№6.2023. Магомед Ахмедов. Лети, моё сердце…

Совесть аварского народа

Говорят, смерть Поэта – это продолжение его творчества. В этом году ушёл от нас народный поэт Дагестана, председатель Союза писателей Дагестана Магомед Ахмедович Ахмедов – мастер художественного слова, большой друг Башкортостана, продолжатель культурных и литературных традиций, которые были заложены еще в советское время. Мне сложно в это поверить, ведь недавно мы с ним общались по телефону по поводу перевода стихотворения «Родной язык» Рами Гарипова. Магомед Ахмедович был рад подключится к этому проекту – все мы знаем, как он болел за родные языки. Слова «аварский язык», «Дагестан», «горный аул», «голос матери» для него настолько были святыми, что через его поэзию я по-особому полюбила Дагестан. Он ушел 21 февраля – в Международный день родных языков, как будто завещал не только своему аварскому народу, а всем нам беречь наши родные языки.

Я переводила его поэзию на башкирский язык, его стихи публиковались у нас в журналах «Агидель», «Аҡбуҙат». Вспоминаю его голос – в нём тоже была особая мелодия гор. Мне даже иногда казалось – не только творчеством, но и всей своей внешностью он напоминал горы.

Великий сын аварского народа вернулся к своим вершинам. Пусть Аллах примет Вас в раю, Магомед Ахмедович! Я в этом нисколько не сомневаюсь! Иншаллах!..

Лариса Абдуллина, поэт, переводчик

ПАМЯТНИК[1]

               В горах моё сердце…

                              Роберт Бёрнс

Что станет памятником мне?

Аварских скал немые кручи.

Там нет цветов, но в вышине

Молитва глуше, песнь певучей.

Мне будет памятником речь,

Аварское родное слово.

Всю жизнь стремился уберечь

Его от привкуса чужого.

Мне будет памятником снег

Над Гонода… И дождь в Гунибе.

И дагестанских горных рек

Разбег… Берёзка на отшибе…

А имя сохранит плита –

Под отчим небом… В Гонода…

*  *  *

«В горах моё сердце…» – навечно пусть будет в горах,

Чем дальше от гор, тем дороже становятся горы.

Чем дальше от неба, тем ближе великий Аллах…

В далёкой Москве всё роднее родные просторы.

Тень бренного сердца летит, будто горный орёл,

И я всё слежу за полётом слабеющим взглядом.

Лети, моё сердце… Но я никуда не ушёл.

Молитву шепчу, а потом полечу с тобой рядом.

*  *  *

Гляжусь напрасно в зеркала времён:

Что отражало прошлое – разбилось,

День нынешний в раздорах погребён…

Лишь горы нам даны, как Божья милость.

Врачуют сердце горные цветы,

А пенье горных птиц врачует душу.

С потоками дождя лучи слиты –

Я переливов этих не нарушу.

Я подарил любимой свой букет,

Где в каплях на бутонах дремлют горы.

И голоса с небес летят на свет,

Даря любимой горные просторы.

Даря любимой звёзды и закат…

В одном бутоне всё – подарок царский.

Цветы всегда со мною говорят –

Неторопливо… Тихо… По-аварски…

*  *  *

Опять твой голос слышу, Дагестан,

Опять твои вопросы, будто раны.

Я сам изранен – вся душа из ран,

Но Истина и Ты – всегда желанны.

Рыдает твой пандур с высоких гор,

Заброшены поля, засохли травы.

Как будто чёрный ворон распростёр

Над Родиной моею плащ кровавый.

Забыли горцы отчие места,

Спустились в города, оставив пашни…

Язык забыли… Тлен и суета…

Пустых аулов глохнущие башни.

Эх, горцы, где ваш непокорный нрав?

Забыв отцов, бредёте жалким строем.

Кто похитрее – нынче тот и прав,

А Родину предавший – стал героем.

Мне чудится, что каменный каток

Мир придавил, как бинт засохший к ране.

Мой Дагестан, ты так же одинок,

Как твой поэт в мечтах о Дагестане.

*  *  *

Бессонной ночью мучаюсь, и днём

Дышать мешает истина больная –

Аллах велик, я думаю о Нём,

Но сам дороги к Истине не знаю.

Не удалось мне строки наделить

Таким огнём, что подлости сильнее.

Слабею я, слабеет жизни нить,

А в слове всё фальшивить не умею.

Казалось бы, расправлены крыла,

Чтоб вознестись для звонкого полёта,

Но снова целит враг из-за угла,

И, ранена в упор, смолкает нота…

Бессонной ночью думаю о том,

Как жил?.. Как шёл?.. Туда ль вела дорога?

А что потом, что ждёт меня потом,

В моей последней гавани у Бога?

Печально смотрит зеркало веков,

Как я терзаюсь мыслей чередою:

«Народ поёт твой стих, хоть стих суров…

Держи перо, пока народ с тобою!»

МОНОЛОГ ГЛАДИАТОРА[2]

Ты, Колизей, в крови моей!

Дыханье арены безумием спёрло...

Я – гладиатор с мечом у горла,

Но не патриций и не плебей.

И потому мне плевать на ранги,

На ваши пальцы в перстнях и смраде,

Когда мне духом здесь нету равных,

То ваша милость страшнее раны.

Казните! Что же! Ведь вы рабы

Перстней, арены, своей судьбы

И всепланетного Колизея, где околею я через миг…

Но вашу совесть навек разрушу

И с наслажденьем всажу вам в уши

По рукоятку свой смертный крик.

СНЕГ ИДЁТ

Снег идёт…

Я ему отворяю окно

И глотаю снежинок хмельное вино.

Люди молча спешат по морозной заре –

Заметает за ними следы во дворе.

Постою у окна…

Им вослед улыбнусь

И с холодным рассветом навеки сольюсь.

Пусть идет этот снег, заметая виски,

Опьяненный дыханием зимней тоски.

[1] Переводы с аварского языка Анатолия Аврутина

[2] Переводы с аварского языка Марины Ахмедовой-Колюбакиной