Все новости
Проза
23 Декабря 2019, 15:05

№12.2019. Литературный перекрёсток. Гульсум Мустафина. Правило метёлочки. Рассказ

Гульсум Нурисламовна Мустафина – известный писатель журналист. Живет в г. БелорецкеПравило метёлочкиМоя бабушка Зухра прожила сто лет. Как ей это удалось – для меня всегда было загадкой. Казалось бы, раннее сиротство, раскулачивание, три раза пережила великий голод… Родилась в 1900 году, покинула мир в 2000-м. Но и в восемьдесят лет смеялась, что, наверное, у нее вовсе нет сердца, так как она не знает, с какой оно стороны.

Гульсум Нурисламовна Мустафина – известный писатель журналист. Живет в г. Белорецке
Правило метёлочки
Моя бабушка Зухра прожила сто лет. Как ей это удалось – для меня всегда было загадкой. Казалось бы, раннее сиротство, раскулачивание, три раза пережила великий голод… Родилась в 1900 году, покинула мир в 2000-м. Но и в восемьдесят лет смеялась, что, наверное, у нее вовсе нет сердца, так как она не знает, с какой оно стороны.
Она была небольшого роста, никогда особо не полнела и не худела, к ста годам у нее вновь отросли белые, как пух, волосы, которые она заплетала в смешные тоненькие косички. Носила только те вещи, которые шила ей наша мама – платья с оборками, камзолы, ситцевые штаны со шнурками. Чулки – вязаные, ходила всегда в галошах или мягких сапожках, сшитых из телячьей кожи. Платки она носила то «треугольником», то «четырёхугольником». Одевалась так, как ей было удобно, как нравилось, и везде чувствовала себя как дома, не суетилась, вообще не любила спешить. Прожив в нашей семье недели две, она мне сказала: Кызым, ты, наверное, проживешь жизнь недолгую…
– Ни разу не видела, чтобы ты не торопилась, поела спокойно. По ступенькам и поднимаешься бегом, и спускаешься бегом…
Я оправдываюсь, говорю, что перерыв на работе у нас маленький.
– Есть ли толк от такого обеда?! Ходи тогда в буфет или носи еду с собой.
Она понапрасну никогда не злобилась, не нервничала. Помню, как однажды на остановке мы ждали автобус до железнодорожного вокзала. Время поджимало, мы опаздывали, я нервничала, никак не могла с бабушкой попасть в автобус – не затолкаешь ведь старую силой, за руки не подтянешь. Она мне и выдает: «Ладно, кызым, пусть уедут все, кому нужно». Я чуть ли не сквозь слезы: «Бабушка, в городе так не бывает, это ведь не деревня, все равно народ будет подходить и подходить…» Бабушка сквозь смех: «Ай, Ходаем («боже мой»), откуда ж они берутся?!»
Безграмотной я ее не назову, по-арабски и читала, и писала. Ее учила в детстве абыстай – жена местного муллы. Память у нее была отличная, она до смерти помнила суры Корана.
К старости научилась читать по-русски. Прочитала однажды неверно: «Анна Каренина. Толстый Л.Н.»… Отложила книгу и тут же свои выводы сделала: «Конечно, она должна быть толстой, раз русская. Вон у нас в Зигазе бабы какие»… Помнила также баиты (можно сказать – своеобразный белый стих) собственного сочинения, которые придумывала в молодости, знала очень много сказок, легенд, историй из жизни святых людей, интересно рассказывала о своей брошенной родине.
Красавицей моя бабушка, судя по редким снимкам, не была. Но к старости стала просто чудесной – всегда чистенькая, нарядная, с серебряными колечками и сережками, старинными браслетами. С зоркими голубыми глазами, вся ладная, беленькая, ее и называли «белой бабушкой («Ак инэй»). С ней советовались, любили беседовать, она еще и тем была интересна, что разгадывала сны и сама находила ответы на свои и наши вопросы в вещих снах.
Я долго размышляла, в чём заключались ее секреты долголетия, и наконец отметила для себя некоторые моменты, которыми и хочу поделиться с читателями.
Она никогда не ела пищу разогретой, чай пила только в час заваривания, супы, каши – только с печи. Перед едой спрашивала: «Когда приготовили?» Если отвечали, что вчера, говорила: «Ладно, я лучше чаю свежего попью». Чай, разумеется, только без сахара.
Каждой весной собирала травы, выкапывала коренья, что спасали в голодные годы. Обязательно в мае – крапиву, борщевик, медуницу, барвинок, щавель и многие другие, что мы давно уже не употребляем.
Она никогда не лечилась таблетками. Голова болит – керосин на темечко, ноги болят, кости – труха от сена в корыто, ведро горячей воды. Желудок болит или простуда, горло тревожит – одеколон «Тройной», по одной чайной ложечке внутрь или в виде компресса.
Всю жизнь держала пост (уразу), читала намаз. Три раза в жизни умирала от голода – в Гражданскую войну после реквизиций с обеих воюющих сторон, после коллективизации и раскулачивания в колхозе, после войны в 1946 году. Видимо, в такие времена у нее происходила полная очистка организма. В 94 года сильно заболела, не ела ничего почти месяц, думали – конец, но когда в моче появились осадки, похожие на манную крупу, стала выздоравливать, вела активную жизнь до самой смерти, только перед самым концом пролежала дня три в постели. И то думали, что у неё обыкновенная простуда.
Бабушка говорила нам, что нельзя чужую боль пропускать через свое сердце. Выслушивать надо, но не вникать, лучше думать о том, чем помочь, что сказать в утешение. И самое главное: у нее была своя теория выживания. Так сказать, правило метёлочки.
Была у нее интересная привычка, которую в нашей семье не все понимали и принимали. Когда-то давно родители купили дом у русской семьи в Зигазе, а двор в этом селе было принято стелить досками. Доски каждое утро мы чисто выметали, даже мыли возле крыльца, и это было нетрудной обязанностью для здоровых молодых членов семьи. Но всех смущало, если за работу принималась наша старенькая бабушка. Она брала в руки берёзовую метелочку, собранную ее собственными руками (наша, большая – на палке – метла была ей не по силам), выметала из всех щелей мусор, какой находила, потом складывала его в тазик и выкидывала. После этого умывалась на улице, заходила домой и пила чай с малиновыми листочками. Так, оказывается, она выгоняла хворь: «Когда я чувствую, что жизнь останавливается во мне и кровь моя застывает, я выхожу во двор и начинаю его подметать… Когда выкидываю мусор, мне становится лучше, я потом пью чай до пота, и кровь вновь начинает ходить во мне…»
Вот это «правило метёлочки» – самое большое наследство, доставшееся нам от нашей бабушки.
У каждого бывают дни, когда ничего не хочется делать, уныние охватывает душу и не отпускает. Вот тогда и стоит вспомнить бабушку с ее метёлочкой: легче легкого – встать и начать делать то, что у тебя получается лучше всего, что нравится, что может настроить на рабочий лад, на привычные каждодневные дела. В этом – жизнь.
Недаром Бог дал в руки человека кирку и лопату и даже в минуты отдыха занял его, вложив ему в руки кифару, – лишь забота о хлебе насущном, работа и только работа не дают человеку остановиться.
Читайте нас: