Роман Поплавский родился в 1986 году в Тюмени. Выпускник Исторического факультета Тюменского государственного университета. Работает в Тюменском научном центре Сибирского отделения РАН, также занимается переводческой и преподавательской деятельностью. Стихотворения публиковались в журнале «Врата Сибири», интернет-альманахе «45-я параллель», альманахе «Земляки» (Нижний Новгород), в поэтических сборниках и региональной периодической печати. Живёт в Тюмени.
И солнца нет, и небо дрябло
висит на кровлях и столбах,
с железным грохотом дождябрь
до края света, льётся мимо –
управился в один присест,
едва под толщей различимы
Вот я и ты. Двухкомнатный ковчег
устойчив оказался на поверку:
его кренило, заливало сверху,
но черпали мы воду, как и чем
могли, и промокали до поры,
тогда вздохнула ты, и на карнизе
послышалось в ответ – курлы, курлы.
Хотели, как всегда, а вышло – мырк.
И вот сидим: кто в шаге от тюрьмы,
кто – от сумы, но выбираем сами
из этой пары зол, хоть нелегко
и стол дубовый гнётся под платком,
наполненным ржаными сухарями.
А как иначе, если дальше мрак?
Точнее – мрык. На печь Иван – дурак
забрался кое-как, тесня соседей,
и слышит всюду колокольный звон,
но не поймёт, зовут ли на поклон,
войну, поминки или на обедню.
Всё пасмурнее сводки новостей.
Как продвигаться в этой темноте
и как альтернативный путь нащупать?
Не по воде Христом – по льду шагать
и по старинке руки в прорубь – ать!
...И снова режем сквозь пустырь —
Проторенной тропой брести
гораздо дольше, чем посюда.
рукой подать, а жить в достатке –
как до Луны плясать вприсядку,
Не потому ли все вразброд –
кто с бранным словом, кто с молитвой –
идём назад, а жизнь – вперёд,
литературы только лит-ры?
Не потому ли пьём за здра –
вие, на шатком сидя стуле,
что спортом брезговали зря
и что давным-давно физ-ра
пришла (физической) культуре?
Как часто говорил я, что не верю,
и в спорах распалялся без причин,
а бог лежит за приоткрытой дверью
Такое бессловесное начало,
как стать смогу – хотя бы вполнакала –
Но будет слово: первое, второе… –
польётся речь, и ноги побегут –
наступит узнавание простое,
И понимание придёт в довесок –
не удержать, не вынести в горсти, –
что бога нужно сделать человеком
Как в кущу, трепетно на кухню
Молись картофельному клубню
нестройных форм, и одному
ему танцуй от мойки к плитке,
Скользни, ножом вооружённый,
Когда почувствуешь: свершилось! –
сними с огня и воду слей.
Затем над пышущей посудой
склонись и голову покрой –
вдыхай горячий дух, покуда
не возвратится голос твой!
Межконтинентальный бадминтон
Снова спорт на новостном канале.
Комментаторы на взводе. Сетки
вдоль границ натянуты по струнке.
Значит, скоро межконтинентальный
бадминтон! Расчехлены ракетки
на траве и на открытом грунте.
Все спортсмены, будто из казармы,
в безупречной форме: не иначе,
годы интенсивных тренировок.
Кто пойдёт на первую подачу,
что последней может оказаться,
ежели соперник проворонит?
редкий воздух рассекая резко,
сыпя вниз наточенные перья.
Коль успею, буду во поле валяться
и сжимать бутылку, словно древко
знамени, в руке, глазам не веря:
в небе будет что-то не от неба –
рукава рубашки не по росту.
Разведу руками – мерить стану
и услышу, как далёко где-то
звонко гоготнёт, взлетев на воздух,
с географом играет в города –
начав с родного Кеша, без труда,
неугомонно движется к Европе.
Одиннадцатилетний Тамерлан
по картам рыщет, ставит ставку там,
где не уступит дырам решета
число названий – надо знать места! –
оставил города, пошёл по весям.
Но в спину дышит Тамерлан ему:
– Что мне твои деревни? Я саму
Орду попрал. Я всё твоё возьму!
И до Ельца дойду, и до Полесья!
и смелых нет кричать «иду на вы»,
когда конями съедено травы
и стоптано травы до самой Сирии.
Географ бьёт челом, смиряя брань:
– Владей же названным, неназванное – дань
заплатит, только мучить перестань! –
и расписался в собственном бессилии.
– Мама, отчего так страшно
гонят прочь мышей-полёвок,
– Что так яростно стрекочет? –