№10.2021. Алла Докучаева. Татьяна Макрушина в перекличке времён

Алла Анатольевна Докучаева родилась 7 января 1935 года в г. Горьком. Автор книг «И лишь однажды осветило…», «Убийство в реликтовой роще», «Тайны старого дома», «Про Женю и Андрюшу» и др. Заслуженный работник культуры РБ, лауреат премии им. Ш. Худайбердина. Член Союза писателей России и Союза писателей РБ.

Алла Докучаева

Татьяна Макрушина в перекличке времен

Почему открыток не 38?

Когда 15 сентября в Государственном академическом русском драмтеатре поздравляли с круглой датой народную артистку РБ Татьяну Макрушину, получилось почти символично, что в этот вечер она играла в спектакле «37 открыток». Цифра в названии чуточку не дотянула до актерского стажа в этом ее единственном театральном доме, куда после окончания Уфимского института искусств она поступила в 1983 году.

89 – число ролей за этот период кого-то впечатлит, кто-то посчитает, что две-три в год не так уж много. Но если каждую прожить и сердцем, и разумом, анализируя, сомневаясь, мучительно отвергая нюансы один за другим и придумывая новые, беспокоясь, воспримут ли зрители, поймут ли коллеги, не подведет ли режиссера, который в нее поверил…

В 1998 году был опубликован мой очерк о Татьяне Макрушиной «Легко ли быть королевой», некий обзор ее пятнадцатилетнего пребывания на сцене. Подумалось, что имеет смысл заглянуть в те страницы, чтобы не описывать заново отдельные эпизоды из ее творческой молодости. Так что кое-какие цитаты оттуда возьму, иные, закавычив, но дополняя сегодняшним своим знанием ее биографии.

«Успех сопутствовал в Москве нашей Русской драме, когда по приглашению театра Наций труппа показала «Вашу сестру и пленницу» Людмилы Разумовской в постановке главного режиссера Михаила Рабиновича. В роли королевы Елизаветы блистала молодая актриса Татьяна Макрушина. На торжественном обеде в Союзе театральных деятелей в честь уфимских гостей тогдашний директор театра Вячеслав Стрижевский, представляя Татьяну, произнес такую фразу: «Провинциальная девочка из небольшого города Ишимбая за несколько лет выросла в ведущую актрису».

Слово «провинциальная» как-то не особенно вязалось с внешним обликом Татьяны, с умением достойно держаться в любом обществе, но про начало актерского пути в Ишимбае, где она родилась, выросла и с младых ногтей почувствовала свое призвание, сказано справедливо. К этому безусловно следует добавление о людях, которые ее постоянное желание «представлять» и выступать поддерживали и развивали, начиная с детского сада, где она перепела весь репертуар Людмилы Зыкиной. Потом был местный Дворец культуры, и Таню узнавали на улице, особенно после того, как к ее концертным номерам прибавилась песенка про Золушку. Может быть, столь же звездной, как Людмила Сенчина, она себе тогда и казалась в нарядном золотистом платьице, которое мама попросила сшить соседку-портниху. Родители всегда поддерживали увлечения детей. И не только потому, что очень любили и ее, и старшего сына Александра, а в силу своих собственных вечерних занятий: Владимир Александрович, токарь высшего разряда на машиностроительном заводе, играл в оркестре, а Капитолина Константиновна пела в хоре, куда с ней иногда ходила и Таня «на подмогу», если просили подпеть вместо отсутствующих. И еще она получала настоящий сценический опыт в Народном театре, где сыграла Шурочку в «Фантазиях Фарятьева», учителя танцев в прелестной сказке «Хрустальное сердце». Руководивший театром Василий Цыкунов считал, что ей непременно надо актерскому мастерству серьезно учиться. И она поехала в Москву, даже была зачислена в студенты вольнослушателем, но, увидев в общежитии амбициозных «городских» барышень и услышав в междугороднем телефонном пункте родной папин голос, сообщивший, что в профтехучилище освободилось место библиотекаря, с удивительным облегчением бросилась за билетом домой. Так что год после школы провела среди книжных полок, много читая и готовясь к поступлению «на артистку» уже в Уфе. Она успела влюбиться в свой будущий институт, когда посмотрела спектакль тамошних дипломников «Гамлет».

