№1.2010. Юрий Шевчук. «СЫРАЯ ТАЙНА РОЖДЕСТВА…». Из альбома стихов «Сольник» (2009)

Шевчук Юрий Юлианович родился 16 мая 1957 г. в пос. Ягодное Магаданской области, с 1970 по 1984 г. жил в Уфе, с 1985 г. постоянно живет и работает в Санкт-Петербурге. Окончил Башпединститут, начал сочинять песни в конце 70-х, в 1980-м создал рок-группу «ДДТ», лидером которой является до сих пор. В 1999 году издательство «Фонд русской поэзии» выпустило первую книгу стихов Ю. Шевчука «Защитники Трои». Народный артист Республики Башкортостан.

 

Юрий Шевчук

«Сырая тайна Рождества…»

Из альбома стихов «Сольник» (2009)

 

Было время, поэтический цех не принимал в свои ряды Высоцкого, Окуджаву, Галича… И Юрий Шевчук долго не ассоциировался со словом «поэт». Но вот уже вышла вторая книга стихотворений – по старым меркам достаточно для приема в СП. А стихи живут – не зависимо от издателей, книг и Союзов. Поэтому не удивительно, что многие страницы новейшего сборника поэта Юрия Шевчука многие помнят наизусть – чуть ли не со школьной скамьи.

 

*  *  *

Соскочивший с дороги, упавший на полном ходу,

Все для драки готово, с землею спиною к спине,

Я смотрел на настигшее время и в смертном бреду

Прошептал твое имя, и мир обратился во мне.

 

Что то было, не помню, еще их глаза-голоса

Чьи-то рвали дома, кто-то вешал и бил фонари,

Над Москвою горели непроданные небеса,

Мы смотрели на них, задыхаясь от этой зари.

 

Так тревожно любить – ворожили на мне не дыша

Твои лица и пальцы, врачи отрезали грехи.

В нашей длинной стране дураки умирают спеша,

Чтобы, снова родившись, писать неземные стихи.

 

Я пронес твое имя, назвал берега всех дорог

Верным словом Любовь, с запятыми –

прощай и прости.

На стальных облаках косит прошлое

ревностный Бог,

Подрезая людей, чтоб они продолжали расти.

 

*  *  *

В Иерусалимском серебре,

Одета в ночь, судьбу и камни,

Ты помолилась о заре,

Но в небесах закрыты ставни.

 

Ты вспоминала обо мне,

Не знала, что настолько грешен

В Иерусалимском серебре

Вид голых яблонь и черешен.

 

РОЖДЕСТВО 2005

Сырая тайна Рождества

В замерзшем белом склепе-мире.

Симметрия ведет волхва

Движением по нитке в тире.

 

И полнолунием полна,

Лежит перед волхвом отравой

Скупая тень, гора-волна,

Гнилая римская держава.

 

Волхвы дойдут, вернут дары,

Сфотографируют младенца,

Сожмут в руках два наших сердца…

Родятся новые миры…

 

ТЕРРОРИСТ

Оглянулся, все тихо, хвоста вроде нет.

Колодец двора, яма черного хода

Заколочена, чет бы побрал этот свет,

Липнущий сверху чухонским уродом.

Выход – гнилая пожарная лестница –

Хрупкая, сволочь, и окна вокруг.

Ползут этажи так убийственно медленно

Мимо дрожащих израненных рук.

Что пялишься, дура, я ведь не голый!

Я не к тебе, я не бабник, не вор!

Я – террорист! Я – Иван Помидоров!

Хватит трепаться, наш козырь – террор!

 

Гремит под ногами дырявая крыша,

Ныряю в чердачный удушливый мрак.

Пока все нормально. Голуби, тише!

Гадьте спокойно, я вам не враг.

Вот он – тайник, из него дуло черное

Вытащил, вытер, проверил затвор.

Ткнул пулеметом в стекло закопченное,

В морды кварталов, грызущих простор.

Гул голосов снизу нервною лапою

Сгреб суету в роковые тиски.

Скучно вам, серые? Щ-щас я накапаю

Правду на смирные ваши мозги.

 

Замер народ, перерезанный болями,

Дернулся, охнул, распался на визг.

Моя психоделическая какофония

Взорвала середину, право, лево, верх, низ.

Жрите бесплатно, царечки природы,

Мысли, идеи, все то, чем я жил.

Рвите беззубыми ртами свободу,

Вонзившуюся вам между жил.

 

Люди опомнились, опрокурорились.

Влезли на крышу.

– Вяжи подлеца!

– Я ж холостыми, – харкая кровью,

Он выл на допросах, из-под венца.

– Ради любви к вам пошел я на муки,

Вы же святыни свои растеряли!

