.

Что я ещё могу вспомнить о 1952 годе? Президентом Америки всё ещё Гарри Трумэн, Корейская война и разгул маккартизма. «Радуйся, ты очень легко отделался. Многие попадают на остров Эллис-Айленд и там ожидают решения своей судьбы», – сказал мистер Риверс Джерри Финну. И тут я должен отвлечься, прикинуться занудой и рассказать об одной из особенностей чтения, которая, на мой сегодняшний взгляд, является важнейшим качеством или, если хотите, просто полезной привычкой квалифицированного читателя.

Когда я читаю, в моей голове постоянно всплывает масса вопросов – сначала спонтанно, неосознанно, потом я пытаюсь сформулировать их, а потом требуется найти на них ответы.

На первый взгляд, это отвлекает, замедляет чтение и мешает следить за развёртыванием сюжетных линий. Поэтому необходимость искать ответы раньше меня раздражала. До тех пор, пока я не стал получать удовольствие от открытий, к которым эти вопросы приводили. Тогда я понял, что текст – не просто слова с теми или иными значениями, связанные между собой синтаксически. Текст всегда несёт исторический, культурный контекст, а следовательно, гипертекстуальные значения и значимости.

То, что было понятно американскому читателю пятидесятых годов прошлого века, скрыто от современного американского читателя пылью пролетевших десятилетий и практически неведомо российскому читателю. Поэтому я вынужден задаться вопросом: «А почему нужно радоваться, если не попадёшь на Эллис-Айленд?»

Раньше понадобилось бы отложить роман в сторону и основательно порыться в энциклопедиях. Или же записать вопрос и отложить ответ на него до лучших времён, пока не случится пойти в центральную библиотеку. Но мы живём в фантастическую эпоху, поэтому всё гораздо проще: я лишь протягиваю руку к смартфону, вызываю помощницу Алису и тут же узнаю, что на острове Эллис в устье Гудзона находился пункт приёма иммигрантов для пассажиров 3-го класса, где отсеивали больных, преступников и политически неблагонадёжных и отправляли пароходом обратно. Остальных делили на два потока: одним разрешалось жить в Нью-Йорке, других сажали в поезда и везли вглубь страны. Стало быть, наш герой был, по крайней мере, пассажиром 2-го класса.

Возникающие вопросы, конечно, не только фактологического плана. Они могут быть разными. Поскольку я и сам сочиняю художественные тексты, часто спрашиваю себя: «Зачем это нужно автору?» К примеру, для чего понадобилось Мартти Ларни сообщать, что власти подозревали Джерри Финна в том, что он злостный контрабандист, тайно перевозящий драгоценные камни и наркотики; затем его принимали за политического эмигранта, шпиона, распространителя порнографической литературы, физика-атомщика, повсеместно разыскиваемого убийцу?

Думаю, что так характеризуется эпоха начала пятидесятых, когда физики-атомщики могли стоять в одном ряду с преступниками. Как ни удивительно, но перечислены самые яркие категории переселенцев того времени, вызывающие беспокойство. К тому же именно в июне 1952 года, когда происходит действие романа, Конгрессом США был принят закон об ограничении миграции.

Поупражняемся ещё на примере второй главы в формулировке вопросов. Я их просто перечислю.

Манхэттен – деловая часть города, а Бруклин – спальная. Почему Риверс занимается частной практикой не в Манхэттене, а в Бруклине?

Почему автор изображает шествие, связанное с рекламой «нового христианства»? Как это сыграет дальше в романе?

Почему на обнажённой спине блондинки, принимавшей участие в шествии, не было видно ни единого позвонка? Как это связано с названием книги?

Почему автор акцентирует наше внимание на том, что девушки в купальниках рекламируют новый перевод библии?

Почему все девицы были как две капли воды похожи друг на друга? И т. п.

Кстати, ответ на последний вопрос есть в самой книге: «единообразие определяется всеобщим стандартом, отступать от которого не может никто».

Вот в такую страну, в которой нельзя отступать от всеобщего стандарта, попал Джерри Финн. Не перемени он имя, его сразу же отсеяли бы, так как финские имена, по мнению иммиграционных властей, никто, кроме финнов, не может произнести», то есть они вне стандарта.

