+12 °С
Дождь
Все новости
Поэзия
2 Января 2019, 11:09
№12.2018.Яна Жигалова. Свитер нашей любви. Стихи
Яна Ивановна Жигалова родилась 25 декабря 2000 года в Стерлитамаке. Окончила гимназию №2, сейчас учится на филологическом факультете СФ БашГУ. Неоднократный победитель и призёр городского конкурса юных поэтов, прозаиков и журналистов «Рыцари золотого пера», всероссийского конкурса «Шедевры из чернильницы», республиканского конкурса «Моя классная жизнь», победитель конкурса «Наш век, моя родина…» в рамках IV Международного молодёжного фестиваля литературы и искусств «КоРифеи», победитель «Литературной школы Башкортостана». Печатается в местной прессе, в журналах «Бельские просторы», литературных альманахах «Феникс», «В ружейном переулке». Василий А мне вдохновения и белой гуаши! Шляпу, пальто и часы с ремешком из замши, деревянную лестницу на старый чердак; и в тишине чтобы только – «тик-так, тик-так, так». А мне бы еще терпения, краски, кисти, традесканцию и виноградные листья; гречишный мед, печенье, чай, икебану с августом…Это, кажется, все. Заверните, пожалуйста.
Яна Ивановна Жигалова родилась 25 декабря 2000 года в Стерлитамаке. Окончила гимназию №2, сейчас учится на филологическом факультете СФ БашГУ. Неоднократный победитель и призёр городского конкурса юных поэтов, прозаиков и журналистов «Рыцари золотого пера», всероссийского конкурса «Шедевры из чернильницы», республиканского конкурса «Моя классная жизнь», победитель конкурса «Наш век, моя родина…» в рамках IV Международного молодёжного фестиваля литературы и искусств «КоРифеи», победитель «Литературной школы Башкортостана». Печатается в местной прессе, в журналах «Бельские просторы», литературных альманахах «Феникс», «В ружейном переулке».
Яна Жигалова
Свитер нашей любви
Василий
А мне вдохновения и белой гуаши!
Шляпу, пальто и часы с ремешком из замши,
деревянную лестницу на старый чердак;
и в тишине чтобы только – «тик-так, тик-так, так».
А мне бы еще терпения, краски, кисти,
традесканцию и виноградные листья;
гречишный мед, печенье, чай, икебану с августом…
Это, кажется, все. Заверните, пожалуйста.
Родному
Эта картина архитектурна, архитекстурна, архикрасива:
когда в нежно-ленивые утра он такой по-весеннему сонный – то свет лоснится на его руках, распускаясь ладонью-бутоном, то, рассыпаясь по теплым щекам, расцветают по-детски веснушки, сметая томящие пыль, печаль, как их сметают со старых улиц.
Вот он берет любимую кружку, садясь в свой искусно точеный профиль, и вместо обычных какао и кофе он пьет ароматный ромашковый чай.
Вот же, смотрите! Вот он, под липой – с саксофоном и в желтых брюках, с мягким солнцем – счастливой улыбкой. Смотрите же, вот он – кому все посвящается -
город,
в котором я.
Это уходит эпоха
Он был… он был так превосходен:
переходил в восход и в полдень
с улыбкой из хрупкого света;
от щекотки дубовых веток
дрожал отражением в окнах;
и вот как нежнеет желанный лик,
так он обнимает, внимая
каждому слову в моём рассказе.
Я приходил, когда был ребёнком,
смеялся над солнечным бликом,
искрящимся тонко в моих глазах.
Я дышал сиренью и вишней,
что росли у него под боком,
и все, что я мог только слышать –
тихий шорох душистой тиши.
Я водил рукой по царапинам,
по шершавым и по неправильным,
по горбатым и выступающим;
по кривым, по глубоким впадинам.
А потом, через до-о-олгое время,
заглянув к нему наконец,
спросил было: «Как ты там, старина?»,
но увидел, как в этих скрябинах
прорастают
цветы.
И заревели деревья: «Не верю!
Не верю!» Ивы завыли: «Видели?»,
дубы загудели: «Что же наделали?»,
загрохотали, заскрежетали,
что это бездушные люди
все из жил выжали, выжгли,
контуром вышили.
Вишни, сирени тут завизжали:
«Как же посмели? Не знали, не знали…»
Все они сжались и задрожали.
Сжался и я, и с жалостью я
посмотрел наверх,
на прозрачные стёкла.
Стало мне страшно и холодно
оттого, что, словно бы призраки,
эти пустые глаза
плакали ливня тусклыми каплями,
плакали, плакали, плакал и я
оттого, что здесь упокоились
мои детство и юность, душа
и вишнёвый щемящий запах.
Но теперь здесь всё перестроится,
и когда-нибудь не спеша
я прогуляюсь до этого места,
снова расстроюсь, конечно,
но, снимая чёрную шляпу,
скажу, глубоко перед этим вздохнув:
«Вы посмотрите, что происходит:
старый лишь дом нас покидает,
но – нет! – это уходит эпоха;
и кажется нам,
что, отживши свой век,
уходит от нас – не дом –
а наш самый родной
человек.
Свитер
Если у нас все-таки есть какая-то связь,
если сердечный ком внутри нас шевелится
и с него прядутся нитки из вен-сосудов,
а спицы-крючки – ноготками по светлой коже,
тогда нам обоим становится ясно все:
вот, сейчас – эта красная ткань расстелется,
станем и ты, и я – одной рукодельницей,
разбросаем сосудные нитки повсюду,
слезы-иголки польются-поскачут наружу.
Это значит, что существует связь.
Это значит, что с тобою когда-нибудь
мы о б я з а т е л ь н о встретимся.
Мы когда-нибудь обязательно встретимся!
Встретимся.
Встретимся и непременно поймем,
зачем каждый день неустанно просили:
«Верните, верните, пожалуйста, кто-нибудь –
те вечера, те бесконечно длинные и
навечно теплые, наши с тобой вечера»;
зачем каждый день задавались вопросом:
«Ты помнишь? Помнишь хоть вечер, хотя бы чуть-чуть?»;
сами потом друг за друга мы отвечали:
«Конечно. Конечно, я помню». Мы представляли,
что в это тепло – не чувствуя ног, напролом,
сломя голову, стрелою, прыжком, кувырком...
Как потом вспоминать будем первую осень,
километры вот эти – нить паутинную,
и родинки, родинки – звездные россыпи.
Ну скорей бы, скорей бы за нить потянуть!
Утянуть, завязать бы покрепче узел
за рукоятку грудины, за кость ребра
и бросить, швырнуть на терзания музе.
Ещё представляли, как в нашем доме
эта любовь откровенно сплетется,
вытянет самое сокровенное –
сокровенное, сокрытое в венах,
сплетется, спрядется, и не порвется,
и свяжется в красный свитер огромный.
Я его никогда не сниму.
И знаю – ты тоже.
Но сейчас... сейчас нам придется сказать – прощай.
Прощай на неопределенное время:
на неправдашние «когда-нибудь», «навсегда»,
«может быть», «ни с того, ни с сего», «вдруг», «невзначай».
Когда-нибудь,
все-таки, мы поймем, что – теперь!
И что выдержал годы наш с тобой календарь.
Но сейчас... Да, и действительно – прощай
навсегда-навсегда до нашей встречи.
Я пока распущу эти нитки, вплету их
в буквы, в слова, в предложения, и всё – в стихи.
А потом, из всех этих слов и бумажек,
(когда с тобой встретимся...
обнимемся) – свяжем
настоящий свитер
нашей любви.
Читайте нас:
© 1998-2024, «Бельские просторы» - литературно-художественный и общественно-политический журнал. Издается с декабря 1998 года. Относится к категории «литературных толстяков», таких, как «Новый мир», «Наш современник», «Знамя», «Дружба народов», «Урал».
Передавая рукописи в редакцию журнала, авторы соглашаются с условиями договора оферты, размещенного на сайте belprost.ru. Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Редакция не вступает в переписку с авторами. Положительное решение сообщается. Мнение редакции не всегда совпадает с точкой зрения того или иного автора. При перепечатывании материалов ссылка на «Бельские просторы» обязательна.
____________________________________________________________________________
Свидетельство о регистрации средства массовой
информации ПИ № ТУ 02-01564 выданное
Управлением Федеральной службы по надзору
в сфере связи, информационных технологий
и массовых коммуникаций по Республике
Башкортостан от 31 октября 2016 года.
Главный редактор: Горюхин Юрий Александрович
_________________________________________________________
Единый телефон доверия для детей, подростков и их родителей: 8-800-2000-122 (звонок бесплатный и анонимный для всех жителей России).
Телефон доверия Республики Башкортостан: 8 (800) 700-01-83.
Телефон психологической поддержки детей и родителей: 8-800-347-5000.
Телефон
(347)292-77-62
Эл. почта
Адрес
450079, Республика Башкортостан, г. Уфа, ул. 50-летия Октября, 13, 9 этаж, каб. 912, 923
Рекламная служба
(347)292-77-62
Редакция
(347)292-77-62
Приемная
(347)292-77-62