Все новости
Проза
5 Июня 2023, 12:51

Михаил Кривошеев. Грустный парадокс одинокой вселенной

Изображение от Freepik
Изображение от Freepik

Все эти вещи я нашел по осени, в 2008-м. Тогда даже было смешно – вот так в пригородном лесу, где пенсионеры, изголодавшись или, скорее, истосковавшись, собирали грибы, как раз в самое грибное время я обнаружил груду всяких странных штук, обычных по внешнему виду, необычных по свойствам и наоборот – непонятных внешне, но таких простых по выполняемым функциям. Позднее, перед открытием магазина, я пытался их классифицировать, расставить на полки в каком-нибудь, ну хоть в каком-то, порядке. Тогда я думал об их происхождении: может быть, все они остались после инопланетян, заглянувших в наш уфимский лесок, по-Стругацки, на пикник. Нет, вещи, может, и были артефактами, только мне это слово не нравится – у каждого артефакта должны быть явные свойства, хорошие и плохие, и ты должен выбрать, поступится чем-то, если будешь использовать хорошие свойства. У моих вещей не было такой явной дуальности. Скорее, в них заключались, как матрешки, десятки, сотни, может быть, гораздо большее число, таких свойств, что только явные и внешние мы могли понять. В них не было ни плохого, ни хорошего, они совершенно не касались человека и его желаний, но могли как-то походя влиять на него. Тогда я думал даже, что это какой-то межгалактический Робин Гуд выкрал по одному самому странному предмету в нескольких сотнях самых странных миров и выбросил все на самую банальную планету в самый серый лес самого скучного города. Смешно, что, скорее всего, так оно и было.

Жаль, что к ним не прилагалось инструкций. Думаю, мы ни черта в них не поняли – это как слепому от рождения существу кто-то вдруг подсунул очки и он, проведя годы в раздумьях, научился зажигать их линзами огонь. У меня даже сложилось чувство, что мы запутались и в наших простых вещах – вот смотрю на кофейную кружку, и гложет меня сомнение: а верно ли я её использую, может быть, она не емкость вовсе, а... ну, способ концентрировать тишину, происходящую из другого края мира.

Эти вещи не могли принадлежать только мне. Слишком странными, сильными они были. Но раздавать их за просто так нельзя – каждая вещь должна найти хозяина, любой человек должен найти свой артефакт. В одном из дворов по улице Гоголя я арендовал помещеньице, открыл магазин, назвав его просто и знакомо – «Необходимые вещи».    

Моим первым клиентом стала молодая девушка, красивая брюнетка с внимательным взглядом опытного покупателя подобных штук. Конечно, она была опытна в выборе одежды и всяких земных финтифлюшек, но и здесь, в моем сумасшедшем магазинчике, в ней сработал этот опыт – думаю, она сделала самый верный и, конечно, главный в своей жизни выбор.

Внимательно осмотрев заваленные вещами стеллажи, она удивленно посмотрела на меня, сидящего за кассовым аппаратом, и произнесла и так уже понятный вопрос:

– Это кто-то покупает?

Я с удовольствием улыбнулся и, выдержав паузу, ответил:

– Да, конечно! Приходится привозить товар каждый день – по ночам за ним езжу в Москву, Питер, иной раз – Пекин.

Девушка взяла одну из вещиц и спросила вновь:

– А вот это, зачем оно?

Я вынырнул из-за прилавка, лихо забросил край моего бесконечного шарфа на плечо и осторожно вынул вещь из ее рук. Вещь напоминала миниатюрное, бирюзовое, покрытое тонкими прожилками, так мило переливающимися в лучах солнца...

– Это исполняет желания, но только плохие и очень масштабные – смертельно серьезно ответил ей и легонько щелкнул по основанию вещицы. Та зазвенела, и сотня японских сверчков начала исполнять ту часть сонаты Шопена.

– Плохие желания? – улыбнусь девушка. – Убить кого-то, например?

– Нет! Гораздо более плохие. Например, можно пожелать, чтобы весь мир погиб. Или снова произошел большой взрыв, – что-то меня понесло, подумал я тогда, – не спугнуть бы первую покупательницу.

