№9.2023. Алена Кайбышева. Вернусь обязательно

*  *  *

Время вырванное склеено, как магнитофонная лента,

Будто не было ничего плохого, и из форточки льется знакомый хит

Под названием: «Как я провел без тебя это лето»,

Ты молчишь – это громче всего звучит.

Теплый август ласкается псом и скулит у порога,

Я пишу тебе впрок. В чашке лета немного осталось.

Сохраню в свой альбом открытку на память долгую:

«Я вернусь обязательно. Жди. Буду очень скучать. Подпись: Август».

*  *  *

День катился по наклонной вниз,

Город накрывала одеялом тень,

Только кажется, проходит просто день,

А на самом деле ускользает жизнь.

Сыну

Я смотрю на тебя, и во мне утихает море,

Колыбельная песня звучит теперь в миноре.

День за днем ты за руку идешь со мною,

Шаг за шагом, моя Душа.

Убегаешь, смеешься, меня обнимаешь за шею,

Мой котенок, мой лучик, мой добрый волшебник.

Для задач таких не существует решебник,

Но решаюсь и делаю шаг:

Первый крик, первый зуб, первой болью на сердце –

Мысль – куда это время уносится в бегство?

Я хочу сохранить эту искренность, детство,

Эти мысли мои – корабли.

Может быть, я не лучшая в материнстве,

Но я знаю одну сокровенную истину,

Что любовь проявляется в нашем единстве,

В нашей вере и в силе семьи.

Мы частицы огромного яркого космоса,

Я запомнить хочу смех и молодость голоса,

Вот пока вы такие смешные, не взрослые,

Обнимать, целовать вновь и вновь.

Жизнь проносится вспышкой, в ускоренной съемке,

У такой вот малюсенькой, смелой девчонки

Навсегда есть любимый, хороший ребенок,

Навсегда есть моя Любовь.

Сыну

У тебя скоро будет большая мужская рука,

Будут планы, заботы, друзья, города, институты,

Но ладонь твоя нежно в ладони моей пока,

Это лучшее, что происходит сейчас, со мной, в эту минуту.

*  *  *

У меня вдвое больше любви, больше сердце,

Вдвое больше забот и хлопот, но по силам,

Жизнь меня возвращает в прекрасное детство,

У меня два крыла, две надежды, две веры –

Два сына.

Дом

В этом старом доме давно никто не живет –

Он еще целехонький, но покосился вот,

Зарастает ныне бурьяном трехсоточный огород.

Так бывает, бывает, когда никто не ждет.

Во дворе умывальник и ржавый уставший плуг,

Закрываю глаза, и щекотится детство вдруг:

Вот бегу босоногий, и мир огромный вокруг,

И я слышу каждый его особенный звук:

Как ложится на плечи трав молодая роса,

Дед смеется и учит жизни, отец мой смотрит ему в глаза,

Кот мурлычет на печке, шумит за окном гроза –

Это эхом звучат давно ушедших родных голоса.

А у бабушки все готово к столу, полный смеха дом,

Из приемника музыка, думаю о девчонке соседской, думаю – я влюблен,

Думаю, в сентябре от нее мне принесет конверт почтальон:

«Буду очень скучать и вернусь обязательно». В горле ком.

Ветер станет прохладным, задует. А за погостом

Удивительное небо такое же, кажется, те же звезды,

А трава, что была до пяток, – теперь с меня ростом,

И когда только я успел стать таким уставшим, таким взрослым?

Сиротливо глядит на меня дом отцовский, совсем пустой,

Упаду в траву лицом, умоюсь июльской росой,

Боже, я ведь все тот же мальчишка босой,

Просто я позабыл про это, просто сам решил для себя, что уже большой,

Боже, как хорошо, Боже, кажется, я вернулся к себе, домой.

*  *  *

Там пахнет с утра пирожками с картошкой,

Заваренным чаем, вареньем с малиной,

Там мама моя меня ждет у окошка

И вслед, провожая, глядит долго в спину.

Там детство мое притаилось в игрушках,

В рисунках на полках, альбомах и книжках,

Там детством пропитаны даже подушки,

Храня мои мысли о первом мальчишке.

Там папу с работы всегда дожидалась,

Он часто дарил мне цветы полевые,

Их запах остался, и память осталась:

Где мне ровно семь, папа с братом живые.

Там, кажется, время свой ход усмиряет,

Застыв словно снимок на старенькой пленке,

Там сердце обид и предательств не знает,

Там я навсегда мамин славный ребенок.

Туда я спешу, я туда возвращаюсь,

Родительский дом – моя крепость, опора,

Я та же, ну, может, немного меняюсь,

Открыв дверь ключом и сказав: «Мам, я дома».

Октябрь

                          Папе

Октябрь снизошел походкою хмельной,

Кружится желтый лист легко и невесомо,

К стеклу прижавшись лбом, вожу своей рукой

По городу, который нарисован –

Не сотворен, не создан – и со мной

В который раз немногословный.

Лежат скулящие трамвайные пути,

А жизнь кипит – огромный муравейник,

В каком-то доме ярко свет горит,

А в чьем-то сердце сели батарейки:

Пять неотвеченных и долгие гудки –

Всю осень на повторе, как ремейки.

Пройду по городу, под тяжестью подошв

В руке сжимая крепко свой кленовый,

А в сердце боль отстукивает дождь:

Твое «Горжусь тобой, моя Алена»,

Которое ты не произнесешь,

Которое мне незнакомо.

Октябрь слушает стихи, кивает и молчит,

Обрушившись янтарною листвою,

И эхом вторит мое: «Слушай и прочти,

Бог, я оставила тебе голосовое:

Ты папе передай, что стала я большою,

В четверг купив себе те лакированные башмачки».