№1.2025. Янина Свице. Любовь и свобода Алексея Тимофеева

Одним из заметных кинособытий 1982 года стал выход на экраны нашей страны фильма «Нас венчали не в церкви». В главных ролях снялись известные актеры Александр Галибин, Наталья Вавилова, Петр Вельяминов, Галина Польских. Сценарий, написанный Натаном Эйдельманом, был основан на подлинной истории – воспоминаниях и письмах революционера-народника Сергея Силыча Синегуба (1851–1907). В 1872 году Синегуб фиктивно женился на дочери сельского священника из Вятской губернии Ларисе Чемодановой. Таким способом девушка хотела покинуть родительский дом, чтобы в Петербурге присоединиться к народническому движению. Но революционный брак не стал фиктивным, молодые люди полюбили друг друга, и Лариса, разделив судьбу мужа, в 1873 году отправилась вслед за ним в Сибирь. «Нас венчали не в церкви» – первая крупная режиссерская работа актера Бориса Токарева – исполнителя роли Сани Григорьева в телесериале «Два капитана».

В 2022 году Борис Васильевич стал гостем Музея полярников им. В. И. Альбанова, встречался с Главой Республики Башкортостан – Радием Фаритовичем Хабировым, студентами и преподавателями Театрального факультета Уфимского государственного института искусств им. Загира Исмагилова.

         Во время общения с Борисом Токаревым, ныне заслуженным деятелем искусств Российской Федерации, первым вице-президентом Гильдии актеров кино России, генеральным продюсером студии «Дебют», я поделилась с ним информацией о том, что популярный в свое время петербургский поэт-романтик 1830-х годов Алексей Тимофеев, на стихи которого был написан романс «Нас венчали не в церкви», ставший лейтмотивом и давший название фильму, несколько лет жил Уфе.

         В полюбившейся зрителям кинокартине звучат романсы, написанные Исааком Шварцем на стихи Булата Окуджавы. Иногда в комментариях можно прочесть, что и «Нас венчали не в церкви» – текст Окуджавы. Но это не так. Стихотворение в 1834 году написал Алексей Васильевич Тимофеев. А первым романс на это произведение сочинил Александр Сергеевич Даргомыжский, и он был чрезвычайно популярен в 1870–1880-х годах в студенческой и революционной среде.

Нас венчали не в церкви,

Не в венцах, не с свечами;

Нам не пели ни гимнов,

Ни обрядов венчальных!

Венчала нас полночь

Средь мрачного бора;

Свидетели были

Туманное небо

Да тусклые звезды;

Венчальные песни

Пропел буйный ветер

Да ворон зловещий;

На страже стояли

Утесы да бездны,

Постель постилали

Любовь да свобода!...

Алексей Васильевич Тимофеев родился 15 марта 1812 года в городе Курмыше Симбирской губернии в семье помещика. Как в свое время и Сережу Аксакова, в двенадцать лет его отвезли в тогда единственное в крае среднее учебное заведения – Казанскую гимназию. В 1830 году, окончив Казанский университет, Тимофеев отправился в Петербург и поступил на службу в департамент уделов.

Одаренный юноша, вероятно еще в Казани пробовавший свои силы в литературном творчестве, с 1832 года начинает активно, в «неистово-романтическом вкусе» печатать стихи, прозу, драматургию. В 1835–1839 годах почти в каждом номере самого популярного литературного журнала «Библиотека для чтения» публиковали его произведения, они выходили отдельными книгами, а в 1837-м даже было издано собрание сочинений в трех томах «Опыты, сочинения Тимофеева».

Профессор русской словесности Петербургского университета, историк литературы и цензор А. В. Никитенко писал об Алексее Тимофееве в своем дневнике, что это был человек, одаренный «пламенным воображением, энергией и талантом писателя… Он совершенно углублен в самого себя, дышит и живет в своем внутреннем мире страстями, которые служат для него источником мук и наслаждений… Всегда задумчив, с привлекательной физиономией». Произведения Алексея Тимофеева имели большой успех, их читали, обсуждали, благосклонно отзывались о его творчестве и критики. В поэзии Алексея Тимофеева большую роль играла ставшая очень заметной в 1840-е годы народная тематика, использование в стихах элементов народных песен, сказок, былин.

Около года поэт путешествовал по Европе, затем переехал на службу в Одессу, потом опять вернулся в Петербург. Но в начале 1840-х, после необыкновенно бурной литературной деятельности, имя Тимофеева постепенно исчезает со станиц литературных журналов, а с 1843 года он совсем замолчал, и, как потом оказалось, больше чем на тридцать лет.

В 1849 году от Министерства юстиции А. В. Тимофеев получил назначение в Уфу, где в должности губернского прокурора прослужил до 1853 года. В Уфе он женился на богатой вдове Софье Платоновне Базилевской, ушел в отставку и вместе с супругой поселился в купленном ей имении недалеко от Уфы. (У Софьи Платоновны имелись так же поместья, в Пензенской и Тамбовской губернии.) До Тимофеевых это уфимское имение называлось Отрада и было родовой вотчиной известных уфимских дворян Пекарских. Во второй половине XVIII века в Отраде стоял большой помещичий дом и разные барские затеи – домашний оркестр, псовые охоты, оранжереи и теплицы и парк, в конце концов разорившие последнего Пекарского.

