№11.2024. Владимир Агте. Последний рыцарь

20 сентября по старому стилю (1 октября по новому) родился российский император Павел I, и нынче исполняется 270 лет со дня его рождения.

Пожалуй, император Павел I – один из самых загадочных персонажей российской истории: споры о его личности и его влиянии на судьбу России не прекращаются уже свыше двух веков. В его жизни загадочно всё от рождения до смерти. О нём написана масса книг и статей, но большинство связанных с его именем загадок и тайн до сих пор нельзя назвать полностью разгаданными. И главная тайна Павла I – причина его страшной смерти.

Существует много версий причин его гибели, но, на мой взгляд, нельзя понять обстоятельства, приведшие к его убийству в ночь с 11 на 12 марта 1801 года, рассматривая их изолированно от всей русской (да и не только русской) истории как минимум 18-19 веков. Слишком многие интересы сильных мира сего сошлись в ту роковую ночь в небольшой комнате Михайловского замка в Петербурге, и слишком дорогую цену заплатила Россия за это убийство своего императора.

Павел I, подобно сказочному рыцарю, вступил в бой с многоголовым драконом, не осознав, что этот дракон бессмертен, и пал в этой неравной битве.

«Пал, оклеветанный молвой…»

Деспот, самодур, безумец – вот, далеко не всё, что сказано, да и сейчас часто говорится об этом человеке: всё то он делал по своей очень переменчивой прихоти, не считаясь с интересами государства.

А что собственно он делал такого уж безумного и противоречащего интересам России?

– Ну, например, был поклонником прусского короля Фридриха II и прусской военной школы, занимался строевой муштрой солдат, одетых им, к тому же, на прусский манер.

– Да, а тогда почему же никто не обращает внимания на то, что уже двести лет русская армия, кроме прочего, гордится своим строевым искусством, во многом скопированным у пруссаков, и мы любуемся стройными рядами наших войск во время военных парадов. Личный состав президентского полка вымуштрован и владеет ружейными «артикулами» ничуть не хуже Павловских гвардейцев, да и нынешняя форма (Почему же только нынешняя? И в 18 и в 19 веках униформа русских войск часто походила на иностранную.) российских военных тоже напоминает иностранные образцы, но всё это сейчас никого особо не шокирует.

– А, вот, Павел прямо с парада сослал целый полк в Сибирь! Разве не самодур?

– А какой именно полк, когда и куда именно? Почему история не сохранила этих сведений. Это особенно странно, учитывая, что полки в Петербурге и его окрестностях стояли почти сплошь гвардейские, известные наперечёт: появление любого из них в Сибири стало бы ярким событием местной истории, и вряд ли было бы скоро забыто.

– Его деспотизм проявлялся в том, что при нём за малейшие проступки попали в опалу тысячи известных людей!

– Да, было дело! Правда, очень многие из них являлись казнокрадами и разгильдяями, а «жестокое» наказание часто сводилось к ссылке в провинциальные города, в том числе в Москву (!), да в собственные имения наказанных. Насколько мне известно, по его личному приказу никто не был казнён. Ужасная «жестокость», особенно если сравнивать с его прадедом Петром I, при котором отрубленные головы казнённых людей падали с плахи, как падают спелые яблоки с яблони осенью. Однако прадед вошёл в историю как Пётр Великий (ныне некоторые «деятели» даже именуют его «первым демократом»), а его правнук как деспот. Где же здесь логика?

– Ну, а как же его увлечение мальтийскими рыцарями, союз с Наполеоном и объявление войны Англии, только что бывшей союзницей России против наполеоновской Франции? Наконец, посылка донских казаков на завоевание Индии? Разве это поступки человека в здравом уме?

– Вот здесь я должен остановиться на время с ответами. На последние вопросы ответить кратко не удастся, и я вернусь к ним позднее. Отмечу лишь, что, пожалуй, более логичного и умного взгляда на внешнеполитические интересы России, чем у Павла I, трудно найти у его преемников. И надо говорить не о том, в здравом ли уме он был, а о его большом уме. Вот это точно – его беда! Ведь из великой комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума» мы знаем, что это, к сожалению, воистину так.

Да, Павла Петровича ненавидели многие, прежде всего аристократия, в том числе многие гвардейские офицеры. Но ведь не весь же народ.

Напротив, его любили рядовые солдаты, так как он ограничил произвол офицеров. Крестьяне надеялись на него в ожидании облегчения своей участи, и он пытался помочь им, издав указ, запрещавший более трёх дней барщины (работы на барина-помещика) в неделю (А то бывало, что и всю неделю без выходных приходилось работать мужику на барина.).

Но солдаты и крестьяне мемуаров не писали, а из того, что написано очевидцами, чья то рука старательно отбирала для широкой огласки лишь факты,        чернящие императора. Но всё-таки полностью очернить его врагам не удалось.

Есть воспоминания современников, рисующие его умным порядочным человеком. Так А. С. Пушкин сказал о нём своей знакомой Александре Осиповне Смирновой-Россет: «Он был романичен и романтичен, одевался как мальтийский рыцарь и по-рыцарски скромно держал себя с женщинами… Его качества обещали очень много, так как в нём была и прямота, и благородство, и доброе сердце; он был не очень рассудителен, но правдив и справедлив, когда бывал спокоен. Окружающие должны были понять его состояние и его фантазии, так как жестокие сцены по поводу всяких пустяков были болезненными симптомами».

О болезненных симптомах в поведении Павла я судить не берусь, хотя, учитывая обстановку, в которой он прожил большую часть жизни, трудно остаться весёлым, добрым и уравновешенным человеком.

В детстве он пережил трагедию потери своего отца, убитого по воле своей жены Екатерины – матери Павла. Распространялись слухи, что он незаконнорожденный, и он мучительно переживал это. А каково ребёнку, потерявшему отца, ещё и отсутствие материнской любви и ласки. В юности он пережил новую трагедию – смерть в страшных мучениях своей первой жены, к тому же обвинённой посмертно его матерью императрицей и её окружением в супружеской неверности. Рана зажила после второй женитьбы, но тут новый удар: по приказу его матери у него отбирают детей, и его мальчиков, Александра и Константина, воспитывает не он, а опять же его мать – всесильная императрица.

Враждебные отношения с матерью, невозможность воспитывать собственных детей – разве всё это способствует душевному покою и равновесию? И всё время под постоянным надзором материнских шпионов, при насмешках и издёвках её фаворитов (а по-русски – любовников).

Пусть любой мужчина поставит себя на место Павла и ощутит всю глубину его унижения.

Но всё-таки, кому и зачем понадобилось представлять не жестокого и неглупого человека деспотом и самодуром, почти чудовищем?

Чтобы ответить на это, разберёмся сначала с вопросом: было ли убийство Павла I таким уж исключительным событием в трёхсотлетней истории царского дома Романовых?

Власть на крови

Сейчас модно рассуждать о «России, которую мы потеряли» в 1917 году, о царившем до этого в стране благолепии, о мудрых и добрых государях, денно и нощно заботившихся о своих подданных. Прямо, сказочная идиллия.

Всё же, история династии Романовых и России под их властью отнюдь не сказка и не идиллия: основным цветом времени Романовых был цвет крови, крови народной и крови самих государей. Ну, ладно, реки народной крови – дело обычное, а как же быть с кровью помазанников божьих, кто же осмеливался проливать её? Отнюдь не народ.

