№8.2023. Татьяна Ильина. Идут минуты вспять

Запах из детства  

Кипячу молоко... Этот запах из детства

Возвращает опять в деревеньку мою,

Там в избе у печи поднимается тесто

На домашнем душистом зелёном хмелю.

Не сравнится ни с чем деревенское утро –

На заре прогорланит соседский петух,

И летят колесницею детства минуты,

Вот уже босоногий мальчишка-пастух

На луга собирает рогатое стадо,

За плечами котомка да фляжка с водой,

Как-никак, от румяной зари до заката

За недетское дело берётся малой.

Звонко лязгает сбоку помятая кружка,

А котомка по-дружески бьёт по плечу.

Что внутри? Шмат сальца да ржаная горбушка,

Ведь вокруг молока – наливай не хочу!

Под калиною тенькает дедов топорик,

Слышно: щепки летят, шелестит береста,

И какой-то причудливой музыкой вскоре

Самовар распоётся на все голоса.

И совсем не важны за окном перемены,

Будь то дождь проливной или злая пурга,

Лишь одно в этом доме всегда неизменно –

Запах свежего хлеба да вкус молока.

Вот наденет бабуля цветастый передник

Да повяжет платок, чтоб не выбилась прядь,

И начнёт, словно рядом немой собеседник,

За домашней стряпнёй о былом бормотать.

Стол мукой подпылят узловатые руки,

Сплошь покрытые сеткой глубоких морщин,

А подол теребят несмышлёные внуки:

«Баба, баба, быстрее, мы плюшек хотим!»

Соберётся большая семья за обедом,

И бабуля в корзинку положит котлет

Да печёной картошки с зажаристым хлебом:

«Отнеси-ка, сынок, пастушонку обед!»

На закате плывёт по селу сладковатый,

Чуть заметный дымок от растопленных бань,

Раздаётся в хлеву глас кормилиц рогатых:

Принимайте, хозяйки, молочную дань!

Это время в деревне приятной истомой

Отзовётся в душе, словно звонкий ручей,

И молочною пенкой окажется снова

Этот явственный образ деревни моей...

Их виски сединой окропила война...

Идёт ветеран по Аллее Победы –

К Огню, к обелиску погибшим солдатам,

И в памяти, словно набат: с о р о к   п е р в ы й...

Но сердце салютом в груди: сорок пятый!

Он смотрит сегодня на мирное небо,

Смахнув набежавшие слёзы ладонью,

И лики в полку чёрно-белых портретов

О тех, с кем война породнила, напомнят:

В жестоком бою, под дождём из осколков,

Когда разрывались лихие снаряды,

Мальчишка-земляк из родного поселка

Ему стал воистину названым братом.

Пробравшись во вражеский тыл накануне,

Он с криком «За Родину!» бросил гранату

И встал во весь рост под свистящие пули,

Собою закрыв молодого солдата.

Тот подвиг навечно в историю вписан,

Как феникс из пепла, в глазах оживая,

И образ солдата на всех обелисках

В цветах утопает девятого мая.

Аллея Победы – лишь самая малость,

Что можем сегодня мы дать ветеранам,

Свирепо война в их сердцах расписалась,

Оставив глубокие чёрные шрамы.

Война их виски сединой окропила,

Назначив за жизни кровавую цену,

Но веру в Победу она не сломила

В боях и молитвах и нощно, и денно.

Салют им сегодня за нашу Победу!

Блестят на груди ордена и медали –

За жизнь, за отвагу, за мирное небо,

За то, чтоб повторов тех дней мы не знали!

Зима в глубинке

Зима в глубинке – тайны колыбель,

Баюкает холмы снегов бескрайних,

И опушила выселки метель,

Уснувшая под вьюги завыванье.

Здесь кажется: идут минуты вспять,

Как в детстве, погружая в безмятежность,

А на рассвете льётся благодать –

И неба синь, и изморози нежность.

Коснётся луч покрова в серебре,

И заискрится холст из снежной неги;

Берёза юная, зардевшись на заре,

Нанижет белый иней на побеги.

Среди снегов в звенящей тишине

Раздастся скрип полозьев позабытый,

И зимний лес, дремавший в белом сне,

Разбудит хруст морозный под копытом.

Не видно ни души – покой и тишь,

Сугробы – словно стражи в переулке,

Лишь из трубы над белым снегом крыш

Струится дым от дровяной печурки.

Снега, снега... Серебряная гладь,

Унылых туч прекрасное творенье,

И сменит скуку сердца благодать –

В заворожённом облике деревня...