Усадьба располагалась в очень живописной местности около старицы реки Уфы. У новых хозяев был довольно большой штат дворовых, по своему вкусу они несколько перестроили старый дом Пекарских, украсив его «разными пристрочками и башенками», но в 1856 году, оставив свое владение, переехали в Москву. До 1861 года имение приносило неплохой доход, даже при отсутствии хозяев в доме проживало шестьдесят пять человек дворовых. До 1880-х годов Софье Тимофеевой здесь принадлежало более двух с половиной тысяч десятин земли, которая затем была продана. Ныне здесь, недалеко от микрорайона Шакша, находится небольшая деревня Базилевка, в которой кроме жилых усадеб расположен комплекс зданий Республиканской клинической психиатрической больницы.

От усадебного дома или хотя бы парка ничего не сохранилось. О бывшем дворянском поместье напоминает только зарастающий большой пруд, от которого открывается вид на пойму реки Уфу, а за рекой видны очертания городских высоток.

Некоторые исследователи склонны представлять Софью Платоновну богатой зрелой вдовушкой, женившей на себе романтика-поэта. В Национальном архиве Республики Башкортостан мне удалось обнаружить метрическую запись об их бракосочетании. Оказалось, что Софья Базилевская овдовела совсем молодой и была на пятнадцать лет моложе своего нового избранника. Они венчались 30 апреля 1850 года в уфимской Александровской церкви, которая считалась «дворянской». Жених – исправляющий должность оренбургского губернского прокурора, коллежский советник Алексей Васильевич Тимофеев, 38-ми лет, первым браком. Невеста – вдова коллежская асессорша София Платоновна, по 1-му мужу Базилевская, 23-х лет. Поручителями стали. По жениху: коллежский асессор, граф Дмитрий Николаевич Татищев, надворный советник и кавалер Иван Жуковский, коллежский советник Григорий Естифеев, надворный советник Алексей Константинович Харкевич. По невесте: действительный статский советник Николай Балкашин, действительный статский советник Алексей Андреевич Македонский, надворный советник Дмитрий Иванович Березовский и губернский секретарь Яков Григорьевич Карташевский. Свидетелями на этой вероятно пышной свадьбе были первые должностные лица города и губернии: Балкашин – оренбургский гражданский губернатор, Македонский – вице-губернатор. Естифеев, Харкевич, Карташевский (племянник С. Т. Аксакова) – занимали высшие должности в палатах уголовного и гражданского суда.

Через год, 30 апреля 1851 года у Тимофеевых родилась дочь, 10 мая в Александровской церкви ее крестили с именем София. Восприемниками стали оренбургский гражданский губернатор, действительный статский советник Николай Васильевич Балкашин и дочь умершего прапорщика гвардии, князя Николая Еникеева, княжна Евдокия Николаевна.

         В 1856 году супруги переехали в Москву, где Софья Платоновна купила дом, а А. В. Тимофеев начал служить чиновником особых поручений при московских генерал-губернаторах и в 1870 году в чине действительного статского советника вышел в отставку.

         Через двадцать с лишним лет после знакомства с Тимофеевым А. В. Никитенко сделал в дневнике следующую запись (28 марта 1856 года): «Встретил недавно T., бывшего некогда литератором, но уже давно не появлявшегося в печати... Насилу мог узнать. Лицо его, некогда довольно приятное, теперь точно опухло и заплыло жиром. Он женился, разбогател, взяв за женою огромное имение, не служит, отъедается и отпивается, то в своих деревнях, то в Москве. Это был большой писака! ...Журналы наполнены были его стихами. Он издал три тома своих сочинений… и вдруг замолчал и скрылся куда-то». Тем не менее все эти годы Тимофеев не переставал писать. По свидетельству А. В. Никитенко, но «писал и прятал все написанное, у него полны ящики исписанной бумаги, которые он мне показывал. “Что же вы не печатаете?” – спросил я. “Да так, – отвечал он, – ведь я пишу, потому что пишется”». Неожиданно для всех в 1875–1876 годах Тимофеев опубликовал в двух томах обширную поэму «Микула Селянинович»), но затем поэт опять замолчал. Умер Алексей Васильевич Тимофеев 1 июля 1883 года.

         В 1910 году в сентябрьском номере журнала «Исторический вестник» вышла статья Н. А. Державина «Забытые поэты. Тургенев, Ознобишин и Тимофеев (из симбирской хроники)». В ней он не только приводит сведения о биографии А. В. Тимофеева, но и дает оценку его поэтического творчества.