– Нечего, падла, народ баламутить!

Взяли и вправду его…

 

Тра-та-та!

 

АНГЕЛ

Я держал его руку, я был рядом с ним,

Когда во дворе умирал первый снег,

Когда выполз на крыши слепой черный дым,

Когда темной материей стал человек.

 

– Я умру без любви, не молчи – говори.

Еле дышит печальное пламя свечи.

Топот клеток и шепот шагов у двери,

Расскажи мне, в чем смысл войны, – не молчи!

 

Чуть колышется пламенный огненный лик.

Плоть его – звуки, запахи, ветер и свет.

Божий звездный посланец, младенец-старик:

– Я устал, – отвечает, жаль, времени нет.

 

Жаль, что тело мое не склюет воронье,

Не воскреснет потом под ольхой во дворе,

Жаль, свобода любить, умирать – не мое,

Смысл каждой войны спрятан в каждой игре.

 

Ангел обнял меня светлым алым крылом,

На мгновение вспыхнуло небо небес,

Выбирай, – улыбнулся, вздохнул и исчез…

 

А потом потемнело, потом рассвело.

 

НЕЖНОСТЬ

Нежность существует без причин,

как небо и стихи.

Потуши сигнальные огни –

закончилась война.

Ты танцуешь чудом по ночам,

движения легки,

Я радею голый о любви –

душа моя полна.

Я лежу, распаханный весной, –

все песни о тебе,

Как всегда, «верха» не говорят

и не хотят «низа».

Проигрыш, победа и ничья

гуляют по судьбе,

А за окном глотает облака

Шагалова коза.

Умираю каждую весну

от строгого поста,

Ангелы на крышах говорят –

возможен недород.

Видел у Фонтанки на коне

веселого Христа.

Он скакал с Аллахом по осям,

по точкам спелых нот.

Сколько одиночества в гостях

у женщин и мужчин,

Он рукой замерзшею сведет

ментальные мосты.

До тебя безумно далеко,

как детству до морщин.

Проигрыш, победа и ничья –

движения просты.

 

180 СМ

Сто восемьдесят сантиметров назад

Мы были одни,

Мама, я тебе был так рад,

И девять месяцев лили дожди.

И девять месяцев пела вода,

А потом обратилась в лед,

И Тот, кто съел пуповину и порвал провода,

Благословил наш первый полет.

 

Сто восемьдесят сантиметров назад

Над нашей бренной землей

Гнал лошадей непокорный отряд,

Разбивая культурный слой.

Империя рушилась, резали власть

Тайны дворцовых теней.

Но земля победила, не позволив пропасть,

Превратила их в стаю камней.

 

Сто восемьдесят сантиметров назад

Ты вышивала следы,

По которым пройду я и встану у врат

Града небесной руды.

Золотые дороги в холодном снегу,

Я хочу и могу быть живым,

И один сантиметр для нас сберегу –

Мы вырастем следом за ним.

 

МАЛЬЧИК-СЛЕПОЙ

Мальчик-слепой,

В розовой курточке,

В синих штанишках,

медноволосый,

В белом вагоне

цветной электрички.

Мальчик – слепой.

Беспомощно вертит перед собой

Наколотыми на…

на пальцы глазами.

Задающий обычные

детства вопросы

Бабушке, втиснутой в бежевый плащ,

Бабушке, дремлющей блоком тепла.

Бабушка! Бабушка!..

Как мы едем?

 

Мальчик-слепой,

Что ждет тебя в этом

Заколоченном,

визгливом пространстве?

Выпрашивать мелочь

на грязных вокзалах?

Клеить картонки?

Мычать на баяне?

Напиваться на ощупь

с больной проституткой?

Или услышать и…

Подарить миру музыку?

Бабушка! Бабушка!..

Как мы едем?

Что мы видим?

Чем мы любим?

 

ЛЮБОВЬ

В скользкое будущее трудно попасть голосом,

как голое тело достать из бездонной проруби.

Прошлого нет, но растут еще ногти и волосы,

и похожи на летающих крыс серые голуби.

 

Любовь – странная вещь, она порхает вне времени,

и всегда мимо нас, когда так этого хочется.

Без любви мы – усталость последнего дня творения.

Между прошлым и будущим наши тела полощутся…

 

УЙТИ

Эх, уйти бы в монастырь,

Разменять вино на воду,

Стать без имени, без роду,

В пустынь обратить пустырь.

 

Простоять на камне вечность,

Отмолить хмельную Русь,

Вскрыть ей, дуре, бесконечность,

Бренной жизни этой грусть…

 

Да мешают мне грехи,

Жажда тела, имидж, слава,

Пустяковые стихи

И поклонников отрава.