Читаю Мартти Ларни и восхищаюсь перлами, которые рассыпаны на страницах, их можно цитировать бесконечно.

У Джерри была склонность к пессимизму. Сколько раз он из двух зол выбирал оба!

Множество людей верит в бога, но немного находится таких, которым верит бог.

Христианин – это человек, сердечно любящий всех тех, к кому не испытывает ненависти.

Люди не зарабатывают деньги, а «делают» их.

Какими удивительными провидцами, оказывается, бывают писатели!

Мужчины особенно интересны, когда у них есть будущее, женщины же – наоборот, когда у них имеется прошлое.

Люди дорожили временем, полагая, что время – деньги. Тем не менее у большинства времени было гораздо больше, чем денег.

Он любил птиц и детей. Голуби означают мир, а дети приносят своим родителям снижение налогов.

Зачем нужно человеку ходить на руках, если у него здоровые ноги?

Это, конечно же, удовольствие читать такие тексты. Спасибо не только автору, но и переводчику за добротную, неспешную работу.

Вспоминаю свою полезную привычку и задаю ещё один вопрос: «На кого это похоже?» И отвечаю: на Курта Воннегута. На его «Завтрак для чемпионов». Хотя, скорее, Воннегут должен походить на Мартти Ларни, поскольку «Завтрак…» был написан позже и опубликован только в 1973 году.

Соответствовать стандарту

Итак, Джерри Финн оказался компаньоном и ассистентом «доктора» Риверса в стране, где человеческая жизнь вольно или невольно подчинялась всеобщему стандарту. Соответствовать стандарту означало быть сопричастным к чужому успеху, и люди изо всех сил старались походить на своих звёздных кумиров. В этом безумном стремлении они забывали о собственной индивидуальности и старательно копировали чужие алгоритмы успешности. Они надеялись хоть в чём-то стать первыми, толкаясь на улицах и обгоняя друг друга.

С грустью отмечаю, что и наше общество, судя по книге Мартти Ларни, повторяет путь американцев пятидесятых годов прошлого века. И у нас сложился некий стандарт престижности, и мы всеми силами стараемся ему соответствовать, не предполагая, что это всего лишь химера, а настоящий успех возможен только на пути преодоления закостеневших структур – простое правило, справедливое для любой сферы деятельности.

Задам несколько вопросов в качестве стариковского ворчания. Зачем мы учим школьников писать сочинения по единому алгоритму, вместо того чтобы учить их творчески мыслить? Зачем снимаем фильмы по американским лекалам? Зачем множим суррогатные книги, а продуктовые магазины набиваем несъедобной едой?

Джерри Финн, меняя имя и место жительства, мечтал стать гражданином вселенной, а стал заурядным мошенником, пытаясь включиться в единый алгоритм американского общества. Не превращаемся ли и мы в мошенников? Не имитируем ли деятельность, отмывая гранты и бюджетные деньги (кстати, привет «Роскосмосу» и нанотехнологиям)?

Что-то мне самому стало противно от этих вопросов. И обидно сразу за всё человечество, вдруг оказавшееся заложником финансового террора. Деньги методично выбивают из человека человечность. Так, мистер Риверс жалеет о времени, потраченном на «возню» с будущим компаньоном, поскольку вместо этого мог заработать несколько долларов. А для Джерри в новинку, что по городу ночью нужно ходить с оружием, потому что здесь «вечно что-нибудь случается», и если у тебя нет врагов, то они есть у твоих денег.

«Тут тебе не старое тихое захолустье», – объясняет Риверс, имея в виду Старый Свет. И дальнейший ход романа, а также символика деталей строятся на парадигме этого противоречия:

– Новый Свет и Старый Свет,

– Америка и Европа,

– Йере и Джерри,

– прошлое Джерри и его настоящее,

– ценности утерянные и приобретённые.

Думаю, это и есть основной конфликт, на котором основан сюжет сатирической книги.

В первый же день пребывания Джерри на американской земле местный лавочник хвастается ему успехами сыновей, которые учатся в университете. Он доволен, что у первого сына уже есть будущее, потому что тот «сейчас капитан футбольной команды», а у второго «тоже есть возможности», потому что играет в баскетбол.

Услышав от Джерри, что в университете нужно изучать какие-то профессии, лавочник посмотрел на него как на сумасшедшего: «Если мои ребята уже не смогут с успехом играть в футбол, они всегда будут иметь возможность сдать какой-нибудь экзамен». Причём на врача оказалось возможным экзаменоваться в течение одного года. На это не требовалось двух десятков лет, как в Европе. Кстати, Риверс пообещал сделать за два года из новоявленного американца современного доктора-физиотерапевта.

И вот что ещё неприятно удивило Джерри: любой бизнес, любой успех зиждился на рекламе, для которой он «совсем не годился».

– К этому надо привыкать. Здесь тебе не Старый Свет, – упрекнул его Риверс.

Джерри Финн не понимал, что значит «делать деньги». Мораль Старого Света абсолютно не подходила для Нового. В Америке новые проповедники рекламировали новое христианство под звуки фанфар и барабанную дробь, и даже Библию перевели заново, адаптировав к новым условиям. Постепенно автор подводит читателя к теме утраченных духовных ценностей, которая приобретает трагедийное звучание и становится в романе ведущей.

Структура сюжета с высоты квадрокоптера

И всё-таки я не выдержал и изменил первоначальной идее – рассказывать о своих впечатлениях от чтения романа Мартти Ларни последовательно и по порядку. Очень скоро мне потребовалось охватить всю книгу целиком, для того чтобы ответить на возникшие вопросы, поэтому пришлось поднять читательский квадрокоптер над книгой и сделать несколько снимков с высоты птичьего полёта – и пусть это будет высотой полёта городской вороны.

Делюсь с вами снимками, на них можно увидеть, что сюжет можно представить в виде четырёх блоков: экспозиция, завязка, развитие действия и развязка.

Прежде всего отметим, что сюжетная линия в книге одна и связана она исключительно с судьбой главного героя. То есть формально, с точки зрения простой структуры, жанр можно было бы обозначить и как повесть, однако содержательно, с точки зрения сложной семантики, это, конечно, роман, поскольку изображает узловые, противоречивые моменты целой исторической эпохи.

Экспозиция стремительна и занимает всего две странички. В ней жизнь главного героя до начала описываемых событий. Отправная точка развития сюжета – встреча с неким финским американцем Исааком Риверсом, соблазняющим Джерри Финна мыслью стать гражданином вселенной и жить в свободной стране и, разумеется, предполагающим получить дивиденды с нового американца.

Перебравшись в Нью-Йорк, Джерри оказывается в ситуации, когда решительно всё надо начинать с самого начала. Он попадает в полную зависимость от своего поручителя Риверса и принимает его предложение зарабатывать на жизнь хиропрактикой, в которой ничего не смыслит.

Отныне он компаньон и ассистент доктора, и его основная обязанность – дурачить пациентов, разминая их позвонки и внушая им целебные свойства производимых манипуляций. В новом мире Джерри всё неразумно с точки зрения логики Старого Света. Здесь всем заправляет мистер доллар: что хорошо для денег – то хорошо и для человека.

Мартти Ларни акцентирует внимание читателя на рекламной кампании нового христианства и нового перевода Библии. Что означает эта деталь? Видимо, то, что Новый Свет стремится подчинить себе и духовную жизнь человека, неся в общество новую, более удобную мораль.

Далее на страницах романа постоянно идёт сравнение европейских представлений о жизни бывшего правдолюбца Джерри и американской реальности. Каждую минуту герой сталкивается с фальшью в жизни простых американцев, и становится понятно, что разоблачение её – главная задача книги, а значит, сюжет будет подчинён решению этой задачи.

Итак, что удивляет Джерри в Нью-Йорке? Обилие лживой рекламы, в том числе и церковной, направленной на то, чтобы «делать деньги». Необходимость иметь при себе оружие. Готовность людей обманывать друг друга из корыстных побуждений. Необразованность и непонимание американцами сути образования: в университетах главное не учиться профессии, а хорошо играть в футбол. С точки зрения главного героя, в Америке всё поставлено с ног на голову. «Зачем нужно человеку ходить на руках, если у него здоровые ноги?» – поражается Джерри.

Однако сам он, некогда рьяно разоблачавший язвы финского общества, постепенно подстраивается под условия новой жизни: получаемые от хиропрактики солидные деньги вызывают существенные перемены в его мироощущении.

Сюжет, как ему и положено, строится на причинно-следственных отношениях, и, чтобы рассмотреть его далее, опустимся на квадрокоптере до высоты полёта ласточки.

Надо сказать, что для сюжета удачен вид деятельности главного героя. Поскольку к доктору обращаются люди самых разных социальных слоёв, то и читателя легко знакомить с этими самыми «слоями» и их пороками.

Рекламная деятельность Джерри приносит плоды: практика расширяется, начинаются визиты, визиты и визиты... Однако успех лекарей привлекает и мошенников.

Визит доктора Попкина, предложившего сотрудничество, приводит к потере части клиентов.

Визит миссис Агнес Лоусон приводит к конфликту с её мужем Чарльзом Лоусоном и становится началом краха Джерри. Лоусон задумывает мошенническую схему и с помощью шантажа выдаёт за него свою сестру Джоан. Расчёт прост: Джерри должен застраховать жизнь на огромную сумму, а потом умереть. Этот трюк Чарльз проделывал уже дважды.

Из-за неурядиц в семейной жизни, которые начались с самого первого дня, Джерри постоянно опаздывает на работу, а бизнес Риверса теряет клиентов.

Джерри осознаёт смертельную опасность, переживает кризис и разрывает с женой, а Риверс вынужден уволить его. Герой оказывается безработным и без средств к существованию. Зададимся вопросом: а зачем это было нужно автору? А затем, чтобы отправить героя в путешествие и его глазами увидеть разные пласты американской действительности. Вот схема этого путешествия.

До сих пор работа не позволяла Джерри отлучаться дальше Бруклина, а теперь он получил возможность познакомиться с Нью-Йорком – с Манхэттеном прежде всего. Он оказывается в Бауэри – величайшей в мире трущобе, где знакомится с интеллигентной компанией, в которую входят бывший профессор литературоведения по прозвищу Бродяга, бывший Писатель, бывший актёр Змея и бывший профессор психологии Бобо. Все они состоят в братстве хобо – рабочих-бродяг.

Тут умирает король хобо, назначаются выборы, которые пройдут в Чикаго. Бобо избирают делегатом от Бауэри, и Джерри напрашивается ехать с ним. По пути они попадают в различные передряги, наконец дорога их разлучает, и в Чикаго Джерри прибывает один.

Сидя на унитазе в вокзальном туалете, он в отчаянии наигрывает финскую мелодию на нехитром инструменте из расчёски и туалетной бумаги. Её случайно слышит музыкальный продюсер Говард Эткесон. Он берётся сделать из Джерри звезду, и тот действительно становится «всемирно поразительным музыкальным виртуозом, Паганини нового времени».

В скором времени пластинки Джерри расходятся миллионными тиражами, деньги текут к нему бурными потоками. Он безмерно богат и не знает, куда девать «нажитые непосильным трудом» доллары. Разумеется, ему «помогают» в этом мошенники, и деньги Джерри уплывают в неизвестном направлении, прихватив с собой приобретённую славу и положение в обществе.

В конце романа Джерри вновь оказывается в Нью-Йорке, нанимается хиропрактиком к старому знакомому Исааку Риверсу и открывает кредитный счёт.

Таким образом, основное действие романа включает в себя четыре сюжетных поворота: герой романа дважды переживает успех и дважды – падение. Кульминация, увы, предсказуема и довольно слаба, поскольку какое-либо напряжение в решающей сцене отсутствует.

В общем плане особенности структуры таковы: сюжет линеен и хронологически последователен; элементы его в основном соединены причинно-следственными отношениями; имеются и произвольные тематические вставки, напрямую не связанные с сюжетной линией, для того чтобы иметь возможность охватить сатирическим взглядом как можно больше сторон американской действительности 1950-х годов.

В чём смысл названия книги

Очень скоро Джерри Финн понял, что, даже будучи хорошим специалистом, в стране великих возможностей трудно разбогатеть. Одним прилежанием ничего не добьёшься. Надо ловить удачу, а для этого требуется всеми силами изображать успех. Не случайно мэром Нью-Йорка при поддержке самого президента была объявлена Национальная неделя смеха. Смейся в надежде, что удача улыбнётся в ответ. А когда Фортуна улыбается, её улыбка рассыпает доллары.

В первый раз она улыбнулась Джерри в Нью-Йорке, когда он по совету Исаака Риверса сделался врачом от слова «врать». Врачом-хиропрактиком, или хитрым практиком, если хотите.

Выяснилось, что на хиропрактике можно разбогатеть гораздо быстрее, чем на обычном лечении людей. Операции по удалению аппендицита и гланд стоили дёшево по сравнению с растиранием спинных хребтов. Эльдорадо врачей оказалось в позвонках больных.

Да и сами больные не верили лучшим в мире докторам, но доверяли хиропрактику, не имеющему медицинского образования. «Это показывало, насколько важную роль играет спинной хребет в жизнедеятельности человеческого организма».

Нетрудно обмануть тех, кто и сам обманываться рад, чем и воспользовались два мошенника, проведя масштабную рекламную кампанию. И в описании этой кампании читатель впервые встречает выражение «четвёртый позвонок», вынесенное в заголовок книги.

Было задействовано девять полуголых красавиц, разительно похожих на актрису Мэрилин Монро, которая уже как два месяца была утверждена в качестве стандарта женской красоты. Спины девушек были обнажены вплоть до четвёртого позвонка, считая снизу.

«Они – точно изящные произведения искусства. Вы не найдете на этих спинах ни одного дефектного позвонка. Такую спину может иметь каждый, кто своевременно обратится к доктору Исааку Риверсу», – вещал с трибуны Джерри Финн.

Ему охотно верили, внезапно осознавая, что массаж позвонков – панацея от всех болезней. И женщинам, разумеется, захотелось иметь такую же безупречную спину, как у Мэрилин, которую не стыдно будет обнажить вплоть до четвертого позвонка.

Однажды во время врачебной практики лжепрофессор Финн заметил, что самое больное место у женщин находится в нижней части спины, у поясницы – именно там, где расположен четвёртый позвонок. В дальнейшем у всех клиентов без исключения Джерри находит проблему именно в четвёртом позвонке. Вот несколько цитат из сцен приёма больных:

«Четвертый позвонок снизу! Тут небольшой узелок. Вы, наверно, когда-нибудь натрудили спину?»

«Начинающий профессор хиропрактики Джерри Финн после основательного исследования нашел, что главное повреждение было в четвертом позвонке».

«Джерри опять отметил, что наиболее болезненное ощущение вызывает четвертый позвонок снизу, и дал больному блестящие наставления».

«Здесь! – воскликнул наконец профессор Финн, почувствовав подлинное счастье искателя. – Четвертый позвонок, считая снизу. Больно?»

Дважды в романе Мартти Ларни упоминает «червеобразный отросток слепой кишки», это мне показалось неслучайным, и две детали – аппендикс и четвёртый позвонок – связались. Оказывается, именно четвёртый позвонок снизу отвечает за аппендикс – «атавистическое напоминание о тех временах, когда человек ел сырое мясо и жил на деревьях». То есть четвёртый позвонок следует рассматривать как самую болезненную точку в хребте человеческого общества – символ первобытной дикости современных нравов, символ фальши, лжи и мошенничества.

Во второй раз фортуна улыбнется Джерри Финну в Чикаго, когда известный музыкальный продюсер, случайно услышавший, как он наигрывает финскую песню, сделает из него суперзвезду и миллионера. Голос у Джерри был несильный, да и диапазон чуть больше октавы, но для напевания популярных шлягеров этого хватало. Кстати, коронная песня Джерри, ставшая всенародным хитом, называлась «Четвёртый позвонок». Думаю, понятно почему.

Любимая мелодия публики стала для Джерри ненавистной. Успех, добытый беззаботным путём, и известность его угнетали. Он хотел покоя, хотел убежать куда-нибудь, где не слышно «Четвёртого позвонка». И поэтому, когда мошенники его обчистили, не сильно расстроился и снова нанялся работать на Исаака Риверса. Больше американская жизнь его ничем не удивляла, теперь Джерри был готов на всё, вплоть до маленьких преступлений.