Айсулпан Селтярова – псевдоним авторского коллектива, возглавляемого Л. А. Каракуц. Любовь Анатольевна Каракуц – выпускница Башкирского государственного университета, кандидат филологических наук. Автор более 40 работ о поэтике Владимира Набокова. Научный сотрудник Санкт-Петербургского государственного университета
И страх, и трепет, и любовь
Оригинальный арт-проект, основанный на передовых компьютерных технологиях, завоевывает сердца жителей Башкортостана
С интересом и возмущением обсуждает его сегодня культурная общественность республики. Одни современные поэты и художники его опасаются, а другие с азартом готовятся посоревноваться с ним. По его поводу недоумевают и радуются, и у него все больше поклонников в соцсетях. О дерзком медийном проекте, который связал наследие прошлого и завтрашний день национальной, а быть может, и мировой культуры, — наш очерк.
Ҡыш батырҙар сәскә атҡас залда
Ер йылыһын һөйләй көлөүен.
Когда зимой батыры в зале расцвели,
Земля теплом говорит о смехе.
Барып сығыр яҙҙар, туғаным.
Преклони голову, будто солнце,
И вёсны доберутся, мой родной.
Тик ҡайғылар килгән тамсылар…
Но горести пришли капли...
Эти строки кажутся мне близкими по звучанию то ли к произведениям русского футуризма, то ли к экспериментальной поэзии 70–80-х годов ХХ века. Туманные и волнующе многозначительные, как многое, что написано в стихах на большинстве языков мира, они появились не вполне традиционным образом. Оказывается, они родились вместе с оригинальными визуальными образами – эффектными цветными абстракциями, несколько пугающими портретами в духе зрелого Модильяни, короткими видео, на которых «ожившие» портреты говорят, читают стихи, поют… Все это – плоды трудов необычной творческой единицы, имя которой – Нейробашкорт.
На самом деле их трое: филолог Борис Орехов, режиссер и художница Тансулпан Буракаева, журналистка Нурия Мухаметдинова. Кажется, пушкинские строки о волне и камне, льде и пламени неплохо охарактеризовали бы эту компанию. Брутальная сила и трепетная нежность; вдохновенная страсть и холодный рассудок – такие замечательные качества вкупе с давними узами теплой дружбы стали залогом беспрерывного появления у этой троицы новых идей. Их оригинальный юмор и неиссякаемая энергия позволяют выдавать на-гора новые проекты с завидной интенсивностью. У каждого из них своя харизма, но у всей компании в целом – тоже особенная. Это делает команду «Нейробашкорта» желанными гостями республиканских медиа. Что же придумали Борис, Тансулпан и Нурия?
«Нейробашкорт» – это виртуальный проект, который существует на четырех платформах: в Тик Токе, в виде Ютуб-канала и страничек в Вконтакте и Инстаграме. По сути, это нейроконкурент живых, или, как часто говорится сегодня, «белковых», поэтов и художников, потому что объединяет он нейростихи и нейрокартины. Как говорят фокусники – следите за руками.
Нейростихотворения – стихи, написанные компьютером. Но стихи писали на компьютере задолго до «Нейробашкорта»: многие из тех, чья юность пришлась на «лихие» постперестроечные годы, помнят, например, примитивную по сегодняшним меркам, но очень увлекательную программу «Стихоплюй», которая умела организовывать слова с одинаковыми грамматическими характеристиками в забавные строки, а потом эти строки рифмовать. Однако сегодняшняя нейропоэзия – нечто принципиально иное.
Сама приставка “нейро-” в этом слове указывает на первого “родителя” сегодняшнего компьютерного творчества – нейросети. Это сложные компьютерные алгоритмы, которые поддаются обучению. Можно научить их генерировать изображения, тексты, программный код и многое другое. Во всем мире интерес к ним находится на стадии роста. Нейроалгоритмы позволяют увидеть в больших массивах данных некоторые вероятности и внутреннюю логику, чтобы воспроизвести ее затем в определенной узкой области – например, в поэзии.
Вторым «родителем» башкирской нейропоэзии является массив произведений ста башкирских поэтов ХХ века: от Шайхзады Бабича до Мустая Карима. Оцифрованный архив их трудов стал основой для создания башкирского поэтического корпуса.
