Все новости
Поэзия
31 Января 2019, 17:43

№01.2019. Юрий Андрианов, Вагант Св, Николай Грахов, Роберт Паль, Айдар Хусаинов, Светлана Чураева, Станислав Шалухин, Рамиль Шарипов, Газим Шафиков

Поэты «Бельских». Стихи поэтов, работавших с 1998-го по 2018-й в журнале «Бельские просторы»

Юрий Анатольевич Андрианов (1953 – 2007). Первый главный редактор журнала «Бельские просторы».  Салават Венерович Вахитов родился 6 июня 1961 года. Работал отвественным секретарем журнала «Бельские просторы».   Николай Леонидович Грахов родился 26 ноября 1946 года в Уфе.  Возглавлял отдел поэзии журнала «Бельские просторы».  Роберт Васильевич Паль родился 15 апреля 1938 года. Работал заместителем главного редактора журнала «Бельские просторы».  Айдар Гайдарович Хусаинов родился 28 февраля 1965 года. Работал редактором в отделе публицистики журнала «Бельские просторы».  Светлана Рустэмовна Чураева родилась 13 июня 1970 года. Работает заместителем главного редактора журнала «Бельские просторы».  Станислав Петрович Шалухин (1952–2002). Работал редактором отдела поэзии журнала «Бельские просторы».   Рамиль Хамитович Шарипов (1969–2012). Работал ответственным секретарем журнала «Бельские просторы».  Газим Газизович Шафиков  (1939–2009). Работал заместителем главного редактора журнала «Бельские просторы».

