Кристина Владимировна Андрианова-Книга – член Союза писателей и Союза журналистов РБ и РФ, кандидат филологических наук. Публиковалась в журналах Бийска, Калининграда, Москвы, Нижнего Новгорода, Самары, Саратова, Ульяновска, Уфы, Алматы, Эрфурта. Автор сборников «Интервью с мечтой» (2009), «Книга песен» (2017), «14: Уфимский дневник» (2018); соавтор 23 литературных сборников и альманахов. Лауреат и финалист конкурсов и фестивалей (золотая медаль и I место всероссийского конкурса СМИ «Патриот России-2018», Гран-при фестиваля поэзии «Родники вдохновения-2013» и др.). Переводная деятельность – подборки в массовой печати (РБ, Казахстан, Молдова) и шесть книг (Уфа, Махачкала, Алматы). Работает редактором, сценаристом ГУП ТРК «Башкортостан».
Кристина Андрианова-Книга
Какое небо над Стамбулом!
Любовью дышит – или блажью?
Медовым взглядом звезды грели,
Но было так понятно это –
Что разминутся две кометы,
Крылатый змей свернулся в тучу…
А мы о чем-то не сказали,
Вечерний кремль бросил в ноги
Плывет по Волге зазеркалье…
На что тебе гордыни слава,
Пытаясь в никуда вглядеться…
Как вглядывалась в небеса я
Как будто чем-то потаенным
Слова и мысли стройным хором
Сплетались, вились что трава;
В седой дали парила птица,
Полз по кроссовку муравей,
И Коктебель, и Куршевель.
Мы потерялись во вселенной,
Накрыло явственно, мгновенно
Стального века многоточье
Разлилось в музыке полей…
Поэт оставил здесь кусочек
Он нас привел на эту гору
Послушать вечность и мечты,
От гнева, гордости остыть;
Для всякого, кто мыслит, это –
Был зелен Марс. И не было Луны
На небосводе неземного сада.
И были мы. Другими были мы –
Цвела мечта. И не душила злость,
Не била на ветру несправедливость…
Нам свой Эдем увидеть довелось,
Еще горит, еще горит лампада.
Еще крадется берегом туман.
И где-то меж ветвей седого сада
Глядит златым тельцом Альдебаран.
И все едино – хаос и законы,
Две силы в предрассветной высоте.
В единстве этом больше до зари…
Но ты скажи мне, стойкая лампада,
Почто вестготы вновь идут на Рим?
В ночь на Троицу умер дед.
Было третье. Слепил июнь.
Знай, девчонка: бессмертных нет.
Детство кончилось, мир не юн.
Станет день этот не на год
Что с того, что немецкий род
Лютеранство носил в крови?
Смелый предок поставил дом;
Не на Майне варился хмель –
Может быть, за одним столом
С казаками братался щур –
Кто же вспомнит о том сейчас…
Только гордость ветров пою…
Где найти бы дорогу, где б
Где в подкорке – чужие сны,
Где по венам, по временам
Где на фото малыш смешной
Городами в твоей судьбе –
Не штампует Волчанка грусть,
Там сияет славянский храм
В алеманнской оправе лет;
Там, быть может, одна звезда
В ночь на Троицу родилась…
С этим чувством вины невозможно прожить.
Ни себя не простить, ни с мечтой не проститься.
Открываются окна, шумят этажи,
Словно травы какие, чужие страницы
Жизни – а для тебя это где-то вдали:
По-другому стучит метроном у блокнота…
Ты опять, ты опять не увидишь земли
Журавлем. Или просто – смешным звездочетом.
Не понять никому дурака журавля.
Звездочета не высмеять физикой Солнца…
Счастье – двигаться дальше, согласно Золя.
Но, согласно судьбе, это счастье зачтется.
Есть семейное счастье. Есть счастье вовне.
Повседневный гипноз сушит правдой чернила…
Это чувство вины кто-то топит в вине.
Значит, небо укажет дороги-пути,
Даже если страницы украдены бытом…