№2.2022. Маргарита Агеева. Жизнь и подвиг лейтенанта Ермия Маллеева

Маргарита Викторовна Агеева родилась в 1944 г. в г. Черниковске. Окончила исторический факультет БашГУ. Работала в БашГУ, Авиационном техникуме. Является автором идеи выпуска и составителем краеведческих сборников под общим названием «Уфа: страницы истории».

Жизнь и подвиг лейтенанта Ермия Маллеева

В Центральном военно-морском музее есть картина художника А. Сахарова «Бой эскадренного миноносца «Страшный» с шестью японскими миноносцами в ночь на 31 марта 1904 г.». По данным капитана 2-го ранга Н. А. Бадаева картину эту музею подарила сестра героя-лейтенанта Ермия Александровича Маллеева. Подвиг эскадренного миноносца «Страшный», на котором служил и погиб уфимец – лейтенант Маллеев, остается яркой страницей в истории Русско-японской войны 1904–1905 гг.

Ермий родился 8 апреля 1877 г. по старому стилю в городе Кунгуре Пермской губернии. Его родителями были потомственный дворянин, мировой судья I Кунгурского округа, губернский секретарь Александр Александрович Маллеев и его жена Варвара Александровна. Восприемниками (т. е. крёстными) при крещении мальчика в кунгурской Тихвинской церкви были советник коммерции, купец I гильдии, Почетный гражданин г. Кунгура А. С. Губкин и сестра Ермия Елена.

В начале 1880-х семья Маллеевых переехала в Уфу, а в ноябре 1884 г. А. А. Маллеев был избран участковым мировым судьей Уфимского округа. В марте 1893 г. он стал уфимским городским головой. Более подробно о его жизни рассказано в вышедшей в марте 2021 г. моей книге «Уфимский городской голова Александр Маллеев. История в письмах» (см. также публикацию в №№ 5 и 6 «Бельских просторов» за 2015 г.).

Окончив первую ступень Уфимской мужской гимназии, 13-летний Ермий по решению семейного совета был отправлен в Санкт-Петербург для поступления в подготовительный класс Николаевского кадетского корпуса, выпускающего кадровых военных. Отвёз его туда отец, хлопотавший об его устройстве. Поскольку Ермий оказался один в столице, где было множество соблазнов, для контроля за его учебой и поведением в столицу была направлена дочь Елена, так что родительское воспитание Ермия в период его учебы в Морском корпусе шло исключительно через неё. А также посредством писем.

Проучившись в приготовительном классе Николаевского корпуса, Ермий твёрдо решил поступать в старший класс, но уже Морского кадетского корпуса Петербурга. О своём решении он писал родителям: «Конечно, это не моё дело, а ваше, куда хотите, туда и помещайте, но ведь мне интересно знать, где я буду; у меня года ещё не ушли…» И далее: «…вы Лене сказали, что, выдержав экзамен в корпусе, я поеду с ней к вам, но моя нога в Уфе до тех пор не будет, пока я не буду носить имя моряка».

Это был самый обычный баловень семьи, «свой парень» в кругу близких друзей-кадетов, добрый в душе и любящий родителей сын. Оставшись в 13 лет, по сути, без родителей, к тому же, что называется, в суровых условиях военной дисциплины он должен был адаптироваться к новой обстановке: это был коллектив, основанный на силе, и мальчик должен был со временем пройти все этапы взросления в нём, включая курение, игры в карты, утверждение себя в коллективе силой. Родители оценивали взросление Ермия как самый трудный период их жизни. Они не понимали и не принимали его взросления.

Им и в самом деле было от чего тревожиться. Из письма матери за апрель 1891 г.: «Получила от Александра Ивановича [преподавателя. – М. А.] с сегодняшней почтой письмо с квитанцией и с табелем Ермия. Отметки Ермия великолепны, послушай: из Закона Божьего – 1 (единица); русский и славянский язык – пять единиц; диктовка и сочинение – три единицы и три двойки; арифметика – две двойки, задача – две единицы и одна двойка; история – три единицы и три двойки; естественная история – одна единица; англицкий – три единицы, две двойки; французский – три единицы, одна двойка да два нуля зачеркнуто; диктовка из языков – два нуля да одна двойка; поведение – одна единица да две двойки; прилежание и внимание – четыре двойки да самая высшая отметка – четверка, впрочем, и четверок немного, всего-навсего три, а остальные отметки – тройки...»

И ведь это при 12-балльной системе! Что тут скажешь и в чём обвинишь родителей?

Ермий с головой погрузился в суровую атмосферу общества кадетов, не единожды попадал на гауптвахту за дерзости. Не все курсанты однозначно воспринимали военный распорядок в корпусе. Были серьезные бунты против чрезмерных требований преподавателей и ротных командиров, доходившие до высшего руководства. Однажды Ермий побил «стукача», который донес командованию, что курсанты пошли мыться под душем в неустановленное время.

Родители были готовы принять отчисление Ермия из военного корпуса. Из писем матери Елене: «Папа серьёзно думает его пристроить в случае неудачи к мастерству. Ведь ему надо дать хотя бы какой-нибудь кусок хлеба. Пусть молится горячее Богу, внуши ему, что один только Бог поможет ему».

Из письма отца: «Ермию не хочу писать и не буду до тех пор, пока он не начнет учиться хорошо. Напомни ему, что в ремесленниках всегда будет нужда, а потому ему не место офицера – морской или военной службы – может, лучше быть ему столяром или сапожником. Постыди его, что он не держит своё слово как дворянин.

Я решил определить его в ремесленное, если не выдержит в Морской. С того времени на всю жизнь я с ним расстанусь».

Тем не менее радовались и малейшим успехам Ермия. Узнав, например, что он начал играть на фортепьяно, Лена тут же написала родителям.

Из ответного письма матери от 27 января 1891 г.: «Папа даже прослезился, узнав, что Ермий так много играет по слуху. Будет писать Александру Ивановичу, чтобы он переговорил с madame Ивановской об учителе, который даст уроки музыки: грех талант зарывать в землю. Жаль только, что он скверно учится. Получили его отметки за декабрь».

И Ермий стал заниматься музыкой с преподавателем-французом.

Судя по письмам к родителям, сын делает некоторый акцент на то, что, общаясь с ним, некоторые преподаватели, как он пишет, «его полюбили». Видимо, он чувствовал себя лишённым любви родителей, и ему в его четырнадцать лет просто очень хотелось, чтоб его кто-то любил.

Поступить в Морской кадетский корпус было весьма сложно, но Ермий сдал вступительные экзамены и, видимо, неплохо, поскольку был принят на учебу. С самого начала учёбы в кадетском корпусе он готовил себя к морской службе. Вся его жизнь – время становления морского офицера – отражена в его письмах к родителям, да и в письмах родителей к нему и дочери Лене.

Не всегда он находил понимание со стороны отца, который хотел видеть в сыне более обстоятельного молодого человека. Причём как можно скорее, хотя для этого нужно было время. Порой отец взывал к нему, напоминая о дворянском происхождении, о чувстве долга. Много неприятных жизненных моментов пришлось пережить Александру Александровичу и Варваре Александровне, прежде чем Ермий «стал на ноги».

В 1895 г. Е. А. Маллеев был зачислен в младшие гардемарины, в 1897 г. он уже старший унтер-офицер. За период обучения в Морском кадетском корпусе Ермий неоднократно бывал в учебных морских походах на Балтийском море.

Когда он проходил морскую практику на судне «Баян», с группой курсантов беседовал прибывший в кадетский корпус император Николай II, о чем сын сообщил в письме родителям. Государь общался с кадетами и говорил лично с Ермием. Командир доложил императору, что Ермий не новичок в плавании, т. к. в прошлом году был на «Моряке», а нынче попал на «Баян» ввиду переэкзаменовки.

Видимо, Ермий свободно говорил с императором, и в письме Варвара Александровна от 3 сентября 1894 г пишет Лене со слов Ермия о том, как «Государь и Государыня говорили с Ермием и смеялись, и были веселы, так что Ермий нашёл, что Царь и Царица очень добрые и простые люди!!!».

Окончив в 1898 г. Морской кадетский корпус, Ермий был направлен на военную службу на Дальний Восток в Порт-Артур, зачислен в Сибирский флотский экипаж и произведен в мичманы. Из письма Ермия матери 12 августа 1899 года: «…постараюсь, чтобы сын твой был достоин отца на морском поприще». К этому времени Ермий по достоинству оценил старания родителей в деле его воспитания, уже в ноябре 1900 года он подумывает поступить в академию, «если не будет войны с Японией или ещё с кем-нибудь».

