Равиль Бикбаев. Стихотворения разных лет

ОБРАЩЕНИЕ К БОГУ

Пять миллиардов на земле людей,

Но сколько ни блуждал я в жизни бренной,

Родной души не отыскал я в ней,

Чтоб поделиться тайной сокровенной.

 

А каково ж Тебе, о мой Аллах,

Ведь Ты всегда один на небесах!

 

*  *  *

Несется время, обжигая высь,

Мое дыханье гарью обжигая,

Напрасно умолять: остановись!

Несется время, времени не зная.

 

И не проси, безжалостно оно:

Хоть червь, хоть гений –

Всех на место ставит.

Не от удушья пасть мне суждено,

А оттого, что времени не станет.

 

Я не согнусь под тяготами дней

И в праздный час не отпущу тревогу,

Не уступлю я недругу дорогу,

В застолье буду грустен без друзей…

 

И коль просить у времени, то вновь

Я попрошу, как нищий подаянья:

– Пока я жив, не отнимай любовь,

Не торопи минуту расставанья.

 

Нет, не страшит огонь любви меня,

Боюсь один остаться.

Без огня.

 

*  *  *

По льду шли вместе,

Много было нас,

Шагали твердо мы,

И наст был тверд.

Как вдруг

Могучим содроганьем враз

Река вскипела,

Подымая лед.

 

Она вся вздыбилась,

Водой хлеща,

Свой панцирь разорвав

На клочья льдин,

По ним метались люди, трепеща…

На этой

Оставался я один.

 

Стою босой,

Ревет реки разбег,

О льдину льдины бьют,

Края скобля,

Крошится ненадежный мой ковчег,

Сжимает горло ужаса петля.

 

Все меньше

Мой ледовый островок –

Куда ступить? Где милость?

Помощь где?!

Смывая берега,

Кипит поток,

Мольбы напрасны…

Поздно…

Быть беде…

Смывая берега, кипит поток!

 

БУРЗЯНСКАЯ СОСНА

Бурзянская сосна от нас уходит,

Остались только корни под землей.

Бурзянская сосна от нас уходит,

Смолою истекая, как слезой.

 

Но сколько слез ни проливай во благо,

Не избежать ей сумрачных цехов,

Где плоть ее под натиском валов

Преобразится в белую бумагу.

 

Вернется к нам бурзянская сосна

Бумагой гладкой, чистой, белоснежной,

Где будет виза властного невежды:

«Рубить, рубить

Бурзянские леса».

 

ИРОНИЧЕСКИЕ СТРОФЫ

Вчера носивший царственный наряд

Сегодня и лохмотьям нищим рад.

Вот так-то, брат.

 

Красавица, хитро потупив взор,

Для старца-сластолюбца стелет одр.

И кто ж тут вор?

 

Беззубая старуха красит рот,

Потом глаза на ощупь подведет…

Ну полный черт!

 

Мужик бездомный зайцев настрелял

И по привычке к дому зашагал –

Забывчив стал.

 

Поэт, всю жизнь боящийся властей,

От песни отрекается своей –

Картина страшная, иронии здесь нет.

А впрочем,

Разве был поэт?

 

*  *  *

Виновен ли гвоздь, если мы

Распнем человечьего сына?

Виновны ли стены тюрьмы

В том, что в застенке мужчина?

 

Виновна ль тугая петля

В том, что невинный повешен?

Виновна ли сущность ружья

В том, что безгрешный повержен?

 

В меня отовсюду глядят

Глаза всех людей на планете.

Как будто бы я виноват

Во всех злодеяньях на свете…

 

*  *  *

Летит лошадиный табун,

Летит по степному пространству…

Сбежать бы от суетных дум,

Примкнуть к лошадиному братству,

 

Забыть о любви и тоске,

О мыслях счастливых и тяжких…

Я буду купаться в реке,

Я буду валяться в ромашках!

 

А если мой медленный бег,

Мой храп западет в твою душу,

Вдруг вспомню, что я человек,

И ржаньем себя обнаружу.

 

Поймешь или нет – почему

Вдруг сердце твое встрепенется

И, словно доверяясь ему,

на гриву рука обопрется.

 

Я пальцы твои отыщу,

Прижму их к губам, дорогая,

И морду к земле опущу,

Счастливые слезы скрывая.