Борис Орехов – выпускник Башкирского государственного университета, кандидат филологических наук, доцент Школы лингвистики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики». Его ученики сегодня работают в крупнейших IT-компаниях России, ближнего и дальнего зарубежья; без него не обходится в России ни одно серьезное мероприятие, имеющее отношение к проблемам взаимодействия искусственного интеллекта и литературы. В проекте он, разумеется, мозг, который контролирует все текущие процессы.
– Да, нейросети и башкирская поэзия, – подтверждает Борис. – В 2016 году я задумал написать книгу о башкирской поэзии ХХ века и приступил к сбору материала. Замысел подразумевал не только всестороннее исследование башкирской системы версификации, но и анализ стихотворений на башкирском языке, сгенерированных нейросетью.
Генерацией поэтических строк Борис Валерьевич интересовался давно: в 2011 году он написал программу для создания хокку на башкирском языке, о чем даже есть статья в «Бельских просторах» (2012, № 9). Послушно используя стандарты размерности строк, алгоритм выдавал малоосмысленные, но правильные поэтические образцы. На первых порах их основным достоинством являлось их бесчисленное количество. Спустя некоторое время можно было получить что-то действительно интересное.
Книга Бориса Орехова «Башкирский стих ХХ века» вышла в 2019 году. Побочным продуктом этого солидного научного изыскания стал сборник нейростихотворений «Мин шиғриәт үҙе... Компьютер шиғырҙар» (“Я сама поэзия… Компьютерные стихи”), изданный в 2020 году, в самый разгар пандемии. Книга открывается информативной статьей об истоках явления и содержит 1000 собственно поэтических строк. В основном это двустишия и трехстишия; иногда попадаются и более длинные высказывания.
Известно, что нейросети чрезвычайно плодовиты. Кто же фильтровал бессмысленные строчки и снимал сливки (для этого занятия у программистов есть ёмкое английское выражение «cherry picking» – отбор вишенок)? Эту объемную работу проделал молодой башкирский филолог Искандер Саитбатталов. Благодаря ему в книге опубликовано лучшее из того неостановимого словесного потока, который нейросеть может извергать со скоростью нескольких слов в секунду.
NOTA BENE. Башкирский язык – второй после русского, на котором вышла книга нейростихов в России.
Откуда же берутся нейрокартины? Субстратом для их создания послужили произведения башкирских художников, доступные в сети Интернет.
Тансулпан Буракаева – переводчица, режиссер, представитель молодого поколения хорошо известной в республике артистической династии Буракаевых. Она прекрасно владеет башкирским языком. Тансулпан – горячее сердце «Нейробашкорта». Благодаря ей проект обрел голос: именно ее проникновенный грудной тембр оркеструет нейростихотворения в теле- и радиоэфирах. Тансулпан переводит сочиненные нейросетью стихи на русский.
– Я пришла в восторг, когда впервые прочитала эти строки. Дело в том, что современная поэзия на башкирском языке очень традиционна по форме. Поэтов-новаторов, творящих в авангардном стиле, нет сейчас, к сожалению, даже среди молодых. Может быть, наш проект сподвигнет сегодняшних поэтов на эксперименты?
Это Тансулпан настояла на том, чтобы ввести в проект визуальную составляющую, — и коллеги ни на секунду не пожалели, что поддержали ее идею.
– Я знаю, что в Башкортостане очень много хороших художников. Проект «Любимые художники Башкортостана» – яркое тому подтверждение. Мы скачали оттуда 7000 картин, соответствующим образом отфильтровав их. Без живописи проект не мог бы обойтись, ведь ее язык универсален!
На этапе обучения нейросеть экспериментировала с сочетаниями цветов, яркостью пикселей на экране и в итоге стала выдавать что-то похожее на вид сквозь мутное окно, яркие абстракции, инопланетные пейзажи и макросъемку еды (эти ассоциации возникают у подписчиков, активно участвующих в обсуждении картин). Такой результат позволяет утверждать, что усредненным продуктом творчества башкирского художника является пейзаж.
К сожалению, в выборке совершенно потерялись портреты. Пришлось выделить их в отдельный массив и обучить другую нейросеть именно на этих данных. Поскольку наш мозг с детства приучен наделять большей важностью именно изображения человеческих лиц, нейропортреты находят больший отклик у аудитории.
С самого первого момента обучения нейросети в центре композиции появилось светлое пятно, которое предсказуемо стало «лицом». К середине процесса начали формироваться глаза, волосы, одежда… Интересно, что первыми с нейрополотен взглянули на зрителей женщины средних лет в ярких белых воротничках. Затем их сменили лысеющие мужчины с усами, чубчиком, в галстуке и национальной одежде. Все герои нейропортретов имеют ярко выраженную национальную внешность.
Можно ли сказать, что именно так выглядит средний герой портрета башкирского художника? Вопрос спорный! Предлагаем читателям ознакомиться с изображениями (см. цветную вкладку) и высказать свое мнение. Пока очевидно лишь, что нейросетевые картины уверенно воспроизводят цветовую стилистику башкирской живописи.
Нейростихи обретают новую жизнь
Книга компьютерной поэзии появилась летом 2020 года и не произвела фурора. Волнения вокруг нее начали происходить после января 2021 года, когда у проекта появилась визуальная составляющая, а сами стихи стали регулярно публиковаться в интернете в сочетании с нейрокартинами.
Нурия Мухаметдинова – популярная в Уфе журналистка, активистка феминистского движения; неутомимая путешественница и блестящий блогер. Инстаграм-страница «Нейробашкорта» – ее идея.
– Мне было жаль, что современные молодые люди, с их клиповым восприятием действительности, находятся в отрыве от того, что сделано для башкирской культуры учеными в области искусственного интеллекта. Вот почему показалось важным сделать «легкий» медийный проект, который бы знакомил молодёжь с этими научными открытиями в удобной, доступной форме.
В «Нейробашкорте» Нурия – ловкие руки, которые структурируют поток материала, ведут переписку с фоловерами, организуют флешмобы. Тонкая, стройная, с копной рыжих волос, Нурия говорит столь живо и горячо, что с нею нельзя не соглашаться:
– Конечно, нам не избежать конфликта между людьми, привыкшими к традиционным воззрениям на культуру, и людьми, которые готовы посмотреть на национальное искусство под новым углом. Да, нейросети прочно вошли в нашу каждодневную жизнь – голосовые помощники, распознавание образов… Но современный человек видит, что не избежать и вторжения их в сферу творчества. Всего наш проект использует одиннадцать разных нейросетей, и это прекрасно. Мне кажется, бояться тут нечего: это обогащает наше восприятие мира и искусства.
Уверенность Нурии небеспочвенна: те, кто подписался на Инстаграм проекта, говорят об интересном кумулятивном эффекте от контента: «Это что-то очень свежее и необычное. Нейрокартина в ленте друзей заставляет тебя затормозить монотонное листание. Пытаешься разглядеть, что же нарисовано. Бросаешь взгляд на текст – он тоже необычный. Поэт (да и любой башкироговорящий человек!) никогда бы и не вздумал поставить два этих слова рядом. Но нейросеть этого не знает, и она полностью открыта для экспериментов со словом. Это дает эффект холодного душа и создает яркость восприятия».
«Я не говорю на башкирском. Слышала башкирскую речь в деревне у нэнэйки. «Нейробашкорт» мне интересен потому, что для меня, человека, который давно оторвался от своих корней и языка предков, он преподносит башкирский как что-то актуальное. Такое же смешное и хайповое как заголовки от «Neural Medusa» или нейрогороскопы. Для меня это веселая экспериментальная площадка, на которой энтузиасты находят новое и интересное внутри традиционной культуры».
Весьма перспективна способность нейросети писать на заказ: если ей заранее задать слово или начало стихотворения, она использует его. Например, вот это стихотворение посвящено некой Алисе:
Төн башына табан киткән болот,
Башлана бер һалҡын көндәрҙә.
Тау башында китә балаларҙың
Ер йөҙөндә ҡара талдарҙың.
Тик бер йоҡо белмәй тора һиҙгер.
Мин йән табалмайым минең,
Облако, идущее к началу ночи,
Начинается в холодные дни.
У детей, что ушли на вершину горы
У черных ив на просторах земли.
Но тот, кто чуток, не знает сна.
Я не могу найти свою душу,
Пока не остановится причина.
А это стихотворение написано нейросетью специально к юбилею арматурного завода.
Благовещен арматура заводы...
Тик һин генә тыуған урында,
Донъя йыйған усаҡ яҡлы донъя.
Благовещенский арматурный завод...
Лишь ты на месте родном –
Мир, собравший мир у очага.
Душа и ее роль в нейротворчестве
Мы познакомились с проектом, его создателями и его поклонниками. Как же относиться к этому необычному явлению?
Самый частый тезис нейроскептиков таков: «Творчество является концентратом, продуктом духовной жизни человека и его опыта. У компьютера нет души, значит, его опыт ничтожен и бесполезен для других людей».
