Лилия Бондаренко. Лермонтовский рисунок

В 1919 году в Уфе был обнаружен рисунок Лермонтова «Тамань», который, как один из ценнейших памятников культуры и искусства, был передан в «Пушкинский дом». В «Лермонтовском наследии» продолжительное время оставалось загадкой, каким образом он попал в Уфу. Ираклий Луарсабович Андронников, внёсший огромный вклад в изучение жизни и творчества Лермонтова, попытался разрешить этот вопрос. Ему удалось выяснить лишь то, что рисунок был изъят из альбома неких Петровых. Дальнейшая информация, как об альбоме, так и его владельцах, отсутствовала. Сегодня на основе изучения коллекции Башкирского государственного художественно музея имени М.В. Нестерова и фондов библиотеки мы можем внести ясность в этот вопрос и дополнить отечественную историю лермонтовского наследия новыми фактами.

В 1919 году в Уфе был создан Художественный музей, основу коллекции которого составили картины, подаренные М.В. Нестеровым своему родному городу. Организатором и первым директором музея стал Илья Евграфович Бондаренко. Коллекция вновь созданного музея пополнялась экспонатами, найденными на складах Востокфронта, Губчека частных коллекций и т. д. В имуществе Горкомхоза в вещах уфимцев, ушедших из города вместе с армией Колчака, И.Е. Бондаренко обнаружил альбом неких Петровых, в котором и хранился лермонтовский рисунок.

Среди родственников Лермонтова по линии Столыпиных действительно была семья Петровых, которая занимала довольно видное место в жизни писателя. На Кавказе в станице Шелкозаводской (в 65 км от Кизляра) жила родная сестра бабушки поэта Екатерина Алексеевна Хастатова, дочь которой была замужем за Павлом Ивановичем Петровым. В 1820-м и 1825 годах маленький Миша Лермонтов с бабушкой, Елизаветой Алексеевной Арсеньевой, приезжали в имение Хастатовых. Вероятно, в 1825 году здесь состоялась первая встреча Лермонтова с Петровыми. В 1830–1840 годах Петровы жили в Ставрополе. Поэт постоянно бывал в их доме в 1837 году, возможно, встречался и в 1840 году.

Сам Павел Иванович Петров (1790–1871), начинал службу на Кавказе под началом Ермолова в 1818 году. Позднее командовал Моздокским казачьим полком до 1826 года. В 30-е годы был начальником штаба войск Кавказской линии и Черноморья при А.А. Вельяминове. Закончил службу в чине генерал-майора. Павел Иванович стремился по возможности облегчить службу Лермонтова на Кавказе, практически став его покровителем и другом. В доме Петровых Лермонтова привлекало не только гостеприимство хозяев и родственные чувства, но и возможность интересных бесед о литературе, искусстве, музыке. В семье Петровых было пятеро детей: сын Аркадий, ему Лермонтов посвятил стихотворение «Ровесник», и дочери – Анна, Мария, Екатерина и Варвара. Михаил Юрьевич называл их «милыми кузинами». У Петровых ещё при жизни Лермонтова хранились некоторые его картины и автографы произведений. В 1837-м поэт подарил П.И. Петрову картину «Вид города Мцхета» и автограф стихотворения «На смерть поэта», а в 1840-м – автограф стихотворения «Последнее новоселье». В 1843 году Елизавета Алексеевна Арсеньева подарила Аркадию Павловичу Петрову картину Лермонтова «Вид Кавказа». У Екатерины Павловны Петровой (в замужестве Жигмонд) находились работы Лермонтова «Герцог Лерма» и портрет В.А. Лопухиной. Таким образом, в семье Петровых уже в те годы начал складываться небольшой архив писателя.         

Поскольку в своё время Бондаренко упоминал о целом альбоме, логично было предположить, что из него в музей могли попасть и ещё какие-нибудь экспонаты, ценность которых для лермонтоведения в то время не была определена. В музейной коллекции моё внимание привлекли две акварели – «Мужской портрет» 1852 года, подписанный «Варв. Петр.», и «Морской вид» 1850 года, подписанный «А. Петров». Работы поступили в музей в 1920 году тоже через Горкомхоз из собрания некой Вороновой. Из записок научного сотрудника музея Федора Людвиговича Эрнста, сделанных в начале 1940-х годов, узнаём, что Воронова – фрейлина императорского двора – была сослана в Уфу за германофильские настроения в годы Первой мировой войны. В период гражданской войны она, вероятно, покинула город, отступив с частями армии Колчака. После отъезда Вороновой среди её имущества остались ящики с ценными картинами известных художников: Ал. Кейла, К. Берхема, Ф. Воувермана, Я. Гойена, Н. Ланкре, А. Каналетто, рис. П.П. Прюдона; скульптурный слепок руки Екатерины II работы Э.-М. Фальконе, несколько ящиков с фарфором и другими вещами. Перечень, приведенный Эрнстом, далеко не полный. Исходя из списков поступлений, можно отметить, что Вороновой также принадлежали работы русских художников П.В. Басина, С.М. Воробьева, Ф.А. Моллера и др.

В библиотеке музея нашлись книги с дарственными надписями Вороновой Наталье Павловне и Воронову Павлу Алексеевичу. Но наибольший интерес представляла рукописная книга небольшого формата «Поездки по России в 1872 году» А.П. Петрова. Это своеобразный дорожный дневник, описывающий дорогу от Костромы до Тифлиса, с рисунками и картой, текст которой написан убористым мелким подчерком со свойственной XIX веку графикой. На странице 85 удалось установить полное имя автора – Аркадий Павлович. А далее ещё интересней: на странице 221 А.П. Петров при описании грота в Пятигорске, называемого «Лермонтовским», отмечает, что на памятной доске, находящейся на внутренней стороне грота (в те годы) была сделана неверная надпись, в которой говорилось, что прах Лермонтова был перевезен в Столыпинку. Далее он пишет: «…тогда, как он перевезен в Тарханы, усадьбу общей нашей бабушки Елизаветы Алексеевны Арсеньевой, где и похоронен вместе с нею, её мужем и дочерью, а его матерью». Это уже явное подтверждение того, что дневник действительно принадлежит родственникам Лермонтова из семейства Петровых, а конкретнее – Аркадию Павловичу Петрову (1825–1895), троюродному брату Лермонтова. Из дневника становится ясно, что в детские годы, а также в 1830–1840-е годы А.П. Петров жил в Ставрополе (вероятно, до 1844 г.). С одиннадцатити до двадцати трех лет часто бывал в Кисловодске. Жил в Одессе. Был чиновником Министерства иностранных дел (1849), участником Крымской кампании (1853–1855). В Турецкую войну (1854–1855) служил в Нижегородском драгунском полку, при князе Бебутове и под командованием Евгения Эммануиловича Будда. Побывал в Милане, в Швейцарии. Из других источников узнаём, что он участвовал в проведении крестьянской реформы 1861 года как предводитель дворянства от Макарьевского уезда Костромской губернии.

Вести дневники, дорожные и домашние альбомы было характерной чертой русского дворянского быта XIX века. Изучая историко-культурный материал, убеждаешься, что этот памятник эпохи при всей своей камерности не просто отражает быт и нравы своего времени, но и раскрывает перед нами одну из многочисленных граней русской культуры. Известно, что А.П. Петров вел записи не только во время этой проездки. Имеются и другие, уже ранее известные его дневники. К сожалению, что касается книг, то здесь источник поступления не фиксировался, но, вероятно, дневник поступил из того же источника, т.е. из собрания Вороновой.

Тогда возникает вопрос: кто же она такая – Наталья Павловна Воронова? Каким образом альбом и вещи, принадлежавшие Петровым, попали к ней? Здесь же, в библиотеке музея, находим ответ. В формулярном списке о службе и достоинстве 9-го флотского экипажа капитан-лейтенанта Павла Яковлевича Шкота за 1856 год от руки простым карандашом сделана приписка, проливающая свет на данный вопрос. Там написано, что он (П.Я. Шкот) вторым браком женат на дочери генерал-майора П.И. Петрова, девице Варваре Павловне (после 1828–?). Аркадий Павлович Петров в своём дневнике также вспоминает Шкотов. У него на странице 61 есть такая запись: «Поехал к Любимову... Поговорили о Шкотах».

Шкот Павел Яковлевич (1816–1880) вице-адмирал Российского флота. Принимал участие в Кругосветной экспедиции под командованием Юнкера (1840–1842). Будучи в чине капитан-лейтенанта, командовал кругосветной экспедицией на военном транспорте «Неман». Однако 23 сентября 1854 года судно потерпело крушение в Каттегате (Швеция). Хотя и обошлось без жертв, Шкот получил отставку по службе с правом поступить вновь в 1-й офицерский чин (мичмана). В 1855 году он участвовал в обороне Севастополя под командованием адмирала П.С. Нахимова. Был ранен, награжден орденом Святого Владимира 4-й степени с мечами и медалями. В библиотеке музея имеется также подорожная, выданная П.Я. Шкоту, подписанная 11 июня 1855 года и.о. Военного губернатора адмиралом Нахимовым.

В формулярном списке также есть приписка о том, что П.Я. Шкот от второго брака имел дочь. Итак, Наталья Павловна Воронова, вероятно, была дочерью П.Я. Шкота и Варвары Павловны, в девичестве Петровой. Тогда становится понятным, каким образом рисунок Лермонтова к произведению «Тамань» мог оказаться среди вещей, принадлежавших Вороновой. Особенно если учесть рассказ Павла Семёновича Жигмонда, внука генерала П.И. Петрова, который в письме к П.А. Висковатому пишет, что М.Ю. Лермонтов, остановившись в Ставрополе на квартире его отца Семена Осиповича Жигмонта, набросал начерно «Тамань» из «Героя», а потом передал этот набросок кому-то из Петровых» в 1837 году.

Но существует и другая версия. М.И. Цейдлер, однокашник Лермонтова по юнкерскому училищу, который был в Тамани через год после Лермонтова и останавливался в той же самой хате, вспоминал: «Мне даже помнится, что, когда я, возвратясь, рассказал в кругу друзей-товарищей о моем увлечении соседкой, то Лермонтов пером начертил на клочке бумаги скалистый берег и домик, о котором я вел речь». Обе эти версии давно известны лермонтоведам. Э.Г. Герштейн в своём исследовании, решая проблему о дате написания самого произведения «Тамань», пришла к выводу, что рассказ Цейдлера заслуживает большего доверия. Но тот факт, что рисунок был обнаружен у потомков Петровых, более доказательным делает всё ж рассказ Жигмонда. Впрочем, возможно, что рисунков было два: один – выполненный карандашом (под впечатлением посещения Тамани Лермонтовым и переданный Петровым), а другой – пером – создан им при напоминании этого факта ему Цейдлером.

Кавказ занимал исключительное место в жизни и творчестве М.Ю. Лермонтова. Само понятие «Лермонтовский Кавказ» вышло далеко за рамки биографии поэта. Этому способствовал тот факт, что запечатленный в стихах и прозе Кавказ ещё долго оставался таким, каким описал его Лермонтов. С другой стороны, и после смерти поэта спустя долгие годы здесь продолжали жить люди, тесно связанные с его судьбой. Военно-Грузинская дорога, издревле соединявшая Северный Кавказ с Закавказьем, отличалась исключительной живописностью. П.А. Висковатов писал, что она «своими красотами и целой вереницей легенд особенно поразила поэта», что нашло отражение в его литературном и изобразительном творчестве.

Путешествуя по Военно-Грузинской дороге, А.П. Петров в своём дневнике делает зарисовки местных достопримечательностей и даёт их описания, сопровождая стихами и выдержками из поэм Лермонтова. Интересен тот факт, что часто его рисунки совпадают по темам с рисунками самого Михаила Юрьевича. А.П. Петров зарисовывал то ли наиболее понравившиеся ему пейзажи и памятники архитектуры, то ли конкретные места, описанные в произведениях Лермонтова. Зарисовки Петрова выполнены акварелью и карандашом. Надо отметить, что в изобразительном искусстве первой половины XIX века эти виды искусства занимали ведущее место, а рисование в русском обществе было распространено необычайно широко. Преподавание изобразительных искусств ввели в гимназиях, на военных курсах и в ряде других высших учебных заведений. Искусство приобрело воспитательное значение и глубоко проникло в быт образованного русского дворянства. Существовало мнение о доступности художественного творчества всем и каждому, это способствовало расцвету так называемой альбомной графики. Не было дворянской семьи, которая не имела бы домашнего альбома, в котором видное место занимали любительская акварель, стихи, проза.

Натурные зарисовки видов Кавказа, сделанные в дневнике Петрова, представляют собой значительный историко-культурный интерес, так как с документальной точностью воссоздают пейзажи и памятники архитектуры, встречавшиеся Лермонтову в путешествии по Кавказу и нашедшие отражение в его произведениях. Из дневника видно, что Аркадий Павлович прекрасно знал творческое наследие Лермонтова. Он пишет: «Следующая станция Ларсы, где устроена таможня для приезжающих из Грузии. За станцией находится аул того же имени, а над ним, на отвесном хотя, и сравнительно, и не очень высоком утесе, стоит весьма хорошо уцелевшая башня Тамары, о которой Лермонтов писал в стихотворении так:

В глубокой теснине Дарьяла,

Где роется Терек во мгле,

Старинная башня стояла,

Чернея на чёрной скале».

И далее: «15 августа… отправились в путь. Ущелье сужалось все более и более; Терек грифельного цвета, покрытый пеной, ревет как дикий зверь, дорога идет извилинами все выше и выше; отвесные скалы высоко уходят в небо, становятся все громаднее и величественнее, так что путь иногда кажется совсем прегражденным со всех сторон, и недоумеваешь, в какую сторону трещина знаменитого ущелья повернула. Наконец подъехали мы к укреплению Дарьял... И снова сами собой вспоминаются слова Лермонтова, отличающиеся обстоятельностью и верностью своих описательных стихотворений:

И глубоко внизу чернея,

Как трещина жилища змея,

Вился излучистый Дарьял».

Аркадий Павлович отмечает, что отрывок взят из «Демона». Он зарисовал храм, где, согласно поэме, была похоронена героиня произведения – Тамара, и пишет, что у станции Казбек «за Тереком расположен осетинский аул, а за ним наверху огромной горы, служащей предгорьем (...) великана выступают массивные здания монастыря во имя Успения Пресвятой Богородицы... В монастыре этом, постоянно запертом, давно уже никто не живет; в день Успения ежегодно является туда священнослужитель и из разных близких и далеких стран стекается множество разноплеменных богомольцев, и древние массивные каменные своды храма оглашаются священнодействием, с тем, чтобы по окончании службы, вечный звук замер до следующего года. Монастырь этот дважды воспет Лермонтовым, во-первых, ему посвящено целое отдельное стихотворение “Монастырь на Казбеке”, а во-вторых, о нём упоминается в поэме “Демон”, всех стихов теперь не помню, а только одни отрывки».

И.Л. Андронников этот храм называет Гертис Самеба, расположен он на вершине одного из отрогов Казбека Квепет-Лета. Ансамбль купольного храма и крепостных стен, воздвигнутый в XII веке царицей Тамарой, возвышается сегодня, как и много лет назад, на снежной вершине Казбека.

В своих рисунках Петров запечатлел также вид города Мцхета, первой столицы Иберии, с двумя храмами. Храм Святого Креста (или иначе называемый Джвари) – это «первый христианский храм, построенный на том месте, где Святой Нико водрузил громадный крест в ночь перед крещением грузинского народа». В основании постройка представляет собой крест. Сегодня это памятник средневекового зодчества. Архитектурное сооружение, которое как бы развивая естественный силуэт горы, служит органичным её завершением. В середине Мцхета располагается другой храм – Светицховели (Животворящий столп). Оба храма стали прототипом места обитания главного героя поэмы «Мцыри», здесь творческая фантазия автора соединила два храма в один. Это становится видно при сопоставлении фактического материала и поэтического описания монастыря. В 1800-х годах храм Джвари был уже частично разрушен временем, а с площадки храма было видно место, описываемое Лермонтовым:

Там, где, сливаяся, шумят,

Обнявшись будто две сестры,

Струи Арагвы и Куры,

Был монастырь.

Из-за горы и нынче видит пешеход

Столбы обрушенных ворот,

И башню, и церковный свод.

И далее идут строки о том, что надписи на плитах монастыря рассказывают:

Как, удручён своим венцом,

Такой-то царь, в такой-то год

Вручал России свой народ.

Эти плиты могли находиться скорее в храме Светицховели, который на протяжении столетий служит усыпальницей грузинских царей, чем в старинном храме Джвари, но первый никогда не был монастырем, тогда как второй был.

А.П. Петров продолжает свой путь, дальше он пишет: «По пути ещё срисовал находящиеся в Кайшаурской долине хорошо сохранившиеся развалины замка Гудала, о котором Лермонтов в поэме “Демон” между прочим, говорит:

Широкий двор, высокий дом

Седой Гудал себе построил.

Наименование своё грозный Гуда получил от Гуд-горы, а Гуд-гора в свою очередь – от ущелья Гуда, откуда берет своё начало Арагва».

Произведение Лермонтова «Демон» написано на основе одной из легенд о горном духе Гуда. В своих исследованиях И.Л. Андронников подробно описал все варианты этой легенды. Он потратил много сил и времени, пытаясь отыскать то место, где стоял замок Гуда. Ираклий Луарсабович высказал предположение, что замок находился, вероятно, в верховьях Арагвы. Записи Петрова подтверждают, что Андронников был прав.

Немного не доезжая перевала, на вершине горного хребта в стороне от дороги Петров срисовывает старинную башню – особый вид древнегрузинского зодчества, мощное фортификационное сооружение, несокрушимую твердыню, стоявшую на защите края. Продвигаясь далее по Военно-Грузинской дороге, он достигает перевала, который Лермонтов описал в «Герои нашего времени» в главе «Максим Максимыч». Петров записал в своём дневнике: «Вскоре достигли перевала, на котором почти возле самой дороги, находится сооруженный Ермоловым каменный крест, после чего и сама гора стала называться Крестовой. За перевалом я срисовал вид церкви и развалины некогда громадного грузинского укрепления Сион, построенного на отвесной скале». Величественные развалины укрепления Сион в свое время также запечатлел Лермонтов в одном из лучших своих живописных произведений. Укрепление Сион состояло из купольного храма, аналогичного Джвари и крепости, его постройка относится к 1172 году. В XVII–XIII веках он был владением Ксавнских Эриставов, внутри крепостных стен ансамбля в храме находилась усыпальница местных князей. В записной книжке Петрова имеются и другие зарисовки: Гудаурский и Мамлетский перевалы, двухэтажное здание почтовой станции и гостиницы в селе Коби, являвшейся военным кордоном, именно здесь, согласно роману «Герой нашего времени», Максим Максимыч прощается с рассказчиком – Печориным (здание не сохранилось). Кисловодск, Пятигорск и их окрестности Петров описал в своих рассказах очень подробно. В г. Ессентуки он зарисовал Елизаветинский источник и внутренний вид галереи, похожей на ту, что описана у Лермонтова в главе «Княжна Мэри». Из текстов дневника следует, что существовали и другие альбомы, вероятно, более крупного размера, так как Петров упоминает, что в данной книге делает лишь быстрые зарисовки, а также пишет о том, что завел пятый альбом.

Из дневника А.П. Петрова видно, что он владеет техникой акварели. Кроме того, некоторое время жил в Одессе, поэтому акварель «Морской вид» 1850 года, подписанная «А. Петров» и находящаяся в коллекции музея, вполне могла быть выполнена им, но, к сожалению, едва ли теперь можно найти точное подтверждение данного факта. Как отмечалось уже ранее, в дворянской среде увлечение художествами и умение рисовать были делом обычным. Среди столыпинской родни Лермонтова успешно занималась живописью и музыкой тетя Лермонтова – Прасковья Николаевна Ахвердова. А Екатерина Павловна Петрова, обладавшая музыкальными способностями, написала романс на стихи Лермонтова «Молитва» и «Казачья колыбельная песня». Варвара Павловна Петрова, окончившая институт благородных девиц в Петербурге, вероятно, тоже владела умением рисовать. «Мужской портрет», подписанный «Варв. Петр.», скорее всего, выполнен кузиной Лермонтова. На портрете изображен немолодой мужчина с офицерским орденом Святого Георгия в петлице и звездой. Восьмигранная звезда, находящаяся на левой стороне груди, прорисована не полностью, что делает сложным её идентификацию. Своими очертаниями она похожа на звезду ордена Святого Станислава. Сопоставив «Мужской портрет» нашего музея с портретами из Ивановского и Пятигорского музеев, можно утверждать, что на портрете изображен Павел Иванович Петров, отец Варвары. В 1852 году Варвара Павловна, создавая портрет, подписывает его фамилией Петрова, стало быть, она ещё была не замужем, в противном случае логичнее было бы подписаться Шкот.

Все упомянутые родственники Лермонтова были тесно связаны с Костромским краем: здесь находилось имение Аркадия Павловича Петрова; в Ипатьевском монастыре были похоронены Павел Иванович Петров и его жена; дворянами Костромской губернии были Шкоты и Вороновы.

Среди вещей, поступивших из Горкомхоза в музей в 1920 году, также имеется бронзовый барельеф «Адмирал Хрулёв» (1867), выполненный Аркадием Дмитриевичем Столыпиным (1821–1899) – двоюродным дядей Лермонтова, генерал-майором от артиллерии, отцом будущего премьер-министра России. В своё время он успешно занимался скульптурой и даже принимал участие в выставках Академии художеств, пробовал свои силы в литературе. Его рассказ «Ночная вылазка в Севастополе» был напечатан в 7-м номере «Современника» за 1855 год, куда его прислал сослуживец А.Д. Столыпина Л.Н. Толстой. Лермонтов, слывший человеком замкнутым и малообщительным, прекрасно ладил с кузенами и кузинами. С Аркадием Дмитриевичем, который был моложе поэта на семь лет, они особо сдружились на почве юношеских игр и приключений, совершаемых в окрестностях Середникова, родовом гнезде Столыпиных.

Все упомянутые в статье материалы объединены благодаря причастности к имени Лермонтова. Их происхождение из коллекции Н.П. Вороновой – наиболее убедительное объяснение того, как лермонтовский рисунок и остальные работы попали в Уфу.

 Литература

Герштейн Э.Г. «Герой нашего времени» М.Ю. Лермонтова. М., 1976.

Лермонтовская энциклопедия. Под ред. В.П.Мануйлова. М.,1981.

Мостовский М. Историческое описание храма во имя Христа Спасителя в Москве. М.,1883 (с дарственной надписью автора к П.А. Воронову).

Русский библиографический словарь. СПб. Типография «Общественная польза», 1909.

Фелькерзам А.Е. Опись серебра двора Его Императорского Величества. СПб., 1907 (с надписью на вкладыше: «Во исполнение Высочайшего повеления, Гофмаршала Высочайшего Двора имеет честь препроводить при сём один экземпляр «Опись серебра двора Его Императорского Величества», составленный хранителем Императорского Эрмитажа бароном фон-Фелькерзамом. И ниже в правом углу приписано: Ея Высокопрев-ству Н.П. Вороновой).

Цейдлер М.И. На Кавказе в 30-х годах. «Русский Вестник» 1888, № 9.

Энциклопедический словарь Брокгауза Ф.А., Ефрона Н.А., СПб., 1903, т.78.

Эрнст Ф.Л. Архив БГХМ, оп.1, ед.хр.26.

Из архива: октябрь 2014г.