Пётр Фёдоров. С любовью к Пёстровке

В апреле 2010 года в Мемориальном доме-музее С. Т. Аксакова в Уфе прошла очень светлая и тёплая презентация книги стерлитамакского краеведа и аксаковеда Виктора Леонидовича Назарова «Пёстровка – стерлитамакское Аксаково» (Стерлитамак, 2009). Эта книга – итог 20-летней работы в архивах Уфы, Москвы, Оренбурга и Ульяновска. Её автор – прямой потомок аксаковских крестьян, переселившихся более двухсот лет назад на башкирские земли. Его книга – это гимн любви к родному краю и дань памяти предшествующим поколениям.

Книга В. Л. Назарова состоит из трёх частей. В первую часть вошли повесть «Стерлитамакская дорожка Аксакова», опубликованная ранее в журнале «Бельские просторы», и краеведческие очерки об истории стерлитамакского имения Аксаковых – деревни Пёстровки. Во второй части приведены тексты архивных документов, связанных с историей деревни. В третьей – родословные некоторых пёстровских фамилий. В книгу вошло большое количество уникальных фотографий, позволяющих лучше ощутить дух прошедших времён. Книга оформлена с большой любовью и вкусом.

Казалось бы, краеведческое направление в башкирском аксаковедении уже исчерпано блестящими работами Г. Ф. и З. И. Гудковых и писателя М. А. Чванова. Однако В. Л. Назаров нашёл в нём свою, неисхоженную тропинку – «стерлитамакскую дорожку Аксакова». В отделе рукописей Российской государственной библиотеки неутомимый краевед нашёл в неопубликованных фрагментах «Записок застреленной дичи» С. Т. Аксакова запись от 20 мая 1810 года, документально подтверждающую факт пребывания будущего писателя в стерлитамакском крае. Это открытие было бы невозможно без помощи заведующего отделом рукописей РГБ Виктора Яковлевича Дерягина (1937–1994). Именно благодаря неформальной поддержке профессора Дерягина башкирскому краеведу удалось получить доступ к аксаковским рукописям. И в своей книге, и на её презентации Назаров отдал дань благодарности этому безвременно ушедшему рыцарю отечественной культуры, спасавшему в лихие 90-е годы от разграбления уникальный рукописный фонд, вывозившийся оптом и в розницу за рубеж при попустительстве тогдашних властей, подобно опустошению бывших барских усадеб, музеев и храмов в 20-е годы.

Глубокое и неравнодушное изучение аксаковских произведений позволило Назарову выдвинуть убедительную гипотезу о стерлитамакских мотивах первого и второго отрывков «Семейной хроники» о переселении аксаковских крестьян на башкирские земли во времена ещё до рождения их автора. Участие юного Сергея Аксакова в переселении надеждинских крестьян в 1810 году в имение его сестры Надежды – деревню Пёстровку – позволило ему позднее так точно и скрупулёзно воссоздать переезд крестьян его деда в оренбургское Аксаково в ХVIII веке.

Автор книги на основе архивных источников и в меньшей степени воспоминаний деревенских старожилов подробно прослеживает происхождение пёстровского народа, истоки появления и дальнейшую судьбу аксаковских крестьян. Интересна и история владельцев имения от отца писателя Тимофея Аксакова до его внучатого племянника Д. А. Марковича. В книге даётся широкая панорама не только усадебной жизни владельцев имения, но и их вклад в русскую и украинскую культуру.

Вселенная деревни Пёстровка, с точки зрения Назарова, зиждется на вековых связях крестьянской общины с окружающей природой. Не случайно автору книги так близка позиция писателя М. А. Чванова в оценке «первого пёстровского барина», основателя деревни Тимофея Степановича Аксакова. В отечественной критике начиная с ХIХ века сложился стереотип восприятия отца будущего писателя как человека малопримечательного, слабовольного, почти необразованного и даже ничтожного. Лишь в 80-е годы прошлого века началась тихая реабилитация Т. С. Аксакова. И одним из первых об этом заговорил Чванов, противопоставив отсутствию мнимой общественной деятельности Тимофея Степановича его нежное и ненавязчивое воспитание сына в любви к природе и ко всему живому. Назаров развивает эту идею Чванова и находит в основателе деревни Пёстровка не только любящего отца семейства, но и отца всего пёстровского народа. Да, Тимофей Степанович, в отличие от своей блистательной супруги и всемирно известных детей, не был ни талантливым художником, ни ярким общественным деятелем, ни сколько-нибудь значительной и самобытной личностью. Но он был из тех тихих и малозаметных русских провинциальных помещиков, на которых держалась Россия. Он венчал собой крестьянскую общину, жил её интересами, защищал и просвещал своих крестьян, был в ладу с вековыми нравственными и религиозными традициями своего народа и окружающей природой. И это не красивые слова, а повседневная реальность того времени. Достаточно прочесть текст купчей башкир Ногайской дороги, Минской волости старшинского помощника Кармангула Шарыпова с товарищами прапорщику Т. С. Аксакову на земли по реке Месейле, опубликованный в данной книге: «И в оных межах ему, Аксакову, пахотною землёю с сенными покосами, хмелевым щипаньем, рыбными ловлями и всеми угодьями довольствоваться и на означенной проданной земле по большой дороге мосты мостить, маяки ставить, подводы гонять и все тягости исправлять ему самому». Какой нынешний олигарх или топ-менеджер будет годами заниматься сенными покосами, строительством мостов или исправлением всех тягостей? А ведь на заработанные за это деньги в первую очередь содержались говоруны из светских салонов, готовившие под свободолюбивые речи об освобождении крестьян от крепостного гнёта уничтожение этой деревенской Вселенной.

Космос книги Назарова строится в соответствии с традиционной крестьянской культурой. Владельцы имения в ней не противопоставляются пёстровскому народу и оцениваются не по индивидуальным особенностям, а по вкладу в развитие деревенской общины. Характерно, что после революции в течение полувека пёстровские крестьяне сохраняли помещичий дом Карташевских – Марковичей, поскольку считали его органичной частью своей истории и жизни. И в ХХI веке, по мнению Назарова: «Живописные окрестности усадьбы, бывшие аксаковские земли в Стерлитамакском уезде, этот типично аксаковский, башкирский пейзаж в сочетании с восстановленным домом Марковичей – Каратшевских могли бы быть объявлены заповедной зоной и служить делу воспитания молодых поколений в уважении к прошлому края. Увы, призывы к этому остались неуслышанными».

Внешний мир деревни представлен окружными соседями: соседними деревнями и городом Стерлитамаком, а также известными личностями дореволюционного и советского прошлого. Центром духовного мира пёстровского космоса является местная школа. Основанная в 1898 году при содействии потомков семьи Аксаковых, она существует и поныне. По взлётам и падениям в её истории, составу учителей и учащихся можно проследить культурную эволюцию пёстровского народонаселения за последние 112 лет. История школы тесно связана со своеобычным языком и природой Пёстровки. Все эти Большие Дубки, Шиндина яма, Провальная дорога, Духанский колок, Дальние и Ближние Ивки, Устье, Ярок, озеро Мочилки, овраг Чертоган, Барская или Плетнёвая дорога говорят о ясном уме и метком языке пёстровских крестьян, разнообразии и красоте местной природы.

Подобно С. Т. Аксакову в его «Семейной хронике» и «Детских годах Багрова-внука», Назаров в своей книге оживляет ушедшие поколения односельчан и почти исчезнувшую к сегодняшнему дню некогда роскошную пёстровскую природу. Интересно, что такая тенденция книжного восстановления разрушенных крестьянских общин типична для большинства сельских краеведов и сборников по истории районов практически всех регионов России.

Главе «Реформы, революции, войны» автор книги предпослал эпиграф из А. С. Пушкина: «Дикость, подлость, невежество не уважает прошлого, пресмыкаясь перед одним настоящим». Первым серьёзным социальным испытанием для пёстровской общины стала крестьянская реформа, приведшая к затяжному конфликту между помещиками и крестьянами. Она же внесла изменения в социальный состав пёстровчан. Появились новые социальные группы: вольноотпущенные и временнообязанные крестьяне, крестьяне-собственники, отставные солдаты, купцы, мещане. К 1917 году это расслоение обернулось революциями и гражданской войной. Революцию Пёстровка встретила огромным селом, поэтому здоровое ядро деревенской общины, несмотря на значительные потери, смогло пережить этот период, как и последующую коллективизацию. Оставшись без помещиков, купцов и крепких крестьян, пёстровский народ в новом колхозном обличье продолжал сохранять свои вековые традиции, пока окончательно не надорвался в Великую Отечественную войну. Впечатляет обширность и обстоятельность скорбного списка погибших, пропавших без вести, умерших от ран и болезней, в плену в годы Великой Отечественной войны уроженцев Пёстровки. Но даже после этих страшных потерь и послевоенного массового отъезда молодёжи в города остатки пёстровской вселенной продолжают существовать. Автор книги чётко прослеживает взаимосвязь между разрушением крестьянской общины, падением производства, упадком морали, деградацией сельского образования, оскудением языка и окружающей природы. На волне празднования 200-летия со дня рождения С. Т. Аксакова в 1992 году ретивые чиновники переименовали деревню Пёстровку в село Большое Аксаково, прибавив к белебеевскому и бугурусланскому Аксаково третий одноимённый населённый пункт. Печально, что неудачная топонимика Большого Аксакова словно в насмешку мстит местным жителям малыми делами и высокими темпами уничтожения остатков аксаковской природы: «Вырубается лес, вытаптываются скотом и машинами луга и поляны, засыхают родники, разрастаются овраги. Скудеет пёстровская земля, частица башкирской природы. Всё меньше остаётся того, что знал, видел Сергей Тимофеевич Аксаков».

И всё же главной ценностью краеведческой книги Назарова является её народная мудрость и трезвый оптимизм. Приводя порой страшные примеры произвола и бесхозяйственности, автор книги нигде не впадает в огульное очернительство прошлого или настоящего своей малой родины. Вся его книга от первой до последней страницы проникнута любовью к пёстровским жителям и её природе. И залогом того, что пёстровцы не переродились, а продолжают сохранять и развивать свои славные традиции, является скромная, но крайне важная работа их сельской интеллигенции, и прежде всего краеведов. Таких, как покойный Михаил Александрович Евстигнеев (1926–2005), учитель, участник Великой Отечественной войны, собиратель и хранитель истории своей родной деревни, и ныне живущий автор этой замечательной книги В. Л. Назаров. Таких людей в европейской культурной традиции принято называть Genius Loci, то есть гении места. И пока у потомков будет сохраняться благодарная память об исчезающих российских деревнях, эти духовные родники будут питать изрядно обмелевшую реку отечественной культуры.

На первой и последней страницах обложки книги Назарова помещены зимние и летние пёстровские пейзажи, сделанные самим автором. Символично, что зимний пейзаж на первой странице напоминает не только о нынешнем спящем состоянии русской деревни, но и о её жизни под глубоким снегом сегодняшних невзгод. А красота синего зимнего неба в сочетании с тёмно-серыми деревьями и белоснежными полями говорит о любви автора книги к своей малой родине и его вере в её будущее возрождение.

Из архива: октябрь 2010 г.