Нейросеть пишет стихи посимвольно, определяя частотность появления следующей буквы согласно математическим вероятностям Смысл всему написанному придают уже упомянутая процедура cherry picking и наш собственный опыт.
NOTA BENE. Если вам кажется, что вы-то уж точно отличите бесстрастность бездушной машины от тонкого чувства юмора Даниила Хармса, то рекомендуем вам пройти тест: https://knife.media/neural-kharms/ Но ведь такая процедура выбора касается всего, что происходит с нами в жизни. Одни авторы нам близки, другие нет. Мы ценим абсурдистскую поэзию, абстрактные картины, парадоксальные высказывания. Наш ум хватает необычные объекты и начинает жонглировать ими, вступать с ними во взаимодействие, играть. Возможно, именно за этот элемент сотворчества, шалости, вовлечения в смысловые пятнашки и ценят, и осуждают абстрактное искусство? Вероятно, это же привлекает внимание общественности к творчеству нейропоэта.
Страшен ли «Нейробашкорт»?
Все необычное пугает. Если это необычное начинает «присваивать» себе работу, которая раньше считалась исключительно человеческой, создается впечатление, что личность исключают из процесса, заменяя голыми цифрами или механической рукой. Порой кажется, что дела обстоят очень плохо: вот-вот роботы выгонят людей на мороз, и начнется восстание машин.
Мы понимаем тех, кто увлекается эстетикой постапокалипсиса и ждет пришествия Терминатора, но пока этот сценарий невозможен.
Конечно, нельзя игнорировать явление, оно продолжит существовать и рано или поздно все равно встанет на нашем пути. Только мы уже не будем к этому готовы. Такие вещи лучше замечать в зачатке, наблюдать и контролировать. Видеть, как они развиваются и куда тянут за собой все общество.
Да, компьютер плодовит: там, где художник-абстракционист может часами экспериментировать с формой, фактурами и цветами, нейросеть выдаст гигантский массив картин. Останется только выбрать симпатичное.
Да, нейропоэт способен за минуту написать 100 стихотворений нужной длины на заданную тему. Но выбрать достойный результат вам придется самостоятельно. Оставите вы стихотворение как есть, будете редактировать или же используете его как набросок для смелых метафор — ваш выбор.
Ясно пока одно: оставаться в стороне от прогресса – недальновидно. Но и бояться, что компьютер полностью заменит живого творца, не нужно. Алгоритмы могут оставить себе выполнение рутинных, прикладных операций. Приданием смысла и пользы всегда будет заниматься человек.
Расставаться с командой «Нейробашкорта» не хочется. Вечер. В своем рабочем кабинете, среди книжных стеллажей, Борис набивает трубку и рассуждает:
– Это ведь не пародия. И не повод над чем-то посмеяться. Это такой, как кажется, вполне разумный способ совершить оммаж башкирской культуре.
Ну, хорошо: восстания машин, полной отмены человека в искусстве пока не ожидается. Но – что завтра?
Он закуривает и задумывается; трубка надолго застывает в руке.
– Хотелось бы коллаборации между нейронными сетями и людьми. Скажем, интересно было бы привлечь прогрессивных молодых композиторов Башкортостана – может быть, они напишут песни, оперы, оратории, использовав нейростихотворения.
– …и мы сможем наконец заглянуть в сердце «Нейробашкорта»? А кстати: есть ли у этого явления сердце? – спрашиваю я с замиранием сердца собственного.
Он снова задумывается, потом по-доброму улыбается.
– А что можно считать сердцем «Нейробашкорта»?» Машина ведь не умеет ни думать, ни испытывать эмоции. Нейросеть не имеет опыта, она не жила и не страдала. То есть традиционного автора, к которому мы мысленно обращаемся как к родственной душе и с которым налаживаем мысленный диалог через традиционный художественный текст, здесь нет. Однако у нее есть концентрированный опыт других людей – тот самый корпус башкирской поэзии, на котором происходило ее обучение. Она вбирает в себя творчество поэтов, концентрирует его, перерабатывает и выдает синтетический продукт. А мы, люди, можем наделять его смыслом или обзывать «бездушным». В любом случае мы будем иметь дело с зеркалом, которое отражает и преломляет наши, сугубо человеческие, переживания.
Так что стихотворения, которые создаются с помощью нейронных сетей, могут быть восприняты… нет, не так: должны быть восприняты сердцем.