Девушка изобразила грусть и спросила опять:

– Но зачем же вы продаете такую вещь?

– Да, вы правы – я грустно улыбнулся – это все очень опасно, только мне кажется, что нужно доверять людям, верить в их доброту. На самом деле эта вещица чуть сложнее, чем просто уничтожитель мира.

Я повертел вещь между большим и указательным пальцами и осторожно положил ее на ладонь девушке – та уже не так уверенно смотрела на нее.

– Представьте, – продолжил я, – вот злой человек, обиженный на всех, решил уничтожить мир. Но он не владеет такими силами, ему никто не позволит украсть ядерную ракету, никто не даст нажать кнопку черного чемоданчика – и вот он, ненавидящий этот мир всей душой, – я почти затанцевал по торговому залу – он будет копить в себе злость и ненависть его будет расти. А потом он случайно зайдет ко мне и купит эту вещь, и весь мир будет в его руках...

Девушка внимательно смотрела на вещь и продолжила уже за меня:

– Он почувствует всю серьезность ситуации, скорее всего, испугается и не сможет использовать эту власть... Или, что более вероятно, начнет запугивать других людей, угрожать миру и станет диктатором...

Я развел руками:

– Может быть, так и будет, но факт, что его дикая злость уменьшится, что он, передумав, хоть чуть-чуть станет добрее, а вы знаете, что даже грамм доброты может перевесить сотню тон зла.

Девушка поставила вещь на полку и сказала:

– А если он все же уничтожит мир?

Я опустил голову, тихо и серьезно ответил:

– Значит, в мире не осталось ни грамма добра.

Дверь магазина открылась, звякнула музыка ветра, и на пороге появился маленький человечек с челкой, зачесанной набок. Он молча пошел к нам, и посмотрел сразу же на ту самую вещь, и, будто что-то поняв, спросил:

– Сколько это стоит?

По мне побежали мурашки от его темного голоса, я хрипло ответил ему:

– Шестнадцать рублей шестьдесят копеек.

– А что оно делает? – спросил человечек и тут же схватил вещь – весь мир повис на волоске.

– Оно может уничтожить мир, – сказал я, и девушка ахнула, испуганно коснулась моей руки.

Темнота в глазах покупателя вспыхнула, он вновь спросил:

– А как вы докажете, что она работает? Если я её применю, то ни меня, ни вас не станет, а если не применю – то как я узнаю, что это вы не лживый еврей?

– Вы правы, вы никогда не узнаете, работает ли она... – но ведь я прошу не так много.

Человечек с большим сомнением выгреб мелочь из кармана, сунул туда вещь и скрылся.

В вязкой тишине я уселся за прилавок, прикурил сигарету.

– А что это? – девушка ткнула пальцем на самую высокую полку, где перламутром отливало, сияло как-то внутри, словно впитывая свет, округлое и приятно-гладкое...

Я молча достал стремянку, забрался на последнюю ступень и протянул ей предмет.

– Это может сделать весь мир счастливым, даром, без всяких оговорок.

Девушка восхищенно крутила предмет, гладила его со всех сторон, мне даже показалось, что она лизнула его.

– Так почему же вы не примените его? Ведь тогда не нужна будет та, злая вещь, человек будет счастливый и добрый.

Она прижала предмет к груди, но потом вдруг отпрянула, всмотрелась в него по-другому, продолжила:

– Я понимаю... Счастье для всех свое... Так? Тот злой человек будет счастлив, если мир умрет, а сколько еще других, более мелких злых желаний у людей...

Я улыбнулся и ответил, спускаясь со стремянки:

– Нет, вы ошибаетесь, – эта вещь не исполнят желания, она может сделать людей действительно счастливыми, без всяких оговорок, иногда, а может быть и чаще всего, помимо их воли.

– Вы думаете, что кого-то можно сделать счастливым против его воли?

– Никто не знает, что такое счастье, а этот предмет знает, и он действительно спас бы человечество, если бы не…

Девушка ехидно усмехнулась, отбросила локон смольных волос.

– Ага, значит, есть оговорки?

– Да нет... Просто я не знаю, как им пользоваться.

Огорчённая девушка положила предмет в корзинку для покупок.

– Я подумаю дома, может быть, разгадаю.

