+18 °С
Ясно
Все новости
Литературоведение
26 Декабря 2019, 15:23
№12.2019. Виктор Улин. «Женщины» Гульнур Якуповой
Виктор Улин родился в 1959 году. Окончил Ленинградский университет в 1981 году, к.ф.-м.н., доцент. Окончил Литинститут в 1994 году. Участник IX Всесоюзного совещания молодых писателей (Москва, 1989). Прозаик, поэт, публицист, переводчик. Печатался в газетах «Вечерний Ленинград», «Вечерняя Уфа», «Воздушный транспорт», «Ещё», «Известия», «Истоки», «Наука Урала», «Сибирские огни»; журналах «Гражданская авиация», «Наслаждение/Мисс Х», «Октябрь», «Филателия СССР»; коллективных сборниках Ленинграда и Уфы «ЖЕНЩИНЫ» ГУЛЬНУР ЯКУПОВОЙЕсли подняться на мост через реку Урал и пройти до его середины, то можно оказаться одной ногой в Европе, а другой – в Азии.Река, разделяющая континенты, течет по Уральским горам.А среди этих гор в сердце Евразии лежит субъект Российской Федерации – Республика Башкортостан.
Виктор Улин родился в 1959 году. Окончил Ленинградский университет в 1981 году, к.ф.-м.н., доцент. Окончил Литинститут в 1994 году. Участник IX Всесоюзного совещания молодых писателей (Москва, 1989). Прозаик, поэт, публицист, переводчик. Печатался в газетах «Вечерний Ленинград», «Вечерняя Уфа», «Воздушный транспорт», «Ещё», «Известия», «Истоки», «Наука Урала», «Сибирские огни»; журналах «Гражданская авиация», «Наслаждение/Мисс Х», «Октябрь», «Филателия СССР»; коллективных сборниках Ленинграда и Уфы.
Виктор Улин
«ЖЕНЩИНЫ» ГУЛЬНУР ЯКУПОВОЙ
Если подняться на мост через реку Урал и пройти до его середины, то можно оказаться одной ногой в Европе, а другой – в Азии.
Река, разделяющая континенты, течет по Уральским горам.
А среди этих гор в сердце Евразии лежит субъект Российской Федерации – Республика Башкортостан. Удивительная страна, протянувшаяся на 560 километров – от угрюмых пермских елей до солнечных степей Оренбурга – с севера на юг, на 430 – от лесистых равнин Поволжья до предсибирских болот – с запада на восток. Сочетающая в себе все возможные природные ландшафты: от ковыльных долин до альпийских лугов, заросших каменными розами.
И населяют этот край замечательные люди.
Их открываем заново, читая трилогию «Женщины».
1
Мы, писатели, пишем прежде всего для себя.
Это может показаться абсурдом для человека нетворческого, однако лишь неодолимое желание переживать иллюзорную жизнь вместе с героями побуждает нас фиксировать фантазии, придавать им литературную форму.
Но, тем не менее, написав замысленное и пустив персонажей жить самостоятельно, мы рассчитываем на определенную читательскую аудиторию.
Ведь все люди разнятся во вкусах. Одни хотят улететь в космос, другие – нырнуть в глубины Мирового океана.
Кто-то ощущает себя адекватно, лишь окунувшись в классические эпохи позапрошлых веков, а кто-то интересуется утопически отдаленным будущим.
А кто-то и вовсе не читает ничего, кроме детективов, – которые по выяснении, кто кого убил и кто сколько украл, остается только выбросить.
Во всяком случае, есть тематики, изначально привлекающие один круг читателей и оставляющие в стороне другой. К таким относятся произведения с этнографическим уклоном, описывающие жизнь народов, обладающих обособленностью истории, быта, языка или места проживания.
И лишь единичные образцы жанра близки любому читателю вне зависимости от личных предпочтений. Пишу это, спроецировав ситуацию на себя.
Я русский, до мозга костей городской человек, за 60 лет жизни бывавший в деревне от силы раз семь – причем четыре из них в бессознательном возрасте. Еще в прошлом веке меня выводил из себя поток «деревенской» прозы; герои моих книг – тоже русские, сугубо городские люди.
То есть роман о жизни башкир в лесной приуральской деревне мне должен быть априорно чужд.
Но я читал «Женщин» с таким интересом, что испытал искреннюю досаду, когда книга объемом в 36 авторских листов как-то неожиданно подошла к концу.
Ведь этот роман рассказывает о людях. Пусть живущих в других условиях, говорящих на другом языке, придерживающихся других традиций – но имеющих те же проблемы, радующихся и горюющих по тем же поводам, что и я.
И этот факт говорит нам о том, что Гульнур Якупова – Писатель с большой буквы.
Рисуя быт своего народа, опираясь на известные опыты жизни, она поднимается на такой уровень, где частное – оставаясь важным – отступает в сторону, пропуская вперед общее.
2
Так получилось, что родившись в Уфе, лучшую и самую продуктивную часть жизни я провел в других городах: учился сначала в Ленинграде, потом в Москве, при каждом удобном случае куда-то уезжал, долго не возвращаться на «малую родину».
В итоге, проведя всю жизнь в литературе, я оторвался от местного процесса и перестал ориентироваться в писателях-земляках. Не знал их имен, не представлял, что они сейчас пишут, да и пишут ли что-то стоящее вообще.
С Гульнур Якуповой я познакомился случайно: нас свела в сети общая дружба с Айдаром Хусаиновым – главным редактором уфимской литературно-художественной газеты «Истоки», единственным известным мне современным башкирским писателем, старым другом и сокурсником по Литературному институту.
Первая из ее книг, которую я прочитал – «Кровь хищника» – стала открытием. Эта повесть не просто повернула меня лицом к башкирской прозе, а убедила в том, что местная литература существует на таком уровне, какого я не подозревал.
А трилогия «Женщины» сделала мое уважение к автору поистине безграничным.
3
Роман охватывает период жизни целого поколения.
Действие первой книги начинается еще до рождения Нурии – главной героини – когда сама она находится в материнской утробе, своей «Малой» Вселенной перед выходом в «Большую Вселенную», то есть реальный мир.
В финале третьей книги 64-летняя Нурия Баязитовна разговаривает со своей внучкой-подростком.
Открыв первую страницу в 1948 году, читатель выходит из романа в 2012 – в следующем веке, в следующем тысячелетии, в совершенно иных условиях.
При этом хочу отметить, что материал подан так, как видится реальному человеку его реальная жизнь. Не от даты к дате по каким-то отметкам известных событий, а непрерывно, с осознанием каждого момента.
На протяжении трех книг мы видим историю нашей страны.
Послевоенное победное ликование при тяжелейших условиях труда в деревне.
Прорыв СССР в космос, когда колхозники не имели достаточного количества техники, чтобы самостоятельно – без помощи таких же подневольных солдат – убрать урожай свеклы.
Бесконечные трескучие декларации «передовизны» советской науки – и почти такие же бесконечные аварии на производствах, связанных с атомной энергетикой.
Афганская война – несправедливая, бессмысленная, – унесшая жизни многих, развратившая души уцелевших, но так ничему и не научившая народ, который до сих пор продолжает верить своему правительству, в каждом новом «царе» видит очередного спасителя России, – это испокон веков в крови россиян.
Чеченская война – еще более несправедливая и куда более кровавая.
Чернобыльская катастрофа как пролог к грядущей гибели самого СССР: начало конца, агония великой страны. При постепенном осознании того, что эта величина базировалась в основном на рабском труде и лжи всех уровней.
И перемены постсоветской России: казавшиеся вначале прогрессивными, но приведшие к тому, что нашему обществу до истинной демократии дальше, чем до Луны, куда первыми успели слетать американцы.
Все мы жили в этой стране; все мы время от времени надеялись на лучшее. Все это известно каждому читателю, но тем не менее каждый из нас все-таки как-то прожил свой век.
Как прожили его герои романа Гульнур Якуповой – причем не «как-то», а ярко и полнокровно, поскольку их жизни были наполнены жизнью.
4
Приуральской деревни Тулпарлы, где происходит основное действие романа, не найти на карте; ее никогда не существовало.
Родина героини собирательна, он включает типические черты многих башкирских «лесных» селений.
Показательно название, избранное автором для вымышленного места. Ведь Тулпар – это сказочный конь, появившийся из заколдованного озера, играющий важную роль в башкирской мифологии.
Конь вообще является одним из основополагающих образов этноса; башкир рождается, живет и умирает на коне.
Имя «Тулпарлы» сразу погружает читателя в атмосферу всего, что происходит на страницах романа.
И сопровождает нас в процессе чтения, наполняя особым смыслом описываемое.
5
Когда читаешь сильное произведение, где с мельчайшими подробностями передана реальная жизнь, всегда испытываешь ощущение, что главный герой не просто аутогенен, а автобиографичен. И начинаешь отождествлять его с автором.
При восприятии «Женщин» эта иллюзия усиливается тем, что действие передано от первого лица рассказчицы, которая и является ровесницей автора и носит сходное по смыслу имя.
Главную героиню зовут Нурия, то есть «Лучезарная» а Гульнур – «Лучистый Цветок».
Здесь хочется сделать отступление.
Магия имен свойственна всем народам; определяемость судьбы именем признана давно.
Вряд ли кто-то из русских сейчас назовет своего сына Федулом.
Хотя при этом не подумает, что, помимо неблагозвучия, это имя еще и портит карму, поскольку означает «Раб Божий».
Да и вообще, у нас русских в ходу ограниченный набор заимствованных имен – греческих, римских и еврейских библейского происхождения. Смысл их утерян, для толкования приходится погружаться в этимологию.
Иное дело – башкирские имена.
Их связь с оригиналом прослеживается сразу, смысл виден всегда.
Как правило, он наполнен эстетикой.
Например, чудесны персонифицированные названия цветов.
В жизни у меня были знакомые девушки по имени Лилия, Розалия, Резеда, Фиалида и даже Ландыш.
А чего стоит набор двухосновных имен, образованных от корня «Гуль»! Для незнающего все женщины, которых уменьшительно зовут «Гуля», являются тезками, но на самом деле «цветочных» имен имеется великое множество.
Про автора трилогии я уже говорил. Есть еще и Гульшат – «Царица Цветов», Гульназ – «Цветок Нежности», Гульназира – «Цветок Предвидения», Гульсум – «Розовый Цветок», Гульчачак – просто «Цветок».
И уж несомненно будут счастливы Гульбика – «Девушка-Цветок» и Гульдар – «Осыпанная Цветами».
Среди мужских имен тоже встречаются ряды очевидных значений.
У меня были друзья по имени Ильдар – «Предводитель Народа», Ильдус – «Друг Народа», Ильшат – «Радость Народа», Ильфат – «Герой Народа», Ильнур – «Луч Народа», Ильгиз – «Странник Народа», Ильгам – «Вдохновение Народа».
Сложные башкирские имена допускают пространную расшифровку, описывающую предопределенную судьбу носителя.
Многие народы родимое пятно считают счастливой приметой, освещающей всю дальнейшую жизнь.
У башкир этот факт фиксируется приставкой «Мин» – «Родинка» – к основному имени, выбранному по другим соображениям.
Например, мужское имя «Минигали» говорит нам, что его носитель – дорогой, высокий человек, счастливый по жизни вследствие того, что создатель отметил его своим особым знаком.
О башкирских именах как таковых можно написать целую книгу.
6
Многие персонажи романа взяты из жизни, что усиливает его реалистичность.
Но иллюзия автобиографичности является именно иллюзией, отождествлять героиню романа с автором нельзя.
Сама Гульнур Якупова прожила сложную, насыщенную событиями жизнь, описание которой потребовало бы нескольких книг.
Нурия идет по судьбе прямолинейно, не отклоняясь от курса, заданного в детстве заветами мудрых бабушек.
Они лишена бурных страстей, с самоиронией относится к себе, вспоминая, в кого из парней была влюблена и почему это продлилось недолго.
Она обязала себя жить больше разумом, нежели чувствами: уроки детства, из которых самым суровым оказался пример собственной матери, не прошли даром, заставили постоянно то смотреть вперед, то оглядываться.
Она не совершает ошибок, выше своей среды рвется разве что в мечтах, избирает самую человечную и в то же время самую консервативную из земных профессий: становится школьной учительницей. То есть обрекает себя на вечное движение по обусловленному кругу, ибо учитель живет в своих учениках, но ученики идут ввысь, а учитель остается там, откуда начал.
Семейная жизнь у Нурии складывается до скуки правильно: просидев в девушках почти до тридцати лет, она выходит замуж за своего бывшего одноклассника, ставшего ее первым и единственным мужчиной.
Нурии повезло в ее ровной, не омраченной серьезными страданиями жизни, поэтому она не всегда понимает людей, способных на поступки, идущие вразрез с традициями вековых укладов.
Если люди, способные на сильные чувства, живут по принципу «лучше жалеть о том, что было, чем о том, чего не было», то Нурия не совершает ничего, о чем бы стоило сожалеть.
Анализируя структуру персонажей, читатель приходит к выводу, что остальные героини: и второстепенные, и побочные и даже эпизодические – получились более полнокровными, более интересными, нежели центральная героиня. Последняя даже кажется до определенной степени снивелированной.
Но такой выбор полностью оправдан замыслом трилогии.
Только строгий эмоциональный нейтралитет рассказчицы позволил ей показать всех героев во всем разнообразии граней, не затеняя их своей личностью, не слоняясь слишком сильно на чью-то сторону и не утомляя читателя назиданиями.
Главная героиня-повествовательница – чистый ровный холст, на котором автор рисует многоцветную картину жизни.
Нурия по своей глубинной сути – бэйэнсе, то есть писатель. Человек, наделенный талантами души и способный объективно отражать реальность.
И, кроме того, центральная героиня романа растет на протяжении всей своей жизни.
Этот рост показан внешне: будучи учительницей географии, в конце концов Нурия начинает преподавать и астрономию, отрывается от земли, уходит вверх – к звездам и планетам.
Но еще серьезней мы видим внутренний рост рассказчицы: от «кисс», то есть романтических сказаний об отдельных людях, она переходит к мыслям об истории своего народа и самой планеты Земля.
И это позволило автору нарисовать в романе живую жизнь.
7
Художественная значимость любого серьезного произведения определяется не столько тематикой и сюжетом, сколько героями. Точнее, мастерством автора, рождающего их силой слова.
На протяжении трех книг романа перед читателем проходит вереница персонажей, каждый из которых видится живым безотносительно того, списан ли с реального человека, синтезирован или даже полностью вымышлен.
Так кто они, женщины Гульнур Якуповой?
Это прежде всего бабушки главной героини – Райхана картэсэй и Зульхиза олэсэй. Женщины сильные, мудрые, трудолюбивые, на протяжении всей книги служащие опорой и самой Нурии и односельчанам.
У башкир, особенно деревенских, сильна школа бабушек; именно они являются хранительницами лучших традиций народа, без которых невозможно поддерживать семейный очаг в наше непростое время. Сейчас в республике даже имеется общество агиняйлар (мудрых седых женщин) как параллель аксакалам (седобородым мужчинам).
Это мама Нурии – простая и тихая Гаухар», не слишком удачливая в личной жизни, но все-таки нашедшая свое запоздалое счастье.
Это женщины материнского поколения – тетя Фариза, тетя Шарифа, тетя Гуля-Гульсум, Сагура по кличке «Салпа», то есть «Злючка»… Все они разные, не все могут служить жизненным примером, но каждая заслуживает сочувствия.
А женщины из поколения Нурии не просто живые – они кажутся знакомыми, с ними хочется оказаться рядом.
Прекрасно выписана Камила («Совершенство»), младшая сестра героини. Если Нурия живет внутренними приоритетами, довольно сдержана и нетребовательна к внешним атрибутам, то ее сестренка хочет выглядеть, как принцесса. И не просто хочет – готовясь к новогоднему маскараду, снимает дома тюль с окон и шьет себе карнавальное платье.
Имя определяет образ, сама Нурия отмечает, что ее сестра напоминает дворянку из кино. Камила уже в двенадцать лет – Женщина с большой буквы. Она любит петь и танцевать – причем склоняется отнюдь не к фольклору, а к твисту, чарльстону и черному коту, который жил да был за углом. Не строя из себя Жанну д’Арк, она разумно идет по пути наименьшего сопротивления: вместе с братом поступает в сельхозинститут, поскольку близнецы имеют преимущества. Сама учеба у нее стоит на последнем месте в иерархии жизненных ценностей, при решении женской судьбы она без колебания переходит на заочное отделение. На деньги, подаренные на свадьбу, Камила собирается купить квартиру в Уфе. Этой женщине чужды архаические традиции, она реально смотрит на свою реальную жизнь. Но по итогам становится прекрасной матерью.
Помимо самостоятельного значения, образ Камилы подчеркивает принципиальную разницу между девочками и мальчиками: ее брат-близнец Камил на том же маскараде беспрекословно влезает в дурацкий костюм медведя, достойный не школьника, а детсадовца. Но – опять-таки, по итогам жизни – он существенно превосходит сестру, сделавшись доктором наук.
Очень интересна Мунавара («Лучезарная»), дочь несчастной Сагуры-злючки – талантливая девочка, ставшая поэтессой Гульсирень, вышедшая на широкий простор и прославившая стихами родные Тулпарлы.
Мунавара как художник слова невольно сопоставляется с рассказчицей, показывает еще один вариант реализации писательского таланта. Она очень убедительна, интересна, жива. Благодаря сопоставимым именам Нурия и Мунавара-Гульсирень видятся равноценными инкарнациями автора трилогии.
Примечательны эпизодические героини, появляющиеся ненадолго, но запоминающиеся порой сильнее прочих.
Это Минзифа – девушка, живущая безответной любовью. Гонимая деструктивным чувством, она совершает преступление, поджигает дом соперницы. Но тут же вообразив, что в огне оказался ее любимый человек, идет на гибель сама, не спасенная даже родинкой при имени «Стройная».
Это ее младшая сестра Миляуша по прозвищу Таштояк – «Каменный каблучок» – талантливая танцовщица. Истинная женщина, она жадно пьет чашу жизни, живет простой чувственностью, не боится прожекторов морали. Она – гражданка мира, не привязанная ни к чему, кроме жизни в искусстве, а искусство не имеет географических границ. Поработав в сельском доме культуры, превзойдя уровень плясовых и не найдя ничего определенного в личной жизни, Миляуша без капли сожаления покидает Тулпарлы. А через несколько лет приезжает в гости из Испании – с богатым мужем-«сеньором», двумя сыновьями и классическим «фламенко», которым затмевает столичных артистов.
Лично мне – такому же гражданину мира – Миляуша-Таштояк понятна, как никто иной.
Очень убедительной видится чувашка Зоя, чья матримониальная стратегия осуждается ревнителями нравственности. В условиях нынешней демографии – когда благодаря кровавой «победе» в ВОВ на 10 российских женщин до сих пор приходится 1 годный мужчина – эта героиня встречается одновременно с несколькими женатыми, чтобы зачать ребенка. Зачать все равно от кого, лишь бы осуществить функцию женщины-матери, которой не повезло найти спутника жизни.
Не только праведницы живут на земле; автор не обедняет многокрасочность жизни искусственно, ради одного лишь отбеливания полотна...
Что же касается центральных образов романа, то – бесспорно – наиболее глубокими являются одноклассницы Нурии.
8
Самой сильной из них является Мавлида, дочь школьного математика Амин-абыя.
Помимо способностей к наукам и пробивной силы, она наделена редким даром самозабвенно любить, идти к своей любви через тернии.
Мало ли военных пригоняли в рабские времена на уборку «эсвеклы», мало ли деревенских девушек благоволили чужим парням, не обремененным химерами быта – и много ли «уборочных» романов заканчивались чем-то более радостным, нежели незаконнорожденные дети?
Однако Мавлида, познакомившись с украинцем Олексием, не просто влюбилась в него, а перестроила свою жизнь.
Зная, что родители придут в ужас, прибегла к частичной лжи: по окончании школы поехала в Донецк, где жил ее любимый, но предлогом сделала поступление в украинский университет, сославшись на то, что в Уфе оказался слишком большой конкурс.
Нацеленной на личное счастье, Мавлиде улыбнулась судьба; родители не стали выяснять, почему после неудачи в Уфе за двести километров от Тулпарлов, их дочь выбрала альтернативой ближний свет за полторы тысячи!
И поступление и учеба не представили проблем для умницы Мавлиды; ей пришлось преодолевать куда более серьезное препятствие. Ведь из тихой башкирской деревни она попала в края, где с давних времен мусульмане априорно считались врагами, и будущая свекровь в глаза аттестовала ее «басурманкой».
Но целеустремленная девушка доказала всем, что их с Олексием любовь выше национальных и вероисповедальных преград.
Мавлида не только создала семью, не только родила двоих детей, но преуспела в своей деятельности, стала доктором наук и профессором. Стоит представить себе, сколь трудным было вхождение в научную сферу на чужбине, в чужой языковой среде, как душа читателя полнится глубочайшим уважением к этой женщине.
А потом сердце наполняется болью: судьба решает прекратить поток благосклонности. Олексий, ставший горным мастером, гибнет при аварии на шахте.
Но и вернувшись с детьми в родные края, Мавлида находит в себе силы жить дальше.
Перед этой героиней хочется склонить голову.
Когда думаешь о Мавлиде, начинаешь верить, что сила женщины может спасти мир.
9
Другая одноклассница Нурии – самая близкая ее подруга, девушка из соседней деревни – Асма представляет иной пример сложной женской судьбы.
Свою судьбу она сравнивала с сосной, раздвоившейся у земли и идущей вверх двумя параллельными, одинаковыми стволами.
Еще школьником красавицу Асму полюбил одноклассник Ашраф, а сама она насмерть влюбилась в почти чужого парня – татарина Артура, приехавшего с родителями из Сибири.
Жизнь Асмы казалась счастливо предопределенной, но Артур, служивший где-то на среднеазиатской границе СССР, пал жертвой эксперимента по испытанию нового советского оружия.
Что именно там испытывали и почему «оружие» поразило не гипотетического врага, а молодого парня, несчастного солдатика срочной службы, не знал никто – в прорисовке эпизода проявилась гражданская ответственность Гульнур Якуповой, изложившей события именно так, как все бывало в советские времена. Артура привезли в деревню Аюсы не человеком, а растением, лишившимся способности двигаться, говорить, адекватно воспринимать действительность.
Любовь, помноженная на женскую жалость, привязала Асму к Артуру, живущему в инвалидной коляске, отрезала саму возможность счастливого будущего.
Однако Асма – девушка страстная; она совершает поступки, идущие наперекор слогану «и буду век ему верна». Согрешив наконец с Ашрафом, незаметно для себя она влюбляется в него.
И с этого момента сосна ее жизни раздваивается.
Но даже после смерти Артура – принесшей облегчение и ему и близким, – она пребывает в состоянии некоторой раздвоенности и еще долго не может выйти на прямую живой жизни.
Следуя судьбой Асмы, читатель постоянно переживает: то радуется, то восхищается, то готов поколотить ее за глупость – но ни секунды не остается равнодушным.
Несомненно, Асма из Аюсов – «Деревни Охотника на Медведей» – второй по силе, после Мавлиды, женский образ трилогии.
10
Отличительной чертой настоящего писателя является любовь к собственным героям, кем бы они ни были, какое бы место ни занимали в иерархии персонажей.
Сочувствие автора к людям, созданным его воображением, переходит на читателя и наполняет их жизнью.
В романе «Женщины» весьма интересны второстепенные героини, ровесницы и подруги Нурии.
Например, Земфира, с которой они познакомилась еще студентками Башкирского государственного университета.
В отличие от Нурии, этой женщине не повезло в семейной жизни, а мириться с положением нищей матери-одиночки на учительской зарплате она не захотела. Бросив профессию, Земфира подалась в «челночную» коммерцию, последние главы романа показывают ее успешной деловой женщиной, ничуть не жалеющей о том, что решилась перевернуть свою судьбу. И эта судьба столь же достоверна, как и остальные. Ведь все мы пережили великое время челночниц.
Довольно забавна русская женщина Люся, историк-этнограф, знающая множество языков, но впадающая в метафизический шаманизм, попав на унылые холмы Аркаима – где на самом деле нет ничего, кроме артефактов, старых могил и шайки колдунов, готовых обобрать любого простака.
