Виталий Ионович Тараканов, член Стерлитамакской писательской организации, публиковался в газетах «Стерлитамакский рабочий», «Белебеевские известия», «Истоки», в журнале «Бельские просторы». Лауреат межрегионального фестиваля поэзии «Родники вдохновения».
Виталия Тараканова я знаю уже много лет. Это настоящий самородок, всю жизнь проработавший на производстве, не имеющий филологического образования, но очень тонко чувствующий слово. Стихи Виталия Ионовича, как, впрочем, и его проза, обладают особым воздействием на читателя. Яркие, оригинальные метафоры, необычные эпитеты и сам слог – хлёсткий, порой нарочито грубоватый, всегда вызывают в душе ответные эмоции. Сила влияния поэзии Тараканова на аудиторию такова, что в зале не остаётся ни одного равнодушного слушателя, когда он сам читает свои произведения.
Самобытным стихам Тараканова чужды штампы и банальность, он оригинален от начала и до конца. И всегда искренен с читателем – лирическая и гражданская поэзия этого автора носит исповедальный характер…
Как бы ни было нам плохо,
И вливалось к нам в окошки
Мир сейчас намного краше…
Сколько хмельного воздуха
Когда я бродил под звёздами,
Глотал его, сердце радуя,
Когда под горячей радугой
Потом вновь дороги пыльные –
Они уж давно все были мне
Когда я, бродяга, в двери и
Да что там! Давно всё пройдено,
Мне «сапсана» не надо и даром,
Пусть и мчит он быстрее скопы.
Мне б какой паровозишко старый,
Чтоб лязг, чтобы дым из трубы.
Мне б прокуренный шумный вагончик
В современных бездумных купе.
Вздрогнет телом трёхосный каурка
И помчит по железной стерне
Из любимого мной Петербурга
В милый город на милой Стерле.
Вёрсты, реки, озёра – всё мимо,
Мимо сердца и громких колёс
К постаревшей, но славной и милой
Привезёт меня мой паровоз.
Деревья в февральское небо
Ветвей своих жиденький невод
В холодных разливах зари.
Я им бы помог – да сугробы
Теперь уже в лес не попасть –
Далёкий, холодный, как космос,
В раз который запрятав грусть
Под улыбок, ужимок панцирь,
Скоморох, я опять веселюсь
В окруженье фальшивых граций.
Средь поддельных и я фальшив,
И не надо любовь дарить мне.
Что ж, пляши, скоморох, пляши
Бить в ладоши, вовсю ликуя.
Завтра, смыв ненавистный грим,
К неподдельной моей сбегу я.
Пусть не сможет она простить,
Только мне на вечерней зорьке
С милой радостно и взгрустить,
А с чужой и смеяться горько.
Всё у соседа в доме есть,
А у меня из «пить и есть» –
Передо мной в который раз
Волк-одиночка в слов лесу,
В кустах укрыв свою печаль,
Да будь хоть жареный налим,
Будь у меня сыр, колбаса,
Я не притронулся бы к ним –
Одну из наших добрых баб.
Лети ж, Пегас, лети, лети,
Или скачи, мой друг, хотя б.
Быть в жизни кому-то нужным –
Пусть ты в конце тоннеля,
Но всё же – желанный свет.
Ты вспыхнешь вдруг ярко: любят,
И сладко в груди защемит,
Ах, как обрести мне крылья?
Мне б парочку плавников –
В последний отправлюсь путь.
Предложит Господь на выбор
И птицей мне стать, и рыбой,
Лети, мол, плыви, теперь,
А хочешь – беги, как зверь.
Отвечу: «Прости, Всевышний,
Чтоб я возвратиться смог».