– Это очень дорогая вещь – сказал я, пытаясь быть как можно деликатнее.

– И сколько же она стоит?

Я почесал затылок и ответил четко, хотя и смущенно:

– Он стоит сорок ваших годовых зарплат.

Покупательница вскрикнула, потом более спокойно спросила:

– Вы же не знаете, сколько я получаю в год – как вы можете вот так назначать цену?

– Мне не очень важно, сколько вы получаете, важнее другое...

– Важнее то, – сверкнув глазами, сказала девушка, – что вы отдаете вещь, которая уничтожает мир, за копейки, а действительно стоящий предмет, дающий миру счастье, продаёте по невообразимой цене!

Она поставила предмет на первую попавшуюся полку и продолжила:

– И опять же, вы не знаете, как им пользоваться, а значит, не можете доказать, что он вообще работает. Вы действительно похожи на еврея.

– Не расстраивайтесь, девушка – ответил я, – в моих жилах, может, и есть иудейская кровь, но ведь мы все так или иначе произошли от... А по поводу цены… Вы знаете, что добрые вещи всегда дороже злых, это последние можно отдавать за бесценок или бесплатно, а вот такие... Если вы сможете сорок лет жить без денег, голодать, побираться, отдавая мне каждый месяц все, что заработаете, и за это время не передумаете сделать человечество счастливым, то вы действительно любите людей и, я думаю, тогда вы узнаете, как пользоваться этой вещью.

Девушка, чуть помолчав, сказала:

– Если бы все торговали по вашим правилам, мир бы сошел сума. А есть в этом магазине товар, который бы показал свои свойства прямо сейчас?

– Конечно! Все остальное, что здесь находится, можно использовать тут же! Просто вы, в силу своих способностей и, думаю, из-за глобальности мыслей, выбрали самые сильные вещи. Я широким жестом обвел магазин  – попробуйте еще.

Девушка внимательно осмотрела стеллажи, прошлась вдоль всего магазина, заглянула даже в кладовую и под прилавок, а потом взяла маленький черный предмет, холодный настолько, что всё, находящееся рядом с ним, покрывалось инеем.

– Это мини-холодильник? – спросила она с улыбкой.

– О нет! Вы все же опять нашли очень важную вещь – как же вы все-таки глубоки в своих мыслях!

Девушка заинтересованно уже вертела вещь в руках, периодически дышала на замерзающие пальцы.

– Это, – продолжил я, но тут в магазин вошел новый покупатель – белобрысый мальчишка лет десяти.

– Вы можете мне помочь? – обратился он. – Я прочитал на сайте Nature, что в этом году будет запущен Большой адронный коллайдер...

Мы заинтересованно слушали юное дарование.

– ...и я бы очень хотел присутствовать при этом историческом событии... Вы смогли бы мне помочь?

Мы удивленно переглянулись, я спросил, пожав плечами:

– А что же мы можем сделать?

Мальчик вздохнул.

– Дело в том, что у меня совершенно нет денег на поездку, и еще я опасаюсь, что, в силу моего возраста, меня могут не пустить на объект... Так вот, ваш магазин называется «Необходимые вещи» и мне сейчас нужно что-то, что сделает меня старше на двенадцать лет.

Я сделал шаг к мальчику и сказал:

– Милый мой, мало того, что потеряешь двенадцать лет жизни, так еще и никто не сможет гарантировать, что тебя пустят туда, что у тебя хватит денег, что, в конце концов, ты, став взрослым, не передумаешь вообще.

– Я не передумаю, – спокойно ответил мальчик

– Но ведь ты не знаешь наверняка, – это за меня ответила девушка – самые яркие мечты всегда бывают в детстве, а потом остаются только цели и желания.  Правда, появляются возможности... – она, кажется, сама что-то припомнила и уже задумчиво продолжала:

– Для тебя посетить коллайдер важно именно сейчас, и важнее всего сама эта мечта, а не возможность. Но если ты превратишь свою мечту в желание, будешь стремиться к ней всю жизнь, жить только ей, то она. о Боже, она может превратиться в паранойю.

Девушка взлохматила белые локоны мальчика и закончила строго:

– Ты же не хочешь стать параноиком?