Вызывает доверие безымянная жена милиционера Ишбирде. Урожденная горожанка – к тому же дипломированный дизайнер – она не сумела смириться с условиями деревенской жизни, не разделяла привязанности мужа к престарелым родителям, в конце концов навсегда вернулась в Уфу. И хотя такое поведение идет вразрез с традициями Тулпарлов, образ вызывает понимание.
11
Трилогия Гульнур Якуповой называется «Женщины», она и посвящена женщинам, хранительницам очага.
Но современные женщины – не амазонки, они живут не на каком-то изолированном острове, существуют не в безвоздушном пространстве, а вовлечены в нормальную человеческую жизнь.
Свою роль женщины могут реализовать лишь как половинка целого, которое они составляют с мужчинами.
Поэтому не меньшее значение в романе играют герои мужского пола.
Их тоже достаточно, они принадлежат в разным поколениям, имеют разные взгляды и выражают разные идеи.
Но все они – живые, полнокровные образы, и только благодаря им женщины романа становятся Женщинами.
12
Меня, конечно, могут упрекнуть в предвзятости: первый свой диплом я получил на математико-механическом факультете Ленинградского университета, любой математик мне априорно близок. Но самым ярким, самым сильным мужчиной – неким стальным стержнем, на который в течение трех книг романа насаживаются листочки календаря – мне видится Амин-абый.
Учитель математики Тулпарлинской средней школы служит для Нурии учителем жизни, направляющим ее от допотопных укладов вперед – к чему-то новому, хоть и пугающему неизвестностью.
Если иные герои мыслят закостеневшими категориями, то Амин-абый смотрит на все сущее свежим взглядом.
Умный, любознательный, харизматичный, школьный математик жадно поглощает окружающий мир, при этом не страдает конформизмом, имеет свою точку зрения на любую сущность и не боится открыто ее высказывать.
В годы душного идеологического гнета Амин-абый тайно слушает западные «голоса» и с риском для себя читает Солженицына, не верит ничему, втираемому в уши, всегда готов оспорить любое навязываемое мнение.
Амин-абый ругается по всякому поводу и без повода, проклинает все на свете прежде, чем сказать нечто серьезное – одновременно с уважением этот герой вызывает добрую улыбку, как настоящий живой человек.
Не сомневаюсь, что тулпарлинский математик убедителен для любого читателя.
Люди, подобные Амин-абыю, не дают жизни стоять на месте – яростью врожденной экспрессии они толкают ее вперед.
13
С точки зрения превратностей человеческих судеб весьма интересны образы одноклассников Нурии – шестерых товарищей ее детских игр, имевших одну начальную точку, но двинувшихся разными путями и пришедших к разным результатам.
Эти люди образуют плеяду звезд, среди которых движется планета автора.
Наиболее ярким является Кабир, с которым Нурию связал короткий всплеск подросткового чувства, по незнанию жизни аттестуемого «любовью». Человек душевно и эмоционально богатый, Кабир носил детское прозвище «Торопыжка». Он не чурается сильных чувств, не боится совершать неразумные поступки. С детства интересуясь живой жизнью, привязывается к старому охотнику Ахмадину, сам почти становится беркутчи, живет в полном единении с природой, его прекрасно понимает ловчий беркут Ыласын. Но по мере взросления Торопыжка осознает свое истинное предназначение, уезжает в Уфу и учится живописи. Жизнь Кабира непрямолинейна и неоднозначна, но в финале он, пройдя все стадии творческого развития, встает перед нами как полностью сложившийся народный художник Башкортостана. На таких личностям держатся и тысячелетняя история народа и его современные чаяния. Без сомнения, художник Кабир – самая светлая звезда романа.
Увалень Сабир, тоже по-детски влюбленный в Нурию, ничем особенным не выделялся, никуда не спешил и везде опаздывал. Но во время срочной службы в «ограниченном контингенте войск» на территории ГДР он совершил подвиг, спас из-под колес маленькую немецкую девочку. Оставшись на всю жизнь хромым, Сабир не впал в уныние – вернулся в Тулпарлы и сделался многопрофильным школьным учителем. А потом очень быстро стал директором школы, которого все величали уважительным отчеством «Вафич».
Иной результат дала военная служба Харису. Несмотря на пережитые околокитайские «события» на острове Даманский, он не приобрел иммунитета ко всему связанному с армией, а напротив, выбрал военную профессию. В финале мы узнаем, что Харис вышел в отставку при генеральском чине.
Ахияр стал профессиональным строителем. Обосновавшись в Стерлитамаке – втором по величине городе республики, первой исторической столице башкирской автономии – он регулярно приезжал в родные Тулпарлы, местными силами возводил сельскохозяйственные постройки.
Ашраф, бывший двоечник и хулиган, стал ничем не примечательным трудягой, колхозным трактористом, по сути «солью земли». Но с течением времени даже он сумел совершить некоторый прорыв: под руководством жены стал довольно успешным фермером.
Фатих, идущий по жизни прямо, но с постоянным повышением, дает нам идеальный образ сельского врача, который один помогает людям больше, чем целая городская больница.
Кроме того, он стал опорой для героини: с Фатихом Нурия провела жизнь, полную уверенности и тепла.
14
Интересны другие мужчины романа.
Например, Зульфар. Его мы впервые видим забавным младшеклассником, описавшимся от усердия при изложении сказки про свирепую кошку Хоросай. Но впоследствии он становится и настоящим другом Нурии, и блистательным завклубом, без которого невозможно представить себе жизнь современных Тулпарлов.
Другой пример дает нам Асян-дурачок, деревенский юродивый. Такие люди есть в любом герметичном социуме, но образ Асяна дан с многими достоверными деталями и с искренней теплотой. И, кроме того, некоторые факты заставляют задуматься о вещах, лежащих за пределами научного познания мира.
Убедителен образ военного вертолетчика Мусы – полубашкира-полуказаха, прошедшего жестокую афганскую мясорубку, но сохранившего живые чувства и способность к настоящей любви.
Радуют мужчины старшего поколения.
Это агроном Искандер – человек конструктивный, на своих плечах вывезший Тулпарлинский колхоз, загубленный прежним председателем Акназаром.
Это однорукий Мансур – бывший фронтовик, в романе ничего особенного не совершающий, однако озаряющий действие каким-то необъяснимым светом.
Это Хайрулла («Милость Аллаха») – любвеобильный мужчина и замечательный кузнец, истинный мастер, не раз помогавший всем, включая Нурию.
Это Иксан-балагур, образ второстепенный, но без него – серебряного колокольчика в густом мраке будней – книга бы, однозначно, проиграла.
И, конечно, еще один бывший фронтовик – тулпарлинский фельдшер Аухат. Этот человек стоит особняком по количеству принесенной пользы. В силу жизненных обстоятельств он не сумел подняться в квалификационном уровне, не выучился на врача, остался медработником среднего звена. Но умения его не раз спасали людей, его опытами пользовался Фатих. И, кроме того, за годы работы Аухат написал целый «трактат» о наследственных болезнях жителей Тулпарлов, бесценный для дипломированных врачей в будущих поколениях.
15
Одним из самых интересных героев является Чингиз – парень, в которого Нурия была влюблена «целых три дня».
Появляется он человеком из ниоткуда – как некий безымянный кураист, возникший на берегу речки Курэнле, когда главная героиня думает о своем дедушке, великом кураисте Абдрахмане.
Внешний облик Чингиза, данный глазами Нурии, почти комичен и априорно настраивает против него.
Кураист – оказавшийся всего-навсего новым зоотехником из соседнего села Таллы – придурочен, как Трубадур из мультфильма про Бременских музыкантов.
Он великолепен, светловолос и голубоглаз.
Стоит отметить, что человек, не знающий истории, может усомниться: в поверхностном понимании башкиры черноволосы и смотрят на мир темными глазами. Но на самом деле это далеко не так. Башкиры – народ с тысячелетней историей, их родина лежит в разделительном пункте между Европой и Азией. Лавины Запада много раз докатывались до этих мест и останавливались на пороге Уральских гор, не падая в Сибирь. Здесь перемешались многие народы, поэтому светловолосый башкир столь же обычен, как и угольно-черный.
Абсурдность образа подчеркивает и тот факт, что зоотехник, обуреваемый наполеоновскими планами перестройки птицеводства, примчался в Тулпарлинскую среднюю школу с предложением организовать кружок по обучению игре на курае. При знании того, что Чингиз – не профессиональный музыкант, даже не педагог, а выпускник сельхозинститута, это принижает его еще сильнее. По-русски таких людей аттестуют эпитетом «каждой бочке затычка», они не вызывают ни уважения, ни интереса.
Уничижительное отношение к Чингизу усиливается, когда он оказывается сыном известного на всю округу «Ахмета-захмета» – из Таллов. Приставка к имени означает “чудак” – обусловлена многими подвигами: в частности, этот бесталанный захмет перекопал гектары земли, надеясь найти мифический клад, который якобы оставлен при захоронении одного из сардаров Чингисхана. Сын прожектера не может быть серьезным человеком, тем более никто не воспринимает всерьез намерения нового зоотехника «построить коммунизм в отдельно взятой деревне». Усмешку вызывает и то, что с первых минут Чингиз требует обращения по имени-отчеству – в ответ люди величают его не «Ахметовичем», а «Захметовичем»; в русском варианте это аналогично тому, как если бы Иван-царевича назвали Иваном-дураком.
Слова о коммунизме в устах Чингиза кажутся ерничеством, поскольку по жизни он говорит только о деньгах, которые хочет иметь любым путем.
Правда, первое же выступление на колхозном собрании заставляет подумать, что этот парень с льняными волосами до плеч не так уж глуп и не столь наивен, каким его приготовились воспринимать жители Тулпарлов.
Образ Чингиза дан тезисно, читатель сам домысливает сказанное, на протяжении романа стрелка отношения к нему много раз колеблется из «плюса» в «минус» и обратно. Деятельность этого человека, постоянно находящегося в фокусе внимания, приносит волнообразные результаты – что полностью соответствует реалиям жизни в такой стране, как Россия.
Этот парень временами производит впечатление если уж не совсем безбашенного, то – я бы сказал – какого-то бесшабашного нигилиста. Он то и дело кристаллизует около себя всевозможные проблемы.
Ведь книгу Солженицына, из-за которой едва не произошли серьезные неприятности на политической почве, в школу принес не кто иной, как новый зоотехник из Таллов.
В человеческом плане Чингиз тоже представляет сплошное недоразумение: однажды его до полусмерти избили трое тулпарлинских забулдыг, посчитав производственный визит к одинокой сельчанке-бухгалтеру попыткой «совратить» чужих женщин.
Но тем не менее Чингиз – позитивная личность. Он не плывет по течению, а пытается выгребать, и это в конце концов удается.
Показателен факт, что этот колоритный человек женился не на ком-нибудь, а на самой эстетически «продвинутой» женщине Тулпарлов – поэтессе Мунаваре-Гульсирень.
По итогам профессиональной деятельности Чингизу Ахметовичу не удалось воплотить свою мечту о создании птицефабрики нового типа, но он создал большую птицеферму с инкубатором, приносящую стабильную прибыль и стал одним из наиболее уважаемых руководителей района. Не останавливаясь на достигнутом, он решает заняться научной работой, поступить в аспирантуру и создать проект мясокомбинатов замкнутого цикла. В финале мы видим Чингиза кандидатом экономических наук, возглавляющим огромную современную птицефабрику под Уфой.
Несомненно, из всех героев романа сын Таллиннского чудака является наиболее конструктивным. Только такие люди, как он, составляют надежду и Башкортостана и всей России на будущее в условиях реальной рыночной экономики.
Чингиз Харрасов – самый сложный и одновременно очень достоверный мужской образ в романе.
16
Говоря о Чингизе, о трансформации его в процессе действия, невозможно не сказать об общей тенденции героики Гульнур Якуповой.
В неразвлекательной литературе до сих пор встречается упрощенческий подход к образам, деление героев на плохих и хороших. Хотя на самом деле в жизни не бывает людей ни полностью белых, ни абсолютно черных; реальные, как правило, амбивалентны.
Ни чистые праведники, ни мрачные злодеи не вызывают интереса у современного думающего читателя.
Герои Гульнур Якуповой – живые люди.
Даже в самых отрицательных мы видим человеческие черты.
Председатель колхоза Акназар много лет вызывал раздражение тулпарлинцев: он мало заботился об условиях труда, а производственными поездками в райцентр прикрывал визиты к любовнице. Но и он, смещенный с высокого поста на рядовую работу, проявляет себя нормальным человеком.
И, кроме того, именно его дочерями оказываются две самые чувственно богатые женщины Тулпарлов – Минзифа и Миляуша, рядом с которыми блекнут записные праведницы.
Читатель понимает, что эти сестры глубоко деструктивны. Что они – врожденные разрушительницы, что жизнь держится в неустойчивом равновесии только благодаря таким надежным хранительницам, как Зульхиза, Райхана, Нурия, Асма или Мавлида.
Но тем не менее без личностей, подобных дочерям тулпарлинского председателя – пьяницы и развратника Акназара – жизнь превратилась бы в пресное тесто без дрожжей и потеряла смысл.
17
Амбивалентностью персонажей не ограничивается глубокий реализм прозаика Гульнур Якуповой.
Самый умный из русских классиков – Александр Сергеевич Пушкин – в статье о Радищеве, датированной 1836 годом, написал, что неглупый человек меняется со временем, развиваясь сам и принимая опыты жизни.
Жизнь реальных людей редко стоит на месте, характеры по-настоящему хороших романов не бывают статичными, они всегда имеют динамику внутреннего развития.
С этой точки зрения «Женщины» поражают правдивостью.
Особенно показательны образы двух людей, изначально почти маргиналов, противопоставлявших себя обществу.
Старая дева Халиса («Непорочная») была неизвестна односельчанам по имени, поскольку служила одному из главных людских пороков. Ее прозвище «Самай» возникло из искаженного русского слова «самогон». Она много лет спаивала тулпарлинских мужчин, добавляла в свое зелье куриный помет для крепости. Вся деревня ненавидела самогонщицу, неуловимую, словно ведьма. Можно было подумать, что ситуация устоялась и останется неизменной до последней точки романа.
Но жизнь повернулась так, как могла повернуться лишь в реальности. Сначала Самай попала под суд после смерти двух мужчин, опившихся ее пойлом, потом сгорела ее изба от удара молнии в банку с самогоном. Сельчане не стали злорадствовать, не отвернулись от нее. Они, конечно, ничего не простили, но постарались забыть прегрешения в надежде на то, что неисправимых людей нет.
И произошла полная трансформация личности.
Условно осужденная Халиса-Самай устроилась уборщицей в милицейский участок, в отсутствие сотрудников стала считать себя представительницей власти. А из бывшей самогонщицы превратилась в активного члена сельского женсовета, борющегося с пьянством.
Это могло бы показаться комичным, но тулпарлинцы отнеслись к переменам всерьез.
И в самом деле, комедии тут нет, есть лишь правда жизни.
18
Еще более убедительной видится трансформация другого героя.
Хайривара («Творящий Добро») никакого добра не творил. Он носил прозвище «Хайри-вор» и – согласно правоохранительной терминологии – считался особо опасным рецидивистом, поскольку большую часть жизни провел в заключении.
Подробности тюремной биографии даны конспективно, в романе мы встречаем героя «в готовом виде», когда он возвращается домой после очередной отсидки.
Эта «ходка» должна стать последней: на зоне Хайри-вор обезножел, сейчас еле передвигается, еще один срок окажется для него смертельным.
Но Хайривара болен не только физически, он поражен внутренней болезнью – клептоманией; жить без воровства для него означает не жить вовсе. Мы узнаём, что даже в тюрьме он прятал собственную пайку хлеба под чужой матрас, чтобы украсть у самого себя. Такой человек на воле обречен, а за решеткой он уже не жилец.
Сами тулпарлинцы в ужасе от возвращения непутевого земляка, но они видят в Хайри не только патологического вора, но и человека, заблудившегося в пещерах собственной натуры.
Они находят способ сублимации воровских наклонностей Хайривары: развешивают по всем заборам свои старые вещи. Рецидивист раскатывает по деревне на коляске, которую смастерили сердобольные односельчане, и ворует никому не нужный хлам. Украв, раскаивается и через некоторое время несет обратно.
Ситуация тоже кажется комической, но происходит чудо: Хайри-вор избавляется от потребности в воровстве.
Он не открещивается от своего прошлого; когда в деревню привозят «Калину красную», объявляет всем, что фильм снят про него и стоит у клуба в точно такой же – красной с белым – рубашке, какая была на Егоре по кличке «Горе», герое Шукшина.
Но из смехотворного горе-вора Хайри превращается в добрый атрибут Тулпарлов.
День-деньской он вертит колеса своей тележки, нарезает круги по деревне, разносит свежие новости, передает сообщения, выполняет мелкие поручения. Сами сельчане прозывают его птичкой-синичкой, которая, согласно поверью, предупреждает о чем-то важном, стуча клювом по оконному стеклу
В домобильную, до-«вотсаповскую» эпоху бывший вор Хайривара становится универсальным коммуникатором, еще крепче сплачивающим и без того дружных деревенских жителей.
Этот герой кажется мне едва ли самым ярким, самым трогательным в романе.
Своей книгой Гульнур Якупова убеждает нас, что многие жизненные коллизии могу быть решены не строгими мерами, а человеческим участием.
19
Любое серьезное произведение затрагивает серьезные проблемы, которые вызывают читательские раздумья даже в том случае, если остались не сформулированными явно.
Трилогия «Женщины» – это гимн хранительницам очага, оберегающим вековые традиции своего народа от ненужных веяний современности, удерживающим внутреннюю культуру на заданном уровне.
Положительная составляющая всего, что содержится в заветах бабушек Нурии, несомненна.
Однако вопрос о беспрекословной традиционности имеет не полностью однозначный ответ.
С одной стороны, отрицание уклада приводит к превращению социума в анархическое стадо.
Но с другой, если бы отдельные индивидуумы не пытались вырваться из своей среды, человечество до сих пор сидело бы в родовых пещерах, не зная ни канализации ни электричества, не имея даже письменности.
Связь традиций и прогресса диалектична, эти понятия могут существовать лишь во взаимном отрицании при одновременном движении вперед.
Герои романа подтверждают истину.
Одни – такие, как Нурия и Фатих – намертво привязаны к «корням», не мыслят существования без родной деревни, не стремятся в иные сферы.
Другие – Кабир, Мавлида или Баязит, отец Нурии, – вырываются на волю и живут в иных пределах при иных приоритетах.
Кто из них прав; точнее – кто из них более близок к истине?
Как истинно мудрый писатель Гульнур Якупова не расставляет оценок, не дает ответа на этот вопрос.
Каждый читатель должен подумать и решить для себя сам.
20
Размышления о среде обитания затрагивают еще одну проблему, тоже не сформулированную, но лежащую на поверхности.
Еще полтора века назад великий казахский просветитель Абай Кунанбаев писал в «Словах назидания»: «Знать русский язык – значит открыть глаза на мир».
И это – абсолютная истина.
Абая нужно понимать правильно.
Человек, не знающий русского языка, ничем не хуже, не глупее и не дурнее русскоговорящего. Но незнающий ограничивает свои возможности, замыкается в скорлупе априорно заданной среды.
Исторически народы России имели необходимость в овладении русским языком.
Он был нужен не только в общегосударственном плане; этот язык служил универсальным средством межнационального общения.
Соседствующие народы Поволжья: татары, чуваши, мордва, марийцы, удмурты – сохраняя индивидуальные культуры, общаются между собой по-русски, поскольку этот язык широко распространен и на нем свободно говорят сто миллионов россиян.
В прошлом веке не знать русского означало обречь себя на такую же интеллектуально-бытовую изоляцию, как в нынешнем – не знать английского хотя бы в «компьютерном» варианте.
Нынешний читатель может не поверить, но в 50-х годах ХХ века значительная часть «лесных» башкир не владела русским языком даже на разговорном уровне. Огромная страна жила за «железным занавесом»; согласно политике тех времен, власти было выгодно держать колхозников не только беспаспортными и безграмотными, но и безъязыкими, чтобы никто из них не решился на радикальные перемены, а оставался привязанным к месту жительства, как крепостной крестьянин мрачных времен царизма.
В трилогии ненавязчиво, но убедительно показано, сколь пагубным могло оказаться незнание русского языка.
Нурия прожила счастливую жизнь, она ни о чем не жалеет в финале романа. Но эта жизнь могла быть еще более счастливой, живи она в полной семье, не окажись обделенной мужским вниманием.
Ее отец Баязит отслужил 5 лет на военном флоте, повидал мир и увидел жизнь за пределами «малой родины». В определенной степени бунтарь, не желающий мириться с предопределенным образом бытия, овладевший ненужными для села техническими навыками – к тому же обзаведшийся русскими друзьями и выучивший язык – он не желает до конца своих дней жить в Тулпарлах.
Родная деревня, конечно же, хороша, но отец Нурии «из породы тех, кто любит учение»: смотрит дальше, видит глубже, мыслит шире, замахивается выше.
Помаявшись так и сяк, поработав на МТС, Баязит-моряк уезжает в Свердловск, чтобы поступить там в Политехнический институт, затем устроиться инженером на какой-нибудь из заводов.
Он вовсе не собирался бросать семью; помимо Нурии, уже родились близнецы Камил и Камила. Начав учиться и работать, Баязит неоднократно приезжает в Тулпарлы, зовет жену с детьми к себе. Герой не только симпатичен, но и внушает доверие; читатель не сомневается, что в Свердловске он обеспечил бы близким достойную жизнь.
Но мама Нурии не говорит по-русски. Это препятствие – а отнюдь не протесты со стороны ее матери и свекрови – оказывается решающим.
Гаухар остается в деревне.
Семья рушится, не успев окрепнуть.
Все начало жизни Нурия страдает от мыслей об отце, терзается сомнениями относительно его любви к ней и своей любви к нему.
Близнецы об отце даже не скучают; слово «папа» ассоциируется у них с посылочным ящиком, на которым по-русски надписан свердловский обратный адрес. Камил растет «среди юбок», не зная мужской руки. Сама Гаухар терпит все беды, выпадающие на долю здоровой женщины в расцвете лет, волею судьбы оставшейся «соломенной вдовой»; лишь по случаю она создает новую семью.
Помаявшись на чужбине в невольном одиночестве, Баязит женится вторично и тоже до конца жизни не ощущает себя счастливым.
А ведь все могло сложиться совершенно иначе, знай его молодая жена русский язык…
Это тем более обидно, что среди многих талантов башкирского народа одним из главных мне видится способность к активному восприятию окружающей среды.
Я не знаю башкира, который не владел бы русским и татарским.
И более того, полжизни провращавшись в разных кругах Ленинграда и Москвы, скажу, что никто из моих друзей не поднимался до таких высот в русской лингвистике, как заведующий кафедрой русского языка Башгосуниверситета профессор Кабир Закирьянович Закирьянов – башкирский интеллигент всего лишь в первом поколении.
21
Если бог существует, ему все равно, на каком языке обращаются к небесам. Все люди братья; национальные и прочие различия выгодно подчеркивать лишь тому, кто живет за счет вражды одураченных.
Лучший пример тому дает моя подруга детства – почти сестра – сокурсница по матмех факультету Ленинградского университета Инна Каримовна Рахимова-Зубова, ныне кандидат физико-математических наук, доцент Оренбургского госуниверситета, писатель-краевед, член СП России.
Имея среди предков представителей только украинской, белорусской, узбекской и таджикской национальностей, про себя Инна говорит: «Мы, русские люди». И в этом высказывании содержится глубокий смысл: назвать себя русской, то есть россиянкой, в России аналогично тому, как быть просто человеком на общей для всех Земле.
Башкортостан лежит на географическом перепутье материка, в этих местах исторически сложилась многонациональная человеческая общность.
Помимо того, что русские, башкиры и татары составляют тут почти одинаковые пропорции, в республике живут представители ста пятидесяти национальностей, от латышей до киргизов. И не просто живут; еще до недавнего времени в Башкортостане существовали поселения, жители которых общались между собой исключительно по-немецки, причем на реликтовом языке, сохранившимся еще от «припущенников» Екатерины времен пугачевского бунта.
Трилогия «Женщины» написан на башкирском языке (переведена на русский автором), но среди героев есть русские, татары, украинцы, еврейка, чуваш, казах, узбек, афганец-пуштун и т.д.
