№3.2025. Пётр Фёдоров. Семейная хроника Галины Фадеевой

Когда провожают эпоху, появляются такие художественные произведения, которые с большой эмоциональной силой сохраняют в памяти потомков ту жизнь и социальные группы, которые безвозвратно уходят с исторической сцены. К таким сочинениям можно отнести казачью эпопею «Тихий Дон» Михаила Шолохова, реквием по русскому крестьянству в поэзии Сергея Есенина и в прозе Виктора Астафьева, Василия Белова и Валентина Распутина, ностальгию о жизни замоскворецкого купечества в романе Ивана Шмелёва «Лето Господне», воспоминания о былом американском Юге в романе Маргарет Митчелл «Унесённые ветром» и другие произведения. В книге уфимского автора Галины Фадеевой собраны её воспоминания, рассказы, рецензии и эссе, прежде публиковавшиеся в местной периодике («Вечерней Уфе», «Истоках», «Бельских просторах»), о жизни, оставшейся в безвозвратном прошлом – «по ту сторону снегопада…».

Творческое наследие журналистки и краеведа Галины Константиновны Фадеевой разнообразно по жанрам и тематике. Наряду с мемуарами и рассказами об уфимской жизни вы можете встретить у неё фрагменты из дневников её близких, стихи, рецензии, эссе, очерки, зарисовки, литературные портреты уфимцев и гостей нашего города. Тематика её сочинений обширна, но доминирующей является хроника её семьи и многочисленных родственников с ХIХ века до наших дней.

Автору повезло родиться в любящей семье, унаследовавшей от своих предков высокую дворянскую культуру, к которой в ХХ веке добавились новые советские традиции. В воспоминаниях и рассказах Галины Фадеевой представлены три поколения семьи Кулаковых, Фадеевых и Окуневых. Старшее поколение дедушек и бабушек передано через их дневники и рассказы родителей и тётушки. Колоритен образ деда – Александра Андреевича Фадеева (?–1940) – участника Первой мировой, Гражданской и Финской войн, гедониста по натуре. В нём печально уживались противоречивые черты уходящего дворянства. Высокая культура не мешала ему изменять своей жене, а равнодушие к вере сочеталось со способностью приспосабливаться к любому режиму. Поэтому он с необыкновенной лёгкостью перешёл от рухнувшей монархии под красные знамёна. Войны тоже давались ему сравнительно легко, поскольку благодаря уму и образованию он умел устраиваться при штабах.

Но при этом он умел любить и быть любимым незаурядными женщинами своего времени. Его жена – Вера Николаевна Кулакова-Фадеева (1878–1939) – происходила из казанских дворян и отличалась строгостью нравственных принципов. В отличие от мужа она не приняла советскую власть, и только смерть двух её младших детей от тифа помешала ей уехать за границу; всю свою дальнейшую жизнь она жила памятью о прошлом. Эта память помогала семье Фадеевых сохранять религиозные и нравственные традиции в условиях новой реальности. В отличие от мужа, предпочитавшего роль зрителя и болельщика-сибарита, Вера Николаевна стремилась быть творчески активной и полезной обществу. В 1905 году она отправилась сестрой милосердия на Русско-японскую войну, а в 1920-е годы была участницей уфимского любительского театра «ЛеоЗи», завершившего своё существование после арестов и гибели некоторых его актёров. Следующее поколение их детей жило уже в Советской России. Старшая дочь – Нина Александровна Фадеева (1906–1975) – унаследовала от матери многие её черты и посвятила вторую половину своей жизни воспитанию племянницы (автора этой книги). Именно благодаря ей до нас дошли подробности жизни и быта её родителей. Она стала своеобразной связующей нитью между ушедшей дворянской культурой и новой советской жизнью. Её младший брат – Константин Александрович Фадеев (1908–1981) – окончательно утратил былую дворянскую пассионарность и прожил бесцветную жизнь в советской Уфе. Его жена – Серафима Андреевна Окунева (1918–2016) – происходила из многодетной уфимской семьи. С подросткового возраста работала в больницах. В годы войны была медсестрой в эвакогоспитале, а в послевоенные годы – в онкодиспансере. Она не обладала высокой культурой и ярким характером, но её глубокая порядочность и любовь к людям притягивали к ней больных и близких людей. Именно в ней сохранилось то истинное христианское смирение, которое было характерно для многих поколений русских женщин.

Третье поколение, появившееся на свет во второй половине ХХ века, представлено автором книги – Галиной Константиновной Фадеевой (р. 1956), соединившей в своём творчестве лучшие черты своих предков и сумевшей художественно обобщить и представить свою семейную хронику.

В воспоминаниях, посвящённых истории семьи Фадеевых и их родственников, передана атмосфера высокой культуры в условиях аскетического советского быта. Но в отличие от мемуаров бывших дворян, хлынувших на книжный рынок в постсоветское время, в воспоминаниях Галины Фадеевой нет уныния и жалоб на суровую советскую жизнь. Более того, её родные и близкие представлены активными строителями новой жизни: одни в больницах и на заводах, другие в органах госбезопасности, третьи на фронтах Великой Отечественной войны. И в этом нет никакого лукавства или мимикрии, поскольку это сознательный выбор своей судьбы. Это своеобразное двоеверие, столь характерное для русской культуры различных эпох. А. С. Пушкин прошёл сложную эволюцию от вольтерьянства через байронизм и масонство к глубокому православному смирению. А. П. Чехов всю свою жизнь был на пути от материализма к вере. Целый ряд деятелей современной российской культуры сочетают в себе приверженность к советскому прошлому с новыми и возрождающимися ценностями прошлого и будущего.

Семейная хроника Г. Фадеевой – это «жизнь на высокий лад». Большинство героев её воспоминаний и очерков при всех различиях в образовании и социальном положении живут яркой и насыщенной духовной жизнью, сохраняя в самых тяжёлых испытаниях доброту и человечность.

Особую ценность в мемуарах Фадеевой представляют портреты простых советских женщин – участниц Великой Отечественной войны, вынесших грязь, голод и холод тех лет, но не сломившихся и победивших не только фашизм, но и свои собственные слабости и страх. Их послевоенные судьбы помогали новому поколению в выборе верного пути в жизни.

Воспоминания Фадеевой лишены фальши и ложного пафоса, поскольку стремятся передать не приукрашенную правду жизни. Даже в самых трагических историях, таких как «Чёрные розы Эльгена», «В театре Господа Бога», «По законам военного времени», «Двое» и других, сохраняется авторская любовь и сострадание к погибающим героям, подтверждающая известную христианскую истину о том, что жестокая правда без любви есть ложь.

Её мемуары по своей форме и содержанию близки рассказам. Подобно автобиографическим произведениям С. Т. Аксакова и дневникам В. И. Альбанова они часто являются художественной реконструкцией собственных воспоминаний и воспоминаний других людей. Некоторые из её мемуаров имеют продуманную композицию, захватывающий сюжет с яркими образами героев. Поскольку изначально они создавались преимущественно для публикаций в газетах и, реже, в журналах, по своему объёму и в жанровом отношении эти воспоминания близки коротким документальным рассказам. Нередко в небольшом произведении автору удается скупыми мазками создать не только запоминающийся характер, но и раскрыть судьбу своего героя.

Особое место в её творчестве занимают рассказы о животных. Она не просто рассказывает занимательные истории об их характерах и повадках, но и через их часто трагические судьбы заставляет задуматься о современном человеке и построенной им цивилизации.

При внешней простоте воспоминания Фадеевой отличаются индивидуальным стилем, лаконизмом и мудростью, связанной не столько с образованием и жизненным опытом, сколько со зрелостью души. И здесь большую роль сыграло не только семейное воспитание, но и внутренняя духовная работа её предков из семей Фадеевых, Орешниковых, Кулаковых, Окуневых, заложившая прочный фундамент личности будущей мемуаристки. В редких воспоминаниях автобиографического характера она рисует вехи своего духовного развития. В истории «Аз, буки, веди…» её детскую тягу к бездомным животным и равнодушие к вере старый священник объяснил так: «Всему придет свой час. Не может быть безбожником человек, так любящий животных». В шестилетнем возрасте после просмотра в кинотеатре «Родина» фильма «Гусарская баллада» проявился её бойцовский романтический характер. В очерке об актёре Юрии Яковлеве она описала своё потрясение от картины с его участием: «…я категорически отказалась покидать здание кинотеатра, объясняя родителям своё решение просто: “Остаюсь на войне. Хочу быть гусаром! Хочу скакать на коне, стрелять и драться на саблях!”» К счастью, ей не пришлось воевать в реальной жизни, но память о героях войны, разведчиках и подпольщиках стала неотъемлемой темой целого ряда её сочинений. Нагляднее всего это проявляется в её стихах, продолжающих традиции русской поэзии Золотого и Серебряного веков, сочетающих романтическую героику и патриотизм с утончённым лиризмом.

Семейная хроника Фадеевой не замыкается в узком мире её собственной семьи, а охватывает собой не только её многочисленных родственников и предков, но и встретившихся на её жизненном пути жителей Уфы, интересных личностей из разных сфер деятельности, а также братьев наших меньших, получивших равное с людьми право быть членами этой большой семьи. Эта семейная хроника, если воспользоваться цитатой из её рассказа «Словарь Павленкова», представляет собой «память... о порядочных, умных, мужественных людях. О тех, кто не продает свою совесть и остается верным идеалам молодости».

Патриотизм и героическое начало присущи её журналистским расследованиям, посвящённым сложным судьбам советских разведчиков и подпольщиков, а также очерки и эссе о кавалерист-девице Надежде Дуровой, генерале Павле Судоплатове, актрисах Ольге Чеховой и Ларисе Голубкиной. Некоторые из её очерков воскрешают добрую память о несправедливо забытых героях. Суровый ХХ век сформировал её идеал девы-воительницы, идущий из далёкого древнеславянского прошлого и обогащённый всей трагической и героической историей России.

Эссе Фадеевой о русской литературе содержат её личный, не заёмный взгляд на жизнь и творчество Александра Пушкина, Михаила Лермонтова, Сергея Аксакова, Антона Чехова, Владимира Маканина и других писателей.

В уфимской литературе Галина Фадеева продолжила традиции Сергея Аксакова с его книгами «Семейная хроника» и «Детские годы Багрова-внука»; Бориса Четверикова, запечатлевшего уфимские страницы жизни своей семьи в повести «Синяя говядина» и мемуарах «Благословенная Уфа»; Петра Храмова с его романом-воспоминанием «Инок» и Сергея Круля, создавшего целый ряд воспоминаний, стихов, песен и прозаических произведений, посвящённых прошлому и настоящему Уфы. Новизна её сочинений состоит в том, что она органически соединила в своём творчестве дореволюционную Уфу с Уфой советской без очернительства и лакировки действительности.

Галина Фадеева своими произведениями возвела не печальное надгробие, а светлую часовню своей семье и знакомым ей людям. В рассказе «Оборванные струны» она признаётся в любви к своему родному городу и его жителям: «По этим улицам я училась ходить, здесь жили люди, которых долгие годы я считала своими родственниками, ведь нити их судеб пересекались с нашими, мы учились друг у друга, помогали друг другу, дышали одним воздухом. Я рассматриваю ставшую уже исторической фотографию, вглядываюсь в фигуры редких пешеходов, словно пытаюсь узнать среди них дорогих моему сердцу людей. Мне грустно, но грусть моя легка..., как звуки старого вальса».