 Мальчик молчал секунду, потом, проигнорировав вопрос, сказал:

– Но если я сейчас, в десять лет, исполню мечту, то это даст мне возможность расти и жить дальше, мое путешествие станет моей путеводной звездой.

– Ты прав, – сказал девушка, будто передумав его отговаривать, – и посмотрела на меня.

– Вы можете ему помочь с поездкой? Есть у вас еще волшебство в магазине?

Я грустно покачал головой и ответил им:

– Конечно, помочь с поездкой можно, только, боюсь, тебя действительно не пустят туда из-за юных лет... Кроме того, есть еще очень важная деталь, – сказал я и взял черный предмет из и так уже окоченевших рук девушки.

– Большой адронный коллайдер создавали для того, чтобы найти антиматерию? –  спросил я у мальчика. Тот скривил лицо, ответил:

– Ну, очень упрощённо, это так. Хотя…

Я набрал воздуха в грудь и прервал его:

– Проблема в том, что антиматерии пока не существует...

– То есть как, не существует? – возмущённо спросил белобрысый гений.

– То есть как, пока? – спросила девушка.

Я развел руками, изображая огорчение.

– Понимаете, ученые еще только разрабатывают концепцию, где квантовый мир во многом подчиняется наблюдателю, а не своим внутренним законам – упрощенно – как физики подумают, так оно и будет. Здесь конечно есть масса нюансов, но... Но я, кажется, могу действительно тебе помочь, – я посмотрел на мальчика, и тот засветился

– Вот, держи, – протянул я ему черный предмет, – эта штука содержит в себе антивещество и еще много чего того, что люди еще не придумали – это... я не очень разбираюсь в квантовой физике… это вроде как модель мультиверсионной вселенной.

Мальчик радостно схватил предмет и стал шарить по карманам в поисках денег.

– Сколько он стоит? – спросил он. – Ведь это бесценная вещь...

Я задумался... С одной стороны, мне ничего не стоило отдать ему вещь за так, с другой – есть же правила торговли.

– Знаешь, я отдам его даром – не может же все в этом мире продаваться...

– А как он все-таки действует? – спросила девушка.

– Думаю, очень и очень сложно... Он вроде как создаёт пространство всех возможных вариантов квантовой вселенной, хотя и сам этот предмет лишь один из вариантов мироздания. Скорее всего, он существует только в нашей вселенной, где ученые верят в бессчётное число миров, а это значит, что...

– Это значит, – закончил за меня мальчик, – что бесконечное число вселенных может существовать только в одной нашей вселенной, а во всех остальных вселенных из этого бесконечного числа может и не быть больше никаких миров... я бы назвал это «грустным парадоксом одинокой вселенной»...

Девушка вдруг рассмеялась задорно.

– А почему грустно-то? Ведь вселенных все равно бесконечное число!

– Все равно грустно, – сказал мальчик и ушел с улыбкой до ушей.

Девушка снова пошла вдоль стеллажей. Я предложил ей кофе, и она с радостью согласилась.

– А кофе у вас тоже со свойствами?

– Нет… Самый простой, растворимый даже, но с молоком.

– Знаете, – сказала она, – я где-то читала про парадокс квантового бессмертия…

– Это если кто-то взорвёт атомную бомбу, сидя на ней верхом, – продолжил я, – то хотя бы в одной из тьмы вселенных этот сумасшедший останется жив?

– Ага, что-то вроде того... Так вот, значит, если мальчик активирует предмет, а злой человек уничтожит мир, то все равно останется хотя бы одна вселенная, где мир будет жив, и в этом мире – тот мальчик, который снова создаст бесконечное число миров... Так?

– Красиво, правда? – спросил я.

– Ага… – ответила девушка, – а еще это значит, что хотя бы в одном из миров я смогу использовать ту вещь и все люди будут счастливыми даром...

Она отпила из чашки, мило поморщилась и закончила:

– А в каком-нибудь из миров, хотя бы в одном, вы научитесь варить кофе...

«А ещё, – подумал я и улыбнулся, – во всех остальных вселенных мы с вами вовсе не будем одиноки».

Из архива: ноябрь 2013г.

Читайте нас: