Все новости
Проза
12 Сентября 2018, 14:30

№08.2018. Дотанская Ольга. Рассказ. Проект - Прыгнуть в небо. "Литературная мастерская"

Ольга Дотанская - студентка журфака БашГУ Он сгорбился. За пределами зоны комфорта он всегда чувствовал себя неуверенно. А тут город-чужак сдавливает плечи потоками людей и домами-великанами. Пока мчался сюда на поезде, в наушниках гремели слова «I’m running from the inferno», теперь же преисподней кажется не родная Уфа, а Москва, расстилающая свои зацементированные земли под подошвами. «Привет. Так уж вышло, что я в Москве», – впервые эти слова были произнесены шёпотом в воздушное пространство.

Ольга Дотанская - студентка журфака БашГУ
у твоих инициалов
горечь тысячи вокзалов –
тех, что я
оставил навсегда.
у твоих постов
эхо аэропортов
тех городов,
в которых я
уже не буду
никогда.
Гуша Катушкин и Мария Чайковская – Эхо тысячи вокзалов (по стихам Е. Сои)
Он сгорбился. За пределами зоны комфорта он всегда чувствовал себя неуверенно. А тут город-чужак сдавливает плечи потоками людей и домами-великанами. Пока мчался сюда на поезде, в наушниках гремели слова «I’m running from the inferno», теперь же преисподней кажется не родная Уфа, а Москва, расстилающая свои зацементированные земли под подошвами.
«Привет. Так уж вышло, что я в Москве», – впервые эти слова были произнесены шёпотом в воздушное пространство.
* * *
Она почесала глаз – вполне уверенно, напрочь позабыв о слое туши, лежащей на ресницах. Хотелось грязно выругаться, но грязно она не умела. Только и смогла прошипеть под нос: «Вот чёрт!»
Зеркальце, погребенное под грудой других вещей, умещающихся в женской сумке, оказалось в зоне недосягаемости, поэтому легче было открыть фронтальную камеру на телефоне. Масштаб трагедии оказался не столь велик – хотя бы это радовало.
* * *
Дым змеями заползал в рот и нос, заставлял морщиться и будто бы презрительно щурить глаза. Курить в закрытом помещении – всё равно что добровольно создавать собственный филиал ада. Но никотин был необходимее воздуха, хотя бы потому, что перед глазами, на экране телефона, всё ещё виднелась только одна фраза: «Привет. Так уж вышло, что я в Москве».
Сердце скатилось в живот. Мозг генерировал сотню слов в секунду, но ни одно из них не казалось подходящим.
* * *
Вчера ботинки размокли от слякоти, сегодня невольно участвуешь в танцах на льду, а завтра утонешь в снегу по колено. Примерно так подошвами ощущается русская весна.
В новом для себя помещении, не успев отогреться после длительной пешей прогулки, она ставит сумку на диван, чтобы освободиться от куртки. Наэлектризованная до предела: не трогай – убьёт. Скопившаяся желчь скоро начнёт просачиваться сквозь поры: «Запретить нужно этот журфак и всех его выпускников».
Это нервный срыв: вчера скатилась с дивана на пол и плакала без видимого повода, сегодня просто ненавидит всех – начиная с мужика, который утром вместе с ней проследовал к новому месту в автобусе, когда пыталась пересесть, заканчивая журфаком, на котором она никогда не училась.
Уже в следующую секунду приходится подбирать с пола мелочь, ключи, сигареты и всё остальное, что девушки обычно помещают в сумки. Мгновенная, говорят, карма.
* * *
«Привет. Так уж вышло, что я в Москве. Звучит как мечта, воплотившаяся в жизнь слишком поздно.
Знаешь, не нужно отвечать мне, если соберёшься отказать. Не нужно присылать свои длинные высокомерные электронные письма, в которых ты по пунктам объясняешь, какой я ублюдок. Не нужно напоминать, что ты жалеешь о нашем знакомстве.
Но если захочешь... Если захочешь встретиться – напиши».
Конечный вариант послания вырисовывается только к концу путешествия. Он читает текст несколько раз, выкуривает две сигареты, а потом удаляет.
* * *
Возможно, по Интернету нельзя построить ни дружбы, ни любви. Возможно, нужно знать человека в реальности, чтобы вас с ним что-то связывало. Она не знает наверняка.
В полупустой незнакомой кофейне за чашкой зелёного чая она открывает переписку с человеком, которого давно внутренне похоронила.
* * *
Слова «Меня касаясь жгуче, танцуешь на рёбрах моих чечётку» относятся к тому временному периоду, когда песни ещё скачивались на красный плеер, а в портфеле были все тетради и учебники. Теперь ему двадцать два, и даже университет остался позади, какие уж там портфели.
«У твоих инициалов эхо тысячи вокзалов», – припев хочется кричать где-нибудь в переходе, параллельно прихлёбывая коньяк прямо из бутылки. В поезде этого сделать не удастся. Но через каких-нибудь 22 часа он будет в Уфе, а там уже можно всё.
* * *
«Привет. Так уж вышло, что я в Уфе. Знаю, разошлись мы не очень хорошо, но прошло уже два года. Увидеться в реальности – это ведь старая мечта. А мы, наверное, всё равно не чужие люди.
Я долго собиралась с мыслями и силами. Смогла написать только в последний день. Через сутки я возвращаюсь в Москву. Если захочешь встретиться, только скажи».
Она нажала кнопку «отправить» с непонятным облегчением. Чая не осталось ни в кружке, ни в чайничке, но из динамиков лилась песня, от которой до мозга костей пробирало ностальгией – что-то про горечь тысячи вокзалов и эхо аэропортов. И она решила – посидит тут ещё.
Читайте нас: