Сергей Юрьевич Фроловнин родился 23 ноября 1959 года в г. Уфе. Публиковался в
изданиях:«Стерлитамакский рабочий», «Смена», «Шанс», «Мансарда», «Истоки», «Афродита»,
литальманах «Подснежник», «Молодой гений»
И прозвучал сигнал к атаке,
Как будто лопнула струна!
Мы псы войны. Кровавой драки
Что нас могла остановить,
Ведь мы презрели страх могилы –
Сойдясь в смертельной рукопашной,
Врагов мы рвали на куски.
И было мне совсем не страшно
На штык наматывать кишки.
Плоть, миг назад ещё живая,
Рвалась в лохмотья, как гнильё.
Фонтаном била кровь, взывая,
И, превратившись вмиг в отбросы,
Легко и звонко, так же просто,
Мы ликовали, словно дети,
И я орал – вперёд, за мной!..
Никто из нас и не заметил,
Как прозвучал сигнал «отбой»…
Мы бились – бились меж собой…
Когда же завершилось дело –
Прошёл кураж. Растаял дым.
И встал как вкопанный – один!
И тотчас страшное прозренье
Пронзило с головы до пят:
Победа эта – преступленье,
Как мне в случившееся вникнуть?!
Как матерям взглянуть в глаза?!
Мой день последний ныне прожит,
Но что же ты молчишь, о Боже!
Ведь мог же, мог остановить!
Раз допустил такую бойню –
Со мной расправься поскорей.
Будь прокляты все вкупе войны –
В крик страшный превратился весь я.
«Ответь!» – и в кои-то века
Не отмолчались поднебесья,
И смерть за это – слишком мало,
Ты будешь ЖИТЬ, ты БУДЕШЬ жить.
За то, что жалости не ведал,
Вкусил себе подобных кровь –
Мир, справедливость и любовь…»
Над зеркальною гладью Азовского моря
Величаво созвездие Кассиопея
Воссияло начальною буквою в слове
Water – путникам знак: «Подо мною – вода»…
Я одолел очередной рубеж.
Пытаюсь подытожить жизнь опять я.
Неумное, я доложу, занятье.
Друзья ушли – образовалась брешь.
Я дотянул-таки до полста пять,
Хотя и не стремился – без бравады.
Но раз уж дотянул – отметить надо,
Да некого на праздник мне позвать.
Печальней нет, пожалуй, вечеринки.
Друзья мои родные! Женька! Геша!
Куда ж вы рано так! Я больше грешен.
Мой юбилей без вас – по вам поминки.
Классическое действо «на троих»
На классику «в глухую одиночку»
Сменила жизнь… не смерть ли?! Прямо в точку!
Тождественность проглядывает их.
И потому не стоит горевать –
Мы ненадолго временно расстались,
Я на подходе, вот и весь анализ,
А вам пора поляну накрывать.
В больничной очереди это –
Их подкатили с двух сторон
В одной – она, в другой был он,
Переглянулись лишь слегка
Случилось тут же замыкание
Нет, не услышали мы грома
Но стало ясно, что вдвоём
Вмиг изменилась жизнь, суля
Мир изумлялся, в самом деле,
Не замечали, что вокруг –
Неслись сквозь жизнь их колесницы
Ах, как же счастливы они!
Таких неслыханных влюблённых
И я, ничем не обделённый,
На небеса в своих колясках
Апостол Пётр, разинув рот,
Здесь не случалось искони,
Разнотравье, разноцветье,
Глупый! Пал, сражённый мной.
Да, похоже, всем вам крышка –
Божьих множество созданий,
Кто тут только ни ютился!
Кто тут только ни плодился!
Всё под корень, всё под ноль!
Мир вокруг как будто вымер,
Словно кто пролил напалм.
Оборвал свой рёв мой триммер,
Давно мы слов чужих не гоним –
Мол, что с того, что есть синоним,
Вот было слово «доброволец»
По доброй воле, стало быть.
Признаться, не совсем мне ясно,
Кому чего там Воланд тёр.
Ах, как легко, почти без боя,
Не добровольно – волонтёрно…
Страшный ливень прошёл. Страшный.
Почти что всемирный потоп.
Ну надо ж так – он застал нас на пашне,
Не успеть до жилья, хоть пускайся в галоп.
А чего нас на пашню-то занесло? –
Спросит лох городской – что он знает?!
За сельхознапитком к соседям, за этим злом
Попёрлись, потому как в родной деревне
Ну, всё потребили. А до соседней дорогой-то
Пять километров (это у вас тут кругом комки).
Решили скостить, чать не казённые ноги-то,
Вот по пашне и дёрнули напрямки…
Промокли до нитки. Ещё и задуло.
Колотун – без самогону б совсем беда.
И вдруг по глазам радуга как резанула! –
Сроду яркой такой не видал.
Во картина, да?! Сидят два чумазых придурка,
На двоих – полтора окурка,
Литруха да горбушка засохшего хлеба –
И пялят шары залитые в небо!
Про всё забыли… глаза слезятся…
Не наглядятся… уже и шеи-то затекли.
Тихонько под нос себе матерятся…
И тёплый пар идёт от земли…
Нет, ребятки, только в России
Могут так красоту ценить.
потому что мы грязь месили,
Месим, да и будем месить.