Начнём с восшествия Романовых на царский престол России. Да, вроде бы, в 1613 году Михаил Романов был избран на царство Земским собором, то есть практически всенародно. Но зачем тогда понадобилось казнить как возможного претендента на престол малолетнего сына Марины Мнишек, между прочим, законной(!) русской царицы, ибо она была коронована и помазана на царство по православному обряду в Успенском соборе Кремля(!) – или эти священные обряды ничего не стоят перед земными интересами? Трёхлетний ребёнок(!), «ворёнок Ивашка», был «всенародно» повешен (!) во имя благоденствия новой династии, и никто из ныне стенающих про жестокость большевиков и «слезинку ребёнка» не требует причислить его к лику святых мучеников! Что ж, путь династии, начатый с детоубийства, и закончился детоубийством в июле 1918 года в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге. Страшное начало, страшный конец!

А между этими трагедиями было много чего…

Борьба за власть сестры Софьи и брата Петра кончилась жуткими казнями поддерживавших Софью стрельцов, некоторые из которых были по приказу Петра повешены прямо перед окном кельи заточённой в монастырь Софьи (Надо полагать, помазанник божий Пётр поступил так исключительно из братской любви к сестре и христианской любви к ближнему.).

Потом был царевич Алексей, убитый по приказу своего отца Петра I, расчищавшего путь к трону детям от любимой жены Екатерины – литовской крестьянки Марты Скавронской, ставшей после смерти мужа российской императрицей Екатериной I, не имевшей никаких прав на престол. В её честь и был назван город Екатеринбург, где закончилась династия Романовых.

Несчастлив был и сын царевича Алексея, возведённый на трон в одиннадцатилетнем возрасте сподвижниками Петра I («птенцами гнезда Петрова») под именем Пётра II и ставшего игрушкой в руках аристократических кланов, боровшихся за власть. Несчастный ребёнок, не видевший ни материнской ласки, ни отцовской любви был сведён своим окружением в могилу в возрасте четырнадцати лет.  С его смертью закончилась мужская царская линия рода Романовых.

А жуткая судьба Ивана Антоновича (Между прочим, законного российского императора Ивана VI, приходившегося правнуком царю Ивану V – брату и соправителю Петра I.), возведённого на престол в двухмесячном возрасте и свергнутого через год дочерью Петра I Елизаветой Петровной, ставшей после этого императрицей. Понятно, что этот младенец не рвался сам на престол и не успел натворить ничего дурного. Тем не менее, он со своей матерью, Анной Леопольдовной, оказался в ссылке, где провёл пятнадцать лет, оставшись в семилетнем возрасте без матери. Затем был заточён в камеру-одиночку страшной Шлиссельбургской крепости. Ещё через восемь лет уже сошедший с ума юноша был убит по приказу императрицы Екатерины II («матушки государыни») при попытке его освобождения. Попытке, вероятно, организованной самой же Екатериной, чтобы получить повод для ликвидации возможного претендента на престол. Могила этого юного мученика не найдена до сих пор, и никто почему-то не собирается причислять его к лику православных святых.

Наконец (Впрочем, «наконец» здесь не совсем уместно, ибо на этом цепь дворцовых переворотов и попыток переворотов в России отнюдь не закончилась.), убийство императора Петра III, организованное с ведома и в интересах его жены, ставшей императрицей Екатериной II.

Причём, если Пётр II был последним Романовым по мужской линии (То есть в истинном смысле принятого тогда понятия фамилии.), Елизавета Петровна тоже ещё была Романовой по крови, то ставшая русской императрицей Екатериной II особа не имела ни капли романовской крови, будучи чистокровной немкой Софьей Августой Фредерикой, принцессой Анхальт-Цербсткой. Не имела она и общепризнанных прав на российский престол, заняв его в обход законного претендента – своего сына Павла, будущего Павла I. То есть была самозванкой!

Каждый дворцовый переворот и захват власти, каждое устранение или даже убийство конкурента (пусть это был хоть беспомощный младенец) в борьбе за престол всегда оправдывалось интересами государства и народа. Побеждённый же всегда выставлялся преступником, дураком, пьяницей, сумасбродом: надо же было победителям как то оправдать свои жестокость и коварство, подлость и корысть, своё преступление.

И отметим ещё, что ни один из перечисленных выше русских царей (императоров) или претендентов на престол не погиб в результате народного восстания или революции: народ заговоров и переворотов не устраивает – его стихия бунт «бессмысленный и беспощадный». Заговор – стихия и орудие верхов, тех, кто рядом с властью, но жаждет ещё большей власти. И в борьбе за власть нет правил, нет закона и морали, нет жалости и сострадания, нет привязанности и любви, нет родственников и друзей – есть лишь жажда власти и сама власть.

К концу 18-го века череда дворцовых переворотов с убийствами лиц царской крови обесценила эту кровь, сорвала ореол святости с верховной власти: уже не освящённый Богом закон и не представительный Земский собор определяли, кто будет императором России. Это решали сила аристократического клана, поддерживающего очередного претендента на трон, да штыки расквартированных в Петербурге гвардейских полков с офицерами из той же аристократии. Знать была уже почти готова править сама, обходясь без монарха, но в это время на российский престол взошёл Павел I. Новый император и старая знать сразу не понравились друг другу, но к этому мы вернёмся попозже. Пока же попытаемся определиться, кто был заинтересован в смерти Павла и кто мог быть инициатором заговора.

Наследник

Первое, что приходит в голову, это то, что смерть Павла I, безусловно, была выгодна его старшему сыну Александру – наследнику престола.

 Павлу в 1801 году было 46 лет, он имел крепкое здоровье и мог бы прожить, обернись всё по-другому, ещё лет двадцать-двадцать пять. И Александру пришлось бы всё это время ждать своего часа, как сам Павел дожидался престола тридцать четыре года.

Кроме того, Александр вскоре после рождения был отнят у отца с матерью (Об этом уже говорилось выше.) и воспитывался бабкой – Екатериной II, хотевшей передать внуку престол в обход отца.

Так что объективная заинтересованность в устранении Павла у его наследника была, и трудно сказать, оказался ли Александр лишь игрушкой в руках заговорщиков и, прежде всего, коварного и хитрого графа Палена, или же он сам в глубине души вынашивал подобный план, почему так легко и дал согласие заговорщикам, предав отца.

Но то, что не он был инициатором заговора, а тем более царе- и отцеубийства, пожалуй, несомненно.

Более того, став императором, Александр оказался, по сути, заложником и жертвой шантажа тех же сил, что инициировали заговор и привели его к власти.

Кто же мог быть ещё?

«Вольные каменщики»

Они же масоны…. Сколько книг посвящено им, сколько легенд существует о них: будто бы именно они вершат судьбами мира, обладая какими-то тайными знаниями.

Павел I и масоны – загадочная тема. Существует версия о том, что сам Павел в молодости был масоном и в царствование Екатерины «вольные каменщики» видели в его восшествии на российский престол осуществление своих идеалов, сочинив даже песню с такими словами:

«Залог любви небесной

 В тебе мы, Павел, зрим;

 В чете твоей прелестной

 Зрак ангела мы чтим.

Украшенный венцом,

Ты будешь нам отцом».

Сказано куда уж яснее.

Подобные вещи не могли не вызвать гнева императрицы, рассматривавшей их как угрозу своей власти: в начале 90-х годов 18-го века масонство в России было запрещено, а многие видные масоны подверглись преследованию.

