Андрей Платонов*. Детские годы Багрова-внука

1941 год был не только началом самой кровавой для нашего народа войны. Он стал ещё испытанием каждого человека на его внутреннюю прочность. Далеко не все выдержали эти чудовищные испытания. В конце августа в Елабуге покончила с собой, но не изменила своим высоким принципам Марина Цветаева. В это же время прибыл в эвакуацию в Уфу опальный писатель Андрей Платонов. Он приехал с женой, тёщей и сыном в трагическое для его семьи время. В 1938 году его сын Платон был арестован по ложному доносу и, работая на шахтах, заболел туберкулёзом. Выйдя на свободу осенью 1940 года, он медленно умирал на руках у родителей. Ухаживая за сыном, писатель заразился от него неизлечимой болезнью и через десять лет тоже ушёл из жизни. К семейным бедам добавился неустроенный быт военного времени. В своих записных книжках А. Платонов без особой любви запечатлел Уфу военного времени: «Странный город: его не любят местные жители, над ним смеются; бестолковщина и глупость здесь обычны; за 25 лет мало что сделано (эл<ектрический> свет на окраинах; несколько больших домов в центре — и все). Это удивительно: город как враг прекрасного, ненавидимый жителями, живущими кое-как, втайне мечтающими уехать отсюда, но умирающими здесь». И в это же время зоркий глаз художника видел и другое: «Внешне город очень красив: холмы, близость Сибири и Урала, огромный чистый континент. Уфа и поэтический город». Видимо, последнее замечание было навеяно книгами С.Т. Аксакова, которые писатель не просто знал, но и рецензировал в суровом 1941 году. Именно в рецензии на «Детские годы Багрова-внука», опубликованной в 1941 году в журнале «Детская литература» под псевдонимом Ф. Человеков, писатель изложил свои заветные воззрения о роли семьи в формировании духовной личности ребёнка. Особую силу аксаковских сочинений Платонов усматривал в изображении прекрасной семьи, даже целого рода, формирующей в ребёнке «чувство родины и патриотизма» и любовь к человеку. В платоновской рецензии появляется очень важная идея «общественного человека», складывающаяся в семье и распространяющаяся затем на общество в целом. Эта идея оказалась созвучной большинству советских людей, которые на краю гибели своей страны осознали себя не послушными винтиками тоталитарного СССР, а «братьями и сестрами» великой и вечной России.

Пётр Фёдоров

Детские годы Багрова-внука

В «Семейной хронике» Аксакова читателя привлекает очное, словно прозрачное, изображение старинной, обильной природы и медленная, задумчивая, внешне незлобивая жизнь патриархального, семейного человека среди этой старинной природы.

Эта увлекающая, временами прозрачно-чувствительная, временами яростно-страстная картина патриархального мира и является обычно предметом интереса читателей.

Но разве именно эта картина или эта идея природы составляет смысл и ценность всей «Семейной хроники» Аксакова и книги «Детские годы Багрова-внука» в особенности? Нет, не в этом. Главный, центральный смысл хроники указывается в её названии, в том, что она – семейная.

Древнее учреждение – семья – составляет сущность произведения Аксакова. Учреждение это пережило целые эпохи, пережило классовое строение человеческого общества, вошло в бесклассовое, социалистическое общество, и, наконец, в социализме оно, семейство, обрекается не на гибель, но на прогресс и развитие.

В чём же тайна долговечности «семейного учреждения»? Во-первых, видимо, в том, что семья позволяет человеку любой эпохи более устойчиво держаться в обществе, чем если бы не было семейного института; ограничивая в человеке животное, семья освобождает в нём человеческое. Во-вторых в том, что семья служит не самоцелью, но питает, как источник, и другие, более широкие и высшие сферы жизни человека. Какие же именно? Чувство родины и патриотизм.

Этому чувству родины и любви к ней, патриотизму, человек первоначально обучается через ощущение матери и отца, то есть в семье. Особая сила «Детских годов Багрова-внука» заключается в изображении прекрасной семьи, вернее – целого рода, то есть преемственности двух семейств, переходящих в будущую, третью, – через посредство внука и сына, через посредство ребёнка: семья показывается через её результат – ребёнка, что наиболее убедительно. Именно в любви ребёнка к своей матери и к своему отцу заложено его будущее чувство общественного человека; именно здесь он превращается силою привязанности к источникам жизни – матери и отцу – в общественное существо, потому что и мать и отец в конце концов умрут, а потомок их останется – и воспитанная в нём любовь, возжённое, но уже не утоляемое чувство обратится, должно обратиться, на других людей, на более широкий круг их, чем одно семейство. Сиротства человек не терпит, и оно – величайшее горе.

Стало быть в том, что семья является школой понимания родины, школой воспитания органической верности и привязанности к ней, заключается одна из главных причин долговечности семьи.

Образа семьянина, художественно равноценного Дон-Жуану не существует в мировой литературе. Однако же образ семьянина более присущ и известен человечеству, чем образ Дон-Жуана. Это один из парадоксов развития художественной идеологии, который не является в данном случае нашей темой.

Багров-внук (Аксаков) был с младенчества потрясён любовью к своей матери. Он пишет: «Мысль о смерти матери не входила мне в голову, и я думаю, что мои понятия стали путаться и что это было началом какого-то помешательства». И далее: «Мы с матерью предались пламенным излияниям… восторженной любви; между нами исчезло расстояние лет и отношений, и мы оба исступлённо плакали и громко рыдали». Именно это семейное, сыновнее чувство составляет основную сущность «семейной хроники» и «Детства Багрова-внука». Любовь же к природе и крестьянству (к крестьянству любовь, конечно, ограниченная, но ведь Багров житель феодального общества, а не социалистического), эта любовь произошла из первоначальной любви к матери и отцу, её первый источник находился в семье. Таким образом, отношение Аксакова к природе и русскому народу является лишь продолжением, развитием, распространением тех чувств, которые зародились в нём, когда он в младенчестве прильнул к своей матери, и тех представлений, когда отец впервые взял с собой своего сына на рыбную ловлю и на ружейную охоту и показал ему большой, светлый мир, где ему придётся затем долго существовать. И ребёнок принимает этот мир с доверием и нежностью, потому что он введён в него рукой отца. И тема природы, тема крестьянства, с полной естественностью, с чистой правдивостью облекают в произведении Аксакова центральную тему – тему семейства: того тёплого очага, где впервые и на всю жизнь согревается человеческое существо.

Значение «Семейной хроники» Аксакова, значение его мысли о семье как о чистой, великой силе, складывающей человека и предопределяющей его судьбу, для нашего времени не менее важно, чем для эпохи Аксакова.

Существенный смысл хроники и только что вышедшей книги о детстве Багрова-внука – смысл именно для нас и для поколения советского юношества – в том, что книги Аксакова воспитывают в читателе патриотизм и обнаруживают источник патриотизма – семью. И поэтому книги Аксакова, столь давние от нас по своему феодальному материалу, столь близки нам по своей бессмертной сущности, которая заключается в отношении ребёнка к своим родителям и к своей родине.

Из архива: август 2014г.