Зульфия Миндибаевна Ханнанова родилась 1 января 1970 года в деревне Старохалилово Дуванского района БАССР. Окончила филологический факультет БашГУ, работала педагогом в школах Белорецкого района РБ, заведующей отделом журнала «Шонкар». В настоящее время работает начальником отдела по языковой политике Управления образования Администрации ГО г. Уфа РБ. Член Союза писателей РФ и РБ (1995). Лауреат Республиканской молодёжной премии имени Ш. Бабича (2004). Заслуженный работник культуры РБ (2008)
Перевод с башкирского Светланы Чураевой
Цветы – на окна, чистый стол
А дом по-прежнему не мил.
Снимаю вкусный суп с огня,
Мне на порядок сил не жаль,
Но всё равно в душе разгром –
Ведь не сверкающий хрусталь
Да, мебель, люстры и ковры –
Всего – завидуйте! – полно.
Не видно, как внутри темно.
Я тщетно чищу, тру, спеша,
Не дом мой тёмен, а душа.
Мне душно – душно! – в блеске том.
Его я вижу сквозь печаль –
В нём не сверкающий хрусталь
Та искра, что согреть могла,
Во мне спеклась в палящий ком.
Неосторожный вздох – и дом
…Недавно я в любви плыла,
И счастьем полнилась душа.
Свет счастья! А сегодня дрожь
Меня в твоих объятьях бьёт.
И каждый вдох – как острый нож,
Мой милый, ты мне был бы мил,
Не люстру – люльку! – закрепил.
В пелёнках белых бы легло.
Я б не терзалась, как теперь,
Знай, колыбели благодать.
Так почему ж, моя любовь,
Ну, смейся! – Смейся надо мной –
Хоть десять люстр повесь – темно.
Ведь лишь от люльки в доме свет.
Навсегда теперь со мной –
В списках повседневных трат
Нет братишки, мальчик мой.
– Мама, нет, не нужно мне
С кем же ездить на коне –
Ох, родной… Ложись в кровать.
Может, сказку рассказать?
Может, спеть тебе, сынок?
Моему же сердцу – смерть:
Будет горько плакать в нём
Плод мой – в небе голубом
И в ночи глядит с мольбой –
«Что вы сделали с собой?»
«Что вы сделали?» – вопрос
Льётся с выси вновь и вновь.
Вновь и вновь! Покуда кровь
Целый мир, горит в огне –
Дом – на хоромы не похож.
Нас пятеро! Но лишним ртом
Наш дом – наш рай – лелеял нас.
На пять и радость, и беда
В нём умножались каждый раз.
И гостю дом всегда был рад.
И солнечен дом детства мой,
Ах, мама, мама, – ты всегда
Что, мол, оставит сиротой.
И белый снег на окна лёг,
Мне день и ночь дарили свет.
«Вот дурочка, на склоне лет
Но, мама – за дитя горой,
Свет счастья мамин золотой.
Терпенье – мамы естество.
Как дуб на берегу крутом,
Соседи мне смотрели вслед.
Как был прекрасен счастья свет,
Он рос и раскрывался вширь.
Но света счастья больше нет,
Ведомый мной день ото дня
Надежд и сокрушений счёт.
Коль я уйду – убью родных.
И маме станет свет не мил.
Ведь ей на нас, на пятерых
Когда семейный общий сбор
Пропустит хоть один из нас,
Со скатерти незримый сор…
По дому с тряпкой и совком.
Ах, мне бы в мамину любовь
Вернуться, прыгнуть с головой,
Свет счастья – как забыть его?
В дьявольский водоворот –
Лето? Осень? – не понять.
Но вокруг со всех сторон –
Будто слёзы лились вспять –
Мёртвый сумрачный каньон.
«Человечество, ты где?» –
Встал в горах погибших здесь
Только мёртвый черный лес.
Вот он, жребий мой, суров –
Средь безжизненных стволов
С ношей странствует, кружа.
Не видать ей райских врат,
В высь небесную с мольбой
То ли с неба рухнул вниз,
Что творишь ты, посмотри!
Хочет свой продолжить род.
Для плодов раскрыли лишь.
Что осталось – промолчать
Жизнь на смерть обречена.
В материнстве – жизни власть,
В материнстве – счастья свет.
Ты ж от жизни отреклась…»
Тут душа вскричала: «Нет!»
«…Стал у жён свободный нрав –
Но, всю боль в ответ собрав,
«Нет! – собрав остатки сил,
Пусть вернётся счастья свет!
Пусть Аллах меня простит!»
Пробыв в объятьях забытья,
Я слышу, словно в полусне,
От слёз твоих так тяжко мне.
Так больно. Да, ты не со зла…
Всё ж как ты допустить могла,
Чтоб скальпель расчленил меня?
К тебе, страшась небытия,
Всем существом прильнула я.
Не потому, что дочь твоя,
Ввысь вознеслась, простясь с тобой.
Взлетев в сиянии золотом,
Мам, пусть я стала б лишним ртом –
Кричишь, опомнившись сейчас,
Что доченьки с тобою нет.
Я – Мамочка-а-а! – кричу в ответ.
С тобой не встретимся средь тьмы.
Я не успела в мир прийти.
Как слёзы, мама, Землю жгут.
Какие бедствия всех ждут.
Не покидай меня хоть здесь.
Молить, чтоб Бог тебя простил!
И, может быть, надежда есть.
В грехе ты бьёшься, как в силках,
Моей убийцей стала – пусть.
Я всё-таки к тебе вернусь…»
Взмолилась после этих слов,
«Прошу, прости! Верни любовь –
И гром с небес: «Стой. Не зови
Ребёнка ты. Пустыня здесь».
«Я – женщина! В моей любви
И пустырю дано зацвесть!»
«Похоже, – слышу я в ответ, –
Твоё раскаяние – не ложь.
С одним условием счастья свет,
Возможно, ты себе вернёшь.
«На всё согласна! Лишь бы мир
Цветами весь покрылся вновь».
«Что ж верю я в твою любовь.
Запомни, – вымолвил Аллах, –
Долг матери – важней всего.
Мать Землю держит на руках!»
Пусть будет радостно расти.
Порядок воцарился в нём –