 

СИСТЕМА

(отрывки из поэмы)

 

1

Кукушка в роще считала годы,

Тянулись к солнцу пшеницы всходы,

А мы, земные забыв заботы,

В больнице с жизнью ведем расчеты.

 

Спасибо, птица! Ты, как гадалка,

Нам даришь годы, тебе нас жалко.

Но жизнь уходит – мы знаем сами,

Она здесь меряется часами.

 

Я слышу – сердце все тише бьется,

Но кровь уперлась – и не сдается,

Раствор по трубке питает вены,

И мы, как дети, в руках системы.

 

«Тук-тук» – по капле в больные жилы

Раствор втекает. Пока мы живы.

«Кап-кап» – я слышу, как кровь сочится,

Как в тихой роще кукует птица.

 

2

Не мечеть и не церковь – больница –

Вот, где мы приближаемся к Богу,

Лишь бы только успеть помолиться,

В ад иль рай выбирая дорогу.

 

Ведь когда мы здоровы – в молитвах

Столько скрыто земного лукавства,

А в больнице, средь хворью разбитых,

Честность – лучшее в мире лекарство!

 

В нашей жизни, то светлой, то мрачной,

Побратимство больничное свято…

Операция вышла удачно –

Человека встречает палата.

 

Жив, как все! Миновала угроза!

– Тяжело отходить от наркоза, –

Слабым голосом он произносит

И попить, обессиленный, просит.

 

4

Сколько лет мы были под наркозом,

Получали ордена, медали,

Говорили речи, тост за тостом

За орденоносцев поднимали.

 

Звон бокалов заложил нам уши,

Блеск медалей надоел народу.

Он сначала «слуг» своих послушал,

А потом устал и впал в дремоту.

 

Думали, что тосты-разговоры

Будут вечно. Но когда очнулись,

Глянули – сидят в застолье воры,

И тогда мы правде ужаснулись.

 

От наркоза отошли – и сникли:

Вся страна разграблена на деле,

Вся земля отравлена, а лики

От грехов и горя почернели.

 

5

Ты где, великая держава?

Твои сгорели маяки.

А где твоя была слава?

Ее слизали языки.

 

Говоруны и краснобаи,

Народ безмолвствует, а вы,

Как мародеры, сбились в стаи,

Чтобы блистать в ручьях молвы.

 

Бездумно поднимая руки,

Не в силах защитить себя,

Народ, от бессловесной муки

Изнемогая и скорбя,

 

На ваше жуткое веселье

Глядит, и взгляд его тяжел –

Он от наркозного похмелья

Еще никак не отошел.

 

И, словно куклы, люди смотрят

На торжествующее зло…

А мой сосед в палате стонет

Прерывисто и тяжело.

 

8

Помоги сестре милосердия, Господи!

Она одаряет больных теплом.

Красавиц много – сплошные россыпи,

А милосердия нет при том.

 

Не только мы ожидаем помощи,

Помощи жаждет – вся страна…

Раны, полученные от сволочи,

Медсестра не перевяжет одна.

 

Сегодня убить пулей иль сплетнею –

Все равно, что выпить воды.

Рви, страна, рубашку последнюю,

Последнее платье рви на бинты!

 

Холод в теле сменяется жаром –

Такая у нашего времени хватка.

Больно всем моим капиллярам,

Не проходит моя лихорадка.

 

9

Бедная родина!

Мать больная!

Каждый орган твой нездоров,

К плоти твоей присосалась стая

Чревоугодников и воров.

 

Нет, не прожить тебе на уколах

И не очистить системой кровь,

И не поможет тебе эколог,

Коль вера отравлена и любовь.

 

Кто позовет сестру милосердия?

Кто ее вызовет? Что со мной?

То ли в огне горит мое сердце,

То ли в купели сверхледяной?

 

Кто-то вынул иглу из вены,

Нежной рукою погладил лоб.

– Это реакция на систему, –

Девичий голос. Жажда. Озноб.

 

10

– Не та система, не то лекарство, –

Сказали соседи.

Знобит меня, знобит государство,

Знобит всех на свете.

Голос подать, веки открыть –

Ох как непросто!

Как от огня душу укрыть

И от наркоза?

Мир содрогается в лихорадке,

Стонут соседи.

Где ты, девушка в белом халате,

Сестра милосердия?