Причем это – не тени людей, а яркие образы, живущие реальной жизнью, проходящие эволюцию в ходе действия.
Как живую, видишь украинскую казачку Дарью, свекровь Мавлиды.
На сердце становится тепло, когда читаешь строки о замечательной женщине, тулпарлинской портнихе и рукодельнице, тихой доброй «Татар-эби» – крымской татарке Тагуре, сыгравшей огромную роль в душевном становлении главной героини. Ведь недаром покойный муж, замечательный человек, оставшийся в памяти тулпарлинцев как Адисай («Одиссей»), называл ее Жанкисэк, то есть «Отрада Души».
Одним из самых удачных образов является деревенский участковый милиционер, татарин Самигуллин. Этот герой выписан филигранным пунктиром, мы почти не видим его поступков, не слышим его речи. Но незримое присутствие Самигуллина наполняет действие уверенностью в справедливости, его мудрость позволила выправиться даже таким безнадежным на первый взгляд героям, как Хайри-вор и самогонщица Самай. И не просто выправиться, а стать неотъемлемыми позитивными характерами Тулпарлов.
Интернационализм героев романа обусловлен средой их обитания.
Ведь недаром в Башкирии жил национальный поэт, истинный светоч общечеловеческой культуры – великий Мустай Карим.
Мне кажется, что сегодня его продолжательницей стала Гульнур Якупова.
22
Я по свету немало хаживал, полетал по миру, поездил по России за рулем.
Но есть места, которые навсегда запечатлелись в душе.
Стоит лишь закрыть глаза и подумать «Башкирия», как перед мысленным взором появляется дорога, взбегающая на холмы и стекающая в низины, встают темные стены лесов, раскидываются широкие луга с колючими шариками синеголовника среди серебряных ковыльных волн, открываются картины, перед которыми меркнут сцены лучших театров.
Где-то впереди наслаиваются друг на друга, словно декорации, отроги седого Урала – синевато-серые на переднем плане, прозрачно тающие у далекого горизонта.
И над всем звучит широкая, легкая, суховатая мелодия продольной флейты, народного инструмента из зонтичной травы курай.
Ведь на одном из холмов стоит музыкант, его тонкий силуэт в большой лисьей шапке отпечатывается на фоне неба и напоминает стебель курая, ставший гербом Республики Башкортостан.
Душа башкира – его курай.
Чтобы понять это, не обязательно самому ездить в Башкирию – достаточно прочитать трилогию «Женщины».
23
40% площади Республики Башкортостан до сих пор занимают леса.
Я пишу «до сих пор», потому что все мы знаем, до какой степени человек уже уничтожил природу, от которой решил не ждать милостей.
Но в Башкирии живут люди, неравнодушные к среде обитания.
Проезжая по республике, видишь, как спокойно парит в небе черный коршун, в глухих районах дорогу перебегает лиса.
И даже в реках Агидель и Караидель – на холмах между которыми раскинулась башкирская столица, полуторамиллионная Уфа – еще водится стерлядь.
Сам я ощутил пронзительную близость с природой, когда давным-давно был на «академических» сельхозработах в Архангельском районе Башкирии – недалеко от тех мест, где находится реальная деревня, послужившая прообразом Тулпарлов.
Наш палаточный лагерь располагался около стремительной горной реки Инзер, на огромном лугу у черемухового леса, в стороне от линии электропередач. Днем не играла музыка, слышался томительный посвист желтой иволги с какого-нибудь высокого дерева. А вечерами со всех сторон падала девственная темнота, нарушенная лишь неровным светом костра. И черное небо, протыканное необычайно яркими звездами, перечеркнутое смутно белеющим Млечным путем, казалось очень близким. Ко мне, в тот год еще двадцатипятилетнему, приходили противоречивые чувства.
Ничтожность человека перед лицом всеобъемлющей природы – и беззащитность хрупкой природы перед безжалостной рукой человека.
Все это нахлынуло вновь, когда я читал «Женщин».
Жители Тулпарлов трепетно относятся к окружающим лесам, к чистым озерам и холодным рекам, берегут каждое деревце на своих делянках. И неустанно борются за сохранность этих мест с каждым чужаком, который пытается потеснить вечное в угоду сиюминутной выгоде.
Недаром одним из центральных героев романа является старый лесник, охотник и беркутчи Ахмадин по прозвищу Бурехуккан – «Ударенный волком». Не просто мудрый человек, а своего рода становой хребет книги; именно с его мнением постоянно сверяет мысли и чувства бэйэнсе Нурия.
В образе Бурехуккан-олатая, вся жизнь которого проходит перед взором читателя, выражается имманентное единение с природой, столь характерное для башкирского народа.
Этот герой является, пожалуй, самым надежным из мужчин романа.
Немногословный, как совесть Тулпарлов, старый охотник кажется олицетворением одиночки, чуждого миру эмоций.
Но в финале выяснятся, что суровый Ахмадин-Бурехуккан с семнадцати лет был безмолвно влюблен в Райхану, будущую бабушку Нурии, и всю жизнь хранил красную бусинку из ее рассыпавшегося ожерелья…
24
Живая природа, птицы и звери занимают важное место в эстетике Гульнур Якуповой.
Действие «Женщин» начинается со сцены, в которой описана встреча двух хищников, волка и собаки – желтоглазого пса Харыгуза, много лет потом служившему старому леснику Бурехуккану.
А в финале пожилая героиня размышляет о жизни, наблюдая за кукушонком в гнезде приемных родителей.
И на протяжении всей книги мы видим зверей и птиц.
Лакают воду веселые волки, падает к земле сокол, убегает от него лисица, продирается сквозь кусты медведь, верещат белки, квакают лягушки, по-бычьи ревет выпь, ухает филин, кричит сова, стучатся в стекло веселые синички, фырчат ежи, оберегает покой своего жилища молчаливая змея…
Роман полон живых тварей, без которых бессмысленным станет существование человека, которого великий зоолог Джеральд Даррелл назвал самым страшным хищником планеты.
При этом Гульнур Якупова избегает традиционных приемов: ее бессловесные существа не примитивно антропоморфны, а наделены личностными чертами характера.
Великолепна сцена скачек на деревенском празднике сабантуй. Когда одна из лошадей сбросила неловкого всадника и убежала прочь из круга, другой наездник похвалил своего коня Буланого, который не побежал вслед, а до самого финиша продолжал слушаться человека. Этот эпизод рисует нам животное не как безмозглую скотину, а как существо, имеющее собственные приоритеты.
Еще более показательны мытарства башкира-кузнеца, который взял у русского хорошую лошадь в оплату за двулемеховый плуг. Но она не понимала по-башкирски, и кузнец маялся на пашне до тех пор, пока старый хозяин не обучил его команде «бразда».
Наиболее яркие эпизоды такого плана связаны с лошадьми: ведь я уже сказал, что лошадь – это сама жизнь башкира.
Герои романа эволюционируют в своем отношении к живой природе.
Например, Асма – женщина сильная и неукротимая, в одиночку справившаяся с медведем-шатуном – в конце концов отрицает охоту ради охоты, поскольку любая жизнь самоценна.
Да и вообще, Природа является не только самостоятельным героем трилогии, но наравне с бабушками служит главным воспитателем Нурии.
Ведь недаром и в самые трудные моменты жизни и для отдохновения души бэйэнсе отправляется в лес, на гору, к берегу озера или реки.
25
Век Интернета практически убил литературу.
Факт кажется парадоксальным в условиях, когда любое едва написанное произведение может стать доступным для миллионов читателей, но это именно так.
Засилье сетевой писанины отодвинуло на второй план бумажные книги.
А то, что публикуется в электронном виде, лишено минимальных требований как к содержательному, так и к чисто художественному уровню.
Почему столь бедна цветовая гамма пещерной живописи? Потому ли, что в доисторические времена из природных красителей существовали только уголь и красная охра?
Конечно же, нет. Природа с тех пор не изменилась, просто питекантропы не различали никаких цветов, кроме красного.
Давно установлено, что развитие мозга прямо связано со способностью воспринимать цвета от левой границы спектра к правой.
Древний Египет уже знал желтый цвет, Эллада владела оранжевой терракотой, вечная энкаустика Фаюмских портретов говорит о том, что некоторые римляне видели зеленый и даже синий.
Но тем не менее в ряде европейских языков нет отдельного слова для обозначения голубого цвета, а еще во времена Ван Эйка почти никто из художников не воспринимал фиолетового.
Неспособность к идентификации цветов – признак умственной неполноценности.
В нынешней литературе мы видим возврат к уровню духовных питекантропов. На вершину пирамиды встали произведения, где нет ничего, кроме голого сюжета.
Вести беседы о литературе с нынешними «писателями», обласканными всеми возможностями и увенчанными всеми регалиями – все равно, что обсуждать с дальтоником колористику Энгра.
Культура – не рынок, экономические законы тут инвертированы и предложение формирует спрос.
Развращенный интернетчиной копирайтерского пошиба, современный читатель склонен к малым формам. Он готов поглощать тонны ничего не значащих миниатюр или глупых афоризмов, читать все впопыхах, кое-как, короткими перебежками. Нередко приходится слышать, что романная форма является пережитком в век физических скоростей и гигагерцовых процессоров.
Между тем восточная мудрость гласит, что даже из тысячи кошек не сложить одного льва.
Роман, эпопея, хроника – только в такие произведения можно облечь серьезные мысли и вместить серьезный жизненный срез.
Но не одним объемом определяется художественная значимость произведения.
Когда на электронных площадках, в лонг- и шортлистах всевозможных премий видишь лишь словесную шелуху: детективы, фантастику, боевики – то восприятие начинает деформироваться, планки эстетических критериев опускаются до нулевого уровня.
И даже писав всю жизнь чистый реализм, начинаешь сомневаться в правильности избранного пути.
Сегодня книга, подобная «Женщинам» Гульнур Якуповой, воспринимается как струя живого воздуха в затхлой, душной и темной пещере безвкусия.
26
Помимо детального анализа, хочется отметить общую атмосферу, которую создает трилогия «Женщины».
Не стоит говорить о том, что на страницах видишь пейзажи природы, слышишь звуки и вдыхаешь запахи – это поймет каждый, кто прочитает роман.
Важнейшим качеством книги является то, что она, поднимаясь на общечеловеческий уровень, рисует достоверную картину жизни башкирского народа.
В жизни я имел друзей и знакомых 32 национальностей, в Литинституте у меня был даже приятель-поэт, чистокровный эфиоп. Немало знал я и башкир.
Я горжусь личным знакомством с Мустаем.
Другом моего деда Василия Ивановича, почти членом нашей семьи был Марван Янгирович Янгиров – советский государственный деятель, председатель исполкома Уфимского горсовета, директор Института истории языка и литературы БФ АН СССР, первый ректор БГПУ имени Акмуллы.
Башкиры – не просто очень хорошие люди. Это удивительный, простой и незлобивый народ, бережно хранящий традиции, но открытый всякому, кто придет с добрым сердцем.
Склонность к легкому веселью – врожденная черта; я не знаю ни одного башкира, который всегда оставался бы угрюмым и не был готов посмеяться хорошей шутке.
Трилогия великолепно воспроизводит бытовую ауру, даже в русском варианте передает языковую среду.
Я до слез хохотал над страницами, где «какой-то дядька из соседней деревни» успешно договаривается с русским печником по прозвищу Оста-знакум – «Знакомый Мастер» – о подряде, использовав единственное известное ему русское слово «абизательна».
Этот эпизод, вроде бы «неабизательный» в массе других событий, на самом деле как нельзя точнее передает общее впечатление, которое остается у читателя.
Несмотря на серьезность тем, на подлинный драматизм некоторых сцен и событий, роман «Женщины» полон светлой, порой по-хорошему наивной доброты, которая так необходима всем нам.
27
В СССР мы жили под химерой «единственной правды» – напечатанной черным свинцом в шапке партийно-государственного издания.
Шаг влево, шаг вправо считались побегом и карались по всем правилам бесчеловечной идеологии.
Нас нивелировали, стригли под одну гребенку, загоняли в коммуны, заставляли слепо подчиняться большинству, принуждали одновременно аплодировать и дружно свистеть.
Нас лишали индивидуальности, равняли с землей асфальтировочным катком «коллектива».
Но на самом деле нет и не может быть единственной правды. Каждый человек уникален, каждый заключает Вселенную, каждый живет свою собственную, неповторимую жизнь – по той правде, которую считает истиной для себя.
У каждого из нас своя правда, и каждая имеет право на существование, поскольку выстрадана личными опытами.
Если меня попросят очень коротко сказать, о чем рассказывается в романе «Женщины», я скажу: «О жизни».
Роман Гульнур Якуповой несет позитивную правду жизни, от которой хочется жить.
28
Все, что еще можно сказать о романе, уже сказала в финальных главах сама Нурия.
Ее слова заслуживают того, чтобы привести их полностью:
«Главное, что я смогла донести историю моего рода, родной деревни, мою любовь к родному народу, ко всему миру – сегодняшнему дню. Мои соплеменники, рассеянные на просторах Башкортостана и России, оставившие свой след и семя, кровные узы на всех континентах мира, и в новом веке продолжают слать вести с разных концов земли. Я – учительница Нурия, несущая в душе ответственность за судьбы родной деревни и всей страны, знаю: не одинока в большой Вселенной, не одинока в мире. Во мне – код памяти человечества. На протяжении веков рушились памятники, мавзолеи, превратились в пыль санскриты, стерлись на камнях надписи, петроглифы… Но разум и память человека хранили их, передавали из поколения в поколение через кровь, посредством языка, чуда музыки, пластики танца.
Да будет так вечно – это закон Вселенной!
На планете Земля 2012 год. День завтрашний – в воле Высших сил, в руках судьбы. Каждый ждет и представляет его по-своему, готовится к нему – согласно своему разуму, вере и воспитанию. Кто-то в ожидании конца света скопил еды и закрылся в бункере, кто-то занял место в ковчеге… А я – Женщина, Мать, занята своими земными обязанностями – разжигаю огонь в очаге, дарю тепло души детям, храню верность Мужчине и помню древнюю мудрость: рука, качающая колыбель, владеет миром».
* * *
В 2014 году роман «Катындар» был удостоен диплома Министерства культуры РБ в номинации «Самая читаемая книга Республики Башкортостан».
Деревня Тулпарлы, большая по меркам лесного селения, представляет собой лишь крошечную алмазную крупинку на огромной планете Земля. Но как в алмазе, в ней преломляется свет жизни и мерцает для всех без исключения.
Ведь роман при всем своем глубоко прочувствованном национальном колорите является общечеловеческим достоянием.
Уверен, что «Женщины» Гульнур Якуповой принесут радость русскоязычному читателю, до сих пор не знакомому с этой замечательной книгой!
(Роман Г. Якуповой, завершающий трилогию «Женщины», читайте в журнале «Бельские просторы» в 2020 году)
Читайте нас:
© 1998-2024, «Бельские просторы» - литературно-художественный и общественно-политический журнал. Издается с декабря 1998 года. Относится к категории «литературных толстяков», таких, как «Новый мир», «Наш современник», «Знамя», «Дружба народов», «Урал».
Передавая рукописи в редакцию журнала, авторы соглашаются с условиями договора оферты, размещенного на сайте belprost.ru. Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Редакция не вступает в переписку с авторами. Положительное решение сообщается. Мнение редакции не всегда совпадает с точкой зрения того или иного автора. При перепечатывании материалов ссылка на «Бельские просторы» обязательна.
____________________________________________________________________________
Свидетельство о регистрации средства массовой
информации ПИ № ТУ 02-01564 выданное
Управлением Федеральной службы по надзору
в сфере связи, информационных технологий
и массовых коммуникаций по Республике
Башкортостан от 31 октября 2016 года.
Главный редактор: Горюхин Юрий Александрович
_________________________________________________________
Единый телефон доверия для детей, подростков и их родителей: 8-800-2000-122 (звонок бесплатный и анонимный для всех жителей России).
Телефон доверия Республики Башкортостан: 8 (800) 700-01-83.
Телефон психологической поддержки детей и родителей: 8-800-347-5000.
Телефон
(347)292-77-62
Эл. почта
Адрес
450079, Республика Башкортостан, г. Уфа, ул. 50-летия Октября, 13, 9 этаж, каб. 912, 923
Рекламная служба
(347)292-77-62
Редакция
(347)292-77-62
Приемная
(347)292-77-62