Перед представительной комиссией читала «Сказки об Италии» Максима Горького, волнение от судьбоносности момента зашкаливало, но его удалось преодолеть, как это будет впоследствии всегда, уже на профессиональной сцене, почти в каждом выходе к зрителям, особенно на премьерах.

Вузовской атмосфере, которую создавали руководитель курса Габдулла Гилязев, пригласивший себе в помощники молодых талантливых педагогов Павла Мельниченко, Александра Карякина, Анатолия Лощенкова, мастер танца и пластики легендарная Тамара Худайбердина и другие преподаватели, Татьяна благодарна по сей день, считая высоко профессиональным уровень своей alma-mater конца 70-х– начала 80-х гг. при ректоре композиторе Загире Исмагилове. Это ее мнение близко к истине, включая и всестороннюю подготовку пополнения для театров республики. Достаточно сказать, что в Русском драмтеатре Татьяна Макрушина и ее однокурсники Владимир Латыпов-Догадов, Ирина Агашкова, Александр Федеряев выросли в мастеров сцены и входят в костяк творческих старожилов, у которых есть чему поучиться молодым актерам.

Однако вернемся к началу их пути, когда им стали поручать более сложные роли. Такой своеобразный дебют у Татьяны состоялся в спектакле по пьесе Владимира Арро «Пять романсов в старом доме», поставленном Михаилом Рабиновичем. Для него это тоже был первый опыт в коллективе, с которым знакомился, став главным режиссером. Спектакль лиричный, музыкальный, с корифеями театра Галиной Мидзяевой и Юрием Кармановым, был тепло принят публикой. Совсем молоденькая Татьяна играла уставшую от одиночества 35-летнюю женщину, взволнованно пела романсы и чувствовала себя счастливой, значительно позже посчитав, что до свободного владения ролью было тогда далековато. Однако именно отсюда идет отсчет ее достижений и разочарований, творческих удач и долгих простоев, сомнений, печалей и нерастраченных надежд.

Вместе с режиссером

Когда не стало художественного руководителя театра Михаила Рабиновича и труппа осиротела без его тонкого вкуса, деликатности и взрывного характера, Татьяна не могла сдержать потока слез. «Это же действительно мой режиссер, который сформировал меня как актрису», – она никогда не забывает добрые зарубки, что обогащают душу, какие бы на протяжении долгих совместных лет ни выстраивались разные отношения с руководством или коллегами. Сколько горестных переживаний выпало ей, когда после вознесения на Олимп успеха Рабинович вслух высказывал ею недовольство: «Таня, не играй чувство! Нельзя начинать с высокой ноты, сдерживай эмоции, копи их на развитие». Только гораздо позже, когда стала преподавать в Институте искусств, поняла, насколько он был прав. Громко орать, рвать на себе рубашку и рыдать – это совсем не значит потрясти зрителя. Наверное, поэтому одна из ее учениц Соня Венедиктова, ныне тоже артистка Русского драмтеатра высказывает ей признательность за науку, особенно за сложнейшую роль Вассы Железновой, к которой пыталась прикоснуться в студенческом спектакле. А сама Татьяна пробовала в своих более поздних работах этот постулат Рабиновича выполнять.

Ей, например, очень интересным показался персонаж в спектакле «Русское варенье» – писатель, переводчик Наталья Ивановна, да и вся пьеса Людмилы Улицкой воспринималась как отзвук чеховского «Вишневого сада». Роль возрастная, но это только прибавляло творческого азарта. Хотелось уловить походку, сделать акценты в речи, даже платье с брошкой взяла из костюмов незабываемой Риммы Байковой. В качестве отступления можно напомнить, что и другие героини Макрушиной бывали намного старше ее по возрасту, в той же «Сестре и пленнице», в «Чайке» Чехова, «Приходи и уводи», не говоря уж о «Пяти романсах». Но она не сетовала – молодых красавиц в ее актерском арсенале тоже было немало – и в «Касатке», и в «Эшелоне», и в «Банкроте». В «Русском варенье» поддерживала редкая слаженность всех участников, тот микроклимат, который делает спектакль цельным. Постановщик его Михаил Рабинович подчеркнул это, предложив актерам местами говорить хором, но так, что и каждого там слышно. Тех своих партнеров Татьяна называет с повторением слова «спасибо» – Николая Рихтера, Анатолия Хаустова, Тимура Гарипова, Григория Николаева, Ирину Чурикову, Татьяну Григорьеву, художника Вячеслава Виданова. Не только себе, но и всем им обязана, что ее тогда наградили призом журналистского признания «Мэтр». Спектакль в самом деле не только обращал внимание на проблемные нестыковки сегодняшнего бытия, но волновал и трогал. Вальс Чайковского, звучавший вначале, выстукивался в «чеховском финале» одним пальцем…

К любой получаемой роли, главная она или совсем маленькая, Макрушина относится ответственно, разбирая ее по косточкам, чтобы сыграть точнее и ярче. Еще в давнем своем очерке я приводила отзыв о ней Рабиновича: «Татьяна… всегда со своим мнением, за что я ее очень люблю. Как и Галину Мидзяеву, как и Ольгу Лопухову. Все три – настоящие актрисы, с которыми мне интересно работать, потому что они свои роли творят вместе с режиссером. Придумывают героиням биографии, предлагают костюмы. Сейчас Татьяна играет одну из главных ролей в спектакле по пьесе Птушкиной «Приходи и уводи». Так ее Вера постоянно меняется, прибавляя к своему характеру новые штрихи. А как-то Татьяна мне заявила, что ей неудобно играть – кухня далеко, а она там проводит большую часть сценического времени. И я переделываю декорации, потому что она права: ее Вера тянет на себе всю семью – детей, больную свекровь, слабохарактерного мужа, и кухня, как основное место ее пребывания в доме, должна быть ближе к центру действия и к зрителю».

В течение шестнадцати лет, пока шла «Ваша сестра и пленница…», она понемножечку изменяла свою королеву Елизавету, наполняя образ и более зрелым мастерством, и собственным углубляющимся взглядом на историю в широком смысле и на ту, что рассказывается со сцены. Была вознаграждена престижными премиями на республиканской «Театральной весне–97» и от Союза театральных деятелей имени Бедэр Юсуповой, а также восторженными отзывами московских знаменитостей: Людмилы Касаткиной, Аллы Коженковой, популярных критиков Виктора Калиша, Валерия Подгородинского. И одновременно тосковала и страдала, когда долго не поручали новых ролей.

Вписавшись в образ

Профессия актерская, как известно, невероятно зависима от целого ряда обстоятельств и взаимоотношений. Временное везение может смениться такой длительной невостребованностью, что невольно появляется желание уйти со сцены. Татьяна тоже подобных мыслей не избежала, но всегда побеждала преданность своему единственному на всю жизнь театру, уважение к коллективу, в котором выросла, и к публике, дарящей ей аплодисменты, цветы и любовь. А тут опять догоняла работа, и открывалось второе дыхание…

Не так легко приспосабливаться к приглашенному режиссеру, подчиняться его задумкам, когда возникает собственная трактовка роли. Валерий Ахадов ставил «Чайку» Чехова в Магнитогорске и к уфимским артистам привез почти тот же вариант, предложив Татьяне роль Аркадиной. Но в этом вхождении в готовый рисунок тоже была определенная польза, чтобы играть не себя в предлагаемых обстоятельствах, а создать образ, в него вписавшись. Однажды в III акте она все-таки «ввернула» свое толкование поведения героини и услышала возглас Ахадова: «Браво, Аркадина!»

Было любопытно слушать его характеристики действующих лиц «Чайки»: «Они же все больны – кто любовью, кто одиночеством, кто странностью». И попросил пригласить для психологического анализа специалиста-медика. Татьяна позвала на репетицию знакомого врача Рашида Тукаева, они составляли паспорт роли. Рабинович придумал еще один эксперимент: актеры из Магнитогорска играют здесь, а наши артисты – там, но на обеих сценах Аркадина одна – Макрушина, и после привычных своих партнеров оказалось совсем не так просто сыграться с незнакомыми… Тем не менее всякий опыт она заносит в свою копилку по оттачиванию профессионального мастерства и всегда благословляет режиссера, если он помог вытащить из глубин ее подсознания нечто неведомое самой.

Так в молодые годы случилось в  работе с московским режиссером Александром Поламишевым в его постановке «Ах, Невский!», после чего более уверенно в «Самоубийце» у Михаила Рабиновича сыграла характерную роль – Клеопатру Максимовну. Дальше опять цитирую: «Когда в спектакле «Завтра была война» Макрушиной предложили сыграть Искру Полякову, она сначала пребывала в нерешительности, ее ли это роль. Однако в памяти возникли семейные легенды о прабабке Степаниде Дьяконовой, принадлежавшей к крепкой крестьянской семье, «кулацкой», как принято было тогда говорить, и выгнавшей из дома сына – Таниного деда – за то, что пошел в комсомольцы. Да и сама Татьяна росла пионеркой, комсомолкой в те годы, когда у молодых вера в «торжество коммунизма» еще не покрылась ржавчиной скепсиса от столкновения с реальной действительностью. Так что Искра у нее получилась убежденная, правдивая, принципиальная, какой она и представала в повести Бориса Васильева».

Позже были у Макрушиной встречи с прибалтийским режиссером Линасом Зайкаускасом, с московским – Ольгой Лысак, и какие-то черточки их творческого почерка и их видения ее персонажей запомнились, даже пригодились в дальнейшем. Нателла Абашвили в «Кавказском меловом круге», Нэнси в «Переборе», Эмма в «Женщине без тела», миссис Уэбб в спектакле «Наш городок», тетушка Эстер в премьере «37 открыток» - какие они разные, ее героини, но каждой из них актриса одинаково щедро отдавала и талант, и частицу своего сердца.

Голод премьер

«Мне несколько раз случалось вместе с Татьяниным семейством оказываться в одном купе во время поездок театра в Москву, Минск, Вильнюс (одно время ее муж Рустем работал в театре художником по свету, а маленький Динис привык ездить с мамой на гастроли). Помню, как я была удивлена, что Таня ничего не ест в дороге. Рустем объяснил, раз завтра важный спектакль, она просто не может есть – так сильно нервничает перед всеми премьерами. Если надо по роли похудеть, так она не только день, а целых десять готова голодать. Терпение и воля».

Она старается быть терпеливой, без этого нельзя. Болеет ли, случается что-то негативное у близких, Татьяна ни разу не пропустила ни одного спектакля. Была на сцене и после похорон отца, когда сосредоточиться на роли стоило немыслимых душевных усилий. Один эпизод из ее первых лет в театре опять списываю из очерка: «… Во время гастролей в Казани у Макрушиной случились серьезные проблемы с голосом – парализовало одну связку и появились узлы на второй. Театр уехал, а ей пришлось остаться в больнице на операцию. Она мужественно перенесла трагедию, когда не могла произнести ни звука. Выходила из этого состояния постепенно, ей предложили в училище искусств вести курс по постановке голоса. Потом снова на сцену».

И уж воистину адским терпением нужно запастись, когда долго вообще ничего не репетируешь и остается только ждать и ждать… Возможно, и тут срабатывают те самые реплики Рабиновича о накапливании сдерживаемых эмоций для развития? Во всяком случае Татьяна начинает вспоминать стихи и прозу, которые и в юности, и в последующие годы читала со сцены – те же «Сказки об Италии» или поэму Маргариты Алигер «Зоя», а то так учит что-то новое, чтобы либо выступить в очередной понедельник, как заведено в их театре, в соседнем кафе на «Встрече с актерами», либо откликнуться на приглашение в литературный клуб или в школу. И тогда звучат в ее исполнении поэма «Дождь» Беллы Ахмадуллиной или «Бессонница» Марины Цветаевой. А еще охотнее она выступает вместе со своими студентами из Института искусств с теми постановками, что готовились как учебные, – со смешной «Мухой-Цокотухой» или остроумной «Сказкой о Федоте-стрельце» Леонида Филатова.

Татьяна не особенно любит перебирать в памяти те «белые пятна» жизни, когда месяцами если и была занята в театре, то на два-три часа в одной-единственной постановке. Тогда отдушиной становилась детская школа «Харизма», где тоже находила определенный интерес. Потому что одно дело заниматься со студентами, достаточно способными, подвижными, прошедшими отбор, и совсем другое пытаться из ребенка вытащить для разыгрываемой сказки понимание и эмоцию.

Хорошо, когда грустные времена наконец проходят. Сейчас талантливая и опытная актриса Татьяна Макрушина более востребована и надеется на новые роли. А может быть, даже на ту самую важную в своем творчестве, которая наконец засветит в поставленном специально на нее спектакле?..