Все новости
Поэзия
21 Декабря 2020, 16:19

№12.2020. Елена Крюкова. Под зимней иглой. Стихи из книги «Титаник»

Тишина. Это штиль. Это полный штиль.Это невыносимо. Залеплен слухТишиной. Наша жизнь – легенда и быль.Океан, и над ним летит птица Рух.Ни тире. Ни точек. Ни вздрога волны.Эта азбука Морзе... молчи, дитя.Это только сны. Подводные сны.Проплывают мимо, плавниками светя.Мои руки, улыбку, сердце, ступниКровеносные водоросли оплетут.Толща вод. Водяные лилии-дни.Я со дна шепчу вам: «Я жива, я тут».

Елена Николаевна Крюкова родилась в 1956 году. Русский поэт, прозаик, искусствовед. Член Союза писателей России. Автор издательств: Za-Za Verlag (Дюссельдорф), «Эксмо», «Время», «Вече» (Москва), «Книги», «Дятловы горы» (Нижний Новгород), Ridero (Екатеринбург). Печатается в журналах: «Новый мир», «Нева», «Дружба народов», «День и Ночь», Za-Za, «Бельские просторы», «Сибирские огни», «Юность», «Север» и др. Автор нескольких десятков книг, лауреат и финалист ряда престижных российских и международных премий.
Елена Крюкова
Под зимней иглой
(Из книги «Титаник»)
ШТИЛЬ. НОЧЬ
Тишина. Это штиль. Это полный штиль.
Это невыносимо. Залеплен слух
Тишиной. Наша жизнь – легенда и быль.
Океан, и над ним летит птица Рух.
Ни тире. Ни точек. Ни вздрога волны.
Эта азбука Морзе... молчи, дитя.
Это только сны. Подводные сны.
Проплывают мимо, плавниками светя.
Мои руки, улыбку, сердце, ступни
Кровеносные водоросли оплетут.
Толща вод. Водяные лилии-дни.
Я со дна шепчу вам: «Я жива, я тут».
Отбиваю сердцем точки-тире.
Белый шум. Синий шум.
Дрожь черной свечи.
В Марианской впадине, в черной дыре
Я – антенна. О помощи не кричи.
Слишком яркая артериальная кровь.
Слишком вечно мы между звезд плывем.
Океан – это просто расстрельный ров.
На краю обнимемся мы, вдвоем.
Неужели все кончено? Грохот внутри.
А снаружи – клятая тишина.
Утонула я, а плыву, смотри,
Среди рыб златых никому не нужна.
В океане, среди прилипал и звезд,
Может, тихо, бормотно – все началось?
В мою правую руку – по шляпку гвоздь.
В мою левую руку – по шляпку гвоздь.
Эти гвозди, заклепки, шурупы, болты...
Льдяный коготь клеймит обшивку насквозь.
Ты молчишь, океан. Значит, нам кранты.
Не скрипит гнилая земная ось.
Хруст – ломаются кости. Ржавая сталь
Разымается. Тонет в густой тишине.
Скрежет – лед уходит в немую даль.
Белый бинт замотает мой крик на дне.
Затолкают мне в глотку белую бязь.
Марлю резко швырнут на пирушкин стол:
Ты, утрись!.. А я еще не родилась.
Мой корабль на дно еще не ушел.
Вот минога с лимоном. Утка в яблоках вот.
Осьминоги пальцев ползут по столу.
Услади напослед копилку-живот.
Кьянти – в рот. Халдей хохочет в углу.
Музыканты! Эй! Корабельный оркестр!
...все уснули. Могильная, ртутная тишь.
А на дне, слышишь, нету свободных мест.
А на дне, слышишь, там никогда не спишь,
На безвинную, тинную явь обречен.
Ты все знаешь там. Да! Всех червей и рыб.
Да, еще плывет твой железный челн.
Да, еще в каюте неслышный всхлип.
Это плачу я. Отраженье мое
Там, в полночном зените, на синем дне.
Тишина. Перед зеркалом – сдернуть белье.
Мой корабль парит в зеркальном огне.
Я во времени гиблом отражена –
Оголясь, в панталонах, смешных кружевах.
Все уснули. Пачулей дух. Тишина.
Я напрасно смехом побеждаю страх.
Где-то в яме трюма, в огнекрылом аду,
Пьяно хлещет вода в железный бокал.
...на колени перед зеркалом упаду:
«Жить оставь! Никто гибели не искал».
Еле слышно, бессонно земля дрожит.
Еле слышно, смешливо дрожит вода.
Тишина. Господь берет жизнями мыт –
За доставку груза в никуда, навсегда.
* * *
...я на коленях перед измазанным краской тобой,
голова достает тебе до колена.
Я всего лишь часов твоих морской смертный бой,
Дочь твоя, еще чуть, и святая Елена.
О, все вру, я грешница везде, вокруг,
Справа, слева, впереди и снизу.
Я руками образую спасательный круг.
Не узрит ни одна корабельная крыса.
Ты утек давно. Венецьянской лазурью – навзрыд –
Твое имя на мраморе, изгрызенном днями.
Так зачем тут плывешь один, и свеча горит
У мольберта, а знаешь, что станет с нами?
О, не знаешь... Отец! не знаю и я.
Я однажды выйду в бурю из поденного плена.
А сегодня я одна, видишь, на стальной лодчонке
твоя семья.
Моя детская головенка достает тебе до колена.
МУЗЫКА
звучите, звучите! ползи ты, ящерка, змейка,
лукавая молния из-под пальцев, кусающих гриф...
звучи, моя детская музыка, дудка-жалейка,
небес окарина, врата океана открыв.
у каждого, кто, качаясь, бредово играет,
зажмурясь, улыбку бабочкой на лик нацепив,
судьба верной собаки, что изгнали из Рая,
судьба стылой колючки, царицы из всех крапив.
поет виолончель,
клянется навеки скрипка,
и плачет... и плачу,
ладони притиснув к печеным яблокам щек.
альтист, какая ж горячая у тебя улыбка,
ты дышишь на деку – мгновенно белеет висок,
ты дышишь на музыку – наледь вот-вот оттает,
ты сердцем греешь винный приторный лак
на выгибах эф – струна дрожит красноталом,
по грифу слеза течет на вороний пиджак.
вы сбились в горстку музыки на палубе этой.
сгребли в исповедный вас, нежный, цветочный стог.
поет виолончель, контрабас стреляет ракетой,
спасите, о, помогите, люди, а может, Бог.
поет виолончель грудно, громадно и густо,
так женщины воют по дорогим мертвецам.
обвал хрусталя, седой водоскат искусства
зачем сейчас, напоследок, тонущим нам?!
как стонет рояль! Боже мой! он умеет плакать.
он все умеет: пленять, судить и орать!
пахать чернозем! месить сапогами слякоть,
на золоте струн рожать поцелуев рать!
играй, пианист! звучи! тебя не застрелят!
играй как умеешь! а ты умеешь – весь мир!
мерцай-бегай пальцами, вышептывай терпкие трели,
бросай нам в публику полынной ноты сапфир!
звучите все сразу! ни приговора, ни сглазу,
ни памяти вам, искусникам... ночь, перешитый фрак...
вдыхай же музыку-боль веселящим газом
и смейся, когда тебе сердце зажмут в кулак!
под ребрами музыка... тесно и узко... томно вратами,
путем родовым не в жизнь уходить – на дно.
играй, моя музыка, звезды пятипалой пламя,
морской офицер рыдает, горбясь, да все равно!
играй, мое чудо, аккордом погрузимся тихо
туда, где нам рыбы тихими ртами споют,
где рыбьими херувимами станем...
ни крика, ни дыха,
молчанье... сурдина... квинтет прощальных минут...
звучи, океан! моей музыкой ты восстанешь.
мы канем вниз, а ты воздымешься вверх –
оживше-Голгофскими, разбойничьими крестами,
в едином котле варящими плач и смех!
играйте, ребята! вода захлестнула нищих.
богатые дышат еще... над перстнями дрожат веера...
играйте все громче, ярче, нежнее, тише и чище,
играйте сегодня, как завтра и как вчера.
припомните отмель, костер, ночную рыбалку,
отцово курево, штопаный бабкин носок,
и Матери вашей Божью зимнюю галку –
с ладони, опричь кормушки, клюет кусок...
звучите, молчите, минута для вспоминаний,
о, есть еще, есть еще, есть еще, есть еще, есть...
...как трудно на скрипке скрипеть... а снаружи – сани,
и снег, и елка, и льда консервная жесть,
и флаг этот, мак махровый в мутной метели,
и первый, за гаражами, едучий табак,
и первый жар с девчонкой безумной постели,
и первый, вязью мороза, диагноз: рак...
а смертного ложа, играйте, уже не будет,
о, только играй, не рви время, не рви струну,
вы все герои, играйте, пусть плачут люди,
мы с музыкой чистой, небесной пойдем ко дну.
прижмись же к музыке милой ладонями, грудью, устами,
последний гимн, уплывая, кричит народ,
юродивой музыки океан из земли восстанет
и хлынет на палубу, и лепет жалкий зальет.
а скрипка плывет,
плывет небес нотоносец,
плывет партитура, расписана по голосам, строга...
звучи! пусть глаз твой на струны медные косит,
о помощи мир не просит, и такт отбивает нога.
о, вы уж не люди, а просто вольные звуки.
трепещет дека, свет клавиш – на дне зрачка.
назначено вам обняться в невыносимой муке
лишь с музыкой вашей, под пулями звезд у виска.
ЛАЗАРЕТ
военный запах галет
солдатский дух голенищ
тюремный мой лазарет
незаживающий свищ
вхожу под своды тук-тук
каблуками
в помаде рот
маской закрыт мой люк
фабрикой «Скороход»
и я под кошмой пластом
под зимней иглой лежу
на этом свете на том
подобна тупому ножу
держу высоко я шприц
и подношу к себе
вокруг шевеленье лиц
и лунный пот на губе
пошто же скос половиц
под нами качает столь
безумье голодных спиц
стеклянного зелья боль
а я на себя гляжу
игольным ухом зрачков
а я себе в жилу ввожу
бред сивых кобыльих веков
лекарство от яви и зла
лекарство от сна и тьмы
вот я от мира ушла
взяла свою жизнь взаймы
да что же качает так
неистово так штормит
купи мне тишь за пятак
галету за сто обид
введи мне под кожу свет
а то я сойду с ума
и зелье твое на обед
из ампулы выпью сама
а что за стук во дворе
никак выбивают белье
да нет это на заре
расстреливают воронье
и падают у стены
кровяня кирпич хребтом
отцы мальцы братаны
монахини со крестом
матросы тельник бушлат
торговки и сопляки
опять в палате гремят
твои судьба каблуки
опять твой казнящий шприц
опять твой пьяный укол
бросайся на брюхо ниц
весь в инее суходол
зима окончен расстрел
звезда твой окончен бал
Титаник плыть не посмел
где ангел мой пролетал
Читайте нас: