Избранные переводы с немецкого, французского и английского языков
Работая техническим переводчиком, я всегда мечтал переводить лирику. Когда-то переводил для газеты «Ленинец» и «Вечёрки» стихи, сказки, анекдоты, песенки… На пенсии обнаружил, что когда нет никакого хобби, то зимой хоть волком вой (летом есть сад). Начал переводить и пытаться «пристроить» стихи. Выбираю просто, что нравится, и что способен сделать читабельным на русском. Получаю серьёзное удовольствие. Порой просто счастлив – как в те три года, когда переводил для Центра Рерихов в Самаре жития святых и другие подобные вещи… И всегда есть желание кому-нибудь почитать, поделиться радостью. Но найти слушателей ну очень непросто. Буду очень рад читателям. И пусть эти стихи не раз переводили известные поэты. Ну и что? Я ведь не подражаю, лишь пытаюсь передать свои чувства, и, конечно, их ощущение мира.
Нет детей, ушла прислуга,
Лишь сверчок поёт чуть слышно.
Неподвижен воздух свежий.
Спят: мы счастливы с тобою.
И радость в сердце льется
Когда под ветром и дождём
Решил зайти в крестьянский дом,
Но лишь во двор войдя, про всё
Метался серый там журавль
Услышав в небе громкий клич,
«Летим за море мы, на юг.
Смотрите! Он рванулся вверх,
Он счастлив – воспарил!..
Вновь на земле он. Белый свет
Вот радость-то для них!...
Той их привычке – сотни лет,
Средь зелени листвы мелькает красный,
На клумбах вянут резеда и астры;
Овес убрали, срезан виноград,
И года дни к концу уже спешат.
Но, хоть и осень, солнце еще греет.
А значит – прогони печаль скорее!
Сейчас природе радуйся, пока
Не принесла Зима свои снега.
Сказал однажды ты: «Ответь, но честным будь:
Так нравится тебе вообще хоть что-нибудь?»
Причём усмешки ты не стал скрывать.
Ну что ж. Я многое могу тебе назвать:
Весной в зверинце первая трава,
В цветущих вишнях там, на речке, острова;
На Троицу – аир и веточки березы,
Наш старый Мольтке, старый Кайзер тоже;
Из лошадей-коней упряжка сивых
Из Хольбенштадта, в ленточках красивых;
В лесу – кукушки крик, косуль мельканье;
Вдоль по аллее Лестера гулянье;
Парады. Гёте бюст, что Шапер изваял.
Ах да! Ещё одно я не назвал:
Мне нравится и девочка-подросток
С одной косичкой – юный Моцарт просто!
Плывет, сгущаясь, темнота.
Твоя мелькнула вдруг рука,
И летний вечер так хорош...
С цепочкой бусинок твоих.
что б я ни видел, всё – твоё лицо.
За то, что лишь через тебя
Его присутствие теперь я ощутил –
Не шёл – летел на крыльях,
И замечать вдруг стал людей,
Как будто ростом выше стал,
С тех пор как будто зеленей
«Сейчас я мог бы умереть».
А это значит – счастье знать
Возлюбленным останусь молодым.
Я позвал тебя шесть раз –
С листочком желтым веточку
В том года я узрел конец,
Вот подсолнух цветёт над забором больницы.
Пациенты на солнышке греются тут.
Рядом – поле, где с песнею трудятся жницы,
а над ними вечерние звоны плывут.
Перезвон монастырский так птиц провожает,
Что в далёкие страны за море летят.
А в каком-то дворе нежно скрипка играет:
Ведь пора наступила давить виноград.
Дарит мир и покой сельским жителям праздник,
Радость – новое делать вино...
А в мертвецкой – узоры из солнечных пятен:
Там ведь настежь открыто окно.
Ну что за цель – былинка?
Ёще чуть-чуть – и небо...
Пурпурные гортензии как скромницы – в тени...
Звонок на входе первыми услышали они.
Галантные гардении (камзолы просто прелесть!)
Услышали испуганный деревьев юных шелест.
Тем временем герани, милы и шаловливы,
В бассейне полоскали кудрей своих извивы.
А нежные фиалки в сатиновых нарядах
Вдыхали чистый воздух в час утренней прохлады...
Хорошенькая девушка с секатором в рукеСебе на радость срезала в саду большой букет.
Смотрю я, как она растет.
Себя как скромница ведёт,
Потом, в один прекрасный день,
Влюбился я. Но дальше так
Ведь невозможен наш союз.
Но вот, устав, за ум берусь...
Вновь взрослый я мужчина.
Вот спящего следы. Неведомы пути
Которыми, идя за сновиденьем
По влажным, переменчивым пескам,
Он медленно подходит к океану,
Глубокому и чёрному, – туда,
Где на воде лишь тусклый свет
Ударам сердца вспышки их подобны, –
Они мерцают там, на глубине
В раннем детстве Гайавата
Смог узнать всех птиц названья,
Овладел их языком он, вызнал птичьи все секреты:
Где те прячутся зимою и как строят гнёзда летом;
Разговор при каждой встрече
Смог наш юный Гайавата всех зверей узнать названья,
Овладел их языком он, вызнал тайны и секреты:
Где запасы прячут белки, как бобры плотины строят,
Отчего труслив так заяц, а олень бежит так быстро;
Говорил всегда он с ними, встретив рано или поздно;
Всех их «братья Гайаваты»
Да, мы с тобой благоразумны стали
И в этом, мне поверь, есть повод для печали.
А помнишь ли, Ирэн, как в шахматы играли?
О, эти вечера в холодном декабре!
Метель тогда мела всё время во дворе.
Завешено окно. Мы в комнате с тобой
Уютно так сидим, склонившись над доской.
Так много говорил меж нами каждый взгляд
И ставили глаза друг другу «шах» и «мат».
Ах! Вижу до сих пор, как белая рука
Нависла над ферзём, ход сделать не решаясь
Вот храбрых пешек рать. Хоть на доске пока,
Они готовы пасть, за короля сражаясь.
Слон движется вперёд, бочком-бочком скользя...
Вот наши пальцы вдруг соприкоснулись
И взгляды встретились (Что можно? Что нельзя?),
А в пальцах – ток, и цепь уже замкнулась.
Твой локон золотой коснулся чуть щеки,
Грудь нежно так вздымалась – опускалась...
Но ферзь твой на поверхности доски
Поставил шах. Лишь сдаться мне осталось.
Сиянье звезды с пеньем птиц, что встречают зарю,
Однажды сплету я, и бусы тебе подарю.
Дворец у нас будет из светлых и радостных дней:
Зелёных – из леса и синих – из моря камней.
Я сделаю кухню, где чистая речка блестит,
В светёлке твоей будет ярко ракитник цвести.
А чтобы купаться, льняную одежду стирать, –
На это есть дождик. И можно росу собирать.
А музыка как же? Когда никого рядом нет,
Заветную песню я счастлив любимой пропеть.
О дальней дороге, о чуде ночного огня...
Лишь я её помню, а слышишь её ты одна!