         Детство Алексей Тимофеев провел в живописной местности на берегу реки Суры. «Окружающая обстановка как нельзя лучше способствовала развитию в нем вкуса к народной поэзии и развивала в нем поэтический талант вообще. Широкая лента многоводной реки, зеленые поля и луга, знаменитые дремучие сурские леса, близость Волги, этой упрямой хранительницы памятников народного изустного творчества, и, наконец, весь обвеянный поэзией мир народных песен, легенд и преданий – вот что окружало будущего поэта в детстве». Перечисляя все написанное в свое время Тимофеевым, Н. А. Державин замечает, что «в настоящее время произведения Тимофеева, когда-то имевшие своих поклонников, всеми давно забыты, и самое имя его знакомо только записным библиофилам. Одни только песни его, действительно дышащие чем-то русским и носящие на себе печать несомненного таланта, сохранились в памяти любителей русской песни… Тимофеев писал и в других родах поэзии, но все остальные его стихотворения не могут идти в сравнение с его песнями. Правильный стих не был его достоянием, и как бы Тимофеев ни вырабатывал его, он все так никогда не сравнялся в нем с нашими более или менее известными поэтами даже средней руки. Зато песни его, отличающиеся неподдельной простотой, задушевностью и, кроме того, проникнутые истинно-народным духом, не заключая в себе ничего искусственного, ясно свидетельствуют о несомненном и выдающемся даровании автора».

         В заключение своего очерка Н. А. Державин пишет «о всех вообще забытых русских писателях и поэтах», и его суждения остаются актуальными до сих пор. Стоит ли вообще изучать их творчество и биографии?

«…В истории развития русского художественного слова важны не только первостепенные писатели, но и такие, которые написали всего каких-нибудь два-три стихотворения, как одинаково способствовавшие развитию художественного языка. В истории русской (да и вообще всякой) литературы нет скачков, и не может быть. В ней все идет путем постепенного развития, при чем известные формы литературы, постепенно развиваясь в произведениях “мелких” писателей и достигнув наивысшего развития у первостепенных писателей, сменяются другими, опять-таки в своем развитии подчиняющимся тем же правилам… С такой точки зрения всякий поэт, хотя бы написавший всего два-три стихотворения, имеет долю значения в истории русской литературы и заслуживает изучения».

         К счастью, лучшие стихотворения Алексея Васильевича Тимофеева не оказались совсем забытыми даже в XXI веке, и произошло это благодаря композиторам – Алябьеву, Варламову, Даргомыжскому, Шварцу, написавшим на его стихи песни и романсы. И они составляют неотъемлемую часть музыкально-концертного репертуара, а многие слушатели часто и не подозревают, что написаны эти произведения на слова Алексея Тимофеева. Поэзия Алексея Тимофеева, несомненно, обладала притягательной силой для этих композиторов, и через их произведения она обрела долгую жизнь.

         Первым из музыкантов обратился к стихам А. В. Тимофеева Даргомыжский. В 1834 году состоялось их знакомство, и уже через год композитор создал песню «Признание» («Каюсь, дядя, черт попутал») и фантазию «Свадьба», которая признана одним из лучших вокальных сочинений А. С. Даргомыжского, в 1839–1840 годах он написал песню «Баба старая» («Оседлаю коня»). В вокальном сборнике «Петербургские серенады» (сочинялась в 1840–1850-х на стихи Пушкина, Лермонтова, Кольцова, Дельвига, Языкова) есть и на стихотворение А. Тимофеева «Простодушный».

Яркие творческие находки отличают произведения А. Е. Варламова на стихи Тимофеева, созданные в конце 1830-х – начале 1840-х годов. Это баркарола «Пловцы» (на стихотворение «По реке вниз по широкой»), болеро «Река шумит» («Разлука») и романсы «Предчувствие» («Не судите, люди добрые»), «Челнок» («Лети, челнок») и «Черны очи, ясны очи». В 1838 году Алябьев написал шуточную песню на стихотворение Тимофеева «Выбор жены». Самым известным романсом Варламова на стихотворение Тимофеева является «Оседлаю коня» (на стихотворение «Тоска»):

Тоска

«Оседлаю коня, коня быстрого;

Полечу, понесусь легким соколом

от тоски, от змеи, в поле чистое;

Размечу по плечам кудри черные,

Разожгу, распалю очи ясныя –

Ворочусь, пронесусь вихрем, вьюгою:

Не узнает меня баба старая!

Заломлю набекрень шапку бархатну;

Загужу, забренчу в гусли звонкия;

Побегу, полечу к красным девушкам, –

Прогуляю с утра до ночной звезды,

Попирую с зари до полуночи,

Прибегу, прилечу с песней, с посвистом:

Не узнает меня баба старая!»

«Полно, полно тебе похваляться, князь!

Мудрена я, тоска, – не схоронишься!

В темный лес оберну красных девушек,

В гробову доску – гусли звонкия;

Изорву, иссушу сердце буйное,

Прежде смерти сгоню со света Божьяго:

Изведу я тебя, баба старая!»

Не постель постлана в светлом тереме, –

Черный гроб там стоит с добрым молодцем;

В изголовье сидит красна-девица:

Горько плачет она, что ручей шумит,

Горько плачет она, приговаривает:

«Погубила, тоска, друга милова!

Извела ты его, баба старая!»

1838