№12.2023. Максим Дронов. Ночной экспресс

Звонкий стук пивных кружек, сопровождаемый троекратным «Ура!», наполнил банкетный зал.

– Лаврентий Иваныч, а может, тост? – гаркнул с другого конца стола мужик в сером костюме с бордово-красным галстуком.

– Виктор Геннадьевич, вы же знаете, я не такой знаток красивых тостов… – скромно ответил Лаврентий Иваныч. – Но все же… Знаю я один тост. Напутственный! Кому, как не нам, как говорится…

Седовласый, невысокого роста мужчина в черном пиджаке пригладил редкие волосы и, переведя дыхание, продолжил.

– Давайте выпьем за то, чтобы поезда и электрички ходили еще не одну сотню лет, а наша КЖД бурно развивалась!

Отдавший более двадцати лет жизни железной дороге, Лаврентий Иваныч был готов проработать еще столько же, но годы стали давать о себе знать. Да и дети просили заняться внуками…

Уже под вечер в зале остался только узкий круг друзей. Начальство уехало, «крупные шишки» из параллельных отделов тоже. Лаврентий сидел с грустным видом, подпирая одной рукой голову, пальцем другой медленно водя по стакану.

Друзья, сидевшие рядом, уже давно были «в дрова», но даже в таком состоянии они заметили тоскующего товарища.

– Лавр, ты чего? Праздник же!

– Если бы. Тут такая история… Никто не поверит.

Друзья подсели ближе и уставились на старика, чем немного смутили его.

– Это, друзья, не байка. Все было взаправду! А может… и алкоголь виноват. Да не в этом суть! Значит так, дело было два года назад…

*  *  *

Был обычный зимний вечер. Я сидел в будке на одной ж.-д. платформе. Тогда меня попросили Борьку подменить, помните его?

Он тогда слег с температурой. Был конец года, праздники. Отказаться я не смог…

И вот, я должен был встретить Новый год не с семьей, а в глухомани, где за десятки километров ни души.

Мне разрешили взять с собой немного горячительного. Оливье мне сноха сделала в дорогу. Вкусный, зараза! Съел я его махом, и на закуску остался только хлеб. Ну да ничего.

Встретил я Новый год, значит, допил литруху и вышел подышать.

Слышу…

Гудок. Глухой, протяжный, словно вой.

Забежал я в дом, смотрю на расписание: никого нет сегодня. Ну, дела, думаю. А гул только усиливается. И звук, будто паровоз едет.

Встал у путей, машу и жду.

Уже вблизи я смог разглядеть, что это за паровоз. Это был Т164. Раритет! Такие в двадцатые годы прошлого века ездить перестали, а тут… Ехал сам, а еще и вагонов десять тянул.

Паровоз остановился и шумно выпустил пар.

Из первого вагона ко мне спустился проводник.

Одет он был, надо сказать, с иголочки. Длинный темно-синий двубортный мундир с позолоченными пуговицами. Фуражка с козырьком, блестящей кокардой и красным кантом. Его высокие черные сапоги почти целиком ушли под снег, но проводник невозмутимо почти бежал ко мне навстречу.

– Немедленно объясните причину остановки поезда! – рявкнул он, остановившись в паре метров от меня и нервно поправив фуражку.

– Здравствуйте сначала. Извините, но вас нет в расписании. Вы куда следуете?

– Вы понимаете, ЧТО вы остановили, любезный? Императорский поезд!

Я еле сдерживал смех. Проводник что-то бурчал себе под нос.

– Мы теряем время! Завтра поезд должен быть уже в Нижнем!

– Вам ехать еще часов десять.

И тут из второго вагона появился рослый лысый мужчина в простом солдатском кителе… Тут мои колени подкосились, и я чуть не рухнул в снег.

Вышедший был вылитый Александр Третий!

Мужчина подозвал к себе указательным пальцем. Вблизи император был суровее и красивее, чем на портрете, висевшем в кабинете у Виктора Геннадьевича.

– Вы почто поезд остановили, служивый?

– Я… Его нет…

– Если у вас чего-то нет, то скажите, я обязательно передам, чтобы у вас все было, – громогласно и с легким акцентом гаркнул император. – Кто у вас главный на этой ветке?

– Сайбаталов…

Император повернулся назад и что-то шепнул подошедшему помощнику.

– Уладим. А теперь дайте команду машинисту.

Я махнул фонарем и хотел было идти, как вдруг император вновь подозвал меня к себе и вложил в мою руку какой-то сверток.

– За бдительность и честность, – скромно произнес великан и, развернувшись, бодро поднялся по ступенькам.

Поезд уехал так быстро, будто его и не было. Перекрестившись, я вернулся в будку, но всю ночь уснуть уже не смог. С тех пор я пить перестал.

*  *  *

Коллеги по работе смотрели стеклянными глазами на рассказчика.

– Ну, брат, хорошая история. Или все же приснилось это все тебе?

Лаврентий усмехнулся, засунул руку в карман пиджака и достал большую монету. Это был серебряный имперский рубль Александра Третьего в идеальном состоянии.

– Это что ж, получается, не «белочка» была?

– Да кто ж ее знает, – тихо посмеялся старик. – Ну да поздно уже, пора мне. А то опоздаю на электричку.

Пожав всем руки, Лаврентий Иваныч медленно вышел из кафе. Благо кафе было совсем рядом со станцией.

Поднявшись на перрон, старик остановился и задумался.

Про внуков он всем на работе врал. Про семью тоже… Жена давно умерла, детей не было, и теперь предстояла серая одинокая жизнь.

Электричка явно опаздывала. А может, ее и отменили. Праздники…

Почти бесшумно к станции подошел паровоз. Тот самый Т164.

Из вагона вышел знакомый проводник в темно-синем мундире.

– Лаврентий Иваныч?

– Да, все верно, – ошарашенно кивнул старик.

– Пойдемте. Вас уже ждут.

Паровоз уехал со станции так же бесшумно, как и приехал.

Мгновение – и его очертания исчезли в новогодней пурге.

Через несколько секунд на станцию подъехала электричка, но в нее уже никто не сел…