С воцарением Павла «вольных каменщиков» ждало горькое разочарование. Да, он снял опалу с конкретных людей, но не потерпел масонство как институт противный абсолютной монархии, самодержавию. Это вызвало после его смерти появление мрачной легенды, о которой историк Е.С.Шумигорский пишет так:

 «По тёмному преданию Павел I, как нарушивший клятву ордена каменщиков, не покровительствовавший им и не разрешавший им собраний, был присуждён масонами к смерти. Как ни увлекательно это предание для талантливого романиста, для историка оно не может иметь никакого значения: в огромной литературе о смерти Павла I нет ни малейшего следа указывающего на участие в этом деле масонского ордена».

Вроде бы всё предельно ясно, однако, мы ещё вернёмся к этому вопросу.

Рыцари белого креста

Мальтийский орден, а если точно, то «Суверенный Рыцарский Госпитальерский Орден святого Иоанна Иерусалимского, Родоса и Мальты». Полное название этой легендарной организации содержит некоторые моменты, немаловажные для нашего дальнейшего повествования: во-первых «суверенный», во-вторых – «Родоса и Мальты». То есть этот орден в наше время является суверенным государством и своим названием как бы заявляет претензии на острова Родос и Мальта, ныне ему не принадлежащие. И это, на мой взгляд, имеет прямое отношение к смерти Павла I.

О Мальтийском ордене и его истории написано не меньше, чем о масонах. Тем не менее, его история содержит множество загадок. Книга историка В.А.Захарова   «Мальтийский орден: история и современность» даёт ответ на многие из них, по-новому объясняет многие известные факты, вводит в научный оборот множество ранее не публиковавшихся документов ордена и об ордене, в частности, о пребывании Мальтийского ордена в России в царствование Павла I. Заглянув в эту книгу, мы узнаем много интересного по рассматриваемой нами теме. Впрочем, обо всём по порядку.

Ещё лет за тридцать до начала первого крестового похода в Иерусалиме был основан странноприимный дом (госпиталь) для христианских паломников, посещавших Гроб Господень и другие святые места Палестины, связанные с именем Иисуса Христа. Вскоре странноприимный дом превратился в монастырь, располагавший больницей, в которой монахи оказывали паломникам медицинскую помощь. Небесным покровителем монастыря и монашеской общины стал считаться святой Иоанн Иерусалимский (библейский Иоанн Креститель), а монахов стали называть иоаннитами или госпитальерами.

Такова общепринятая история образования этого ордена. Из книги же Захарова можно узнать, что «…история возникновения ордена святого Иоанна восходит ещё к IV в., к тому самому времени, когда из многих христианских стран Западной Европы устремились поломники в Святую Землю. Дальность и трудность путешествия приводила к тому, что многие пилигримы прибывали в Иерусалим тяжелобольными. И вот заботу о них взяли на себя члены монашеского братства, устроившие небольшой госпиталь недалеко от храма Гроба Господня». Если это так, то Орден святого Иоанна Иерусалимского одна из самых древних христианских организаций, основанная до разделения церквей на римско-католическую и православную. Следовательно, Орден при основании не был католическим, и любой православный христианин мог стать его членом или даже главой!

После начала первого крестового похода и взятия крестоносцами Иерусалима маленькая община монахов получила в 1113 году от папы Римского Пасхалия II новый статус, став духовно-рыцарским орденом Святого Иоанна Иерусалимского. Члены ордена стали носить подобное одежде Иоанна Крестителя длинное чёрное платье из шерсти. Позднее появился на одежде нашитый белый крест c раздвоенными наподобие ласточкиного хвоста концами. Это толковалось так: четыре конца креста – четыре христианские добродетели, восемь углов – восемь добрых качеств христианина, белый цвет – безупречность рыцарской чести на кровавом поле войны. Впрочем, идя в бой, рыцари надевали поверх лат красные одежды с белым крестом – чёрным оставался только плащ.

 Орден Иоанна Иерусалимского уже вскоре после своего основания обладал огромными владениями, а в начале 14-го века по воле Римского папы ему были переданы огромные владения легендарного Ордена Тамплиеров, уничтоженного французским королём Филиппом Красивым, и Орден Иоанна Иерусалимского стал одним из богатейших собственников Европы.

Вновь основанному братству монахов-рыцарей предстояла долгая, временами славная, а временами и нет, история, неоконченная и поныне. Сначала орден принимал участие во всех войнах с мусульманами, ведшихся государствами, основанными крестоносцами в Палестине и Сирии. После падения этих государств перебрался на остров Кипр, где находился двадцать лет, а затем захватил остров Родос, который скоро стал самым восточным форпостом христиан на Средиземном море, но в 1523 году после почти семидесяти пяти лет непрерывных войн с турками рыцари-иоанниты вынуждены были его оставить навсегда. Лишь в 1530 году они вновь обрели своё государство, когда император Священной Римской империи Карл V пожаловал ордену Святого Иоанна Иерусалимского остров Мальту, и с той поры орден вошёл в историю как Мальтийский. Под этим названием он известен большинству людей и поныне.

Великий Магистр ордена Жан Паризо де Ла-Валетт построил новый город, названный в его честь Ла-Валеттой и с 1571 года по настоящее время являющийся столицей Мальты.

Более двух с половиной веков благоденствовал орден на Мальте, пока в Европе не разразилась страшная гроза – Великая французская революция. В 1792 году она лишила мальтийских рыцарей всех прав и всего имущества во Франции, а в 1798 году морской десант французов под командованием молодого генерала Бонапарта захватил и саму Мальту, навсегда уничтожив государство монахов-рыцарей.

И тут произошло неожиданное событие…

Ища и не находя поддержки у католических государей Европы, рыцари-иоанниты выбрали Великим Магистром (главой) католического ордена православного Российского императора Павла I, который издал высочайший манифест «Об установлении в пользу российского дворянства ордена Св. Иоанна Иерусалимского» и повелел добавить к полному титулу императора всероссийского слова : «…и Великий Магистр Ордена Св. Иоанна Иерусалимского». В России было создано православное приорство в составе 98 командорств, а знак ордена, белый восьмиконечный эмалевый крест на чёрной муаровой ленте, разделённый на разные степени, стал одним из высших орденов Российской империи.

Итак, Павел I – Великий Магистр (Гроссмейстер) древнейшего рыцарского ордена.

Что это? Мужчина на пятом десятке лет впал в детство и решил поиграть в рыцарей, или же здесь всё-таки что-то другое?

Именно другое!

Так для чего же он поступил так?

Обратимся к воспоминаниям Фёдора Головкина (Кстати, потомка по женской линии рыцаря Альфонса де Пюи – брата первого Великого Магистра Ордена Святого Иоанна Иерусалимского Раймонда де Пюи.), церемониймейстера двора Павла I, но отнюдь не доброжелателя императора. Вот что он пишет:

«Скажем, между прочим, ещё, что во всей этой истории могла заключаться великая мысль, а именно: чтобы государь стал во главе всего дворянства Европы, – в эпоху, когда самые старинные и самые полезные учреждения обрушивались».

То есть Павел хотел объединить европейскую аристократию для борьбы против революционной Франции и революционных идей, подобно океанскому приливу заливавших европейские монархии, грозя смыть их совсем. Да, с позиций марксизма-ленинизма Павел в данном случае ярый реакционер, но где же здесь безумие?

Другой факт быть может ещё важнее.

Став главой «суверенного» ордена «Родоса и Мальты» он фактически вслед за орденом заявил свои, а, следовательно, и Российской империи (как её император) права на эти острова. Эмблема ордена была включена в государственный герб России, а Мальта стала рассматриваться как российская губерния, правда, временно оккупированная французами.

Россия должна была закрепиться на Средиземном море! Об этом прямо говорит один из весьма осведомлённых российских вельмож дипломат граф А.И.Рибопьер, слова которого приводит в своей книге В.А.Захаров:

«Решение сделаться мальтийским гросмейстером скрывало в себе честолюбивую, но высокую цель, которая могла бы оказаться весьма плодотворной, если бы она могла быть достигнута. Цель эта была – доставить русскому флоту стоянку в Средиземном море и, кроме того, приобрести для России нравственную поддержку всего европейского дворянства, сильно заинтересованного сохранением мальтийского ордена».

Есть и ещё одно обстоятельство, на которое почему-то обычно не обращают внимания. Как уже говорилось выше, Мальтийский Орден когда-то обладал огромной собственностью, прежде всего недвижимостью (дворцы, замки, поместья), находившейся в разных странах Европы. Хотя к концу 18-го века он переживал тяжёлые времена, его достояние, тем не менее, было ещё велико. Но в 1792, как уже было сказано, орден лишился всего имущества во Франции, а после захвата Мальты и монархи других стран преуспели в расхватывании кусков его собственности. «Грабители» отнюдь не собирались добровольно возвращать награбленное, а Мальтийский Орден не имел возможности противиться этому грабежу и вернуть по праву себе принадлежащее.

Другое дело, когда главой ордена сделался русский император. Победы над французами Суворова в Италии и Ушакова на Средиземном море показали силу и возможности русских армии и флота, перепугав не только врагов, но и ещё больше союзников России. Павел вполне был способен использовать эту военную силу для возвращения принадлежавшей Мальтийскому Ордену собственности – собственности, которой должен был бы по праву распоряжаться он как Великий Магистр ордена, ну и как император Российской империи.

Возникают вопросы: хотело ли европейское дворянство иметь своим лидером императора России, были ли европейские государства готовы терпеть постоянное российское присутствие на Средиземном море, собирались ли европейские монархи уступать кому бы то ни было захваченную у Мальтийского Ордена собственность?

Ответ ясен – нет!

Лидер России с такими устремлениями должен был быть устранён вместе со своими идеями – идеями, по мнению европейцев, безумными. В Европе мыслили так: воевать на Средиземном море, в Италии, Швейцарии и проливать кровь русских солдат за интересы Австрии, Англии, папы Римского, всего европейского дворянства Россия просто обязана, но пользоваться плодами своих побед – это уж слишком, так не пойдёт, не сметь! Впрочем, таков извечный подход Запада к России.

Русский флот адмирала Фёдора Фёдоровича Ушакова готовился к совместному с англичанами десанту на Мальту, но прогремел гром с ясного неба: англичане уже захватили её одни, даже не предупредив своих русских союзников.

Для Павла это известие было настоящим ударом: отношения с Англией были разорваны, из союзника она сразу превратилась во врага, был заключён направленный против неё союз с ещё недавним врагом России Наполеоном, началась подготовка к войне с ней. Соответственно, и сам Павел стал врагом номер один для Англии.

Трагедия приближалась.

Британский лев

Расположенная на островах на крайнем западе Европы Англия, а точнее Соединённое королевство Великобритании и Северной Ирландии, как называется эта страна сейчас, в силу своего островного положения избегла участи многих европейских стран, часто подвергавшихся опустошительным нашествиям ближних и дальних врагов. Ведь для вторжения на острова сколько-нибудь значительной армии требовался большой флот, которым не обладала ни одна из соседних стран.

Лишь однажды летом 1588 года огромный по тем временам флот, прозванный современниками «Непобедимой армадой», главной тогда морской державы Испании попытался осуществить десант на Британские острова, но из этого ничего не вышло: из 128 кораблей «армады» англичане уничтожили 20, а ещё свыше сорока погибли от шторма.

С этого момента начался закат могущества Испании, и стала восходить звезда новой мировой державы – Англии.

В 1607 году была основана первая английская колония в Америке – Виргиния, в 1609 – первая торговая контора в Индии, в 1600 году первый англичанин Уильям Адамс ступил с борта голландского корабля на японскую землю.

Несмотря на потрясение буржуазной революцией в середине 17-го века Англия всё продолжала расширяться и укрепляться. В конце того же века «Славная революция», свергнувшая с английского престола короля Якова II Стюарта, установила в стране конституционную монархию, отдав власть парламенту, где господствовала аристократия.

В 1714 году на английский престол взошла Ганноверская династия: Георг-Людвиг – курфюрст немецкого княжества (курфюршества) Ганновер стал одновременно английским королём Георгом I, а подданные ганноверского курфюрста стали одновременно подданными английского короля. Уния между Великобританией и Ганновером продлилась до 1837 года, а последним представителем Ганноверской династии сала знаменитая британская королева Виктория.

В 1717 году произошло ещё одно примечательное событие: была создана масонская «Великая ложа» Англии. Обрело реальное очертание, так сказать «материализовалось», уже давно появившееся сначала в Шотландии, а затем собственно в Англии учение, провозглашавшее «объединение людей на началах братства, любви, равенства и взаимопомощи».

История происхождения масонства очень туманна, но заявило оно о себе миру именно в Англии, и каждая новая масонская ложа (кружок, общество) в любой стране мира считалась настоящей лишь в том случае, если на это был дан патент (разрешение) ранее созданной ложи, то есть, в конечном счёте, «Великой ложи» Англии или Шотландии.

Масонство стало каналом для проникновения в другие страны идей и взглядов, зародившихся в среде английской аристократии и буржуазии в период становления конституционной монархии после «Славной революции». Идеи, проповедующие ограничение абсолютной монархии, не могли не найти себе места в умах русской аристократии, всё ещё сильно зависимой от власти монарха. Через масонские ложи идеи ограничения самодержавия на английский манер разносились по городам России, создавая почву для появления «агентов английского влияния», как бы теперь назвали таких людей.

А тем временем всё быстрее и мощнее нарастала колониальная активность англичан, приобретшая два основных направления: на западе – Северная Америка, на востоке – Индия.

Для колонизации Индии уже в 1600-ом году была образована английская Ост-Индская компания, вскоре ставшая государством в государстве. Она имела свою армию и военный флот, военно-полевые суды; обладала правом вести войну и заключать мир; чеканила свою монету.

Постепенно оттеснив конкурентов из Франции, Голландии и Португалии, англичане приступили к захвату всей Индии и превращению её в английскую колонию, откуда в метрополию, неслыханно обогащая её, хлынули сказочные богатства. Индия стала главным брильянтом английской короны, охраняемым как зеница ока.

Но путь в Индию вокруг Африки долог и труден, и на повестку дня встал вопрос о защите этого пути и о прокладывании пути нового, более короткого и безопасного. Если взглянуть на карту Евразии, то мы легко можем найти такой путь: от берегов Англии к Гибралтарскому проливу (к этому времени уже контролировавшемуся Англией после захвата в 1704 году у Испании куска её берега и создания на неприступной скале английской морской крепости Гибралтар), от него по Средиземному морю к Суэцкому перешейку, узкой полоской суши отделяющему Красное море от Средиземного, по Красному морю до Йемена, а там уже до Индии просто подать рукой. И, главное, между Гибралтаром и Суэцем этот путь проходит через остров Мальта!

Англичан это не очень беспокоило, пока остров принадлежал дряхлеющему Мальтийскому ордену. Но вот, к нему проявили интерес две крупнейшие державы того времени: Франция – главный соперник Англии по колониальному дележу мира и быстро набирающая мощь Российская империя, к тому же заключившие между собой союз для борьбы против Англии и похода на Индию. Тут уж английское правительство не выдержало: был задействован весь арсенал средств от чисто военных до тайных операций разведки, чтобы устранить конкурентов и не упустить Мальту из рук. Надо отдать должное англичанам, ради интересов своей страны они сумели сделать это: Павел I был убит, и внешняя политика России повернулась в нужную им сторону, а наполеоновская Франция была полностью разгромлена коалицией европейских государств, коалицией, созданной в основном английской дипломатией.

Мальта же на полтора с лишним века стала колонией Англии и её мощнейшей военно-морской базой, державшей под контролем всё Средиземноморье.

Но и это ещё не всё.

Давайте вспомним Пушкина и его «Евгения Онегина», названного Белинским «энциклопедией русской жизни».

А вот и цитата из этой «энциклопедии»:

«Всё, чем для прихоти обильной

 Торгует Лондон щепетильный

 И по Балтическим волнам

 За лес и сало ввозит к нам…»

За лес?.. Да, Пушкин ограничился краткой констатацией факта, не развернув его объяснение. Вроде бы, зачем Англии российский лес?

Русский лес, особенно мачтовые сосны, шёл на строительство мощнейшего английского флота, делавшего Англию-Британию «владычицей морей»!  А ещё на нужды английского флота из России экспортировалась льняная ткань на паруса, конопля и сделанные из неё канаты на такелаж, дёготь для смоления кораблей.

«Вокруг земного шара

Британская вода,

Стоят у Гибралтара

Английские суда.

Неисчислимы рейсы,

Широкий путь открыт,—

У берега твой крейсер

На Индию глядит,

Ты в Африке оставила

Следы от якорей,

Британия, Британия,

Владычица морей!»

Присоединение России к «континентальной блокаде», организованной Наполеоном, означало для Англии удар «под дых», чего, конечно англичане стерпеть не могли: любые средства оправдывали цель, и денег на изменение российской политики англичане не жалели.

Кроме того, лес, пеньку, парусину, дёготь производили российские помещики (в том числе представители аристократии) и купцы, по доходам которых тоже был нанесён тяжёлый удар. Естественно эта политика Павла I не добавила ему сторонников и внутри России.

 Многоголовая гидра

Некогда герой древнегреческих мифов Геракл совершил свой второй подвиг из двенадцати, убив страшное бессмертное многоголовое чудовище, губившее всё живое, – гидру. Это едва ему удалось, ибо на месте одной отрубленной головы у гидры тут же отрастало две. Лишь прижигая раны от отрубленных голов огнём, герой смог одолеть чудище.

О чем это я? То, с чем вступил в борьбу Павел, напоминало гидру: оно было бессмертно, и вместо одной отрубленной головы вскоре обретало несколько новых. Впрочем, обо всём по порядку.

С тех пор, как у человечества появилось государство, сразу появились и структуры управления им, то есть Власть. А как же иначе… Общество не может обойтись без власти, без чиновников и воинов: не будь их, в мире наступит анархия с войной всех против всех, установится закон джунглей. Но, содержа армию и бюрократию за свой счёт, давая им различные привилегии, общество в свою очередь требует от них эффективного выполнения своих обязанностей. Но и у воинства, и у чиновничества есть свои объективные кровные интересы: служить обществу меньше, а получать от него больше; в идеале не служить ему совсем, а сделать так, чтобы общество служило им. Постепенно эта идея становится настолько привлекательной для них, что общественные интересы отходят далеко на задний план. Люди власти начинают служить только самим себе, становясь паразитами – интересы власти становятся противоположны интересам общества, которому она должна служить. Не закон и общественные интересы, а личная выгода представителей власти становятся решающим фактором, определяющим состояние дел в государстве. Вот она, известная всем коррупция, а точнее – загнивание власти! Когда так происходит, общество и государство становятся тяжело больными. Ни одна страна в мире, ни одно общество не избежали этого в той или иной мере. Естественно, что и Россия не избежала подобного развития событий.

Дворянство, зародившись некогда как служивое сословие, получавшее поместья вместе с крепостными крестьянами и другие материальные блага и не материальные привилегии за службу государю (царю, императору России), постепенно превратилось просто в привилегированное паразитическое сословие.

В 18-ом веке бесконечные дворцовые перевороты сильно ослабили верховную власть России: как уже говорилось, занять престол и усидеть на нём можно было лишь опираясь на поддержку дворянства, прежде всего его высшего слоя – аристократии, и на силу расквартированных в Петербурге гвардейских полков, в которых офицерами были представители всё той же аристократии.

Но за всё надо платить! И, получив корону Российской империи, каждый новый император раздачей всё новых и новых привилегий расплачивался за неё с дворянством: оно уже не обязано было служить ни в армии, ни на гражданской службе, живя и прожигая жизнь за счёт труда крепостных крестьян. Дворянство, а особенно аристократия стали паразитами. То же произошло и с гвардией: из элитных боевых частей она превратилась в скопище высокородных бездельников, картёжников и пьяниц, прожигавших жизнь или в Петербурге, или же, вообще, живших в своих имениях, числясь при этом на службе и получая награды и очередные чины.

Особенно подобный паразитизм укрепился при Екатерине II, не имевшей никаких прав на русский трон, на котором она оказалась лишь благодаря поддержке дворянства и гвардии. Главное для этой императрицы было удержать свою власть, поэтому паразитизм и казнокрадство верхов («элиты» по нынешнему) она старалась не замечать, чтобы не вступать с ними в конфликт и не наживать себе лютых врагов. За такое попустительство всяким безобразиям верхушки она получила от народа страшную крестьянскую войну – «Пугачёвщину», а от «элиты» вящую признательность, благодаря которой вошла в историю почти как эталон мудрости.

По-другому смотрел на это Павел.

Будучи законным императором, он считал, что все от простого мужика до светлейшего князя равны перед ним и издаваемыми им законами, все обязаны служить государю.

Заставить людей, уже давно привыкших к своей исключительности, роскоши, безделью и безответственности, поступиться всем – это действительно на грани безумия. Осуществить подобное без мощной поддержки низов и большой крови практически невозможно.

Но Павел не понимал этого, и один вступил в схватку с чудовищем, с многоголовой гидрой, носящей в истории разные имена: аристократия, номенклатура, олигархия, элита. Он не понимал, что можно отрубить одну, две, три головы этому чудовищу, наказав конкретных взяточников, казнокрадов, лодырей, но в целом это чудище бессмертно, и головы отрастут вновь. В борьбе с эгоизмом аристократии-элиты пал не один решительный правитель, начиная с древнеегипетских фараонов. Даже если в огне страшной народной революции старая элита погибает, её место тут же занимают её палачи, становясь новой элитой: победитель дракона сам становится драконом – так было всегда.

Павел не был подобно Гераклу мифическим бессмертным героем, он был просто человеком и пал в неравной борьбе.

Смерть рыцаря

Тучи над русским императором сгущались, заговор против него расширялся.

Недовольство Павлом российской аристократии нашло живую поддержку английского посла в Петербурге Уитворта (Витворта), правда, вскоре высланного из России. Тогда курьером между ним и заговорщиками стала его любовница Ольга Александровна Жеребцова, урождённая Зубова – сестра заговорщиков братьев Зубовых. Через неё передавались английские деньги на подкуп гвардейских офицеров, готовых участвовать в заговоре, но без денег колеблющихся. Хотя и считается, что часть этих денег она присвоила, но какая то часть «иудиных серебренников», видимо, всё-таки дошла до господ гвардейских офицеров – представителей самых знатных родов России, при виде иностранного золота забывших и про офицерскую и дворянскую честь, и про присягу на верность императору, и, просто, про порядочность. И это было за сто с лишним лет до большевиков и пресловутых денег германского генштаба!

И вот, Павел и Наполеон решили отправить через Россию и Персию русско-французский отряд для удара по английским владениям в Индии, казаки генерала Орлова двинулись в поход, а с камчатки в Индийский океан должны были отправиться три русских боевых корабля для нанесения удара по английским торговым коммуникациям (этот факт разбирается в указанной выше книге В.А.Захарова). Час пробил – тут же была дана команда (Кем именно?!) на устранение Павла I: англичане в отличие от многих хулителей императора (в том числе и современных) не считали его действия глупыми и безумными, а отнеслись к ним очень серьёзно. Я не буду расписывать подробности той трагической ночи с 11 на 12 марта 1801-го года: об этом есть горы литературы. Скажу лишь вот о чём.

Убийство Павла I показало всю глубину морального падения русской аристократии. В момент, когда Россия находилась в состоянии войны с Англией по команде английских (то есть вражеских) агентов, получив английские деньги, люди, считавшие себя цветом русской нации, бросились толпой убивать главу своего государства – человека, которому они несколько лет назад приносили присягу, клялись в верности. Долговременные интересы Родины были в очередной раз принесены аристократией-элитой в жертву своим сугубо эгоистическим сословным интересам.

Ворвавшись к императору в спальню, заговорщики предложили ему отречься от престола. Он отказался, хотя, возможно, мог бы этим сохранить себе жизнь. Тогда заговорщики набросились на него, и завязалась неравная борьба: один против целой толпы – толпы пьяных, озверелых негодяев, готовых пойти на убийство безоружного человека. Кем надо быть, как низко пасть, чтобы топтать ногами тело ещё дышащего человека? Так ведёт себя только шайка подонков, убивая в тёмной подворотне случайного одинокого прохожего, не давшего им закурить. Ну, там всё ясно – шпана, а здесь – светлейшие князья, графы, офицеры гвардии!

Последним, кто перед расправой находился с императором с глазу на глаз, был ганноверский подданный английского короля на русской службе генерал Леонтий Леонтьевич Беннигсен. Подробности этих минут известны только в изложении самого Беннигсена, утверждавшего, что Павел не проронил ни слова, и сейчас уже никто не скажет, что на самом деле происходило в это время между убийцей и его потенциальной жертвой… Генерал вышел, тем самым подав сигнал остальным убийцам и умыв свои руки. Через несколько мгновений всё было кончено…

Перед толпой убийц Павел вёл себя по-рыцарски: он не отрёкся от власти, не вымаливал себе пощаду, стоя на коленях, он принял неравный бой и пал в нём. Сравните с поведением его потомка – Николая II, про отречение которого от престола в феврале 1917 года очевидец написал: «Отрёкся, как эскадрон сдал».

 Да, рыцарский дух правителей России остался в прошлом.

Ищи, кому выгодно

Таково, дошедшее до нас со времён Древнего Рима правило, используемое при раскрытии преступлений. Воспользуемся им…

Итак, в ночь с 11 на 12 марта 1801 года в своей резиденции – в Михайловском замке в Санкт-Петербурге заговорщиками был убит император Российской империи Павел I. На престол взошёл его сын Александр, сразу же заявивший, что при нём всё будет, как при его бабушке Екатерине II, то есть вернутся все вольности дворянские: именно этого ждало от него дворянство, ради этого убивало его отца.

Впрочем, часть дворянства готова была идти ещё дальше, о чём свидетельствует приведённый Н.А.Саблуковым (бывшим при Павле I лично известным императору офицером конной гвардии, много знавшим о делах высшего света) в своих «Записках» показательный факт – высказывание одного из заговорщиков за товарищеским ужином в своём кругу вечером 11 марта 1801 года:

«Говорят, что за этим ужином лейб-гвардии Измайловского полка полковник Бибиков, прекрасный офицер, находившийся в родстве со всею знатью, будто бы, высказал во всеуслышание мнение, что нет смысла стараться избавиться от одного Павла; что России не легче будет с остальными членами его семьи и что лучше всего было бы отделаться от них всех сразу. Как ни возмутительно подобное предположение, достойно внимания то, что оно было вторично высказано в 1825 году, во время последнего заговора, сопровождавшего вступление на престол Николая I».

Вот он момент истины! Дело не в «безумном» императоре, а в желании аристократии встать на самый верх властной пирамиды и править страной, не оглядываясь ни на кого!

Пройдёт чуть больше полувека, и логика развития общества вновь потребует создания в России государственного устройства, при котором все будут равны перед законом. Император Александр II – внук Павла I, отменит крепостное право, проведёт ряд реформ, направленных на создание в России гражданского общества, и … будет убит террористом. Виновными объявят членов организации «Народная воля», а аристократия-элита при новом императоре Александре III вновь вернёт себе привилегированное положение и … сделает ещё один шаг навстречу своей гибели.

О причастности же придворных кругов к убийству Александра II (факте вполне очевидном) говорит, правда, как-то полунамёками, словно чего-то стесняясь, писатель  Э. Радзинский.

В феврале 1917 года элита тогдашнего российского общества (космополитичная крупная буржуазия и старая аристократия) вновь предприняли попытку взять всю полноту государственной власти напрямую в свои руки, играя в революцию (Даже некоторые великие князья будут разгуливать с красными бантами и петь «Марсельезу»). Но то, что вышло однажды, удалось и в другой раз, не получилось в третий: слишком сильно раскачанный корабль Российской империи на сей раз перевернулся, похоронив под собой старую элиту, которую сгубили жадность и эгоизм. Господа, мнившие себя цветом России, разрушившие самодержавие и выхватившие из ослабевших рук династии Романовых власть, оказались не способны воспользоваться ею, и вскоре потеряли её. А большевики, подобравшие в октябре 1917 года валявшуюся на земле власть над Россией, не разделяли «наивных» рыцарских принципов «деспота» Павла, и бывшая элита захлебнулась в собственной крови. Воистину: не пожелай другому того, чего не хочешь себе, и не рой другому яму – сам в неё попадёшь!

Но вернёмся в тот роковой март 1801 года.

Развитие событий уже вскоре чётко показало, кто ещё был заинтересован в смерти Павла.

Уже 12 марта новый император подписывает приказ генералу В.П. Орлову, шедшему с отрядом донских казаков в направлении Индии:

«Господину генералу Орлову 1-му. По получении сего повелеваю Вам со всеми казачьими полками, следующими ныне с Вами по секретной экспедиции, возвратиться на Дон и распустить их по домам».

Что, сразу после гибели отца, истерик матери, в обстановке хаоса и неопределённости, когда даже не вся гвардия присягнула новому императору, нет для Александра в империи более важных первоочередных дел? Для него то может и есть, но для англичан точно нет!

 16 марта вышел высочайший манифест, по которому новый император брал на себя лишь звание протектора Мальтийского ордена, не претендуя быть его главой.

18 апреля вышел указ об изъятии из титула императора России слов: «…и Великий Магистр Ордена Св. Иоанна Иерусалимского».

26 апреля новый именной указ Сенату повелел убрать из герба Российской империи символику Мальтийского ордена.

Всё! Россия отказалась от претензий на Мальту, которая на полтора с лишним века стала английской колонией, главным форпостом Британской империи на Средиземном море. И никто почему-то не назвал за это практичных и расчётливых англичан «безумными». «Безумным» и «играющим» в рыцарей «самодуром» вошёл в историю лишь русский император, пытавшийся сделать то же самое, но для своей страны!

5 июня 1801 года между Россией и Англией была заключена конвенция, восстановившая мирные отношения и все прежние договоры между двумя государствами.

Но и дальнейшие события были не менее показательны.

В 1802 году было учреждено морское министерство, а при нём «Комитет образования флота». Этот комитет высказал мнение, изложенное в книге А.П.Шершова «История военного кораблестроения», что «при наличии сильной армии назначение флота должно заключаться лишь в обороне берегов и в поддержании престижа на Балтийском и Чёрном морях против Швеции и Турции, всякие же посылки флота в дальние экспедиции, кроме малого блеска не приносят существенной пользы».

А теперь посмотрим на любопытную английскую карикатуру 1805 года. На ней Наполеон и премьер министр Англии Питт-Младший делят земной шар как арбуз, причём Наполеон отрезает себе куски суши, а английский премьер берёт куски с океанами и морями.

А теперь соотнесём с этой карикатурой вывод российского (Российского ли?) «Комитета образования флота» и нам всё станет ясно и … горько.

Русская сухопутная армия должна, просто обязана рано или поздно столкнуться с французской, господству же на море англичан ничто не должно угрожать. И если в 1805 году французский флот был окончательно разгромлен англичанами в Трафальгарском сражении, где Англия потеряла своего лучшего адмирала Нельсона, то угроза конкуренции на океанских просторах со стороны русского флота была устранена без единого выстрела российским же «Комитетом образования флота».

Показателен и такой факт. Для первой русской кругосветной экспедиции в 1803 году не нашлось в России двух небольших судов и их купили в Англии. Но какие! Вскоре после начала похода у одного из них – «Невы» оказались гнилыми мачты и другие элементы конструкции, и их пришлось менять уже во время кругосветного плавания, потеряв массу времени и немало денег. Затем у второго судна – «Надежды» обнаружилась течь, и оно еле дошло до Камчатки, изменив маршрут и не зайдя в Японию в первый путь, как это было намечено. Что это: случайности или же кому-то очень не хотелось укрепления российского присутствия на Тихом океане?

В 1805 году европейским политикам вновь удалось втянуть Россию в войну с Наполеоном вдали от российских границ. Отступление русской армии из Баварии, сражения при Амштеттене, Кремсе, Шенграбене, наконец, катастрофа под Аустерлицем. За что там гибли русские солдаты? За интересы Австрии, Англии, Пруссии.

Вскоре следующая война с Францией уже на территории Пруссии. И снова гибель тысяч русских солдат. Зачем? Для чего?

1812 год России пришлось встречать практически без союзников, но она одна сумела сломать хребёт наполеоновской Франции: через Березину на запад вырвались лишь жалкие остатки Великой армии.

Мудрый старик Кутузов убеждал царя, что русской армии не надо идти в Европу добивать Наполеона, так как это выгодно лишь Англии. Но кто ж его стал слушать: пошли!

Опять десятки или сотни тысяч погибших русских солдат, но Париж всё-таки взят. Победа! И что она дала России?

Наполеон сослан на остров Эльба в Средиземном море, но вскоре бежит оттуда, собирает новую армию и так внезапно вступает в Париж, что на столе у бежавшего нового короля Франции Людовика XVIII, ставшего королём в основном благодаря именно России, обнаруживает ратифицированный тайный договор между Францией, Австрией и Англией о создании союзной армии для войны против … России!

Такова благодарность за спасение от смертельной угрозы «цивилизованных» европейцев русским «дикарям»…

Наполеон отправил этот договор Александру I, а тот в присутствии австрийского министра иностранных дел Меттерниха бросил его в огонь: дескать, ничего и не было.

Ну, не прав ли был император Павел, разорвав отношения с Австрией и Англией и сказав о Наполеоне: «Он делает дела, и с ним можно иметь дело».

Спустя пол века в 1854 году пушки англо-французских войск громили русский город Севастополь, а англо-французский флот обстреливал другие приморские города России на Чёрном, Балтийском и Белом морях, высаживал десанты в Петропавловске-Камчатском и в устье Амура. Вот, уж действительно: упаси нас Господь от таких друзей и союзников, а от врагов мы и сами защитимся.

В 1839 году англичане захватили в Йемене город Аден, основав одноимённую колонию и военно-морскую базу у выхода из Красного моря в Индийский океан.

В 1869 году в основном на французские и египетские деньги был построен Суэцкий канал, соединивший Средиземное море с Красным. В 1882 году Египет оккупировали англичане, и канал тоже оказался в их руках.

Свершилось! Англия добилась своего: кратчайший путь в Индию (Гибралтар – Мальта – Суэцкий канал – Аден) оказался весь под её контролем. Её флот стал сильнейшим в мире. Англия, точнее Британская империя приобрела славу «владычицы морей».

Но и на этом всё не завершилось, а продолжалось примерно так же. Я же здесь прервусь, а тем, кому интересны взаимоотношения Англии и России в последующие годы я советую прочесть книгу историка А.Б.Широкорада «Россия-Англия: неизвестная война 1857-1907». Вы узнаете много чего интересного…

И ещё… К 1941 году Гитлер уже наметил высадку своих войск на Британские острова, но начал войну против Советского Союза (России). Англия, опять ставшая союзником России, хоть и помогала материально, но второй фронт открыла лишь тогда, когда стало ясно, что Советский Союз справится с Германией один и полностью воспользуется плодами своей победы. Ещё не отгремела канонада под Берлином, ещё гитлеровцы не подписали безоговорочной капитуляции, а в английской оккупационной зоне из немецких военнопленных уже было начато создание воинских частей для будущей войны с Советским Союзом. И когда кто-то говорит об этом, что тогда западные демократии готовились воевать с коммунизмом, то ему следует напомнить: ни в 1801, ни в 1815, ни в 1854 году коммунизма в России не было, а ненависть и к императорской России у тех же европейских тогда ещё отнюдь не демократий, а монархий была такой же.

Ну, а другие действующие лица трагедии 11 марта 1801 года, что получили они?

Мальтийский орден утратил былую славу и влияние, превратившись в сильно зависимую от Римского папы благотворительную организацию.

Русское масонство, пережившее при новом императоре Александре I поначалу настоящий расцвет, в 1822 году было окончательно запрещено им же, и не смогло никак этому воспрепятствовать.

Один из главных участников заговора и убийства Павла I Л.Л. Бенигсен был обласкан новым императором Александром I: ему доверялись всё более высокие посты, на него буквально сыпались высшие награды России. В 1812 году он стал начальником Главного штаба русской армии, но за интриги против М.И.Кутузова вскоре был снят с этого поста: Кутузов, которого поддерживали общественное мнение и … русские масоны, оказался не по зубам старому заговорщику и интригану. Тем не менее, в 1813 году Бенигсен был возведён в графское Российской империи достоинство, но 1818 году по собственному прошению был уволен из русской армии и возвратился на родину в ставший уже королевством Ганновер.

Надеюсь, прочитавшим выше изложенное стало понятно, кто же больше всех выиграл от смерти императора Павла. Только не Россия!

Ну, а сейчас ещё один маленький факт.

В 1802 году действительный камергер Александр Александрович Жеребцов основал в Петербурге масонскую ложу, благо при новом императоре это стало возможным, называвшуюся «Соединённые друзья». Предметом деятельности этой ложи было: «стереть между человеками отличия рас, сословий, верований, воззрений, истребить фанатизм, суеверие, уничтожить национальную ненависть, войну, объединить всё человечество узами любви и знания». Приходился Александр Александрович родным сыном той самой Ольге Александровне Жеребцовой и родным племянником братьям Зубовым – убийцам Павла I.

Оставляю это без комментариев.

Почти, как у Агаты Кристи

Итак, от смерти императора Павла в разной степени выиграли и его сын Александр, и русская аристократия, и англичане, и масоны, и многие европейские монархи. Но кто же всё-таки организовал заговор и совершил убийство (речь не идёт о непосредственных исполнителях)?

Наиболее широко известна версия, что это дело рук гвардейских офицеров.

В.А.Захаров в уже знакомой нам книге утверждает и, как мы видели, небезосновательно, что это был чисто английский заговор.

Позволю себе, однако, высказать собственное мнение.

Вспомним знаменитый детектив Агаты Кристи «Убийство в Восточном экспрессе». Там Эркюль Пуаро расследует загадочное убийство в вагоне поезда, куда не мог проникнуть никто посторонний: есть лишь несколько пассажиров, которые на первый взгляд вне всяких подозрений, так как подтверждают алиби друг друга. Лишь постепенно великий сыщик понимает, что убийцы они все, и каждый нанёс свой удар!

Здесь тоже самое! Все нанесли свой удар!

Не будь аристократического заговора, и будь гвардейцы верны присяге, англичане не смогли бы ничего сделать. Не будь английских денег, не удалось бы купить колеблющихся офицеров. Без масонов и системы их лож, хоть и запрещённых, заговорщикам трудно было бы организовывать каналы общения между собой и англичанами, подбирать людей для участия в заговоре. Мальтийские рыцари, втянули Павла в международные интриги вокруг Мальты, что увеличило число его врагов в Европе, обострило отношения с Англией. Наконец, родной сын Александр – наследник престола своим согласием на участие в заговоре как бы освятил сие преступление, дал заговорщикам в руки знамя со своим именем.

Не сработай хоть одно звено в этой системе, и всё могло бы быть по-другому, но в истории нет сослагательного наклонения…

Реабилитировать … посмертно!

Так кем же всё-таки бы император Павел: самодуром, деспотом, безумцем или же мудрым государственным деятелем, мыслившим о благе своей страны, о её величии? Второе ближе к истине, и давайте выслушаем мнение о Павле и его царствовании такого видного историка, как В.О.Ключевский:

«Я не разделяю довольно обычного пренебрежения к значению этого кратковременного царствования… Инстинкт порядка, дисциплины и равенства был руководящим побуждением деятельности этого императора, борьба с сословными привилегиями его главной задачей».

Но идеализировать этого человека тоже не стоит.

Да, Павел был умным и дальновидным политиком, раньше других понявшим, с какой стороны грозит России наибольшая опасность в наступающем 19-ом веке. Он был неплохим организатором и имел широкий кругозор. Но отрицательные черты его характера (упрямство, вспыльчивость, невыдержанность, грубость, способность публично унизить человека, необдуманность поступков, резкость суждений) часто подрывали, а то и сводили на нет многие полезные его начинания, добавляли ему врагов и недоброжелателей.

Конечно, глава государства, особенно такого огромного и сложного как Россия, должен иметь больше терпимости, такта и дипломатичности. Но разве один Павел был таким. К сожалению, мы знаем в истории, в том числе в нашей российской истории (причём, даже совсем недавней) таких персонажей, на фоне «деяний» которых даже самые неблаговидные и сумасбродные поступки императора Павла выглядят более чем здраво и пристойно. И, тем не менее, этих «деятелей» кто-то старательно преподносит нам как великих политиков и выдающихся реформаторов: уж очень они в своё время угодили определённым могущественным силам.

Главное же, что можно сказать об императоре Павле, это то, что он был патриотом своей Родины, чего никак нельзя сказать о его убийцах. И уж, конечно, он не был безумцем, имея все основания ответить своим клеветникам и хулителям словами героя бессмертной комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума»:

«Безумным вы меня прославили всем хором.

 Вы правы: из огня тот выдет невредим,

 Кто с вами день пробыть успеет,

 Подышит воздухом одним,

 И в ком рассудок уцелеет».

Российский император Павел I был сыном и отнюдь не худшим своего бурного и непростого времени, напоминавшего кипящий котёл страстей. Волею судьбы он оказался в перекрестье интересов многих могущественных сил, которым он мешал, и он погиб страшной смертью. Но его врагам этого показалось мало, и была создана лживая легенда об этом человеке, как о самодуре, деспоте, безумце. Его убивали ещё раз, растаптывая теперь уже морально: нужно было показать всем, что будет с каждым, кто перейдёт дорогу этим могущественным бессмертным тёмным силам: алчности, гордыне, эгоизму, властолюбию – силам, сокрытым в отдельных людях, в целых обществах и государствах.

Сейчас же мы уже можем отличить правду от клеветы и на вопрос, виновен ли Павел I в приписываемых ему пороках, должны ответить: «Невиновен! Реабилитировать… посмертно!».

***

Я не раз бывал в Петербурге. Посещал Михайловский замок, перестроенный после цареубийства. Много лет в нём размещалось Николаевское инженерное училище, из-за чего замок получил название Инженерного. В 1870-х годах здесь учился мой прадед.

В 2003- году во дворе замка был установлен памятник Павлу I: он сидит на троне в полном императорском облачении.

Купил я буклет «Мальтийский орден в России».

Не раз бывал я и в Павловске – загородной резиденции императора Павла. Вместе с моим товарищем, жителем Павловска, имеющим простую русскую, но такую многозначительную для этого места фамилию Павлов, мы ходили по парку, созданному в английском стиле, прошли мимо разрушающегося Мариентальского замка (по-другому – крепость БИП), построенного по приказу императора (сейчас замок реставрирован, и в нём размещаются частная гостиница и ресторан), подошли к его памятнику, стоящему перед дворцом…

Увиденное соединилось с прочитанным в книгах, и перед глазами как бы ожили картины минувшего.

 Вершина лета. Вечер – колдовской вечер накануне Ивана Купалы. Впереди ночь, когда по народному поверью расцветает цветок папортника, открывая людям клады, охраняемые нечистой силой. Канун дня Святого Иоанна Крестителя, небесного покровителя Мальтийского ордена.

Солнце садится ниже. Перед дворцом стоят шеренгами гвардейские полки русской армии. Среди них выделяются гвардейские гусары, с накинутыми вместо ментиков барсовыми шкурами, подбитыми красным сукном с серебряным галуном. Появляется процессия мальтийских рыцарей с факелами в руках. Шуршат чёрные мантии с раздвоенными на концах белыми крестами.

Своими факелами рыцари поджигают костры из еловых веток: по преданию на таких кострах в святой земле крестоносцы сжигали окровавленные бинты, снятые со своих ран. Из Мариентальского замка во главе другой процессии идёт в облачении Великого Магистра Мальтийского ордена и с мечом в руке сам император Павел. Яркое пламя костров освещает молча стоящих вокруг рыцарей: как будто время вернулось на пять или шесть веков назад.

И над всем этим таинством светлое небо северной «белой» ночи. Сказочное, мистическое зрелище.

Недоброжелатели Павла смеялись над этими ритуалами. Бог им судья. Известно ведь, что часто великое выглядит смешным, а смешное великим, но как бы что не выглядело, а великое останется в веках великим, а смешное смешным.

Мы с моим товарищем решили сфотографироваться у памятника Павлу I, попросив одну пожилую туристку сделать снимок. И опять мистика – туристка оказалась из Франции, страны за союз с которой Павел поплатился жизнью.

Бронзовый Павел Петрович стоял на постаменте посреди клумбы, на которой белоснежные цветы образовывали мальтийский крест – символ христианских добродетелей и незапятнанной рыцарской чести.