Свое первое заграничное плавание Ермий Маллеев совершил в 1900 г. на транспорте «Ермак», а во время событий 1900–1901 гг. в Китае плавал на крейсере I ранга «Владимир Мономах». В 1902 г. был назначен в Тихоокеанскую эскадру, в марте 1903 г. Ермий Маллеев был произведен в чин лейтенанта.

Друг Ермия В. Ф. Берг, который 30 марта за несколько минут до гибели «Страшного» шёл ему на помощь на миноносце «Баян», рассказывал о поездке на службу на Дальний Восток: «В Уфе [в вагон] подсел мой друг и соплаватель по "Севастополю" мичман Маллеев, геройски затем погибший на миноносце. Всегда бодрый, здоровенный, отличный товарищ и чуждый какого бы то ни было пессимизма. С его появлением в столовой сразу повеяло бодрой уверенностью. Мы выпили с ним за успех в Артуре и всей кампании и поддерживали весь путь повышенное настроение. На третий день пути мы начали обгонять воинские поезда с пехотой, артиллерией и кавалерией. По мере дальнейшего продвижения эшелоны эти всё учащались. Экспресс, раньше проходивший до Артура, теперь шел только до Иркутска. В Иркутске нам пришлось пересесть в воинский поезд. Вместо обычных 10 дней экспрессом мы были в пути больше двух недель».

В «Иллюстрированной летописи Русско-Японской войны» (издание редакции «Нового журнала» за 1904 г. С.-Петербург, типография А. С. Суворина) говорится, что Ермий служил на броненосце «Севастополь» и за десять дней до гибели, 21 марта 1904 г. был переведён на миноносец «Страшный». Что это – роковое стечение обстоятельств? К тому же, как пишут историки военного флота, Маллеев был единственным в экипаже миноносца «Страшный», кто уже несколько лет нес службу на Дальнем Востоке. А за несколько дней до гибели было принято решение о переводе его в течение двух месяцев на Балтийский флот. В период перевода на Балтику он планировал заехать к родителям. 8 апреля 1904 г. ему могло бы исполниться 26 лет.

Он был достоин любви и был любим. Но, в силу своей скромности, он считал отношения с женщиной «пошатнувшими нравственные устои».

Из письма отцу: «…ты действительно был прав, я поступил гадко и скрывал от тебя и делал это. Мои нравственные устои пошатнулись и не восстановились, но в этом я не могу винить кого-нибудь, кроме себя, так как я сам могу себя и сдержать, и распустить. И вот я себя еще и не трудился сдерживать. Это-то и жалко. Новое письмо навело меня на рассуждения, и я думаю, что если не сдерживать себя, сохраню энергию, то из моих честолюбивых начинаний и, если можно выразиться поменьше, не выйдет ничего, и я буду, как и все наши мичманы или лейтенанты, ни Богу свеча, ни чёрту кочерга. Твои слова истинны: воспитать характер – это опять быть стойким к соблазнам, не говорю, во всем, но их много, очень много. Но я буду утешать себя тем, что я красавец и я одинок…»

И далее: «Папа, ты был прав, я действительно до компании на "Тунгусе" был с одной женщиной, прости меня. О моих похождениях тебе расскажу через два года лично, так как к тому времени, я надеюсь, достигну нравственной чистоты… О моём отношении в команде, я тебе, папа, напишу потом, а теперь только скажу, что меня, кажется мне, полюбили».

Миноносец «Страшный», на который был переведен Ермий, стал частью русского флота в марте 1904 года. Это был один из большой серии миноносцев с четырёхтрубным силуэтом и 8 котлами, водоизмещением 240 тонн. Артиллерийское вооружение миноносца состояло из одного установленного на носу 75-мм орудия и трёх 47-мм пушек, поставленных по бортам и на корме.

Командиром «Страшного» был назначен другой выпускник Морского кадетского корпуса (МКК) К. К. Юрасовский. Перед выходом Юрасовскому объявили о присвоении звания капитана 2-го ранга, однако сменить лейтенантские погоны на капитанские он уже не успел...

Из послужного списка Константина Константиновича Юрасовского (26.12.1864 – 31.03.1904): из дворян Орловской губернии; воспитанник МКК с 1879 г., гардемарин – с 1884 г.; мичман – с 1885 г. В заграничном плаванье на крейсере «Адмирал Нахимов» и «Память Азова» был в 1890–1892 гг. Лейтенант – с 1892 г. В 1896 г. окончил Минный офицерский класс (МОК) с присвоением звания минного офицера 2-го разряда, с 1901-го – минный офицер 1-го разряда. В 1901–1902 гг. служил на крейсере «Герцог Эдинбургский». Капитан-лейтенант – с 1902 г. По рекомендации С. О. Макарова направлен в Порт-Артур командиром эскадренного миноносца «Страшный», командует им с 19.01.1904. Капитан 2-го ранга (28.03.1904). Убит 31 марта 1904 г. во время боя с японскими миноносцами.

Юрасовский был женат на дочери действительного статского советника – Татьяне Сергеевне Ушаковой. Через жену он состоял в родстве с семьей Уфимского городского головы А. А. Маллеева1. Вот только знал ли о родственных отношениях состоящий в команде Юрасовского Ермий?

Инженером-механиком на миноносце был Павел Дмитриев, а штурманским офицером – мичман Андрей Акинфеев. Е. Маллеев, прибывший на корабль одним из последних, был назначен исполняющим обязанности артиллерийского и минного офицера.

В это время на Дальнем Востоке шла Русско-японская война. В конце марта 1904 года командующий Тихоокеанским флотом вице-адмирал С. О. Макаров получил агентурные сведения, что в районе островов Эллиот будут сосредоточены транспортные суда с японскими войсками для последующей их переброски на Квантунский полуостров. Макаров решил послать в ночь с 30 на 31 марта на перехват десанта группу миноносцев, а для окончательного уничтожения транспортных судов противника вывести наутро в море из Порт-Артура русскую эскадру.

Вечером 30 марта 1904 г. на разведку была выслана группа миноносцев: «Сторожевой», «Смелый», «Страшный», «Расторопный», «Бесшумный», «Боевой», «Выносливый» и «Грозовой». Подойдя к намеченным островам, миноносцы в целях маскировки закрыли кильватерные огни2, в результате шедшие концевыми «Страшный» и «Смелый» отстали и потерялись в темноте. Не обнаружив у островов ни одного японского судна, основная группа пошла дальше к острову Саншантао. На рассвете в разных направлениях моря были замечены дымы многочисленных кораблей. Справедливо полагая, что это корабли главных японских сил, встреча с которыми в светлое время без поддержки больших кораблей была бы безрассудством, миноносцы повернули к Порт-Артуру и благополучно возвратились.

Один из отставших миноносцев – «Смелый» – под командованием лейтенанта М. К. Бахирева после безуспешных попыток найти свой отряд с рассветом также взял курс на базу. А вот «Страшному» не повезло.

В книге первой «Русско-японская война 1904–1905 гг. Действия флота на южном театре от начала войны до перерыва сообщений с Порт-Артуром»3 относительно Юрасовского говорится, что «он почти не был знаком с местностью; кроме того, обладая очень плохим зрением, был совершенно стеснен условиями ночного плавания на миноносце в тумане и дождь, и потому после трехчасовых поисков отряда, чувствуя себя совершенно оставленным, был принужден отказаться от дальнейших попыток и повернуть в Порт-Артур».

Около четырёх часов утра «Страшный» заметил группу из шести миноносцев, направлявшихся к Порт-Артуру. Приняв их за своих, он вступил им в кильватер. Но оказалось, это были японские миноносцы. Поначалу японцы тоже приняли миноносец «Страшный» за свой.

С рассветом, когда туман и дождь несколько ослабли, капитан 2-го ранга Юрасовский приказал поднять позывные: по-видимому, малый ход и другие обстоятельства уже стали казаться подозрительными, и он решил проверить, действительно ли имеет дело со своим отрядом. Едва сигнал был поднят, как все шесть японских миноносцев открыли огонь по миноносцу «Страшный».

Командир «Страшного» приказал увеличить ход и открыть огонь по неприятелю, надеясь все же прорваться в Порт-Артур. Но едва ли не первыми выстрелами японцев командир «Страшного» Юрасовский был убит. Командование миноносцем принял лейтенант Ермий Маллеев. Метким выстрелом японцы уничтожили носовое орудие. Снаряды японцев быстро разрушали миноносец, но он по-прежнему шел на прорыв и продолжал вести огонь. Выпущенная из носового аппарата торпеда подорвала один из японских кораблей. Положение значительно улучшилось, появилась возможность прорваться, но в этот момент в торпедном аппарате «Страшного» от попавшего в нее снаряда детонирует торпеда. Результаты взрыва были ужасны: развороченная палуба, убитая прислуга торпедного аппарата и одного из орудий. Разворотило цилиндры обеих машин и перебило главную паровую магистраль. Погиб инженер-механик Павел Дмитриев. Миноносец потерял ход, но продолжал отстреливаться. Те из машинистов и кочегаров, кто остался жив, вышли наверх и приняли участие в бою. Мичман Андрей Акинфиев укладывал в мешок секретные карты и сигнальные книги, чтобы выбросить их за борт, но был убит осколком снаряда, работу закончил рядовой Баракович.

«Ободряемая храбрым лейтенантом Маллеевым команда, несмотря на то, что неприятель засыпал своими снарядами всю палубу, превратив ее в груду избитого железа и человеческих тел, продолжала отстреливаться от насевшего вплотную и окружившего миноносец неприятеля. Вскоре все пушки, кроме митральезы4, снятой самим лейтенантом Маллеевым с одного из японских брандеров5, были подбиты и принуждены были замолчать. Миноносец был весь избит. Шлюпки превращены в щепы, руль подбит, много пробоин. Снаряды один за другим попали в корму миноносца и сделали несколько подводных пробоин, усилив тем самым разрушения, причиненные взрывом кормового аппарата. Миноносец стал медленно садиться кормой.

Заметив погружение миноносца, неприятель приблизился к нему, чтобы взять на буксир, однако попытка эта была отбита лейтенантом Маллеевым, который со словами «Умрём, но не сдадимся» бросился на нос к митральезе и собственноручно открыл огонь по неприятелю. Видя невозможность овладеть искалеченным миноносцем и заметив со стороны Артура приближавшийся на выручку «Баян», неприятель, зайдя с носу, решил покончить со «Страшным» и усилил огонь. Одним из снарядов был тяжело ранен лейтенант Маллеев, который, несмотря на рану, продолжал отстреливаться, пока, обессиленный от потери крови, не упал. Миноносец быстро погружался. Видя, что миноносец идет ко дну, лейтенант Маллеев отдал приказ оставшимся в живых спасаться.

Бой продолжался 4 часа 50 минут. Разбитый окончательно «Страшный» в 6 час 15 мин пошел ко дну. На поверхности остались несколько человек, державшихся на воде с помощью обломков дерева и коек. «Почти все они были сильно изранены, между ними был и лейтенант Маллеев, который, однако, окончательно обессилев от потери крови, пошел ко дну».

Подоспевший на помощь крейсер «Баян» отогнал японцев и поднял из воды уцелевших моряков. Их было только четверо: минёр Василий Черепанов, машинист Василий Дубровин, кочегар Оскар Теннисен и писарь 2-й статьи Александр Мезенев.

Во время спасения команды японцы вновь приблизились с намерением окружить «Баян»; падения снарядов стали все ближе и ближе. По свидетельству очевидцев, в воде находилось еще два или три человека, но они были далеко отнесены, и спасти их под огнем шести крейсеров не представлялось возможным. Отстреливаясь, «Баян» отошел к Порт-Артуру, на внешний рейд которого вице-адмирал Макаров выводил броненосцы и крейсера своей эскадры.

Командир, три офицера и 53 нижних чина погибли.

Весть о миноносце «Страшном» и геройски погибшем на нем сына городского головы стала достоянием уфимской прессы. В декабре 1904 года на своём заседании Уфимская городская дума приняла решение переименовать в его честь улицу Садовую, где находился дом героя, чтобы «подрастающее население, проходя по улице Лейтенанта Маллеева, затвердило у себя в памяти о доблести и самоотверженности этого гражданина нашего города». Также было решено «присвоить имя погибшего героя находящемуся на означенной улице саду, назвав его Садом имени лейтенанта Маллеева».

Однако губернское начальство это постановление отменило. Ни улица, ни сад так и не были переименованы…

Известие о геройской гибели миноносца «Страшного» осталось практически не заметно в России, поскольку спустя всего два часа после этого произошла еще одна потрясшая российскую общественность трагедия флагманского броненосца «Петропавловск» с легендарным командующим адмиралом С. О. Макаровым. Случилось это так.

Узнав о гибели «Страшного» и о месте локации неприятельских судов, адмирал Макаров приказал снарядить несколько кораблей и дать бой находившимся на рейде японским миноносцам. Не дожидаясь выхода всей эскадры, адмирал Макаров на броненосце «Петропавловск» в сопровождении броненосца «Полтава», крейсеров «Баян», «Аскольд» и «Новик» пошел навстречу врагу. В 8 часов 15 минут крейсера противника открыли огонь по русским кораблям. Макаров ответил и заставил японцев отойти.

В 8 часов 40 минут на горизонте появились главные силы противника – шесть броненосцев и два новейших броненосных крейсера «Ниссин» и «Касуга». Русский отряд в это время отошел от базы на 16 миль и оказался в очень невыгодном положении. Макаров повернул к Порт-Артуру.

На внешнем рейде к командующему присоединились броненосцы «Победа» и «Пересвет». После перестроения Макаров на «Петропавловске» вновь повернул навстречу японским кораблям с намерениями под прикрытием береговых батарей дать им бой, но в 9 часов 43 минуты в двух милях от полуострова Тигровый Хвост «Петропавловск» наскочил на минную банку. Раздался взрыв, затем другой, более сильный – это сдетонировал боезапас главного калибра носовой башни и носовой минный погреб. Броненосец, окутанный дымом и паром, накренился на правый борт и, объятый пламенем, носом ушел под воду.

Все это произошло в течение двух минут. Спасти удалось только 80 человек, в том числе командира корабля капитана I ранга В. М. Яковлева, великого князя Кирилла Владимировича и пять офицеров. Среди погибших на «Петропавловске» 650 человек были вице-адмирал С. О. Макаров, начальник штаба контр-адмирал М. П. Молас, флаг-офицер эскадры капитан 2-го ранга М. П. Васильев, флагманский артиллерийский офицер капитан 2-го ранга А. К. Мякишев, флагманский минный офицер капитан 2-го ранга К. Ф. Шульц, только что прибывший в Порт-Артур и назначенный командиром «Пересвета» капитан 2-го ранга Н. А. Кроун, флагманский штурман А. А. Коробицын, начальник военного отдела штаба полковник А. П. Агапеев и друг С. О. Макарова – знаменитый художник-баталист В. В. Верещагин, прибывший в Порт-Артур по приглашению адмирала Макарова6.

Из воспоминаний В. Ф. Берга: «Я был старшим штурманом "Баяна" и записывал моменты различных боевых событий или диктовал их моему помощнику. По моим записям, с момента первого взрыва на Петропавловске до его исчезновения под водой прошла 1 минута 43 секунды».

«Петропавловск» раскололся надвое. С «Пересвета» и «Победы» были спущены шлюпки, которые должны были подобрать оставшихся в живых членов экипажа. Из семи сотен моряков, морских и штабных офицеров, находившихся на флагманском корабле в момент крушения, спаслись всего 60 человек. Броненосец «Петропавловск» и по сей день лежит на 36-метровой глубине на дне Желтого моря…

Гибель «Петропавловска» ознаменовала перелом в обороне Порт-Артура. Смерть командующего флотом нанесла огромный урон русской армии, в Порт-Артуре не нашлось равного ему стратега. Кроме того, события 31 марта 1904 г. ознаменовали начало блокады крепости с моря, которая грозила быстрым истощением боеприпасов и продовольствия в Порт-Артуре.

В память о геройской гибели миноносца «Страшный» и в честь доблестно погибших при исполнении долга командиров и офицеров позже их именами были названы четыре новых миноносца: «Страшный», «Капитан Юрасовский», «Лейтенант Маллеев», и «Инженер-механик Дмитриев». Вновь построенный миноносец «Страшный» 30 июня 1918 года был захвачен японскими интервентами. В октябре 1920 года при эвакуации частей Добровольческой армии полностью выведен из строя и затоплен.

Миноносец «Лейтенант Малеев» – русский и советский эскадренный миноносец типа «Твёрдый» (Сибирская флотилия). Заложен на Охтинской судоверфи фирмы «Крейтон и Ко» в 1905 году, перевезен во Владивосток в разобранном состоянии и спущен там на воду в 1907 г. 12 декабря 1917 года вошел в состав Красной Сибирской флотилии.

Сыновья К. К. Юрасовского Денис и Константин погибли вскоре после революции: первый – в Севастополе в ночь с 22 на 23 февраля 1918 года, во время массового матросского самосуда, когда было убито около 250 офицеров, а второй – в 1920 году в Мурманске, служа командиром на миноносце имени своего отца. 21 февраля в Мурманске началось восстание рабочих, и командиру миноносца «Юрасовский» было приказано обстрелять город из орудий. Узнав об этом, рабочие стоявшего рядом с «Юрасовским» ремонтного судна «Ксения» застрелили командира миноносца, хотя корабль не выпустил ни одного снаряда. Третий сын Юрасовского Дионисий закончил Морской корпус, стал георгиевским кавалером, воевал в Белых войсках Северного фронта, скончался в 1962 году в Брюсселе. Судьба дочерей не известна7.

***

Судя по фотографиям, в годы учебы в Морском кадетском корпусе у Ермия был друг Георгий Карлович Старк (20.10.1878 – 02.03.1950). Старк считался одним из лучших кадетов по знаниям математики и точных морских наук. В 1898 г. он успешно окончил МКК, был произведен в первый офицерский чин и зачислен в 15-й флотский экипаж, расположенный в Кронштадте. В 1904 г. получил назначение минным офицером на новый крейсер 1-го ранга «Аврора», где и прослужил десятилетие. На «Авроре» старший минный офицер Георгий Старк совершил поход вокруг Африки и участвовал в Цусимском сражении Тихоокеанской эскадры с японцами в мае 1905 г. Тогда он получил ранение осколками разорвавшегося в боевой рубке снаряда.

В декабре 1912 г. Старк был произведен в капитаны 2-го ранга и назначен командиром эсминца «Сильный».

Волею судеб в 1914–1916 гг. мировая война застала Георгия Старка командиром эскадренного миноносца «Страшный», входившего в состав 1-й минной дивизии Балтийского флота. Он участвовал во многих боевых операциях и в 1916 г. был произведен в капитаны 1-го ранга, а в 1917-м назначен начальником Минной дивизии. В этой должности он участвовал в Моонзундском сражении, в ходе которого был ранен. 28 июля 1917 г. Георгий Карлович Старк «за мужество и храбрость в боях» с неприятелем был произведен в контр-адмиралы.

Октябрьскую революцию Старк не принял. Он оставил семью в Петрограде и приехал в Казань, вступив добровольцем в Белую армию. Адмирал Колчак узнал бывшего сослуживца – они служили вместе на Балтике – и назначил его командующим Волжско-Камским флотом. Бои Белой армии с Красной армией шли с переменным успехом. Так, однажды красные, оставив город, бросили колоссальные запасы, включая аэропланы и царский золотой запас. Белой флотилии пришлось перевозить этот бесценный груз.

К зиме белогвардейцы захватили Пермь. Несколько кораблей Красного флота достались им. Правда, Старк уже не участвовал в этом, ибо Колчак дал ему новую должность…

После падения колчаковского режима остатки бригады приняли участие в известном «Ледяном походе» генерала Каппеля. Подразделение адмирала Старка достойно прошло маршрут, хотя к концу февраля 1920-го осталось всего лишь около трех сотен человек. После этого часть была расформирована. Старк заразился сыпным тифом, в бессознательном состоянии его привезли в Приморье, а потом и в Харбин.

До 1921-го Старк работал десятником на стройке. Тем временем Белая армия все больше и больше откатывалась к тихоокеанскому побережью. Весной 21-го во Владивостоке сформировалось очередное правительство, которое было намерено возродить Сибирскую военную флотилию. Старку предложили его возглавить. Прибыв в столицу Приморья, адмирал сразу взялся за дело. Он решил восстановить флотские погоны старого образца и взялся ремонтировать затопленные и старые судна. Также ему удалось укомплектовать команды кораблей, изгоняя некомпетентных людей. Но Красная армия стремительно продвигалась к городу. В сентябре 1922 г. адмирал Старк был назначен на пост начальника тылового района. Ему удалось восстановить и привести в порядок значительное число кораблей, подготовить их к эвакуации остатков белых сил и беженцев.

23 октября 1922 года Старк увёл из Владивостока остатки Сибирской флотилии. В ночь на 26 октября 1922 года двадцать пять кораблей русского флота сосредоточились в Посьете. Готовились к отплытию и немногочисленные суда русской флотилии на Камчатке. На пути из Охотского моря и нескольких других пунктов Тихоокеанского побережья собралось еще около десятка боевых кораблей. Все они были заполнены находившимися на них войсками и гражданскими беженцами и держали курс в японский порт Гензан, находившийся в 360 милях от Посьета.

По самым скромным подсчетам, на борту эскадры находилось от восьми до десяти тысяч беженцев, плывших, по существу, в неизвестность. Всего ушло порядка 30 кораблей. Большая часть гражданских лиц высадилась в Шанхае. В январе 1923 года флотилия, изнуренная всевозможными неудачами и лишениями, до крайности потрепанная штормами, прибыла на Филиппины. По прибытии в Манилу проявились трудности, связанные с подконтрольностью островов американцам. Старк вынужден был продать остатки флотилии и пароходы Добровольного флота, часть за негодностью была брошена. Все деньги, вырученные от продажи, и тот небольшой запас золота, который вывезли при эвакуации, адмирал разделил поровну среди нижних чинов и офицеров бывшей Сибирской военной флотилии.

Георгий Старк смог перебраться в Париж, где воссоединился со своими детьми, поскольку его жена Елизавета Владимировна Развозова, вдова лейтенанта Мессера и сестра контр-адмирала А. В. Развозова, арестованная большевиками, умерла в 1924 г. в тюрьме в Петрограде.

Сын Старка Борис был священником. В 50-е годы он возвратился в СССР, служил в русских православных церквах. Дочь Татьяна жила во Франции. Сам Старк многие годы работал шофёром такси, в политической деятельности участия не принимал. Во время оккупации Парижа немцами (1940–1944 гг.) с германскими властями сотрудничать отказался. Умер под Парижем, похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. После себя оставил воспоминания «Моя жизнь», которые были опубликованы и в России.

Сноски

¹ Кильватер – строй, при котором корабли идут строго друг за другом. Кильватерные огни служат для правильного держания ночью в кильватер впереди идущему кораблю.

² Из архива родословной В. А. Богданова.

³ Работа исторической комиссии по описанию действий флота в войне 1904–1905 гг. при Морском Генеральном штабе. С. 532–538.

⁴ Митральеза – пушка особого устройства, с несколькими стволами для безостановочной стрельбы картечью.

⁵ Брандер – в данном случае судно, нагруженное легковоспламеняющимися, либо взрывчатыми веществами, используемое для поджога или подрыва вражеского корабля с целью его уничтожения.

⁶ На «Петропавловске» погиб и уфимец, друг детства художника Нестерова А.Н. Волкович. 3 апреля 1904 г. М.В. Нестеров пишет: «Велико наше русское горе! Я же лично потерял вместе с "Петропавловском" друга своей молодости: погиб на нём доктор Волкович, с которым прожито много хороших дней. С ним когда-то мы едва не потонули в реке Белой... и много воспоминаний связано с этим милым человеком… Погиб и славный художник наш В.В. Верещагин, которого щадили и пули, и стрелы туркмен, чтобы умереть столь случайно, так нелепо...». Андрей Николаевич Волкович родился в Минске 17 октября 1870 г. С серебряной медалью окончил Уфимскую гимназию, в 1894-м с отличием окончил императорскую Военно-медицинскую академию. Был назначен младшим врачом 9-го пехотного Старо-Ингерманландского полка, 30 января 1895 г. переведён в Морское ведомство младшим врачом. Весной 1902 г. назначен старшим врачом на броненосец «Пересвет», бывший в то время в составе судов эскадры Тихого океана. По распоряжению командующего эскадрой переведен на «Петропавловск», на котором и погиб 31 марта 1904 г.

⁷ Из архива родословной В. А. Богданова.

Подрисуночные

1. Дом Маллеевых (одноэтажный белый) на улице Садовой в Уфе
2. Выпускники Морского кадетского корпуса 1898 г. Е. Маллеев - №35, Г. Старк ­ №13.

2.1. Ермий Маллев, фрагмент группового фото 1898 г.

3. Из журнала «Нива» №16 за 1904 г.
4. Из журнала «Нива» №20 за 1904 г.
5. Адмирал С.О. Макаров
6. Контр-адмирал Г.К. Старк