№12.2021. Артур Ямалетдинов. Литературный перекрёсток. Утро понедельника. Рассказы

Артур Ямалетдинов родился в 2000 году в Москве, окончил колледж при БГПУ им. М. Акмуллы (специальность «Гостиничный сервис»). Участник Международного молодёжного фестиваля «КоРифеи» (2018), лауреат журнала «Бельские просторы» (номинация «Надежда»), призёр Международного конкурса «Сестра таланта – 2021».

Артур Ямалетдинов

Утро понедельника

Рассказы

ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ

Мы встретились с коллегами, и когда я вернулся домой, я продолжил пить виски, который мне подарили на прощание. Это был отличный вечер, даже удалось наконец напрямую признаться коллеге о том, что был влюблен в нее с тех пор, как она устроилась на работу в наш отдел.

На улице было холодно, и ветер был по-настоящему жесток с нами, пока мы обнимались на прощание. Мы обошлись без лишних слов, и это было то, что нужно. Наверное, мне стоило её поцеловать. Всё-таки для этого идеального момента мне пришлось отработать два с лишним года, дождаться её, а потом принять решение о переезде в другой город. Но я не стал. Тем лучше: иногда поцелую лучше не состояться. А девушка, с которой не было ничего, порой значит для парня больше, чем девушка, с которой было все.

Ладно, я оказался дома, на своей первой съемной квартире. Боже, что там происходило. Полтора года. Мне было восемнадцать, и я подписывал договор аренды. Моя подпись в нем была такой же нелепой и глупой, как и я сам. Сначала я удивлялся тому, что посуда сама себя, оказывается, не моет. А потом я много чему ещё удивлялся. Например, я абсолютно понятия не имел, как пользоваться стиральной машинкой. Чтоб разобраться, мне пришлось проштудировать полностью обветшалую от воды инструкцию. Но за полтора года мне удалось освоить только один режим стирки, наверное, запомню его на всю жизнь: повернуть на циферку шесть и выставить шестьдесят градусов. Стирал так полтора года, на одном и том же режиме. Вроде бы ни одна шмотка не пострадала, по крайней мере, жаловаться мне было не на что.

За чертову воду тоже приходится платить. Это было интересное открытие, хоть и очевидное. Мне удалось высчитать, что прием ванной стоил мне порядка двадцати рублей. Мелочь, конечно, но эта сумма меня завораживала. С тех пор я привык принимать исключительно душ, но да ладно, хватит этой бытовухи.

Меня завораживал вид из окна – вид был что надо, прямо на телецентр, но дом напротив казался своеобразной демоверсией: мне хотелось смотреть на памятник Салавату Юлаеву, но дом напротив говорил мне: «Чтоб была возможность смотреть на остальной клевый вид, придется доплачивать четыре тысячи в месяц за аренду квартиры!»

Меня и так все устраивало. Вид моей квартиры завораживал всякого, кто ко мне заходил в гости, не говоря уже о виде из окна. Всегда буду уверен, что мне выпал исключительно удачный вариант проживания. Тем более за шестнадцать тысяч в месяц и тем более для меня восемнадцатилетнего.

Так вот, в свой последний вечер в этой квартире мне стало очень одиноко, как и в один из вечеров спустя несколько дней после заезда в 19-м году. И как в тот вечер в 19-м году, я написал той же самой девушке, и как в тот один из первых вечеров, она приехала. Только уже в последний раз, и мы оба вполне это понимали.

– Переезжаешь?

– Да, это произошло очень внезапно и быстро.

Действительно: с момента принятия решения и до того момента, когда я стоял у Пулково после полета из Уфы, прошло всего девять дней.

– Ощущаю себя так, как будто мне снова пятнадцать, – сказал я.

– Да? Ты помнишь наш первый вечер?

– Конечно, помню, – сказал я. Тогда я только-только поступил в колледж, и для того чтобы как-то влиться в новую жизнь, я влился в студенческий актив колледжа. Моё лицо было всюду на афишах: в корпусе колледжа, в корпусах университета, и меня даже немного подташнивало от этого. Однако выяснилось, что подобная мелочь кажется очень привлекательной для девушек.

– Да, помню, ты тогда подошла ко мне в колледже, спросила мой ВК. А уже вечером того же дня я приехал в Черниковку и пытался найти магазин, в котором мне продадут вино.

– Никогда не забуду то ужасное вино! Тогда у меня впервые случилось похмелье.

– Ох, это было ужасно, тогда весь чертов день после у меня был жуткий отходняк.

Приехав в Черниковку, я закурил на остановке, потому что водитель такси оставил меня примерно в двух кварталах от её квартиры, и мне пришлось идти по тёмной улице. На ней не было никого, кроме гопников. Когда я проходил мимо пивного магазина, толпа в унисон плюнула в мою сторону. «Спасибо, что хоть не в лицо», – подумал я.

– Я толком не помню ничего с того вечера, потому что меня очень быстро вырубило вино, – сказал я.

– А я помню, ты тогда соврал, что тебе шестнадцать и что у тебя уже был секс, – сказала она.

Именно тогда, наверное, я и понял, что ложь – это слишком тяжёлая для меня работа.

– Ну что, могу тебя поздравить?

– Ага. Только не позволяй м***м быть рядом с тобой, ты слишком хороша для них. Теперь мы сами по себе.

На фоне играла The End от The Doors, за окном шёл снег крупными хлопьями, а я в этой квартире и с этой девушкой, с которой у нас так ничего и не вышло за несколько лет. Это было настоящее прощание, такое, как было нужно.

А через некоторое время я отправил её на такси домой, потому что мне нужно было побыть наедине с самим собой. Наедине с квартирой. Наедине с воспоминаниями. Квартира была пуста, я уже вывез вещи из неё несколько дней назад. Вместо былого уюта пришла пустота, а как известно, за пустотой следует что-то новое.

Мне предстояло вызвать клининг, постричься, перевезти остаток вещей, сдать ключи новому жильцу. Переночевать в маминой квартире и собрать вещи, а потом пережить перелёт. Найти новое жильё в новом городе и надежду на счастье.

Компас

Вчера, пока подбирал слова для еще одного текста, случайно забрел в рок-паб. В нем я уже отвисал пару раз.

– Девушка поет?

– Ну слушай, ты зашел, она вроде делает что-то своим голосом. По-моему, ответ очевиден.

Меня рассмешил мой затуп, а потом я заказал ноль пять светлого пива. Девушка пела отменно. В какой-то момент понял, что, если не пересяду на диванчик, поближе к ней, к её пению, я пожалею.

Ее голос вливался в мои уши, а пиво вливалось следом в мою глотку. Это было хорошо. А девушка была необычайно красива. Ее определенно красили обстоятельства, при которых я ее увидел.

Очень скоро закончился сет, снова пропустил все веселье, и девушка села за барную стойку. Я тоже. Бармен включил подборку клипов 80-х, и это тоже было хорошо. Было приятно пялиться на клип Skid Row – I Remember You в очередной раз. Этот – был особенным.

Мы разговорились: я, певица и бармен. Я как в своей тарелке оказался. Приятное ощущение.

– Ну и вот, так я и проснулся в 120 км от своего города, – закончил свою историю бармен.

– Еще и денег не было? – уточнил я.

– Конечно!

– Ууу…

Мне повезло больше. Это очевидно:

– Только сюда зашел и сразу попал на живое исполнение. Вот же я счастливчик. Удачное стечение обстоятельств. У тебя получается охренительно прекрасно. Это твое хобби или что-то более серьезное?

– Наверное, хобби. Выступаю здесь последние четыре года.

Заиграла Looks That Kill от «Мотли крю». Она мило улыбнулась. She's got the looks that kill. Мило влила в себя порцию джин-тоника. И бросила милый взгляд на меня – пробрало до мурашек. Да, она прекрасна.

– Оно и хорошо. Когда что-то становится слишком серьезным, это теряет свою магию.

Я не совру, если скажу, что примерно в середине разговора не словил желание своровать ее оттуда. Арендовать ее время и провести его на осенних улицах города N.

Больше я не думал в середине разговоров о том, насколько мне тяжело работать по ночам в отелях. Как мне непросто даются разговоры с гостями. Сейчас только мне решать, с кем вступать в диалог, а с кем нет. И мне выбирать, как жить, а не рабочему графику. Приятно чувствовать себя свободным и проживать жизненные моменты на полную громкость.

Жизнь безумно хороша, когда не ждешь от нее чего-то или кого-то. Когда не находишься перманентно в режиме напряженного ожидания.

Случайные встречи, разговоры, моменты и эмоции, которые испытываешь время от времени, стоят всей этой шумихи под названием «жизнь». В которой, как правило, не происходит ничего, но когда все-таки происходит – это волшебно.

Перед тем как я снова сел в самолет

Перед тем как я сяду в самолет, мне бы хотелось убедиться, что я сделал все, что мог.

Это было солнечное утро, когда мы проснулись рядом. В номере отеля были высокие потолки, ее спина была покрыта веснушками, как и вся она, и это все то, что мне нравилось. Погладил ее по спине, и она проснулась. Посмотрела на меня – боже! – каждый раз ее глаза меня сводят с ума! Мне никогда не доводилось видеть такие насыщенные голубые глаза, цвет которых даже скорее ближе к синему, – и улыбнулась.

– Знаешь, какой сегодня день?

– Понедельник?

– Да. Есть песня на этот счет. «Мамас энд папас». Утро понедельника.

Понедельник, понедельник, так добр ко мне,

В понедельник утром было все, на что я надеялся.

…

Ты не можешь гарантировать,

Что в понедельник вечером она все еще будет со мной.

– Как ты?

– Было хорошо, пока я не подумал, что наступило утро и нам нужно разъезжаться.

Вместе зашли в душевую кабину. Я взял роль держателя для душа. Повозились с настройкой температуры. Это заняло некоторое время. Пока возились, прижимались друг к другу, потому что утром всегда холодно, и как было хорошо, что нас было двое.

Она вышла из душа раньше, а я остался. Стоял себе под струей воды, одной рукой оперся о стенку и принялся заранее скучать по этой девушке.

Н. стояла в распахнутом халате у окна и доедала вчерашнюю пиццу. Я подошел к ней и поцеловал. Вид из окна был шикарен, как и она.

– Смотри.

– Что?

– Вид из окна. Тебе не кажется, что ты на краю мира, когда смотришь в это окно? Что мир на пределе и каждый день приближается к нему?

– Все хорошо, Артур, – нежно сказала Н. и поцеловала меня в кончик носа.

– Да, ты права. Мне нравится с тобой соглашаться.

Мы спустились на завтрак. Я за него не платил, нас пропустили бесплатно. В этом отеле я работал несколько лет.

– Что будешь? Вот тут – десерты, дальше всякие нарезки, а последний отрезок шведки целиком состоит из горячего.

– Всего понемногу! Всего понемногу… – ее глаза разбегались от обилия жратвы.

– Вот это моя девочка!

Я нервничал – непривычно было оказаться в роли гостя. Но делал вид, что все схвачено. Как и всегда.

– Артурик! – окликнула меня повар с открытой кухни, пока я тупил у колбасных нарезок.

– О, Залия! Привет, как ты? – подорвался я к открытой кухне. По пути чуть не сбил старушку.

– Какими судьбами? Навещаешь нас, а?

– Да вот, решил навестить. Перед тем, как снова улететь.

– Всегда рады тебе. Тебе сколько вафель сделать?

Я набрал всякой фигни себе и четыре вафли для нас двоих, а она умудрилась из обилия вкусных, но вредных приколов (типа жареного бекона) составить здоровый завтрак для здорового человека. Мы уселись за лучший столик – он расположен в самой удачной зоне ресторана, а порядковый столик этого места – триста первый. Зачем вам эта информация – не знаю. Просто хотел написать, чтоб вы поняли: я помню даже порядковые номера столиков ресторана, в котором приходилось работать.

– Такое утро понедельника мне нравится, – сказала Н.

– О да, мне тоже. И ты мне нравишься.

Н. протянула руку, улыбнулась и посмотрела мне прямо в глаза.

Я попялился на нее со своей идиотской влюбленной улыбкой, и мне стало неловко, поэтому я сказал, что схожу за соком. Нет, я не ушел из ресторана в этот момент, не заказал такси и не уехал. Я просто сходил за соком.

– Я не знаю, какой сок ты любишь, поэтому принес сразу два: апельсиновый и яблочный.

– Все в порядке, спасибо тебе. Ты милый.

Перед тем как я сяду в самолет, мне бы хотелось убедиться, что я сделал для нее все, что мог.

После завтрака мы потолкались в номере. Еще через пару часов (на самом деле через минут 20) начался мой рабочий день, и мы лежали в обнимку. Она дремала, а я другой рукой набирал рабочие тексты: «Сотрудник УФСИН обвиняется в пытках заключенного», «В колонии был жестоко избит заключенный сотрудниками ФСИН».

(уфсин OR фсин OR колонии OR тюрьме) /15 (пытках OR избиения OR убили)) OR.

Боже, надеюсь, у Рафа все будет в порядке. И у меня. И у Н. И у всех.

Любой другой день, любой другой день,

Любой другой день недели прекрасен, да (да).

Но с приходом понедельника, но с приходом понедельника

Ты каждый раз будешь видеть, как я плачу.

Перед тем как я снова сел в самолет, я сделал примерно все, что хотел. И даже больше.