Кто нас согреет в яростные стужи?
Юрий Андрианов
РОЖДЕНИЕ
Серебряные мёртвые метели
Над голубым дрожанием снегов,
Пустынно –
Ни друзей и ни врагов,
И лишь часы
Стучат у колыбели.
И запах слов –
Морозных, молодых –
Качается у тёплых губ младенца,
Он будет жить,
В нём бьётся много сердца
На все свои весенние лады.
Его полюбят
Бабочки и травы,
И даже стрелки
Стареньких часов.
И, отодвинув
Тишины засов,
Он птиц внесёт
В рассветные дубравы.
С лучами света тёплого в руках
Он выйдет к водам
Тёмным и безбрежным…
И жизнь начнётся,
И в его словах
Отыщет вдруг
Свой отпечаток снежный.
Вагант Св
СОНЕТ ДЛЯ ДЕВОЧКИ ИЛЬМИРЫ
Когда огонь, похищенный с небес,
Вошел теплом в сырые наши души,
Тогда и Бог нам стал почти не нужен,
И он ушёл. И радовался бес.
Мы ж по привычке жаждали чудес,
Не берегли костра, и он потушен.
Кто нас согреет в яростные стужи?
Простит ли нас Создатель наконец?
И вот теперь (не правда ли, Ильмира?)
Мы оттого все бродим одиноко,
Что не постигнем строгого урока,
А терпеливо ждем добра и мира
Со стороны. А нам и невдомек:
Божественный в нас тлеет уголек.
Николай Грахов
ЗАМОРОЗКИ
Над телом замёрзшей птицы
снегов шелестят страницы
и льдинок худые спицы
сквозь перья врастают в снег.
Куда бежать из столицы,
коль призрачны сердцу Ниццы?
Так стоит ли в стены биться
и ударяться в бег?
В скрип снега застыв подошвой,
скривившись от жизни пошлой,
оставшейся где-то, прошлой,
но двигающей вперёд, –
не справившись с этой ношей,
крикливой и суматошной, –
матрёшечный и лубочный,
вмерзаю как птица в лёд…
Должно, это всё начала
того, о чём кровь кричала,
того, о чём ночь молчала,
лбом вжимаясь в стекло,
покуда душа нищала,
ждала в небеса причала,
а быт лошадёнкой чалой
брёл смутно, куда влекло…
Замёрзнуть в снегах как птице,
молчать, и не шевелиться,
и ждать, что зима продлится,
но кончится словно снег…
И будут иные лица,
вновь – праздник, торты, корица,
где снова тебе приснится
из мысли звенящий бег…
Роберт Паль
* * *
Терпи, душа моя, терпи, –
Такой нам выпал век.
Земная ось и та скрипит,
Не то что человек.
Мужай, душа моя, мужай:
И ночь не без конца.
Любые бури принимай,
Не отводя лица.
Уже светлеет даль и близь,
Уже редеет мгла.
Трудись, душа моя, трудись,
Нас ждут ещё дела.
Ликуй, душа моя, гордись:
Мы многое смогли.
И пусть не все мечты сбылись,
Мы свет их сберегли.
И потому – свети, душа,
Пока горишь – свети!
Все беды века сокруша,
Идём, предчувствием дыша, –
Счастливого пути!
Айдар Хусаинов
* * *
Любую женщину я встречу как свою,
И дам ей кров под небом лучезарным.
Мы встретились, как будто день базарный
Окончился. Мы на его краю.
Готовь ночлег, хозяюшка, родная,
Раз делать нечего, остались мы с тобой.
И если мы живем не умирая,
То мы полны живучею судьбой.
Любую женщину я встречу как свою.
Уходит век короче дуновенья,
Горит костер, трещат его поленья.
Мы засыпаем. Встретимся в раю.
Мы встретимся, бесценная жена.
Когда душа к душе мы встанем оба,
Ты скажешь мне, что и до крышки гроба
Ты не была ничем обделена.
Светлана Чураева
* * *
Бог по России ездит на маршрутке:
Войдёт с людьми в обычный стылый ПАЗ
И сядет так – не сыщешь промежутка,
Где царь небесный втиснулся меж нас.
Он по России ездит без мигалки –
Лишь образок на лобовым стекле
Автобуса, что нанят в катафалки
И катит по застуженной земле.
В нём Бог сидит, никем не обнаружен, –
Там, где прикрыт картонкою маршрут.
На иней дышит на стекле, и души,
Тепло почуяв, грешные, текут.
Ещё Он по ночам приходит часто:
Пройдёт, проверит Бог, как люди спят,
И в тайне от церковного начальства
Благословляет присмиревших чад.
Станислав Шалухин
ЛЕДЯНЫЕ ДЕРЕВЬЯ
Какое-то древнее время,
застывшие мысли, дела…
Зачем ледяные деревья
зима из живых создала?
И в скверах, и у подъездов,
и в рощах зачем и для –
деревья стоят в подвесках
морозного хрусталя?
Живые ли, неживые
огни и мерцания крон?..
Тронь веточки ледяные –
послышится тихий звон.
Ты веришь ли в гибельность сроков,
двоящихся в них и во мне?
Ты веришь ли в жизненность токов,
таящихся в глубине?
Ты слышишь ли звон неизбежный,
что чудится в каждом из нас,
кто ставит будильник прилежный
на синий предутренний час?
Рамиль Шарипов
* * *
В дебютном альбоме
С интригующим названием
«От трех до пяти»
Твердой рукой уверенного в себе человека
Изображены самолеты и танки,
Падающие картинно (как у Верещагина) солдаты,
Домик запечатлен? Как сейчас помню,
С чужих слов:
«Нарисуй домик с окошком».
Мораль: чужие слова накладывают отпечаток.
Газим Шафиков
* * *
Я замер на развилке двух дорог,
Где ветер их, как косы, заплетает.
Мне показалось: дух мой обитает
Над головой, как ангел, одинок.
Я весь дрожал, как огненный листок,
Среди берез поникших и осинок;
Я свесил с крутояра мокасины
Своих босых, сведенных болью ног.
Я воздымал горячее лицо
К языческим богам, бродившим где-то
Меж облаков, средь темени и света,
Где мать моя всходила на крыльцо
Счастливых дней, таивших торжество
Или, напротив, в даль своей кончины,
Поняв и тайный смысл Первопричины,
И скрытый знак рожденья своего.
А мой отец еще был далеко,
Хотя уже и простирал ей руки.
И их судьбы все радости и муки
Читались мной и просто, и легко.
Но я стоял, не зная ничего,
Как ствол багряно рдеющей рябины,
И мне казалось: пенные глубины
Вселенной бороздят мое чело.
Читайте нас: